16 серия. Часть 1

Серия 16.Часть 1.
Николай вышел уже на Камышанскую. Здесь было более людно, чем в центре города. Со стороны кожевенного завода доносился «аромат». Как только ветер потянет с моря -- «аромат» сильно чувствовался. «Значит, и кожевенные заводы работают», -- подумал Николай.
Его обогнал какой-то человек в рабочей одежде.
-- Прикурить не найдется? -- спросил он.
-- Я не курю.
Просивший прикурить пошел вперед быстрым шагом.
Николай миновал «стадион», вышел к бухте и направился к Даче, так назывался городок инженерно-технических работников. Ничего подозрительного он не замечал.
Пройдя мимо коттеджей на Даче (он хорошо знал этот район: на Даче когда-то жила тетя Нюра -- родная сестра его матери), Николай скользнул в кустарник, примыкавший к свалке металлического лома, к старым трубам., к косогору, заваленному шлаком.

* * *
     На какое-то время абверовцы потеряли русского. Лоренц связался по рации с Оберлендером.
-- Если вы его упустите, пеняйте на себя!
-- Пришлите еще четырех человек. Он может прятаться только в кустарнике или на свалке. Мы не упустим его, господин майор. По всей вероятности, он пробирается к морю. Вся береговая охрана мной предупреждена.
-- Хорошо. Высылаю людей. За эту операцию, Лоренц, вы отвечаете головой!
Оберлендер все еще не мог прийти в себя. Дом номер 27! Ларсон! Кое-какие подозрения у него были в свое время насчет этой шведки. Но только подозрения. Все, что она говорила о своей биографии, -- правда. Мать в Стокгольме, гибель мужа. «Самопомощь». Ее имя значилось в списке, который Зинаида Рихтер сумела переправить «доверенному лицу». При переводе в СД Берлин проверил всю подноготную Ларсон. Неужели эта женщина его провела? Неужели она русская разведчица?
   У Ларсон бывал Кёле и Урбан..Но Урбан…Да его настроения  известны Оберлендеру именно поэтому он и НЕ МОГ быть  сообщником Ларсон.А вот Кёле?Но Кёле мертв. Он умер естественной смертью.
Его анатомировал Хассо Эрб, гаупштурмфюрер СС, человек, которому можно доверять.
Собственно, и теперь против Ларсон у Оберлендера нет серьезного обвинения. Русский разведчик пробыл в доме всего пять минут. Он мог обознаться, зайти случайно... Но в такие случайности он, Оберлендер, не верит.
     Надо брать русского и брать живым!
«Представляю, какая рожа будет у Дойблера!» -- с удовлетворением подумал Оберлендер.
Но, чтобы взять Ларсон, нужны неопровержимые доказательства. Он не может взять ее только на том основании, что русский разведчик заходил в ее дом. Конечно, это уже кое-что. Но Ларсон может выскользнуть и на этот раз. Оберлендер взял бы ее уже сейчас, если бы  репутация Абвера в связи с исторей с Гансом фон Донаньи и с генералом Остером. Не пошатнулась. Оба в свое время были приятелями Оберлендера. Донаньи в апреле арестовали, Остер освобожден от работы в абвере.
    В июне у Оберлендера с Дойблером был неприятный разговор. Собственно, это походило на допрос. С каких пор он знает Остера и Донаньи? Когда он виделся с ними в последний раз? Что они говорили о войне в России? Выказывали ли они симпатии к англосаксам? Что ему известно о связях Остера с фельдмаршалом Вицлебеном и бывшим бургомистром Лейпцига Герделером? Зачем Донаньи приезжал в марте сорок третьего года в штаб фельдмаршала Клюге на Центральный фронт? Это был настоящий допрос! Оберлендеру было также известно, что его главный шеф адмирал Канарис утратил доверие Гитлера. Доктор не мог больше рассчитывать на покровителей в Берлине. Он был бессилен против Дойблера. Бессилен пока. Если ему удастся добыть доказательства связи Ларсон с русской разведкой, Дойблер будет у него в руках. Оберлендер вновь обретет пошатнувшееся из-за ареста Донаньи доверие.