О морали и не только

«Говори только тогда, когда уверен,
что сказанное тобой превзойдет молчания»
(Аристотель, 384-322 гг.)

Анекдот вспомнился. Дело было еще тогда, в развитом социализме. В школе ввели уроки сексологии. Вот первый урок, класс полный позавязку, пришли даже те, кто закалывал идейно. Входит учитель:
- Здравствуйте, дети. Я буду вести у вас уроки сексологии. Сексология – это наука о любви. А любовь, как вы знаете, бывает разная. Есть любовь между мужчиной и женщиной, - ну это тема заезженная. Есть любовь между мужчиной и мужчиной, между женщиной и женщиной, - но это все более характерно для разлагающегося буржуазного общества, и для нас интереса не представляет. Мы будем говорить о третьей разновидности любви – о всенародной любви к коммунистической партии.

Вот и я тоже в тон тому анекдоту меняю временно тему. Писать о политике в Новый год, откровенно не хочется, хотя именно там решается наша судьба. Экономика тоже не больно праздничная тема. Поговорим о морали.

Как вы считаете: можно ли говорить о кризисе морали в современном российском обществе? Обдумав данный вопрос, хочу сказать, что я считаю, да, в нашем обществе наступил кризис общественной морали. И это тоже не очень способствует нашему процветанию. Культ денег, заимствованный нами у самого развязанного общества - в США, был понят у нас как-то карикатурно, что ли. Что поделаешь, мы все иноземные привнесения гипертрофируем, уродуем до неузнаваемости. Такая уж, видно, почва у нас: какое семя ни брось в нее, все одно вырастает бурьян.

Русская мысль, надо сказать, вообще отличается максималистским характером, категоричностью суждений. Черно-белое восприятие Добра и Зла не оставляет места для толерантности, а потому компромиссы воспринимаются как дьявольская уловка потворства злу. То, что на Западе лишь подвергали сомнению, в России тотально отрицали. На Западе теория Дарвина являлась одной из многочисленных гипотез, в России же она приобрела форму религии. Белинский на полном серьезе заявлял, что готов умереть «за единый аз гегелевского учения», не прочтя при этом из трудов Гегеля ни строчки. Экзальтированное, почти медитационное состояние русских интеллигентов, при восприятии ими общественных наук предопределило трансформацию последних в религиозные доктрины. Ярчайшим примером тому является марксизм. В принципе нормальное политэкономическое учение, во многом способствовавшее созданию социалистических обществ, например, в Швеции.

Марксизм же в России менее всего был наукой, содержав в себе все атрибуты ультравульгарного и фанатичного религиозного учения. А сам Карл Маркс представлялся как некий современный Савонарола, изгоняющий бесов капитализма. «Вечно живой» же г-н Ульянов являлся пошлой карикатурой на древнеегипетского Бога солнца Ра. Ему поклонялись и до сих пор поклоняются как идолу. Слава Богу, что теперь уже утрачен культ принесения ему человеческих жертв в виде «отрубания собачьих голов врагам народа» (текст из лозунга на демонстрации трудящихся 1937 года).

Так и культ денег, в той же Америке очень способствующий прогрессу экономики (знаменитое «сделаю лучше, чем у Джона»), преломившись сквозь призму российского чернозавистливого менталитета, превратился в увесистую кувалду, развалившую всю отечественную экономику. Понятый буквально и принятый как религия, культ обогащения родил страшное и необычайно живучее чудовище – олигархию. Это чудище высасывает деньги из производства и превращает их в невиданные по масштабам объекты личного наслаждения: огромные латифундии в Альпах, королевские дворцы в Лондоне, яхты-авианосцы и прочее в том же духе. Боюсь, что теперь символом российской морали является та самая Рублевка.

А когда-то у нас преобладала, по крайней мере, среди интеллигенции, мораль жертвенная, созидательная. Вспомните хотя бы хождение в народ учителей из самых знаменитых дворянских фамилий. Но дворян отправили в расход, и воцарилось, извиняюсь, быдло, отлично сыгранное актером Владимиром Толоконниковым, и покатилась наша мораль под откос.

У каждого человека, конечно, существует своё представление о нормах поведения в жизни. Одни считают, что моральные отношения мы устанавливаем сами, а другие говорят, что таких отношений и вовсе нет. Возникают вопросы: «Существует ли мораль?» «Что такое мораль?» «Как же контролируется соблюдение моральных правил?»

Для поддержания правопорядка есть соответствующие органы: прокуратура, полиция, суд. Для поддержания же нравственного уровня специальных органов нет. Эту функцию берет на себя общественное мнение, которое образуется и семьей, и средствами массовой информации, и «бабушками» на лавочке у подъезда. Но уже на примере «бабушек» видно, что общественное мнение далеко не всегда справедливо и совсем не служит гарантом нравственности.

Кроме того, разные общественные группы могут предъявлять к морали существенно различные требования. Вот и оказывается, что личность сама должна выбирать свой путь. Никакой внешний контроль не действителен. Получается, что нравственная личность сама в конечном итоге определяет, как должна поступать.

Не порождает ли это произвола в поступках и субъективизма в мыслях: что хочу, то и ворочу? Нет. Ведь очевидно, что нравственный человек делает не лишь бы что, но нечто правильное, достойное. И это всеобщее правило является в то же время его личным убеждением.

Нравственные заповеди всегда формулируются как всеобщие требования. Всякая мораль проходит проверку на общезначимость. Гуманизм морального сознания помогает нам также ориентироваться в тех жизненных ситуациях, когда необходимо полно осмыслить происходящее не удается. Так, принимая участие в исторических событиях, мы не можем в тот момент как следует их оценить и достоверно знать их исход. Перед лицом этой задачи мораль показывает человеку и обществу их гуманистическое призвание. Она помогает в чрезвычайных ситуациях сохранить душевное равновесие, веру в людей, найти опору в самом себе. Нравственное поведение опирается не столько на доводы и расчеты сегодняшнего дня, сколько на исторические закономерности человеческой жизни.

В этом мире нас всё подталкивает к злу, а к добру ничто не побуждает, кроме самой свободы. Свобода - это не просто противостояние внешней причины, она сама и есть причина нравственных поступков.

У каждого человека есть право выбора: жить по «неписанным» законам, которые приветствуются в обществе, воспитанные с детства в семье, в школе, в институте и в «институте» по имени Жизнь, или следовать печально известному русскому лозунгу «Лишь бы мне и сейчас, а тебе на сапогом по роже». Российское общество должно найти в себе нравственные силы преодолеть наш отечественный исторический суперэгоцентризм, иначе мы погибнем как нация.

Я думаю, главной задачей учителя в наши дни является привитие ученикам ощущения нравственного долга перед ближними. Что хапать все себе – это аморально. Даже если ты успешный бизнесмен, ты должен щедро делиться со своими работниками, иначе ты, даже если и удастся тебе нахапать гору денег и удрать в Лондон, получишь всенепременно ледорубом по черепу. Да что там кара земная, эгоцентрист и хапуга не будет счастлив в том самом дворце, постоянно трясясь от страха перед такими же моральными уродами, как он сам.

 Только преодолев наши пережитки раннефеодальной морали, мы сможем не только сохраниться как нация, но и обрести, наконец, гармонию с окружающим нас миром, перестать глядеть на соседей сквозь прорезь прицела, вызывая у них в качестве ответной реакции русофобию.

Мораль – это среда и средство общения человека с другими людьми. Проблемы, поднятые Кастильоне в трактате «Придворный», по-прежнему актуальны и сегодня, особенно в современной России. На мой взгляд, сокрушительное поражение демократических партий на выборах в Государственную Думу и безоговорочная победа «партии власти» и прочих «придворных» партий и объединений, убедительно свидетельствуют о том, что либеральные идеи, идеи подлинного гуманизма пока в России неверно трактуются, и потому не прижились. Именно отсутствие гуманистической образованности, широты демократических взглядов у большинства населения нашей страны является главным тормозом на пути не только вхождения России в мировое сообщество, но и просто выживания.

Я считаю, что процесс либерализации любой страны, к сожалению, вообще очень медленный и постепенный. В той же Италии XVI века идеи Реформации распространились очень быстро и привели к огромным изменениям в общественной жизни, а идеи гуманистов, по большому счету, так и остались мнением меньшинства. На мой взгляд, это произошло потому, что Реформация защищала определенную религию (христианство) и хотела углубить религиозные основы нравственности, т.е. выступала в духе устоявшихся традиций и воспитания подавляющего населения страны.
Гуманисты же не признавали над собой иных судей, кроме собственной совести, не признавали запретов для разума. Они считали, что человек может жить добродетельно и разумно, просто следуя своей природе, и не нуждается в наставлениях извне.

Гуманистическая мораль - внутреннее убеждение каждого человека. Италии потребовалось практически три века, чтобы гуманистические позиции стали потребностью и жизненной необходимостью для большинства. Нам остается надеяться, что современной России потребуется для этого меньше времени. У нас просто нет трех веков: нефть и газ кончаются, и если олигархия сохранится до самой последней капли, до самого последнего кубометра, - с ними исчезнет и наше будущее. Становиться моральнее нужно уже сегодня, дорогие мои братья и сестры.

С наступающим Новым годом! С новым, я надеюсь, счастьем.

Валентин Спицин.