Hard to be a beta

Он сидел развалившись на удобном диване оранжевого цвета. В его руке был вишнёвый коктейль с лимоном, в другой руке была газета с новостями. Рядом лежало множество самых разных журналов по разным темам – от гламура до научной фантастики, и большинство из них выглядели раскрытыми всего раз или два, хотя некоторые, что лежали на столике из прозрачного стекла рядом, казались весьма зачитанными.

В газете не было совершенно ничего интересного, и он читал её от скуки. Ведь ему было почти нечего делать – у него был дом, собака, своего рода девушка, причём при желании не одна, а так же финансы, позволяющие жить в роскоши без совершенных напрягов и ездить «по делам» лишь для разнообразия.

Выглядел он весьма роскошным женихом или же преуспевающим бизнесменом из сферы развлечений. Вся его одежда была довольно ярких цветов, правда волосы были довольно короткими и непримечательными – хоть он и сделал их такими для разнообразия. Сейчас на нём был пиджак тёмно-фиолетового цвета, тёмно-синие штаны, и ярко-фиолетовые туфли. Под пиджаком – розовая рубашка и галстук синего цвета в фиолетовую крапинку. Было интересно увидеть себя в таком стиле, хоть у него никогда не получалось полностью вжиться в роль людей иного типа, он пробовал это из простого любопытства. Что интересно, в своих мыслях он думал о себе исключительно как «Я», а не как «Я – человек», почти не задумываясь о том, кто он вообще на самом деле. Главным для него было то что Он – это Он. Он часто улыбался немного искривлённой спокойной улыбкой.

Комната, где он сидел, была просторной, забитой всякой всячиной. В ней было несколько шкафов, из которых был один полностью прозрачный, пара столиков, диван, три больших окна и две двери, ведущие в другие комнаты. На потолке и на каждой из стен висели светильники, а люстра, расположенная на потолке, была собрана из нескольких светильников, с одним отличием от прочих – по центру в ней располагалась лампочка треугольной формы, и цвет, исходящий из каждой её грани – был разным. Все светильники могли менять свет по его желанию, или же «создавать атмосферу» под выбранную им музыку. На стене, противоположной дивану, висел телевизор.

Он отложил газету и включил случайный канал. На экране появились какие-то спортсмены, или рекордсмены, его не столь это волновало, чтобы дослушать диктора. Все двери были открыты нараспашку, и к нему в комнату вошла девушка.

Девушка была чуть ниже его ростом, с длинными волосами до талии и довольно милым лицом с лукавыми глазами, которые то и дело щурились, словно она хотела отпустить насмешку. При всём этом она не была неприятной, но и было в ней что-то «не такое», словно чего-то не хватало, или же наоборот, чего-то было слишком много. На ней была чёрная юбка, доходившая ей до колен, фиолетовые туфли с бантиками, и жёлто-белая футболка без рисунка с салатовой незастёгнутой рубашкой поверх. На голове её была шляпка с полями, оставляющими тень на её лбу, доходящую ровно до её бровей. Она подошла к нему, взяла у него коктейль.

- Ты что-нибудь хочешь? Другой коктейль?
- Нет, спасибо. Где собака?
- Гуляет во дворе, резвится со шлангом. Тоже хочешь? – спросила она, улыбнувшись своей двоякой улыбкой.

Он не стал отвечать, лишь улыбнулся телевизору, где показывали рекламу чистящего средства «Нуссит плюс». Встав с дивана, подошёл к окну. Из окна открывался вид на залитый солнцем дворик его дома. Его пёс, белая лайка, очень любил прыгать за струёй из открытого шланга для поливки газона, и вообще любил поиграть. Но если хозяин желал отдохнуть или просто серьёзно чем-то заняться, пёс сразу понимал его желание, и ложился в то место, где он и не мешал бы, и в случае чего мог помочь.

- Позови его сюда, пусть поест.
Она кивнула, плавно развернулась, сперва ушла на кухню, и уже через несколько секунд он не слышал её плавных шагов. Посмотрев ей вслед, ему показалось, что вместо неё на кухню ушла какая-то иная девушка…Но скорее всего, просто показалось. Тем не менее он выключил телевизор, подошёл к окну, и увидел, что шланг закрыт, солнце светит, пустая улица не тревожит его шумом редко проезжающих машин. Собаки с девушкой на улице тоже не оказалось. В этот момент ему вновь показалось, что солнце неоднородного цвета, словно переливалось всеми возможными цветами, и при этом было ярким настолько, что ни один конкретный цвет нельзя было разобрать за общим сиянием. Оно ослепляло. Вся улица тоже выглядела немного странно, хотя и привычно для него – на ней почти всегда не было людей, и при этом она выглядела наполненной жизнью. Он знал, что живёт в одном из самых роскошных кварталов города, но толи не хотел, толи не помнил название самого города.

Он вышел из комнаты, взглянул на кухню – там царил идеальный порядок, и лишь шейкер не был убран в шкаф. Спустившись на первый этаж, взглянул в гостиную, где собаки тоже не оказалось. Вышел в холл, взял с крючка ключи от одной из нескольких машин, пошёл в гараж. Чувство, что пропажа двух других обитателей его дома несколько необычна, не покидало его, как и чувство, что оба этих обитателя были сегодня сами по себе необычны.

Гараж был трёхместным, и был полностью забит. Кроме трёх весьма неплохих машин, там располагались всякие мелочи, типа пилы или дрелей, а так же запасы прочей утвари, на случай если что-то выйдет из строя.

Сейчас он решил прокатиться на своём кабриолете, развеяться, и может быть увидеть её выгуливающей его пса. Выехав со двора своего дома он стал оглядываться по обе стороны дороге, соблюдая довольно низкую скорость, дабы рассмотреть окружающие дома и их окрестности. Он видел стройные ряды домов, похожих на его, но всё же они были поменьше, и бассейн был очень мало у кого. Но никто не ходил по улице, лишь светило солнце и лёгкий ветерок касался газонов во дворах домов. Не найдя никого, он развернулся на повороте и выехал на спуск на дороге. Всё это время он ехал без музыки, и лишь  сейчас, заскучав, решил включить её. Заиграла медленная мелодия с пианино и скрипкой, и под эти звуки он спустился с холма и выехал на шоссе.

На шоссе было довольно много машин, а ему не хотелось быть стеснённым в своем движении, и поэтому он свернул при первой же возможности в дворы. Этих дворов он как ни странно не узнавал, по краям дороги росло много деревьев, и они почти полностью закрывали то солнце, что ещё недавно его ослепляло. Угрюмые улочки с небольшими домами не внушали доверия к их жителям, но и здесь ему никто не попадался. Этот квартал он проехал довольно быстро, и выехав из него на просторную дорогу, удивился, что солнце куда-то ушло, и день сменился поздним вечером. Через несколько секунд пошёл дождь, его машина ускорила ход против его желания...

Некоторое время он ничего не понимал и не помнил, как он оказался в глуши, под сильнейшим дождём. Машины не было рядом, за его спиной был довольно высокий и крутой холм, забраться на который возможности не было. Ему показалось, что эти места он знает даже лучше, чем улицу, где он жил…И почему-то снова не смог вспомнить названия той улицы. Он пошёл вперёд, промокший насквозь, держась за деревья, дабы не упасть. Почва под его ногами  была крайне скользкой, каждый из упавших с деревьев листьев был похож на пластмассовый лист.

Через несколько минут ему показалось, что он слышит толи шаги, толи шёпот за своей спиной. Оглянувшись, никого не увидел, но ему стало казаться, что они исходят отовсюду, и он остановился. Перед ним стояла девушка, очень похожая на ту, кого он видел ещё совсем недавно в своём доме. Её шляпка была надвинута прямо на глаза, голова опущена, вся одежда выглядела изодранной, и несмотря на такое плохое освещение, он ярко видел след на её шее и груди, как шрам. Он испугался, не хотел верить, что это она, и не хотел верить, что он сам здесь на самом деле…

Сверкнула молния, прогремел гром… И ему показалось, что гром очень уж затянулся, а в звуках этого грома он слышал звуки скрипки, искажённые чем-то, чей-то звучный голос, пробивавшийся через них, и пианино, поддерживающее общий ритм. В это время лишь звуки шли для него с нормальной скоростью, и даже капли дождя капали куда медленней. При желании он мог разглядеть каждую из капель, падающих на землю или с листьев. Но вместо этого он раз за разом смотрел на эту девушку, и пытался понять, смотрит она на него своей наклонённой головой, или же она вообще никуда не смотрит.

Моргнув, он увидел, что никакой фигуры перед ним не было, зато его пёс лизал его руку, тихо тявкал, намекая, что он знает, как отсюда выйти. Он несколько успокоился, потрепал его за уши, и последовал за псом, который кроме того, что вёл его, умудрялся прыгать по пути и выделывать какие-то пируэты хвостом.

Через минут десять он вышел из этого леса, и обернувшись – не увидел его за собой. Лишь несколько кустов и вывеску рядом : «НЕ ЗАХОДИТЬ». Совсем рядом стояла его машина, но вся в какой-то грязи, какой он прежде её ни разу не видел. И сам он испачкался, что немудрено. Он решил выбросить свой пиджак туда, куда заходить нельзя, сел в машину, подождал, когда туда запрыгнет пёс и поехал. Дорогу он не знал, но как ни странно, за вторым поворотом он сразу увидел улицу, где он жил, эти дома… Но дождь не прекращался, и тучи из серых стали превращаться в красные или же тёмно-оранжевые. Ему казалось, словно небо скоро развергнется, и все дома рядом казались несколько неустойчивыми, словно начиналось землетрясение. За всю свою жизнь он не мог припомнить ни одного такого случая, хотя он вообще мало что мог припомнить…Наверное потому что не хотел.

Оставив машину в гараже, он зашёл с псом в свой дом, включил везде свет, и его встретила девушка. Та самая, которую он видел дома, а не в лесу. Она подошла к нему, сказала что-то приветственное, улыбнулась, и пошла на второй этаж, видимо хотела как-то ему угодить. Но когда она поднималась по лестнице, он таращился на неё, как на совершенно незнакомую девушку, и ему казалось, что те шрамы девушки из леса он видит на ней насквозь.

Когда она поднялась полностью, он ему показалось, что сверху стоит совсем иная девушка, он не мог разглядеть её лица, но понимал, что она – совсем не та, что сейчас на кухне. Она была куда более маленького роста, или же хотела такой быть сейчас. И она казалось ему куда более знакомой, куда более родной… В этот момент снова раздался грохот, сверкнула молния, и она стала спускаться к нему. Пройдя мимо него, она что-то шептала, но он не мог разобрать её слов, да что там – он и посмотреть на неё не мог. Что-то в ней было такое отталкивающее, что-то настолько «не для него», что он не смог набраться наглости смотреть на неё. Она вышла, оставив дверь открытой, и тогда он обернулся, желая закрыть дверь – но никакой двери не было. Пустые петли и вид на улицу, на которой происходило что-то совершенно необычное.

Все дома на улице тряслись и выглядели совсем не как пару часов назад. Они походили больше на картонные манекены, чем на настоящие дома, и картина неба лишь дополняла это. Небо перестало быть какого-либо цвета, оно вообще исчезло, хотя если приглядеться – можно было увидеть воронки самых разных цветов, с оттенками пламени или льда.

Он решил, что ему не стоит на это смотреть, и поднялся к девушке на второй этаж. Её там не было, но стоял коктейль. Вишнёвый, на этот раз без лимона. Взяв его, он отпил немного…Но вкус коктейля был совсем не вишнёвый. Он больше походил на смесь синтетических химикатов с содой. Он выплюнул это в раковину, вылил остаток – но вкус всё равно остался. Повернувшись, он вновь увидел эту девушку, но уже ту, что была в лесу. Она шептала ему что-то, в этот раз без шляпки, с растрёпанными волосами, смотрела прямо на него. На кухню зашла та, что вышла из дома. Она зашла тихо и молча  села за стол.
Ему показалось, что несмотря на обычный свет, здесь слишком темно…И что музыка её шёпота совсем не та, какую он хотел бы слышать. Щёлкнув пальцами, он позвал к себе пса и одновременно включил музыку и «своё» освещение. Пёс занял позицию рядом с девушкой за столом, а он сам прислушался к музыке, исходящей отовсюду. Пара гитарных звуков вместе с динамичным ритмом вернули ему самообладание, хотя он и не особо переживал. Ему казалось, что уж теперь-то все в сборе, несмотря на такое за окном. Он бросил той, что шептала, чтоб она ждала его здесь, и пошёл в комнату с диваном и шкафами. Свет трёхцветной лампы был алым, бирюзовым и светло-синим. Он включил телевизор, там показывали рекламу сиропа от кашля, но он не стал смотреть, какого. Переключил канал, увидел сообщение «по техническим причинам показ отменяется, просим вас вызвать специалистов,ПРОСИМВАСВЫЗВАТЬСПЕЦИАЛИСТОВ». Улыбнулся, пошёл к шкафу, что не был прозрачным, взял там нож – ему показалось, что сейчас это будет нужно…

Плавными пружинящими шагами он прошёл на кухню, увидел там тело шепчущей девушки, лежащее на полу. Она была вся в крови, горло было свежеперерезано, в сердце торчал нож – точь в точь как тот, что он только что взял и держал в руке. Рядом с ним лежал его пёс, и вид у него был скучающий…А девушка, сидящая за столом, повернулась к нему лицом, и тут он отвёл взгляд. В этот момент он вспомнил всё.

Что та, что шептала и была с ним всегда, что после какого-то случая она ушла, и он долго её искал. Что раньше его досуг был куда более разнообразен, он занимался любимыми делами с интересными ему людьми, а не помирал со скуки в своём роскошном доме. Что не найдя её, он нашёл других, и каждую из них постигала роль лежащей на полу кухни, истерзанной и убитой. Он пытался вспомнить, как же получалось, что все они были убиты – но не вспомнил, кроме того факта, что это делал не он, а кто-то похожий на него, и по куда более веским причинам. Так же он понял, что не в состоянии смотреть ей в лицо, потому что это не её лицо, потому что всё вокруг не то, каким было прежде, и что он сам сейчас не более реален, чем картонные домики на его улице. Вся жизнь из этого города ушла, и никто более не вспомнит, каким было его название когда-то. Останется лишь она, сидящая у стола, и ему самому суждено исчезнуть, дабы появиться вновь. Он не понимал этого парадокса до конца, но лишь знал, что так надо. Поэтому он улыбнулся широко – впервые! За всю свою жизнь.

И не глядя ей в лицо, всадил ей нож в горло, затем с силой медленно провёл вправо и влево, чтобы голова уж точно отлетела. Никакой крови не было, но он сладко причмокнул, словно этим он освободился от неё и наконец-то стал тем, кем хотел быть. Словно она в таком виде его лишь отягощала. Упавшая на пол голова смотрела куда-то в потолок, но прекратила свой шёпот.

Он знал, что она была подделкой. Пёс подошёл к нему, поставил свои передние лапы ему на рубашку, тяфкнул что-то, приглашая подойти к окну. Он подошёл к окну и увидел, как вихрь из неба разрушает всё вокруг, как это всё теряет свои составляющие и заменяется каким-то символом. Он чувствовал, что некие внешние силы препятствуют этому, и понял, что чтобы всё стало на свои места – ему надо попасть в этот вихрь. Стоя и наблюдая за этим вихрем, что методично разрушал всё, что ему казалось миром – он обнаружил в своей руке коктейль. Сейчас его уже не смущало, что вкус его будет синтетическим и поддельным, и он выпил его без сомнений.

Из комнаты телевизор возмущённо кричал о том, что
Он последовал совету. Его дом разрушился, первый этаж был первым – падая вниз, он ничего не ломал, и лишь пёс как-то изменился…Его порода стало сложно узнаваемой, цвет шерсти поменялся на тёмно-коричневый, но даже такой он умудрился ему подмигнуть своей собачьей мордой. Спустя секунду от пса остался лишь символ, переливающийся всеми цветами, но в итоге сходящийся лишь к двум – чёрному и белому. Символ менялся, но так, словно сопротивлялся этим изменениям, словно воля этого символа желала остаться той, какой была с самого начала.

Через секунду он сам пропал, не видя перед собой ничего, кроме неостановимого движения этого вихря, какой-то двери перед собой и череды образов, что он никогда не видел и даже не представлял, но они казались ему куда роднее, чем он сам себе.

А потом для него не стало ничего.