Золушка - принцесса -Разговор о рифме, продолжение

В своей предыдущей статье я писал о классической рифме, т.е. о рифме, которую использовала и европейская и азиатская поэзия в течение многих веков. Да и в настоящее время она не потеряла своего значения в литературах многих стран. И всё же её положение уже не господствующее, как это было совсем недавно. Причина  скорее всего в том, что есть немало языков с фиксированным местом ударения, соответственно, и количество разнообразных рифм в таких языках весьма ограниченно (во  французской поэзии, например, много женских рифм) и  поэты вынуждены переходить либо на верлибр, либо на белый стих. Но авторы-практики, пишущие на русском языке, не стеснены подобными ограничениями и могут свободно выбрать любую форму для своего произведения.  И я буду говорить о рифмах в русской поэзии. Она наиболее ярко показывает состояние рифмы, пути её развития и трансформации. Совсем недавно в интернете я прочёл довольно большую статью Д.Дрозда на эту очень интересную тему. И у меня появилось желание продолжить начатый мной разговор о рифме.

Вспомним, что же такое рифма?  Согласно словарю иностранных слов, это – «созвучие стихотворных окончаний, ритмизующий повтор,  основанный на сходном или тождественном звучании ударных слогов»: тень-плетень. Другой иностранный словарь говорит проще: «созвучие концов стихотворных строк». Первое стихотворение сплошь рифмованное на одну рифму написал Коммодиан (270 г.до н.э.).
Я говорил ранее о видах рифмы и её месте в строке и о том, что в монголоязычных  литературах в стихе рифмуются начала строк.  Но вот в чём состоит главный вопрос:
что такое РИФМА сама по себе?
Если поэзия рождена путём овладения ритмом, то, ЧТО родило рифму? Является ли она частью природы, как ритм, или это явление искусственное?  Наука не знает того, как попала рифма в стихи, но можно сказать, что рифма рождена, придумана (или открыта, если хотите) человеком.
А если это так, то можно  смело сказать, что именно совпадение послеударных слогов принято всеми поэтами считать рифмой. В то же время некоторые теоретики, равно как и практики, считают, что именно искусственность создания рифмы даёт право на её усовершенствование или модификацию.  Возникает вопрос: а чем вас не устраивает старая, традиционная (классическая) рифма?

В этом случае многие ссылаются на высказывание Пушкина о том, что новых русских рифм почти не осталось. Это замечание сделано более двухсот лет назад. Давайте ненадолго вернёмся во времена Пушкина. Великий поэт жил в то время, когда со дня реформы Тредиаковского (1735г.) не прошло и ста лет. Какая рифма господствовала тогда в поэзии? – ТОЧНАЯ! Она могла быть из одного слова (правил - заставил), составной (повторив мы - рифмы) или каламбурной (по калачу- поколочу).  Составные рифмы были очень редкими. Во времена Пушкина также существовало понятие поэтической и не поэтической темы. А от чего зависит сама рифма?
Только от наличия слов в поэтическом языке.
Но язык народа, а с ним и поэтический язык, развивается. Это очень важный факт  для литературы. Тут надо отметить, что важность этого факта заключается в том, сколько слов из разговорного языка войдёт в литературный. Важным фактором     является и то, что новое время рождает новые песни, дарит новые темы  литературе. Новые темы, естественно, требуют для своего отражения новых слов, а с новыми словами как раз и приходят новые рифмы.
Во времена Пушкина частыми были мужские или женские рифмы. Но уже к середине 19 века стала развиваться дактилическая рифма. Уже одно это расширило количество русских рифм.
Стали использоваться новые, ранее невозможные в стихах слова. Кто мог до Некрасова написать такие строки:
Вот он весь, как намалеван,
Верный твой Иван:
Не умыт, угрюм, оплеван,
Вечно полупьян;
(стихотворение «Эй, Иван»)
Во времена Пушкина на такую тему никто и не стал бы писать. А во времена Некрасова эту тему перед поэтами поставила сама жизнь. И вот появление новых тем способствовало рождению новых рифм, расширило их ассортимент. В данном отрывке мы встречаемся с новыми рифмами: «намалёван– оплёван»,  «Иван– полупьян» - они новы так же, как и слова, из которых созданы.
И, к тому же, одна их этих рифм («намалёван – оплёван») –  дактилическая; тоже новинка для своего времени. Поэты стали применять такую рифму очень часто, особенно Некрасов. Хочется отметить ещё один момент: большинство поэтов прошлого работали преимущественно над стихотворными строфами и над их сочетаниями, а не над рифмой.  Но форма сонета уместна  только в том случае, если есть рифма (как и в октаве или триолете), поэтому над твёрдой формой построения строфического содержания можно работать только в рифмической поэзии.

Подходил к концу Х1Х в.  В 1890 году зарождается новое течение в русской литературе  – модернизм (франц. moderne - новейший, современный). Модернизм зародился во Франции, важное требование модернизма – размывание границ между реальностью и искусством, новаторство в области формы и содержания. Так, одни авторы тяготели к показу отрицательных сторон жизни (Бодлер), другие писали о своих внутренних чувствах, о мечтах, об экзотике (Гумилёв).
Самыми ранними символистами у нас считаются Брюсов и Блок. Брюсовские стихи погружают нас в историю. Это  «Ассаргадон», «Жрец»,  «На острове  Пасхи», «Нить Ариадны» и другие. Давайте посмотрим, а как обстоят у них дела с рифмой. Вот начало стихов  «Жрец»:
Далёкий Сириус, холодный и немой!
                Из ночи в ночь надменно
       Сверкаешь ты над сумрачной землёй,
               Царишь над бедственной вселенной.

Посмотрите, уже здесь использована неточная рифма: «надменно-вселенной». И таких рифм
у символистов будет немало. Вот некоторые рифмы из стихотворения «На острове Пасхи»:
«в тумане – заклинаний, исполины – едины, запоздалым – скалам». А вот интересная составная рифма:  «споёт нам – дремотном» , но и она не точная.  Это пока ещё рифмы очень привычные для нашего уха, хотя и новые. Мы ещё не успеваем уловить, в чём там состоит неточность.
А разница с точными рифмами есть. Смотрите: «в тумане – заклинаний», здесь лишняя буква (й) во втором слове, но она чётко не произносится при чтении. Этот слуховой эффект и позволяет расширить круг рифмующихся слов; во времена Пушкина такое встречалось только в виде исключения.

Так, появилась новая рифма, АССОНАНСНАЯ.
Но Брюсов ещё не вводит новые слова в рифму. Над этим начинают работать футуристы и эгофутуристы. Тут следует обратиться к творчеству И.Северянина. Вот стихотворение
«В берёзовом коттедже»:
На северной форелевой реке
Живёте вы в берёзовом коттедже.
Как Богомать великого Кореджи,
Вы благостны.

Смотрите, какие слова он ставит в рифму: «коттедже – Корреджи». Но о северянинских рифмах мы ещё вспомним, он пришёл в поэзию позднее. А теперь немного о Блоке, самом талантливом поэте Серебряного века. Он начинал с привычных для нас точных рифм: « темна-весна, счастье-ненастье», встречались у него вначале и глагольные рифмы: «пел-слетел, спит-молчит».  Символизм повлиял только на тематику творчества Блока: у него нет публицистики – исключительно стихи о любви, о природе.
Но в дальнейшем Блок использует и неточную рифмовку: «верно-безмерной, забвенье-обновленья, безлиственный-таинственный, сонные-поражённая».  И только с началом ХХ в. меняется тематика стихов Блока. Появляются и новые рифмы.
Вспомните стихотворение «Скифы»: «холопы-Европы, жерла-перлы, погиб-Эдип, под уздцы- крестцы». Я хочу ещё раз подчеркнуть, что талантливые поэты умели простыми, очень непритязательными рифмами раскрывать большие общественные темы.  Например, стихотворение В.Брюсова «Каменщик»:
- Каменщик, каменщик в фартуке белом,
Что ты там строишь? кому?
- Эй, не мешай нам, мы заняты делом,
Строим мы, строим тюрьму.

- Каменщик, каменщик, с верной лопатой,
Кто же в ней будет рыдать?
- Верно не ты и не твой брат богатый,-
Незачем вам воровать.

- Каменщик, каменщик, долгие ночи
Кто проведёт в ней без сна?
- Может быть, сын мой, такой же рабочий.
Тем наша доля полна.

- Каменщик, каменщик, вспомнит, пожалуй,
Тех он, кто клал кирпичи!
- Эй, берегись! Под лесами не балуй…
Знаем всё сами, молчи!

Когда Блок пишет «Стихи о России», то он также пользуется распространёнными словами и рифмами. Вот начало знаменитого стихотворения «Россия»:

Опять, как в годы золотые,
Три стёртых треплются шлеи,
И вязнут сани росписные
В расхлябанные колеи.

Россия, нищая Россия,
Мне избы черные твои,
Твои мне песни ветровые,
Как слёзы первые любви.

Такое впечатление, что эти стихи написаны не в  1908 г, а в середине Х1Х века.
Не зря же говорят о некрасовских нотах в творчестве Блока.
А теперь возьмём его же поэму «Двенадцать». Она написана в 1918 г. и там уже всё выглядит иначе. Это, конечно же, ритм, очень напоминающий стихи футуристов. Вот самое начало:
   
          Чёрный вечер.
              Белый снег.
              Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
              Ветер, ветер
На всём белом свете!

Ритм стиха напоминает русский раёшник. И тема совершенно новая, тема революции. Использование агитационной фразеологии, просторечные слова, а вот рифма… прежняя,
которой пользовались поэты ушедшего Х1Х века.  Почему?
А ответ очень прост: автор писал не для рафинированной публики, а для народа, рабочих и крестьян. Стихи с новыми рифмами, скажем, как у Северянина или раннего Маяковского,
простые люди не поняли бы, не стали  бы читать.
Посмотрите, какие рифмы использовал И.Северянин? Вот несколько примеров:

Июль блестяще осенокошен.
Ах, он уходит! держи! держи!
Лежу на шёлке зелёном пашен,
Вокруг – блондинки, косички ржи.

О, небо, небо»! твой путь воздушен!
О, поле,  поле! ты – грёзы верфь!
Я онебесен!  Я онездешен!
И бог мне равен, и равен червь!

Смотрим, какие тут рифмы: «осенокошен-пашен, воздушен-онездешен». Сразу чувствуется,
что перед нами стихи поэта нового направления в литературе. А вот рифмы из его стихотворения «Цветок букета дам»:

В букете дам Амьенскаго beau mond`a
Звучнее всех рифмует с резедой
Bronze-oxide блондинка Эсклармонда,
Цветя бальзаколетнею звездой.

Она остра, как квинт-эссенца специй,
Ее бравадам нужен резонанс,
В любовники берет "господ с трапеций"
И, так сказать, смакует mesalliance:

Рифмы «бомонда-Эсклармонда» конечно же требуют и соответствующего изысканного сюжета
для Стихов. Такими рифмами о нищей России не пишут. А там есть  и рифмы: «специй-трапеций», «резонанс-мезольянс» и т.д. Но хочется заметить, что Северянин для меня интересен умением создавать очень многозначные новые слова. Примером этого может служить хотя бы начало очень известного стихотворения «Эпилог»:

Я, гений Игорь Северянин,
Своей победой упоён:
Я повсеградно оэкранен!
Я повсесердно утверждён!

Посмотрите, как великолепно построены слова  «повсеградно», что значит – по всем городам, и «повсесердно», т.е. –  в каждом сердце. И, в то же время, какая хорошая рифма! Так мог написать только действительно талантливый автор.
 Декаданс, начавшийся в русской поэзии, вызывал именно такие рифмы, а рифмы – соответствующий сюжет. А вот строки раннего Маяковского:

Я быстро смазал краску будней,
Плеснувши краску  из стакана.
Я начертил на блюде студня
Косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
Я вижу зовы новых губ,
А вы ноктюрн сыграть смогли бы
На флейте водосточных труб?

Попробуйте прежде всего понять смысл этих стихов, а потом посмотрите на рифмы.

И тут снова хочется повторить: не содержание вызвало подобные рифмы, а именно рифмы потребовали данное  содержание – Автор здесь уже не владеет сюжетом. Можно предположить, что рифмы у него родились раньше смысла, текста.
Да Маяковский и сам говорил, что сочиняет рифмы (или сравнения) заранее, впрок, чтобы по мере надобности вставлять их в стихи… Так у него родилась рифма «крем- кремль».
Конечно, автор сам решает, как ему лучше писать, но…  РИФМА не должна влиять на содержание, это противоестественно!

Другой пример рифм, из поэмы А.Белого «Первое свидание», написанной в 1921г.: «гном-приём, томы-идиомы, пещь-вещь, пересекусь-Иисус, зовы-краснобагровы».

Конечно, НОВОЕ ВРЕМЯ требовало новых тем, но не таких, которые рассчитаны на узкий круг любителей всего необычного. Искусство не может  обслуживать кучку людей, это превращает поэзию в некую забаву. В таком случае она напоминает сцены из фильмов Чаплина с битьём  партнёра тортом по лицу. Но если говорить о поэзии  «серебряного века» в целом, то она на рифму повлияла не слишком сильно. У Маяковского, правда, встречаются рифмы, типа «маузер-кояузе, леевой-левой», но в целом его способ работы
с рифмой не отразился отрицательно на дальнейшем развитии поэзии.

Возьмём  пример из стихотворения И.Сельвинского, современника многих поэтов «серебряного века».
         Быт
Мы отвыкли мыслить, и для нас
Каждая своя мыслишка – ересь.
Мыслить мы отвыкли, не чинясь,
Чинопочитанию доверясь;
Ум живёт на медные гроши…
Где ж ты, ясновиденье? Прозренье?
Только и осталось от души,
Что невыявимое презренье.

Это очень понятные строки, способные рождать соответственные мысли у читателя; кстати, строки, не использующие каких-либо модернизированных рифм.  Что самое интересное, если говорить о новаторстве, так  это то, что НЕ АВТОРЫ создают новые темы или сюжеты, а ВРЕМЯ.

Конечно, у поэтов «серебряного века» много ими придуманных тем. Но время и тут играет ведущую роль – оно само подсказывает новые  темы. А если тот или иной автор игнорирует
такие подсказки, то возмездием становится равнодушие читателя к этим  поэтам.
Отличие многих авторов «серебряного века» состояло не в том, что они модернизировали
рифму, она у них оставалась классической. Беда их была в том, что они пытались оторвать
поэзию от жизни. А.Ахматова прекрасная поэтесса, большой мастер слова, но и она в 1921 году писала вот такие строки:

Сказал, что у меня соперниц нет,
Я для него не женщина земная,
А солнца зимнего утешный свет
И песня дикая родного края.
Когда умру, не станет он грустить,
Не крикнет, обезумевши: «Воскресни!»
Но вдруг поймёт, что невозможно жить
Без солнца телу и душе без песни.

Стихи очень глубокие, прекрасно передана мысль, но в какое время они написаны? –  когда в России ещё шла гражданская война, всем жилось тяжело…  Вряд ли такие  стихи нужны были читателю тех «осатанелых лет»…  Понимание этого диссонанса ещё трагичнее оттого, что  поэт «не слышит себя», он как бы не дорос до ВРЕМЕНИ, в котором живёт.

В разговоре о рифме, нельзя обойти стороной поэзию Хлебникова, потому что его творчество повлияло и на Маяковского и на некоторых авторов нашего времени.
Приведу для наглядности небольшое стихотворение «Кузнечик», очень характерное для Хлебникова:

Крылышкуя золотописьмом
Тончайших жил,
Кузнечик в кузов пуза уложил
Прибрежных много трав и вер.
«Пинь, пинь, пинь!» – тарарахнул зензивер.
О, лебедиво!
О, озари!

Смысл этих строк понять можно, но есть ли в них красота?
Отдельные слова чем-то напоминают нам слова в поэзах Северянина. Стремление Хлебникова к модернизации стиха (но не рифмы) приводят к тому, что хотя он и не отказывается от старых принципов рифмы, но выбирает именно такие, которые ломают ритм стиха, искажают содержание так, что  становится трудно улавливать его смысл – рифма отвлекает внимание на себя.  Это особенно видно на примере из стихотворения «Крымское». Записки сердца. Вольный размер:

Турки
Вырея блестящего и щёголи всегда – окурки
Валяются на берегу.
Берегу
Своих рыбок
В ладонях
Сослонённых.
Своих улыбок
Не могут  сдержать белокурые
Турки.
Иногда балагурят.
Я тоже роняю окурки…

Здесь всё опять-таки подчинено не смыслу, а именно рифме: «турки–окурки, берегу–на берегу», и т.д. Конечно, подобные стихи писали в то время и другие, более одиозные авторы, вроде А.Кручёных, А.Мариенгофа.  Даже Есенин писал стихи подобного рода,
хотя и недолго. Вот некоторые строки из стихов Мариенгофа:

К пристани безумия и вчера и сегодня
Мысли бросали чалок ленты
И опускали сходни.
Сейчас, сейчас же
Извлеките квадратный корень из коэффициента
Встречи около чужого N в гостинице для приезжающих.

Рифмы в стихах Мариенгофа: «сегодня-сходни, сейчас же -приезжающих, ленты-коэффициенты».  Такие изыски были свойственны поэтам-имажинистам, которые отдавали дань необычным образам. Но и они рифму не трогали.  Ещё раз скажу: стихи состоят из содержания, формы и  красоты. Напомню также: Античная поэтическая практика  доказала, что прекрасные произведения можно писать и без рифмы, дала понимание того что для красоты стиха достаточно гармоничного слияния его содержания и формы. Практика поэтов нового времени дала прекрасные образцы рифмованной поэзии, где иногда тоже встречаются  стихи без рифмы.
Но вот новейший взгляд на рифму:
«Анаграммные вариации: состукивание слов» –.цитата из статьи М.Голубовского  (в статье о реформе рифмы Д. Дрозд). – «Сознательный поиск слова-анаграммы или его неожиданное появление из глубины подсознания зачаровывает. Оно подобно рождению Афродиты из пены морской, счастливое возвращение в мир детства.В анаграмме слепень превращается в плесень, минтай – в наймита, анаконда выползает из канонады, спаниель выпрыгивает из апельсина и синоптик влияет на погоду как истопник».
Далее Д.Дрозд приводит мнение К.Кедрова:
«Сегодня анаграмма занимает всё большее пространство в творчестве авторов, сплотившихся в «Газете ПОэзия». Анаграмма  вывела инструментовку стиха за пределы поэтики Х1Х в., где рифма всегда в конце строки. Стих из линейного стал объёмным, поскольку рифма стала всепроницающей».
Приведу несколько образцов подобных стихов.

Е.Коцюба:
Она слева направо – линия
Она справа налево – я и Нил
Елена Коцюба –«линия».

А вот пример из стихов известного поэта А.Вознесенского:

Ты молилась ли на ночь, берёза?
Вы молились ли на ночь
Запрокинутые озёра
Сенеж, Свитязь и Нарочь.

Невольно хочется задать наивный вопрос: Какова задача искусства вообще и поэзии в частности?  Задача всякого искусства и поэзии тоже, состоит в познании жизни. Я могу добавить: с точки зрения КРАСОТЫ.
Начиная с античных  времён искусство ПРЕКРАСНОГО служило обществу. Тут не место для подробного разговора об этом. Важно понять, что искусство поэзии в самом начале было средством общения с высшими силами (молитвы, заклинания, заговоры). Потом оно служило помощником в работе (трудовые песни). Влияло на общественное развитие страны (сатира, публицистика). А уж потом удовлетворяло личные потребности человека (колыбельные, застольные, игровые песни). И что, что мы имеем сегодня?
Что нам предлагают авторы новой рифмы?
Свести всю поэзию со всеми её важными функциями только на уровень развлечения?
Это не просто глупость, это преступление перед самой природой поэтического искусства!
Я уверен, что ни один уважающий себя мастер никогда не снизойдёт до такого.
Маяковский в своё время писал:

Поэт настоящий
             вздувает заранее
Из искры не ясной
                Ясное знание.

У него есть и другие строки на эту важную тему:

Мой стих трудом громаду лет прорвёт
И явится весомо, грубо, зримо,
Как в наши дни вошёл водопровод,
Сработанный ещё рабами Рима.


14. 11. 2011 г.