Рассказы из жизни

МИЛЛИОНЕРША.

Послевоенные годы для крестьян нашего села были вначале радостные, потому что закончилась проклятая война, а потом пошли уж очень тяжёлые времена. Сначала карточная система на продукты питания, потом обесценивание денег, которых у крестьян не было. Нечего было продавать, чтобы иметь деньги. Колхозы работали на износ, МТС не обеспечивали колхозы сельхозтехникой. Транспор-та, кроме лошадей и быков, в селе не было. 1946 год был не урожайным, так как сеяли в землю зерно низкого качества, кормить скот было нечем, на одной траве скотина долго не протянет. Поэтому в 1947 год селяне вошли без запасов и продуктов, и зерна. А тут ещё государство приняло решение про-вести обмен старых денег на новые в масштабе 1:10, то-есть, один рубль новый менялся на 10 рублей старого образца. Обмен проводился в сельском совете, куда приезжал представитель госбанка с мили-ционерами для охраны. У колхозников денег практически не было, и за два дня во всём селе обмен денег произвели. Представитель госбанка сказал колхозникам, что приедет ещё один раз для обмена денег к нам в село, а потом, если кто не поменял деньги, должен будет ехать в город и только там воз-можен обмен. В последний день к представителю банка пришла баба Клава, так звали старую женщи-ну, возраст которой был 76 лет. Она принесла на обмен сначала одну тысячу рублей. Никто на это не обратил внимания. Людей около сельсовета было несколько человек. С представителем госбанка было три милиционера. Баба Клава поменяла свою тысячу рублей на сто рублей и сидит у представителя. Она поглядывает то на представителя госбанка, то на милиционеров, но не уходит.
-Вы что-то хотите спросить? – обратился к ней представитель госбанка.
-Да, у меня есть вопрос – шепотом, наклонившись к нему, сказал она – сколько денег можно поме-нять сразу?
-А сколько денег у вас есть? – спросил он.
-Много – ответила она опять шепотом и искоса посмотрела на милиционеров.
-Сегодня я могу поменять ещё 30-35 тысяч рублей – ответил представитель госбанка.
-Это мало – опять шепотом сказала баба Клава. Представитель госбанка и милиционеры, а они слы-шали разговор, сделали удивлённые лица. Откуда у бабки много денег? Где она их взяла?
-Если вы принесёте сюда все ваши деньги, я запишу вас в ведомость, возьму деньги в банк, а завтра привезём вам деньги в новых купюрах – объяснил представитель банка. – Давайте несите деньги, мы вас ждём, у нас есть ещё время.
-А можно, чтобы со мной пошёл один милиционер? – спросила Баба Клава.
-Я думаю можно, вы далеко живёте отсюда? – спросил представитель банка. – Николай Иванович, сходите с бабушкой за деньгами, помогите ей.
-Хорошо – ответил Николай Иванович – пойдёмте бабушка за деньгами.
Когда они вышли из сельсовета и направились к дому бабы Клавы, она стала рассказывать милиционеру о появлении у неё много денег:
-Я родилась в один день с Владимиром Ильичём Лениным, вот смотри, что написано в этой справке. Мне уже 76 лет. Я пережила две войны. И 14-го года, и последнюю войну. Дед мой погиб на войне в 15-м году, а два сына пропали без вести в 1944 году. Мои братья и сёстры умерли все уже давно. Вот я и живу одна-одинёшенька.
-А где вы деньги взяли, Клавдия Стефановна? – спросил Николай Иванович, он слышал как представитель банка называл бабушку.
-Это страшная для меня история – сказала она и продолжила. –Когда к нам в село пришли немцы в 42-м году, то два офицера остановились у меня в доме. Комнатки у меня чистые, аккуратные, вот они выбрали мой дом. У меня в хозяйстве было то четыре курицы с петухом, два кролика и дойная коза, моя кормилица. Они, немцы, в первый же день зарубили одну курицу. Меня заставили общипать её, распотрошить и сварить. Съели они мою курицу за один приём. Один офицер достал из кармана две-сти рублей нашими деньгами и отдал мне.
-Курка, курка – говорил он – на, на деньги, взять, взять надо, ваши деньги.
-На другой день – продолжила рассказ баба Клава – они зарубили вторую курицу, потом каждый день по курице. Съели всех моих кур, съели кроликов, а через две недели застрелили козу. Позвали других немцев, обработали мою козу и за три-четыре дня съели и её. Каждый раз офицер давал мне русские деньги. За каждую курицу по двести рублей, за кролика 500 рублей, а за козу дал денег целую кучу. Он даже их не считал, достал из большого чемодана и бросил мне на кровать.
-Бери, бери, матка – говорил  он.
-Я видела очень много денег у него в чемодане – продолжила рассказывать она – чемодан то огром-ный, как небольшой сундук. Деньги лежали пачками друг на друге. Много пачек было. Офицер доста-вал пачку денег, разрывал обвёртку, не считая брал стопку денег и бросал мне на кровать. Я их соби-рала и прятала в сарае в большой кастрюле. Офицерам привозили продукты на машине, выгружали кошелками. Я видела много разных банок с тушёнкой, с кашей, компотами, когда они их открывали и ели. Мне они иногда давали тушенки и каши. Вкусно было приготовлено, мне нравилось.
Однажды один офицер подозвал меня и говорит мне:
-Нам надо курки, яйки,  на деньги, купи, а то бух-бух тебя.
-А сам проклятый показывает наган мне и показывает, как он меня застрелит – продолжила она. – Я не знала, что делать. Где купить, у кого? Они проклятые во всём селе у всех уже пожрали всё. Я поня-ла, что немец может убить меня, если я не принесу им куриц и яиц. Тогда я по соседям стала спраши-вать, у кого есть яйца, куры, если я не принесу им , то они меня застрелят, от них всё можно ожидать. Одна из женщин сказала мне, что на хуторе, который от нашего села в восьми километрах, немцев нет. Может там у кого-нибудь есть ещё куры и яйца.
Я забрала деньги, которые дал мне немец-офицер, и пошла на хутор. Мне тогда уже было больше семидесяти лет, я родилась в один день с Лениным. Ну, доковыляла я до хутора, поспрашивала людей, которые там остались, есть ли у кого-нибудь  яйца и куры, а сама рассказывала про угрозы немцев. Один дед согласился продать мне две курицы и три десятка яиц. Я дала ему деньги, которые дал мне немец и сказала, чтобы взял столько, сколько хочет или заберёт все. Я не знала сколько денег было тогда у меня. Все деньги были скомканы. Дед разложил их, пересчитал и спросил:
-А они не фальшивые?
-Не знаю, миленький, не знаю – ответила я – ты сам сравни их с настоящими. Дед вышел куда-то из дома, но скоро вернулся. Я поняла, что деньги настоящие, он их возьмёт.
-Все деньги я брать не буду – сказал дед – но вот столько возьму. Я думаю, что наши вернутся скоро и тогда деньги пригодятся. А остальные деньги тебе за работу, спрячь и храни их.
Он отдал мне две курицы, яйца и я отправилась домой в село. Домой пришла к вечеру. Немцы как увидели кур и яйца засмеялись и обрадовались. Мне дали две банки каких-то консервов.
-Данке, данке – смеясь, говорил офицер, который давал мне деньги.
Больше на хутор я не ходила. За немцами через три дня заехала машина, и они уехали куда-то.  Они уезжали из села частенько, то на машине, то на мотоцикле с коляской. Но всегда возвращались на сле-дующий день или через день. А в этот раз быстро собрались и уехали на машине. Все свои вещи оста-вили. Этими вещами они накрыли чемодан с деньгами. Офицер, показывая на вещи и чемодан, сказал:
-Ни, ни, матка, я бух-бух тебя, нельзя трогать.
Я поняла, что трогать вещи нельзя, иначе убьёт. И они уехали. Не приехали они ни через день, ни через неделю, ни через две. А тут у нас в селе пошли разговоры, что немцы отступают, бегут от рус-ских. Ко мне никто не заходит, я жду, когда придут немцы и заберут свои вещи и чемодан с деньгами. Вскоре через наше село проехала много немецких машин, но ни одна не остановилась около моего дома. А на следующий день появились наши солдаты. Они ни к кому не заходили, а быстро ушли в сторону города. Тогда я взяла вещи немцев, отложила в сторону, открыла чемодан и ахнула. Денег было столько, что я бы не смогла их посчитать. Я закрыла чемодан и хотела вечером отнести его в погреб. Я думала, что когда к нам в село придут власти, то отдам чемодан им. Власти к нам пришли не скоро, а только через несколько дней. Чемодан оказался очень тяжёлым для меня, и я несколько раз спускалась в погреб, чтобы перенести и деньги, и чемодан. Там я заложила чемодан немецкими веща-ми, присыпала немного землёй. И стала ждать, а чего ждать сама не знала. Когда я перетаскивала деньги и чемодан в погреб, то отложила себе немного денег. Соседям я рассказала, что немцы за моих кур, кроликов и козу платили деньги. Да они об этом знали, что немцы покупали птицу у селян.
Вот я и расходовала понемногу эти деньги на хлеб, молоко, обувь, одежду, картошку. Потом мне колхоз стал помогать выживать в первые годы войны и первые послевоенные годы. Ведь я старая. Скоро я про деньги, которые были у меня в погребе, забыла совсем. В погреб я не лазила, еле-еле хо-жу. Я видела, что погреб обвалился, и к нему я не подходила никогда. Так я потихоньку и жила. А совсем недавно узнала, что меняют деньги старые, на новые. Тут я и вспомнила, что у меня в погребе лежат деньги, которые остались от немцев. Я решила сначала поменять деньги, которые были у меня от пенсии, а потом рассказать вам о деньгах в погребе. Ну вот мы и пришли ко мне домой. Ты, ми-ленький, полезь в погреб, только осторожно, лестница очень старая, может обломиться. Милиционер подошёл к яме, которую баба Клава называла погребом, осмотрел двор, нет ли где крепкой длинной
доски. Когда он посмотрел вниз в погреб, то засмеялся и сказал:
-Бабушка, Клава, подвал то обрушился на половину, как же достать деньги, которые ты там спрята-ла? Там ничего не видно, только сплошная земля.
-Слазь туда, миленький, разгреби немного землю под лестницей, там увидишь тряпки, а под тряпка-ми чемодан, в нём лежат деньги – рассказывала она.
-А лопаты с маленьким черенком нет? – спросил он.
-Нету у меня ничего, кроме топора – ответила она – да и тот точили ещё до войны.
-Ну ладно, попробую руками, земля мягкая – сказал милиционер уже из погреба, куда он осторожно спустился и начал разгребать землю.
Через несколько минут он разгрёб землю под лестницей, выбросил тряпки наверх и добрался до че-модана. Хотел его поднять, но он был тяжёлым. Ему пришлось напрячь все свои силы, чтобы выта-щить его из-под лестницы, а потом поднять наверх. Потихоньку вылез из погреба, при этом свою ми-лицейскую форму вымазал в грязь. И штаны и китель были в грязи. Он осмотрелся и покачал головой. В руках чемодан не донести, большой размер, да и вес большой, очень неудобно будет нести.
-Мешок есть? – спросил он бабу Клаву.
-Сейчас дам тебе мешок, схожу за ним – сказала она.
Милиционер раскрыл чемодан с деньгами и ахнул:
-Ничего себе, сколько денег, и все крупными купюрами и тридцатками красненькими – разговаривал он сам с собой.
Баба Клава принесла крапивной мешок. Они вдвоём переложили деньги из чемодана в мешок. Денег было почти пол мешка.
-Теперь пойдём в сельсовет – сказал милиционер, поднимая мешок на плечо.
Они спокойно пришли в сельсовет. Милиционеры, как увидели своего товарища всего в грязи, сна-чала громко смеялись, а когда увидели деньги в мешке, лица у них застыли в изумлении. Представи-тель банка посмотрел на деньги, которые высыпали из мешка, долго качал головой, а потом сказал:
-Сейчас считать не будем, оформим всё в городе в банке. Сложите деньги обратно в мешок, завяжите его, я опечатаю его здесь же. Я позвоню в банк и расскажу об этом случае. А сейчас прекращаем обмен денег, закрываемся в сельсовете и послушаем бабушку Клаву.
-У меня предложение – сказал один из милиционеров, старший из охраны. –Давайте вместе с бабуш-кой Клавой поедем в город в управление банка, там она всем и расскажет обо всём. После оформления документов мы привезём её назад в село домой.
-Я согласен – сказал представитель госбанка – а вы, бабушка Клава, согласны с этим предложением?   
-Да – ответила она.
-Тогда возьмите с собой документы, мы заедем сейчас к вам домой, а потом в город в банк – сказал представитель госбанка – нам в банке ещё нужно будет пересчитать все деньги и оформить документы как положено.
-У меня нет никаких документов, только справка – сказала баба Клава – она у меня здесь.
Она достала из пазухи тряпочку, в которую была завёрнута справка. Представитель госбанка по-смотрел эту справку. В ней было записано, что Емельянова Клавдия Стефановна, рождения 1870 года, числа 22 апреля, проживает в селе и получает пенсию. Справка дана для получения продовольствен-ной карточки. С этим документом баба Клава вместе с представителем госбанка и милиционерами уехала в город. Поздним вечером её привезли домой на машине. Соседи, услышав шум машины, пришли посмотреть, что с бабой Клавой.
-Ваша бабушка Клава была миллионером, даже в новых деньгах – сказал один из сопровождающих её милиционеров – но она отказалась от денег и передала их в детский дом на воспитание бездомных детей, которых сейчас много у нас в городе. Большое её спасибо за такую доброту.
-А откуда у неё много денег? – спросил один из стоящих мужиков.
-Об этом вы узнаете из газеты, в которой будет всё рассказано. А пока не мучайте её своими рас-спросами, ведь ей уже 76 лет.
Через две или три недели в село прислали на имя председателя сельсовета газету, в которой говори-лось о  Емельяновой Клавдии Стефановне и её деньгах, которые она отдала в детский дом. Оказалось, что деньги в сумме двенадцать миллионов семьсот тысяч рублей немцы захватили в Ростовском банке.


АНДРЕЕВ В.Я. Март 2010 год.