клф нло н. бодров Зеленая тетрадь глава9

   -Вот, полюбуйтесь, - Волкодавов протянул Валентину бумагу из подшивки, - Там был еще другой заголовок, перечеркнутый, я не запомнил, что- то про Вселенную...
Листок был некогда смят, но потом тщательно разглажен и занял свое место в папке рецензий альманаха «Эпистолярный жанр»- И того тоже звали Огорошкин В.Н. . Я так понимаю- псевдоним.
- Да, - подтвердил Крепощенов, - Только это мой псевдоним.
- Я еще порекомендовал обратиться в журнал «Лесоводство». Это не художественный, а общественно- публицистический.
Автор-фантаст бегло пробежал глазами первые строки : «...Рецензия... «Охраняйте леса и поля»... не представляет художественной ценности... декларативность... ограничился набором лозунгов, которые по- су-ти...А.К. Волкодавов».
- Так. Понятно. Значит какой- то человек по фамилии Огорошкин недавно приносил вам свой текст и вы ему отказали в публикации.
- Ну да! Не могу же я печатать призывы, типа «Граждане, экономьте электроэнергию!», «Товарищи, при обнаружении запаха газа звоните 04», «Господа, не переходите улицу на запрещающий сигнал светофора», «Люди, охраняйте природу».
- И что же у него? «Охраняйте природу»?
- Натурально! Полный набор заповедей лесничего! Начиная с просьб о неспиливании деревьев в целом и каких- то реликтовых сосен в Пермской области в особенности. А заканчивается об охране муравейников и неразорении птичьих гнезд.
- Это мораль?
- Голая.
- В смысле, эти тезисы сюжетом никак не связаны?
- Абсолютно.
- И набралось на целую тетрадь?
- Он мог бы еще столько же...
   Валентин поерзал на стуле.
- Я не представляю... Ну например- например...
- Да там много... очень много... Разве ж все запомнишь... Ну был, допустим, такой, гм, лозунг- Волкодавов, большой, крупноголовый и лохматый, похожий, скорее на медведя, чем на редактора, обхватил голову двумя лапами(руками), вспоминая, -...Э-э...Пермский школьник, если тебе дорога родная природа, занимайся порчей лесозаготовительных механизмов. Ломай бензопилы. Свинчивай гайки с колес тракторов. Прокалывай шины автомобилей... Ну, или такой: «Господа руководители отделов кадров, разъясняйте вновь поступающему на работу, что трудиться на вашем предприятии аморально.» Каково, а?
- Неплохо. И что, он надеялся, что вы это опубликуете?
- Еще как! У него такое самомнение! Говорит: «Вам не могло не понравиться». Ногами топает! Да вообще, он какой- то наивный. Большой, лохматый (Крепощенов улыбнулся),  бородатый.
- Бородатый!?
- Ну да, а что?... Голос такой...бу-бу-бу... ну, знаете...Даже если считать, что пропаганда имеет какую- то ху-дожественную ценность, какое отношение это имеет к нам- эпистолярному жанру?
   Спиной вперед в кабинет втиснулась (иначе не скажешь – так как дверь стукнулась о стену) полная жен-щина, вся в чем- то темном, длинном, мешковатом. Полиэтиленовый мешок в ее руках позвякивал, булькал и хрустел обертками.
Крепощенов хотел помочь, но дама, тяжело пыхтя при развороте, задела его локтем и он так и остался сидеть на стуле, любопытный и отстраненный.
- Я извиняюсь, - приложил руку к груди Волкодавов, -У нас тут печальные хлопоты. У одного нашего со-трудника... Ну, в общем... Это Ольга Викторовна... наш секретарь.
-Угу...,- неожиданно как из пистолета с глушителем, в упор, улыбнулась женщина.
- Валентин, - слегка отодвинулся писатель- фантаст.
   Сотрудники «Эпистолярного жанра» повернулись в сторону света, опершись о подо-
конник и выставив для лицезрения свои насиженные, удивительно схожие в своей основательности «фун-дамента». Они о чем- то энергично зашептались. Секретничали они пару минут, после чего Ольга Викторовна хлопнула себя по лбу (ее- то ручкой!).
- Почта ж! Почта! - и вынула из кармана несколько мятых конвертов.
- Вот! Вот! - вернулся к посетителю Волкодавов, - Это наша литература! Письма- монологи. Окна в другую жизнь. Тонкие движения разума и души. Философские раздумья и рвущиеся эмоции. Диалоги, иногда рас-тянутые на годы, но такие прекрасные в своей возвышенности, воспаренности и... и...- он игриво шлепнул (в смысле проводил) выпорхнувшую сотрудницу. Теперь она  покинула помещение без лишнего шума.
-...Люди пишут! Какие прекрасные люди нам пишут! Какие душевные тексты! Слезы наворачиваются! Ну- ну... да возьмите любое... даже из свежих...
   Он торопливо надорвал конверт:
- Дорогая редакция! - (поднятый вверх указательный палец. Блеск в глазах)... Вот уже четвертый месяц на-чальник ЖЭУ№7 г. Гаев не реагирует на замечания жильцов... э-э, нет, это не то...
   Волкодавов торопливо сунул письмо в папку с надписью «Разное». Пожал плечами и вскрыл следующее:
- Господин Волкодавов К.С., настоящим уведомляю...э-э, нет, пожалуй, это тоже не совсем.. .Ну, да ладно. Сегодня что- то ва-аще... Третье- то уж... бог троицу любит... У нас тут один из номера в номер публикуется. «Эссе- эпистолы» пишет. Крик души, поставленный на конвейер. Зачитаешься. Штук 20 уже.
   Редактор посмотрел на лишенное любопытства лицо собеседника.
- Дрянь, конечно, если разобраться... поток сознания... Просто своеобразно. Тэ-эк. Откроем третье. Тэ-эк...
   Молчание длилось несколько минут. Валентин видел, что Волкодавов бегает глазами по строчкам, и не мешал тому решать, предавать ли содержание огласке.
-Тьфу, - наконец ругнулся профессиональный читатель, - Вот заведется такой графоман и капает- капает на нервы... Сначала научись, потом пиши... А они- не успеет азбуку освоить... Туда же... И на люди, понимаете, на люди... Обзывается еще... «Пенек старый»! Разве я похож на пенек? Скорее уж могучий дуб.
   Волкодавов хотел дочитать до конца, но Валентин схватил письмо.
- Ну-ка, ну-ка... Так и есть!
Подпись кривым почерком была «Огорошкин В.Н.»
В тексте автор, фигурально выражаясь, сожалел, что его призывы к защите окружающей среды были от-вергнуты.
«Как вы не понимаете, что сами губите свою цивилизацию? Подумайте! Одно дерево в сутки в среднем дает 350 литров кислорода. Одно сопло реактивного самолета сжигает столько же за одну минуту»- процитировал Валентин.
- Врет, поди. Откуда статистика? - нахмурился Волкодавов, - Ради красного словца не пожалеешь и отца... хотя....«Зачем же вы спиливаете деревья, которые дают вам кислород, необходимый для жизни? Станет меньше деревьев- будет труднее дышать. В конечном итоге вы просто погибнете от ваших выбросов. Заводы, автомобили, даже простая ходьба...» -Уф! -  выдохнул Валентин, -Он?
- О-он...- кивнул «эпистолярный редактор»,- бородач наш. Вы дальше, дальше читайте. Ведь переходит на прямые оскорбления.
   Крепощенов поиграл бровями и углубился в письмо:
- ...Бу-бу-бу... ды-ды-ды... своей деревянной башкой....Ого!...чурка с глазами... Чмо... ух ты!... болотное...ну и ну... дубина стоеросовая, чурбан, травяной мешок... стружка пересохшая... недурственно... колода с ушами... Послушайте, Анатолий Константинович, список- то длинный и «пенек» не самое худшее из того выбора, что он предлагает.
   Волкодавов, похоже, обиделся. Нахмурился и потемнел лицом. Налил из графина с отколотым горлышком воды и, не выпив, протянул свою огромную ладонь.
- Ладно. Отдайте. В конце- концов это письмо в редакцию. Я его обязан просмотреть, подшить, дать ответ.
- Оно без обратного адреса. Хотя, нет... Пермская обл. Закувшинковский район. Кордон №8. Лес. Огорошкину В.Н.
- Отдайте- отдайте, - нетерпеливо сморщился хозяин кабинета, - Вы- то что радуетесь?
- Да я не радуюсь. Просто богатство народного фольклора иногда поражает. Кстати, и отдавать- то я не обязан. Я ведь тоже Огорошкин В.Н.
- И все- таки, это не ваше. Тот был  бородатый, - адресат выхватил, наконец, злополучное письмо, - Обалдели все с этой охраной природы! Спасу нет!
- Я, кажется, вспомнил...- Валентин зачем- то погрозил пальцем здоровяку, - Точно! Бородатый. Кафе «Лира»...
- Тьфу, - огорчился каким- то собственным ассоциациям редактор, - П-притон!