Коза и вечная память

Фея с топором ходила на работу всегда в рабочем настроении.
Рано утром вызовет Козу на построение.
Построит скотину, даст ей задание, какой сегодня быть,
а сама уходит рубить, рубить и ещё раз рубить.
Коза (такое всегда с ней было)
строиться не любила.
Но там, где в ход идёт холодное оружие,
вопрос «любишь–не любишь» отпадает сам, как ненужный.
Зато потом наступал у Козы замечательный период свободы и независимости.
Скотина умела пакостить с удивительной изобретательностью и искренностью.
На сей раз объектом приложения Козьих силёнок
была беспредельная кладовая Феи с топором. Там был обнаружен засохший котёнок,
два рыцаря из средних веков без лат,
отравленный, в целях устранения соперницы, мармелад,
учебное пособие по пыткам и казням всех стран и народов,
описание всех вероятных катаклизмов природы,
что-то про ядерное оружие и ракеты средней дальности,
ну и ещё про очень многие неприятности.
Коза вздохнула, оживила котёнка, чтобы «поиграть».
Отправилась на кухню налить себе сена, а котёнку молока задать.
Ой, простите, перепутала со страху. Всё было наоборот.
Приходит Фея с топором с работы,
видит – котёнок живёт.
- Эх, Коза, снова ты была милосердно-сердечная.
Думаешь, я про котёнка не помню? Память-то у меня – вечная.
Слышала небось, как на панихидах поют-стараются:
«Ве-е-е-чная память…», когда с моей помощью кто-то на тот свет отправится.
- Тьфу! – плюнула Коза на пол привычно:
- Ты, Фея с топором, как всегда, груба и цинична!
И на всякий случай потихоньку
спрятала у себя за спиной котёнка.
- Да не прячь, не прячь.
Пусть живёт. Я тебе не какой-нибудь провинциальный палач.
А – высококвалифицированный Судьбы исполнитель,
всех видов смертей повелитель.
Коза подумала, что Фея с топором что-то много говорить стала.
- Ты, Феюшка, наверное, устала?
Потом свесилась, посмотрела на Землю внимательным образом.
- Точно, устала, - произнесла сочувствующим голосом
и пошла за запретным покрывалом. Уложила Фею отдыхать,
накрыла её покрывалом, чтобы той теплее было спать.
И всё стало от них далеко-далеко.
Только трещали дрова в печи, да котёнок лакал своё молоко…