Гильда

               
У каждого пожилого человека в памяти часто возникают  отдельные эпизоды, некоторые периоды жизни.   Чаще те, в которых  человек достиг  хороших успехов, добрался наконец–то до заветной мечты, добился  чего–то значительного.   И совсем неплохо, если на его глаза попадаются  какие–либо  доказательства, что–то напоминающее ему о том времени, когда эти события происходили. И старичок  снова радуется или огорчается – вторично переживает  восторги, удовлетворение или  грусть.
Такими инициаторами  вторичного переживания одного из лучших периодов моей жизни  (службы на территории Германской демократической республики) стали совсем, казалось бы, обычные вещи.  Вот о них и хочу рассказать.

В холостяцкой жизни молодого лейтенанта  часто случались мелкие   неполадки с костюмом, военным снаряжением.  То пуговица оторвётся, то  «птичка» с петлицы кителя сорвётся при одевании шинели, то ещё что–нибудь непредвиденное.  И устранение  «нарушения формы одежды» всегда  начиналось с поиска иголки, ниток,  звёздочек на погоны,  авиационных эмблем – «птичек»  на петлицы кителей или шинели.  Пора было завести отдельную шкатулку мелочей  для шитья.  И проходил мимо магазина, в котором можно было купить  такую шкатулку–коробочку  часто, но не всегда вспомнишь об этой нужде, иной раз жаль было прерывать разговор с попутчиком, а из кино  возвращался поздно – немцы уже позакрывали свои магазины.  А тут вдруг рано утром вспомнил и вот он, магазин с мелочами, как раз на пути.
  – Доброе утро! –  хозяин только–только открыл своё заведение.
– Доброе утро!  Что герр офицер желает? –  так рано к нему, видимо,  приходят покупатели не часто.
– Мне нужна коробочка – шкатулка  вот такого  размера, – ладонями я показал ширину и длину  желаемого размера.
На прилавке появились шкатулки всяких фасонов и ёмкостей – выбирай.
– Пожалуйста,  вот эту! Что стоит этот  красивый  ящичек? – моя рука  нырнула в карман брюк  за кошельком.
–  Одну марку и пятьдесят пфеннигов.
– Пожалуйста! – и я протягиваю ему банкноту в сто марок.
– Очень сожалею, герр офицер, но вам придётся прийти в другой раз –
в моей кассе нет денег вам на сдачу.  Или герр офицер может ещё купит что–нибудь?
Схитрил хозяин магазина:  ему выгодно продать ещё что–либо, тем более знал – русские офицеры–холостяки не были скупыми покупателями. В этом магазине много мелкого и не дорогого товара.  Например, гипсовые фигурки подвыпивших мужичков с кружкой пива, или держащихся за фонарный столб.  Они стоили дёшево,  их покупали по нескольку штук.  Как и пивные кружки, пепельницы, кашпо для цветочных ваз  и всякое  другое.
Естественно,  оставлять заботу с коробочкой  на следующий раз не хотелось, и я забегал  глазами по полкам с товаром.   Всё, представленное тут было дешёвым и  абсолютно мне не нужным.  Впрочем…
– Пожалуйста, а что за фигура стоит вон там? – и я показал на что–то не характерное для магазина с совсем расхожим товаром.
-– Герр офицер!  Эта чудесная вещь – настоящее произведение искусства!  Это же  «Майсенский фарфор»!  Видите:  сзади стоит клеймо  Майсенского завода – два перекрещенных голубых меча.  Эта вещь украсит вашу гостиную, и будет дорогой памятью о Германии!  Вы не пожалеете, уверяю вас!
Стоила она  восемьдесят четыре марки  пятьдесят пфеннигов.   Хозяин магазина  выразил восторг,  когда я объявил, что  беру эту фигуру  «на сдачу».

Я  собрал иголки, нитки, пуговицы и звёздочки в шкатулку, и она долго служила мне, затем нам с женой,  выручая при необходимости  «ремонтных работ  одежды».
А эта красавица  (мы дали ей немецкое имя  Гильда),  которую я «приобрёл на сдачу»,  более  шести десятков лет охраняет покой и мир нашей семьи.   И очень часто напоминает мне замечательные годы, проведенные в Германской республике.

Есть ещё один раритет  с двумя  ангелами–хранителями нашего покоя, который приобретён мной тоже в холостяцкие годы.

Как и всякий молодой человек  в двадцать два года, я мечтал  о создании семьи. С будущей женой мы уже были знакомы и даже успели поклясться друг другу в чувствах.   Более того, предложение выйти за меня замуж было сделано при  её родителях.  Невесту я уже «выпросил», оставалось только дождаться выполнения нашего с нею обещания:  дать ей возможность   окончить институт.    Мы  уже  мечтали о дочке.  Вот в последние холостяцкие месяцы я  и  увидел продающуюся литографию картины   Лаубнитца, на которой два ангелочка любуются  молодой мамой с двумя детками. Картина была «в тон моим  планам» и «не могла мне не понравиться».  Я тут же повесил её в своей, тогда ещё холостяцкой, комнате.
С тех пор два ангелочка не только хранят покой немецкой мамочки и её деток,  но вместе с Гильдой берегут мир и благополучие нашей семьи.
А мне и Гильда, и картина Лаубнитца напоминают один из самых интересных и значительных периодов становления  меня, как лётчика, и  о создании нашей семьи.