Начало большой игры

   Весна 1613г.
   Рес покачивался в седле, задумчиво куря мятую папиросу. Путь был не близкий, а ему было ужасно скучно. Он обернулся к своему компаньону. Нэвилл ехал, чуть отстав от фехтовальщика, углубившись в чтение какой-то толстой книги. Казалось ничто не могло оторвать юного рыцаря от его занятия: ни призывы к беседе, ни даже строптивость Слейпнира. Нет, так продолжаться дальше не могло! Дарел не выдержал, остановил лошадь и выхватил книгу из рук юноши.
   - Эрис Дарел! – рыцарь, наконец, вернулся из мира грёз обратно.- Отдайте!
   - Да-да, сейчас - фехтовальщик стряхнул пепел с окурка, и внимательно рассмотрел обложку.
   Несмотря на протесты и попытки Нэвилла вернуть книгу, ресу удалось разглядеть иллюстрированную обложку во всех подробностях.
   Странная компания из пяти, нет из четырёх с половиной человек стоит вооруженная до зубов и с вызовом смотрит на читателя.
   Первый слева - подозрительный тип, счастливый обладатель трехдневной щетины и воровского прищура. В руках - ярко сияющий меч, контрастно выделяющийся на фоне того тряпья, что свисает с понурых плеч обладателя. Самый обычный образчик облагороженной рвани. Второй - юноша с девичьими чертами лица и оттопыренными острыми ушами, явно страдающий неконтролируемыми приступами высокомерия. В хилых ладонях - огромный лук. Настолько же тонкий, насколько и большой. Дарел никак не мог взять в толк, что сломается первым — оружие или его обладатель, когда лопоухий решит натянуть тетиву. Прямо по центру - почтенный старец — борода из ваты. Сливового цвета ночная рубашка, островерхая зеленая шляпа и лукавая улыбка. Ни дать ни взять — баклажан на тернистом пути боевого колдовства, к тому же наверняка главарь банды: деревянный скипетр как символ власти. Тактик, стратег, «серый кардинал» мрачных дел синдиката. Рядом с волшебным овощем, явно выделяясь из сугубо мужской компании пятым размером, приютилась прекрасная дева. Она жадно впилась в Дарела плотоядным взором портовой шлюхи — ясно давая понять, что своего она не упустит. Минимум одежды и здоровенный цвайхандер, исполинскими размерами превосходящий даже конерезку Нэвилла. Что тут скажешь, проститутки с задатками амазонок — не самое плохое, что можно встретить в жизни. Неприятным дополнением к прекрасной и развратной половине человечества служил карлик с двумя ножами в руках, глаза которого просто таки сияли добротой. Дарел знавал подобных ребят. Обычно их можно встретить ночью в темном переулке. Там же можно поделиться с ними последними талерами и собственной жизнью. Карл из подворотни замыкал криминальный квинтет.
   Юный рыцарь прекратил попытки забрать книгу и теперь внимательно смотрел, как Дарел перелистывает страницы, в поисках чего-то. Фехтовальщик же, перевернув очередной лист, задержал на чем-то взгляд. Правая его бровь поползла вверх, а глаза засветились лукавством. Нэвилл знал, что это означает. Такое выражение лица реса предваряло издевки над кем- или чем-либо. По-гусиному вытянув шею, рыцарь заметил, что объектом внимания Дарела стала иллюстрация, изображающая зеленого, чешуйчато-бородавочного монстра, рвущего без того откровенную одежду на девице с обложки. Естественно, только в тех местах, где могла это позволить суровая цензура. Рес с ухмылкой и показной бережливостью возвратил эквису книгу.
   - Потрясающе, - он насмешливо посмотрел на Нэвилла.- Вряд ли это можно назвать рыцарским романом.
   - Это фентези, - тихо сказал рыцарь, потупив взгляд.
   - Чиво-чиво? – переспросил Дарел, перестав ухмыляться.
   - Нет, фентези.
   - Как называется?
   - Битва за Водоземье. Автор - Джон Мендокс.
   Дарел деликатно прокашлялся, но смолчал.
   - Господин Дарел, - вдруг обратился к фехтовальщику Нэвилл. – А вы… Не умеете читать?
   - С чего ты взял? – рес отвел взгляд, впился глазами куда-то в горизонт и почему-то рассердился. –  Умею. Ещё как умею. Не может быть никаких сомнений.         
   Было непонятно, кого он пытался убедить: то ли Нэвилла, то ли самого себя...
   Оставшуюся часть пути проехали молча. Нэвилл иногда отрывался от книги и смотрел на покрасневшие уши реса, а тот лишь злобно терзал одну папиросу за другой, стараясь не смотреть в сторону юноши.


***
   В гигантском глубоком ущелье, бывшем частью Эльгенского угольного бассейна, расположился городок шахтеров. Такой же непримечательный, как и все остальные шахтёрские городки. Из труб, не переставая, валил чёрный дым, раздавались паровозные гудки, шахтёры толпами валили по улицам между аккуратненьких одинаковых домиков, то ли с шахты, то ли в забой, мальчишки играли на улице в войну, по путям маленький паровозик, натужено пыхтя, тащил вереницу вагонеток с углём. Пастораль индустриальных окраин Фероксмонса.
   Фехтовальщик сидел со скучающим видом и жевал постный бутерброд, периодически поглядывая в окно. Юный рыцарь же уничтожал большую тарелку жаркого с поразительной быстротой. Хозяйка постоялого двора с непонятной любовью и нежностью в глазах смотрела на Нэвилла.
   Наконец Дарел доел бутерброд, перестал изучать облака и прислушался к разговорам в самой таверне. Говорили обо всём подряд: и о грядущей войне, и о гросс адмирале Неймане, который «настоящий мужик» и «всем покажет», и об иссякшей 26 шахте. Казалось бы — ничего стоящего, но тут внимание реса привлёк разговор какого-то небритого пройдохи с шахтёрами. Человек точно не местный. У ног его лежал здоровенный рюкзак - наверное, путешественник.
  - Да говорю вам, видел я его! – выкрикивал путник. – Видел я Тристис Омо, как тебя. Весь в чёрном, а вместо лица – блестящая черная маска. И носа на ней нет, и глаз, и рта! И всё в ней отражается, кроме людей!
   - Ну да, - заметил один из шахтёров. – Небось, с пьяна и не такое ещё привидится.
   Прочие шахтеры разразились гомерическим хохотом. Дарел сидел весь обратившись в слух. Он не мог поверить своей удаче – они напали на след ещё одного фанатика.
   - Помяните моё слово! В Аркнуме скоро все сдохнут! Ни одной живой души не останется – обиделся путник.
   Дарел встал из-за стола и схватил за шиворот Нэвилла. Оставив на столе кучку пеннигов, они выскочили на улицу.

***
   Когда шахтёры разошлись, путник робко подошел к господину с чёрной тростью. Джон всё это время сидел, никем не замеченный, в углу, и наблюдал за Нэвиллом и Дарелом. Он был доволен. Ведь всё идет по плану. Даже Crux Mundi не знает о происходящем. Путник неуверенно протянул руку и владелец трости кинул ему пару талеров, весело подмигнув:
   - И если кому скажешь...
   - Нет-нет, господин! Я никому! Могила! - небритый тип схватил свой рюкзак и опрометью бросился прочь, не решаясь обернуться.
   Джон знал, что сейчас рискует очень и очень многим. Начать Большую Игру с Нейманом, Тёмными Кирасирами и Обществом... Не всякий способен на такое. Но это было сродни хорошей партии в покер: чем больше участников в игре, тем выше банк. И тем выгоднее иметь хорошую руку. Джон ее имел.