Победить монстра

         Мы с мужем ехали к Черному морю. Впервые. Было немного странно совершить это путешествие теперь, когда нам перевалило далеко за тридцать,  потому как все наши знакомые едва ли не каждый год грели бока на побережье.  Куцым, короче заячьего хвостика, бабьим летом они возвращались —  побронзовевшие,  в мятых шортах и топиках, с лавровыми венками подмышкой, чтобы назавтра рассыпать перед нами цветные фантики своих приключений.
     А мы с мужем добрый десяток лет только мечтали о  поездке: то не отпускали начальники, то учили детей, то покупали телевизоры, холодильники, компьютеры.
     Долгим и немного странным выдалось это путешествие.  В поезде мы с детской радостью  узнавали, что на каждой станции по пути следования продаются желтые сливы, большие плоские пирожки и горячая картошка с красной рыбой и кружочками малосольных огурцов, что море шумит  почти под  самими колесами поезда, начинаясь задолго до пункта назначения и что там, в приморском поселке, на крошечном припляжном базарчике, можно купить все,  что ты в суматохе забыл дома: от купальника до бритвенного станка.
       В день приезда мы увидели море издалека, спускаясь по дорожке из дендрария — оно оказалось не синим,  как на известных репродукциях, а бледно-голубым, как будто в нем замочили облака. И в этом было  некоторое разочарование.
       Уже открыл свою шкатулку  бархатный  сентябрь —  и на  пляже яблоку было негде упасть.  Мы, неопытно потоптавшись,  приземлились на соломенный коврик рядом с  приметной влюбленной парой.  Нестарый волосатый мужик в позе кузнечика сидел у ног наполовину седой, наполовину рыжей женщины и делал ей массаж стопы. Запрокинутое лицо ее выражало такое сладострастие, что все вокруг отворачивались, кто с восторгом, кто с омерзением.
       К тому же, у сидящего «кузнечика»  были очень приметные плавки: вокруг детородного органа клиньями была вставлена сеточка — в форме не то свастики, не то снежинки.  Точно, подумалось, извращенец.  И потому как развернуться было негде,  эта снежинка все время мельтешила перед глазами.
        «Ну, хватит! - в конце-концов приказала я себе, — с сегодняшнего  дня надо учиться отдыхать, как все: купаться, загорать, ходить в аквапарк и ривьеру».  Подумалось с  той   готовностью, с которой обычно готовилась к ответственному рабочему дню. Для начала,  предложила я мужу,  надо ближе познакомиться с морем.  И я отправилась.   
      При пристальном изучении дно морское, как и пляж, оказалось не песчаным, а неприятно скользким,  каменистым, море будто специально ощерилось, мешая людям проникнуть в его  сокровенную суть.
        После того, как мне удалось забраться в воду на карачках, я, наконец, поплыла, но не легко и просто, как рыбка, а как старый тюлень, которому дрессировщики  в  цирке намяли пока.
          И вот я уже немного удалилась от берега.  Остались  позади  шум пляжа  и  пронзительно-аппетитные  запахи укропа из бидонов, где варились розовые раки, к слову, еще не распробованные, когда  случилось это значимое  событие.
         Вдруг я заметила, что навстречу мне плывет НЕЧТО. Приблизившись к объекту, я с  омерзением разглядела, что это  не медуза, не рыбка, а гигантских размеров какашка.
        Кому мог принадлежать сей продукт: снежному человеку или, как его еще называют, йети, медведю иди слону? Значит, какашка приплыла из другой страны? Возможно, из Турции, где на слонах  иногда катают туристов?  Значит,  этому натуральному продукту не угрожает коррозия от соленой воды и солнца, и даже шторм нипочем?
       Мы неминуемо сближались.  К своему стыду, плавала я всегда  неважно. И делала теперь  хаотичные движения конечностями, уклоняясь от столкновения,  но волна гнала какашку прямо на меня. Я уже пару раз хлебнула соленой воды, попробовала перевернуться на спину — но та надвигалась неизбежно, как айсберг. Тогда я  попыталась поднырнуть под нее,  рассчитывая, что в  это время волна пронесет ее  над моей головой  — и  она подкатится к пляжу: пугать купающихся. Но она, я это чувствовала нутром, болталась где-то над моей головой.
        Гибель моя  была неизбежна, но страшнее была  ее причина. В  жизни мне, как всякому человеку,  приходилось сталкиваться с дерьмом — а это алкоголь,  лжедрузья, унижение от начальства — и оно всегда угрожает засосать,  но еще страшнее, когда оно просачивается  в твою мечту — тогда оно способно убить человека почти мгновенно.
           Я почувствовала, что тону. И когда в последний раз вынырнула, будто впервые увидела облака: они были похожи на чистые и влажные пододеяльники, надутые ветром.
          И тогда я  взмолилась, навсегда  уходя под воду: «Господи, прости меня за все! За то, что хотела от  тебя большего, чем ты  мог мне дать! За то, что чаще спрашивала: «за что?»,  а не «почему»?  За то, что  жила как земляной червь, не поднимая глаз...», — плакала я под водой, пуская пузыри.
          И в этот момент я почувствовала: облака сильными руками схватили меня за волосы и приподняли над водой. А какашка, зависшая на  гребне волны, чтобы убить меня,   была ею далеко отброшена, потом еще трижды забрызгана пеной,  и  конце концов я  разглядела ее в голубой дали, в районе,  где качался на волнах водный мотоцикл с выключенным мотором. Эта стервоза,  должно быть, поплыла назад,  к своим слонам. Меня же, напротив, волна отбросила почти к буйкам.
        Когда я, совершенно измотанная битвой, все так же, на четвереньках, выползла из моря и проволоклась по берегу, то заметила: муж и в ус не дует в мою сторону. Он ведет переговоры с рослым негром в мини-юбке: тот предлагает сделать  совместное  фото на память. «Тумба-юмба!»- азартно выкрикивает негр и взмахивает бамбуковой палкой, видимо, назначая цену. Я рухнула на соломенный коврик и,  устало прислонившись к коленкам негра,  выхватила трясущейся рукой у мужа банку с кока-колой: попыталась запить горечь случившегося. Муж спросил, какие ощущение от купания. Я неохотно рассказала о встрече с гостьей из Турции.
      Он сказал: «Тебе не кажется странным, что это  случилось именно с тобой? Не с этими, — он показал на кузнечика-извращенца в дурацких плавках и его пассию. Не с этими», — он кивнул головой на только что подошедших молодых парней в ярких банданах.
       Мне не казалось, конечно.
      Однако вечером, в гостинице, когда мы, обнявшись, лежали на диване и слушали, как с каким-то дивным шуршаньем  черноморской закат  стекает с крыш, супруг утешил меня,  сказав, что все это был только сон наяву. Так,  у потерпевших кораблекрушение моряков, которых подолгу носит в море,  бывают различные галлюцинации: то обитаемый остров, то алые паруса.
       Я ответила, что, действительно,  слишком долго спала и потерпела кораблекрушение.
       Но все сновидения бывают к чему-то. Тогда я открыла ноутбук и пролистала виртуальный сонник. «Г…. значилось  там — к деньгам». «Какая гадость, — подумала я, — эти  деньги. — И какой идиот видит в них счастье?  Главное: море, облака и этот день».
        Это был мой первый мой сон о море. Он был напряженным из-за борьбы с необычным по размеру плавучим экскрементом, но в конце-концов оказался очень-очень счастливым. Ведь неважно,  в каком обличии  явился монстр, который сидит внутри тебя,  главное, что ты его победил.