Росский Союз Глава 7

             Военно-технические приготовления вступили в последнюю фазу, причем как на Крымском полуострове - туда как раз на летние маневры в очередной раз переброшен был Таганрогский полк обживать блиндажи и траншеи, так и на американском континенте - ведь береговая была у нас очень протяженной, и пригодных для высадки мест нашлось бы с избытком. Потому то и артиллерии потребовалось немало, чтобы максимально прикрыть все опасные места. Хотя большинство пушек обречено было не сделать за войну ни единого выстрела, радовало только высказывание Нельсона: "Одна пушка на берегу стоит десяти на борту". А если вдобавок эта пушка вдвое дальнобойней, то он бы и еще нолик в этом соотношении приписал. Огрызаться всерьез нам было чем, а где казалось, что стволов для обороны с моря может не хватить - планировалось минирование подходов. Благо, что на пока еще деревянную обшивку судов много ВВ не требовалось и обойтись, возможно, было недорогими минами, начиненными все тем же дымным порохом - реальный век железа и крови еще только начинался.
 Для "Земель Винни Пуха" лучшей защитой с востока была Армия освобождения Квебека (АОК), созданная, по сути, нашими спецслужбами и получившая кредиты на вооружение также от нас. Даже марионеточное правительство будущего соседнего государства нам не требовалось, достаточно было равноправного сотрудничества. Повстанцы это чувствовали и, сознавая, что мы и им плохого не желаем, поддавались пока на уговоры с выступлением не торопиться. Расклад мы им выдали честный - дождаться пока островная империя как следует в развязанной ею войне завязнет, и все силы на нее бросит, и только после этого ударить. Тогда и Винни Пух заявит о намерении присоединиться, скажем, к Аляске, а фактически войти в наш Союз. От тихоокеанской Британской Колумбии "Территории" защищены горами - ведь железка, дойдя до последнего перевала с "нашей" стороны, замерла. То есть забросить туда войска не сложно, а главный закон горной войны - кто выше тот и прав.

      Недаром все же столько лет Рыбаченко и Отто в России, а я и Бисмарк-младший на ящиках с песком игрались. НО даже не пушки и новая тактика планировались как главный финт. Основной удар намечалось нанести в сердце капитализма - в его финансы, а вот тут к драчке приготовлен был весь наш ресурс, ибо в авантюре на этом "фронте" абсолютной уверенности не было. Волки противостояли матерые и крови не боявшиеся, но и наших ребят не пальчиком делали, да к тому же и в "Барклае", и у французов давно уже трудились финансовые Штирлицы, готовившие базу для инсайдерского захвата. Всю систему завалить, конечно, не удастся - технический дефолт это почти недостижимая мечта любой спецслужбы, но вот опустить зарвавшихся удастся по любому. А с учетом того, что попозже и Бисмарк старший добавит - не быть больше французам нацией - рантье. Чтоб знали - войну легко начать, но трудно закончить. И не подкупать им больше царей на то, чтобы русской кровью их войны выигрывались.

     Сколько мог старался я убедить русских императоров повернуться к Европе тем местом, которое с ней так хорошо рифмуется. Ибо, обладая ТАКИМИ богатствами, даже глупо было губить своих людей на разборках в этом гадюшнике ради нескольких перепавших хуторов, заплатив за это жизнями, столь необходимыми в Сибири - неисчерпаемой кладовой империи. Даже столицу, по уму, туда бы перенести следовало, а еще умнее - к берегу океана, за которым будущее - Тихого. И пусть "цивилизация" последние кости за 10 тыс. верст от этого места догладывает - ни в какие драчки за чужие интересы России больше лезть не интересно. Но, увы - карма у страны такая. И не только императоров в том вина!
 Но на мне вины "за недоносительство" не будет, даже в меру сил и возможностей постараюсь я ресурсом своей семьи маховик того рока хоть немного притормозить, а там - глядишь и еще кто прозреет, вместо разрушения к созиданию позыв заимев.
    Пока же, любимая моя теща, отдохнув в Питере от трудов праведных и кинувшись поначалу с головой в болотце "Света", после реальных своих дел прошлого, нашла теперь этот мирок сплетен и интрижек для себя уже мелким и неинтересным. И практически добровольно замкнула на себя всю нашу европейскую разведсеть. ВОТ ЭТО БЫЛ МАСШТАБ! Но и она уже ему соответствовала, да и все поближе находилась. К тому ж российской элите в ту пору надлежало по Парижам и прочим Лондонам разъезжать, так что даже подозрений никаких увядающая дама в своих турне не вызывала. А вот золотишко её очень многие двери открыло. В том же Париже задолго до бюро Пинкертона функционировало заведение за 15 франков АБОНЕНТСКОЙ!!! платы готовое продать любую информацию, любого министерства! И то, что только русские чиновники продажны - это не правда, прочие нации просто более трусливы. А деньги любят ВСЕ!

    Вот даже в у соседа своего - САСШ завелись было умные головы - братья Стивенсоны, предложили для защиты Нью-Йорка построить броненосец. И в век деревянных  парусников выдвинули сверхреволюционные идеи - броню аж в 4 дюйма (от такой не то что ядро отскакивает, но и бомба раскалывается), 6!!! тыс. тонн водоизмещение, 2 винта, скорость 17 узлов, котел высокого давления, руль балансирный и много-много прочих наворотов. Правительство выделило на строительство 560 тыс. баксов, а в 49-51 годах Британское адмиралтейство произвело испытательные стрельбы по слоистой броне своего изготовления и нашло, что ранения от осколков в этом случае личный состав будет получать не достаточно живописные. Вот и решили высокопоставленные эстеты от "дурной идеи" отказаться, а штатовские клерки, им в рот заглядывая, свой проект забросили и уже готовый корпус на вечный прикол в Нью-Джерси гнать собрались. За небольшую взятку продали они с радостью построенное нам по цене лома, а Петерсоны броненосец достроили - котлы установили, разве только что пушки бронзовые не поставили. Но зачем они нам, когда Круппу давний наш секретный заказ выполнить удалось. Ведь не только получившая серебренную медаль на Лондонской выставке стальная пушка на 6 фунтов разработана им была, а так же и "наша", но по условиям договора режим секретности на изделие накладывался полнейший. Заказ был как минимум на 3 дюйма, нарезную и казнозарядную. Причем первые два варианта нашими артиллеристами были отвергнуты, а вот что получилось в итоге и для флота годилось и для армии. В это же время Россия, усмирив для Франца-Иосифа Венгрию, у того же Круппа заказывала ложечную фабрику - надоело "Эйропэйской" державе лаптем щи хлебать - ведь в Парижах да Берлинах невесть что некультурное подумать могут. А со всем прочим в державе полный ажур-тужур!
      Мне же, что бы Таганрогский полк качественным стрелковым вооружением обеспечить, у того же Круппа удалось стволы сторговать недорого. При заказе в 10 000 штук - один продавался за 10 шиллингов (примерно 14 грамм серебра), а Ag к Au в те поры шел в соотношении 16:1. Так что и 10 кило золота потратить не получилось - пришлось еще на 10 тысяч дозаказать, чтоб курьера гонять не стыдно было. На приклады, вместо дорогих орехов, велел березу пустить - ее в России хватает, а резьбу в стволах , да замки и в Туле не хуже чем в Бирмингеме сделали. Вот и вышел "мой" штуцер более чем в 16 раз дешевле казенного. Я ведь себя человеком среднего достатка считаю - мне надо, чтоб было дешево и сердито. Но кому ж из российских чиновников разжевывать схему действия регрессивной интеграционной экономической модели? В ней ведь откаты от подрядчиков не предусмотрены - стало быть на шестой части суши прижиться ей не дано!

      
           Полтора десятилетия прошло уже с момента перемещения душ. Столетний юбилей со Дня моего недорождения приближался с неукротимостью асфальтового катка, а вместе с ним приближалась и война, обязанная стать решающей и для исторической моей родины - РоссИи, и для нынешней - РОссии. Только казалось в ударении разница, а ведь на самом то деле отличие было в мироощущении граждан эти земли заселяющих и это делает одну - "страной рабов", а вторую - "страной господ". И никакая революция не сможет изменить ничего, пока люди не захотят себе мозги заменить. Может, неустанно демонстрируя пример, как это можно сделать, и удастся империю от края пропасти оттащить, делал я это, не покладая рук, и детям своим завещал. А их подарила мне Машенька, вместе со счастьем видеть ее постоянно, аж пятерых. Мало писал я о ней, будто не замечая, но разве замечаем мы воздух, которым дышим постоянно, и воспеваем ему осанну? А она для меня все эти годы была важнее воздуха, ибо чувствовал я чем-то, что только благодаря ее любви жив еще.
          Но роковое столетие все приближалось, и внутри все больше и больше щемило - "А вдруг эта дата окажется роковой не только для России, но и для меня? Может, не случайно родился я именно в этот день? И срок, отпущенный на претворение шансов к спасению, к концу подошел? "
         Радовало только то, что если и суждено мне уйти - то с сознанием, что сделал все, что мог и большего бы не получилось ни у кого.