Кино

                посвящается Тане.   

     Фил крякнул и отвалился на спину. На лице его блаженство, блаженство дурачка. "Моей
девочке понравилось?""Ну почему опять?... Неужели нельзя пережить это молча?!" Лика
чувствовала как растет в ней раздражение, которое хотелось выплеснуть. "Опять стынуть в
одеялах, ничего не успев... Как это все "достало"! Стынуть в одеялах, от случая к
случаю... "Ожидать в очереди" своей судьбы... Достало!" Вот Лика привстала,заглянула
Филу в глаза. Ей показалось, что всё это она выпалила вслух. Но нет, всё то же
отрешенное блаженство на лице Фила. Тихо придвинулась к Филу и затихла глядя в потолок
Лика. И Фил рядом притих. Так вот вдвоём смотрели куда-то мимо потолка, в какие-то
безвоздушные пространства, где прокручивалось, каждому своё, может лучшее из неизданных,
кино "о нас"...

     "Послушай, злишься -ли ты вообще когда-нибудь? На своих, чужих, на орущих водил,
женихов-однодневок, певичек... На меня..?" Фил покладисто как-то этак бровями что-то
изображал, и после, подумав, серьезно так, отвечал, что нет... "Нет..."- и удивлялся.
"Хотя водителей в России я не очень уважаю." Такой серьезный и милый, что пошути Лика
сейчас - сразу бы и обожглась..."Ну как ребенок... Кажется мягким и беспомощным, без
этого, орущего в уши налево и направо: "Эй, подруга! Я - муж-жик!""

     Еще в декабре, на даче, окруженные темнотой, лесом, снегом, рыщущим ветром
говорили, заговаривала Лика и слова не ложились, запаздывали - и как-то мимо... Потому
как подступиться и заговорить ей прямо, все равно что отрывать, отщипывать от себя
живое... А он, Фил, милый, покладистый и чужой вот так же обстоятельно - "Мужчин не
лублю... Да... Как они о женщинах говорят... Но ведь они потом приходят, раздеваются,
целуют, храпят, ворчат... Руками так... Нет," - качает головой - "Не нравятся... Не
очень уважаю..." Такой вот. Нездешний... Лика смотрела на него и думала, думала
всякое..."А что, может в этом мягком, покладистом существе рычит, воет, изготовившись в
прыжке нечто? А что может это такая пытка быть обязательным, надежным, держать слово?"
До конца держать, не смотря ни на что, и ничего не видя кроме слова, гордого как флаг,
что выпускают лишь погибнув...

     Лика услышала однажды, не поверила... Присматривалась, всматривалась - не верила...
И все же: вот Он, который стремится позаботиться, и так тепло, надежно довериться его
руке... И все же, это так... не честно. Тут же, где-то, семья его. И тоже, наверное,
надежно. Даже - обыкновенно! "Не честно, не честно так!..." Быстро вела Лика авто,
сильно рукой на повороте вывернула руль и прибавила скорости... "Не честно..." Прибавила
скорости, как если бы некая барышня в былые годы бледнея повалилась в обморок или
проснулась в слезах... Только протекторы взвизгивают нехорошо... "Сколько лет ни одному
до меня не было дела... Сколько лет и вдруг, ни за что, рука эта... Или воспитание,
"лубовь" в одеялах?... Но ведь всё это уже после! Не честно, не честно так..."

     "Помоги немного? Тут рядом..." "Да" - говорил "товарищ", одинокий, не "бедный",
озабоченно что-то записывал, звонил куда-то и... "сливался". Незаметно так исчезал,
благовидно, как чеширский кот... Чудо исчезновения! На горе купюр... А интересно, куда
испаряется то, что было в человеке, тепло, стихи, интерес, когда он зажимает в руках мешок
своего достатка? Только амбре посреди волчьей пустыни... Приятное и обрекающее..."
     Фил - не такой, другой! Но почему так хочется сказать, что все мужики - одинаковы?!
И денег дал, сам, и продолжает помогать... И никакой улыбки... Букашки бровей, кивок
чему-то там в мыслях, и вот уже Фил, вот он, и все так же со своими надеждами, мягкий,
со своей любовью, и мечтою о "совместных" детях..." Не честно!" - и педаль газа в пол
мягко выжимает Лика...

     "Я твой мужчина, значит я обязан поддерживать. Я тебя лублю!"

     "Лублю, лублю!" А дома Фила ждала жена. "Матт Тани" - говорит Фил упоминая о жене.
И так слышать это "мат Тани", это уважение, нежно пульсирующее в его крови, так это
все...  "Матт Тани" не знавшая труда, не желающая знать откуда что... (Не о том-ли
мечтается? Но почему так... Так... хочется жать до московской кольцевой, среди
ночи, лавируя среди фур, выжимать механическую душу "мерина"?!) "Матт Тани" то - это...
Жила сперва "на руках" у мамы, теперь за пазухой у Фила. Пораженный изображением
влюбленности, Фил, такой мягкий, уважительный, вот уже двенадцать лет, несгибаемый. И
постели разные у них, и даже номера... "Хомячок?... Еще одного?! Зачем это? Хватит...
Ну разве что квартиру мне подаришь?..." "У-у, Мата Хари, держи меня держи!..." "Дочь
подрастает, совсем большая, "матт Танья" Фил. И дочь уже знает как между двух "нельзя",
свое "можно" иметь. Знает и пока соображает - что б такое... И сама она, дочь -козырь...
Давай, хомячок, вперед! Труби поход!" А "хомячок" молчит, не жалуется. Так крохи со
стола, тут-там обмолвится... "Фил, зачем ты здесь такой?..."

     "Лика хочет сегодня видеть своего "лубимого" мужчину?! Лика хочет стать моей
женой?! Скоро станет! Скоро Лика скажет - хочу, хочу ребенка от своего любимого
мужчины!" - воркует, сюсюкает взволнованный Фил. В трубку. Хочет увидется.

     "Здравствуйте!" - говорит горничная и нелюбопытная отворачивается, увидев что Фил
"не один". "Не мое дело!" Пьет хозяйский кофе на кухне горничная и листает проспектик с
дорогими машинами. Листает и грезит.
     Висят в "сети" анкеты, где всяко изгибаясь на фото, вот - хозяйка, а, кстати, вот -
горничная. Высшее, свободна, сто семьдесят пять, сорок пять, "Паккард" и "Нокия"... И
еще - люблю путешествовать, любимый город - Париж, или Рим... А вот - Фил, чистый
"лузер", наивный неудачник лицом. Подробно перечисляет свои черты.. Женат, но вместе не
живут. И опять про детей, про "лубовь", и там, где может только он и прочтет, перечитав
разок... Хомячок-хомячок...

     "Послушай, я не поддакиваю ему... Я вообще - ничего... И что вот так за "лублу"
жизнь свою?... Сидеть и ждать короля... Не говорю, конечно... Но ты подумай?! Как
всерьез можно так?! Как собачку приманить?..."

     Расслабленные, несколько отстраненные лежали и смотрели вперед, в потолок, и дальше
в космос, где на таинственном экране прокручивалось, может быть самое лучшее из
неизданных, кино "о нас"... Каждому свое...

     "Скажи, а как долго ты планируешь разбираться? Какие сроки? Ну, ... когда мы
вместе?" Фил ерзает и явно не хочет задерживаться на этом. "Лика..." "Как скоро?..."
"Скоро... пара лет..." - неопределенное что-то уронил." И что бы я в теле матери-
одиночки мыкалась с дитём, пока ты, неземной, "подготавливаешь почву", потому что так
надо?! Да ты..." - захотела крикнуть на весь мир, что бы может оглохнуть, но не крикнула,
не взорвалась - легко так улыбнулась только... "Милый, нет, исключительно "после"...
Никак не "до"..." - тихо сказала Лика. А "кино","кино" продолжалось...

     Листая ежедневник, дорогую изящную книжицу, Лика бросила взгляд на календарь, и
может на себя. "Вот так и живу" - сказала сама себе. "Почти год... Так и живу. Без
Макса, единственнного. Единственного." Дернула передачу, и выжав сцепление, понеслась
на своем "мерине" по дороге, среди заснеженного леса, дороге, прямой как стрела,
напряженная как тетива... И где-то там пошли титры...