Рудаев

- Василий, - тихо, по-свойски сказал Алекс младшему сержанту, - я, конечно, понимаю, что ты всего лишь шесть месяцев в армии и совсем недавно был дома. Но неужели в сержантской школе за полгода хотя бы представляться правильно не научили?  Дня нет, - уже более серьезно продолжал Алекс, - чтобы мне втык не дали из-за твоих "Да-а-а?", когда начальство звонит в роту. Трудно что-ли ответить: "Дежурный по роте старший сержант Пупкин"?. Если с памятью настолько плохо - напиши себе записку со званием и фамилией, положи на тумбочку и читай каждый раз, когда трубку поднимаешь! Еще раз дакнешь, задушу вот этими руками!

- Товарищ старший лейтенант, - залепетал Василий, - ей-богу больше не буду, обещаю. Не беспокойтесь. Это я никак не привыкну. Исправлюсь, клянусь!

- Ну, если кто-нибудь из начальства мне про тебя еще раз скажет, так с трубкой в руках по жизни и пойдешь... Только вместо "Да-а-а?" до старости "Не-е-е-т!!!" орать будешь.

- Товарищи лейтенанты и офицеры, - произнес начальник отдела, - инструктаж закончен, прошу всех следовать на техническую территорию в аппаратные.

Около трех десятков офицеров, довольные тем, что утро в отделе дальней космической связи обошлось на редкость спокойно - без нареканий и выговоров,  быстро вышли на улицу.

- Ты что сейчас Василию внушал? - спросил капитан Пугачев, хороший приятель Алекса.

- За версту видать - ему армия, что корове седло. Я Василия всегда в ночном колпаке представляю, даже если на нем противогаз. Нечего требовать от козла молока. Просто достали уже своими замечаниями: "С личным составом научись работать, старший лейтенант! Иностранные языки учите, - Алекс сделал ударение на букве "ы", подражая начальника отдела, - а с людями разговаривать могете?", - и Алекс изобразил походку подполковника, делавшего при ходьбе сильную отмашку правой рукой. Кисть ее залетала далеко назад, словно отгоняя преследователей от части тела, находящейся ниже спины.

На плацу части проходило построение личного состава, и лишь работа по объекту уберегла Алекса и его коллег от участия в этом мероприятии.  Все отделы, построенные в коробки, ожидали появления командира из-за угла штаба.

- Ча-а-асть, равняйсь, смирно! - громко скомандовал начальник штаба полковник Рудаев, - Равнение на..., - он сделал короткую паузу, - лево!

Он сделал поворот  и одновременно с его первым шагом навстречу командиру грянул оркестр. Фигура командира издалека напоминала недозревший, но уже крупный зеленый помидор на тонких ножках. Наверное, из-за его пристрастия к полевой форме и того типа фигуры, к которому больше подходит слово "диаметр", а не "талия". Голенища его сапог всегда были смяты в гармошку почти до самых каблуков так, что хромовые сапоги казались домашними тапочками.

Выслушав доклад начальника штаба, командир направился к середине строя, где на асфальте специально для него был нарисован белый квадрат.

- Здряссьте, та-а-арищи!

- Здравия желаем, товарищ полковник ! - дружно ответил личный состав части.

- Плоха-а-а, - как-будто кривляясь, истошно завопил командир, - а-ну поздоровкаемся, чтобы девки в Ивантеевке услышали!

- Ав-ав-ав! - раздалось в ответ.

- Плоха-а-а! - опять заорал помидор, - а-ну поздоровкаемся, чтобы Мао Цзе Дуну страшно стало!

- Ав-ав-ав! - ответил строй.

- Ця-а-а-сть, равняйсь, сырра! - тут полковник выдержал небольшую паузу, - Га-а-а-зы!

- Не хочешь побыть зеленой головушкой с гофрированным хоботком? - спросил Пугачев. - Тогда пора уносить ноги, пока пасленовый не засек. -  И капитан тихонько запел в усы свою любимую песню: "Ботиночки дырявые, от холода дрожу и пальцами корявыми узоры вывожу..."

На этой жизнерадостной ноте, стараясь остаться незамеченными, офицеры миновали солдатскую столовую, прошли второй контрольно-пропускной пункт и оказались на технической территории. Отсюда до самого комплекса дальней космической связи проходила широкая и ровная бетонка.  В части поговаривали, что здесь раньше была взлетно-посадочная полоса. Если здесь взлететь, а в конце приземлиться, то можно было попасть в подсобное хозяйство части. Офицеры называли его свино-космическим комплексом.

Сразу после контрольно-пропускного пунка слева находился вычислительный центр, а дальше - по обе стороны бетонки - наземные станции управления. Многометровые параболические антенны были закрыты радиопрозрачными колпаками белого цвета. Их было так много, что Алексу антенные поля часто напоминали узбекские кладбища с их бесчисленными куполами.


Через несколько минут Алекс уже заходил в свою аппаратную, находившуюся на первом этаже шестиэтажного здания, построенного в виде вертикально поставленного цилиндра с огромной тарелкой наверху.  Засунув ключи в карман и положив планшет на стол, лекс. вдруг понял, почему всю дорогу у него было чувство, будто чего-то нехватает: рабочие тетради остались где-то рядом с Василием.  Пожалуй, надо позвонить в отдел, - решил Алекс и не спеша набрал номер телефона, стоявшего у Василия прямо под носом:  два-шестьдесят один. Послышались длинные гудки: "би-и-и-п, би-и-и-п", а затем вместо привычных слов: "Дежурный по роте..." прозвучало кокетливое: "Да-а-а?"

От такого хамства даже не цепной пес, а сам бес сорвался в душе у Алекса  "Ну, паразит, счастье твое, что тебя здесь нет, - подумал Алекс, представляя себя в роли Отелло, - ты у меня не дакать, а некать будешь в кошмарных снах". И в ход пошел весь богатейший запас ненормированной лексики, накопленный за долгие годы службы в воинских коллективах. А. вспомнил, что сослуживцы не раз называли его мастером художественного слова, признавая определенные таланты.

- Ты что, козел драный, представляться не научился? Если дурак, блин, то достань удостоверение и прочитай звание и фамилию! Потом учить наизусть в сортире будешь!

- Начальник штаба войсковой части .... полковник Рудаев! - по-солдатски четко прозвучало в трубке.      

* * * * *