лакуна. Сори. Именно в этот момент

 Не знаю как у вас, а у нас днём светло.
Прошлый год вечереть начинало с двух. Крайне неудобно.
Сами посудите, обычно в час по всей планете наступает время сиесты. Самый раз малость к подушке приложиться. Как бы не так – только веки прищуришь. Вечер шасть во двор. Ладно бы один, так накось выкоси! Он с шалавой, непременно темень волочёт. Луна когда успеет на подмогу.

Сейчас иное до четырёх можно смачно отрубиться.
Сказал час спать, голове перезагрузка. Десять, девять, восемь…
До зиров –зироу не успел добраться. Входная дверь разносит трели. Будьте ты не ладна. Нет меня и сны заказанные ждут. Ну будьте добры избавьте от плановой агитации. Считайте меня чукчей. А чо-о имею право. Охренеть от защитничков русского народа, столько их в одночасье конъюнктурно навалило. В Индию не надо ездить, чтобы телковое дерьмо лицезреть.   

В какой-то миг затихло, а потом подъезд взорвался гвалтом. Что б вас… ё-пЭ Рэ-С-т, Эрнстом по голове. Начинай отсчёт по новой: - « Десять, девя…
Не помогло. Не только звонить , но и стучать стали.
Ё-моё! Надо было в голос.
- Однако, сплоховал, проваливающейся мыслью хотел отделаться. Не выйдет.
- Кто сказал? Кет на... Последнюю фразу отчего-то по-казахски начал, непереводимые слова, те что точками отточены, по-тюркски закончил. С чего бы это?! И главно, с таким сочным смаком. Хорошо, что никто не услышал.

Тут и вовсе проснулся. Соседка голосом оповещает – это она.
Поднимался. В голове строй мысли, интонации переменились. Благодушные слова порхают. Приводить не стану, всё равно осетинский мало кто разумеет, а переводить…
Они звучат чарующе как трель Сольвейг, но означают…
В жи-изь-нь не догадаешь. И совсем не то что кому примерещиться. И к мужскому достоинству ни на грам. Сугубо женская принадлежность, но как звучит!..
Дверь отворил. Соседка снизу чуть не плачет.

Глаза продираю, стремлюсь сообразить, вникнуть в суть происходящего.
Она тем временем уже о четвёртом этаже рассказывает, повесть о её вояже на пятый пропустил, из глаз выдирая остаток сна. Руки полы халата укрытие сводят коленкам голым. Да не-е!.. В подъезде трубы дышат кипятком. Но, снег на улиц, зачем в смущение вводить снежинки – возьмут смущением зардевшись и растают.
Из рассказа о третьем этаже сообразил, что на верхних этажах сухо. Верхние соседи излиться водам из труб не позволили.
Осмотрели мои. Сухо.

Спеша предотвратить подробны пересказ о предварительном хождении по этажам предложил спуститься вниз. А прежде выделить мне пяток минут. Должен я обуться. 
Согласилась. Дверь закрыв умылся. Чай глотнул. Курить, а-а обещал, знать, надо обуваться.
Спустился. Лицезрел. Ну, да, да как без рассказа.
Стояк в самом деле в туалете – мокр. Не выдержал родимый, видно, сверху наваляли!
Он потный.

- Вы случаем не затевали стирку? В момент к ней был спиной. Позвоночником стон услышал.
- Какая стирка милый, ну какая на…
- Да нет, - спешу прервать, в мозгах умоляя – продолжать не надо, ну не нравится мне когда женщина… Что сам, что сам?! То мысленно и вовсе не по-русски. Да знаю и могу, мало не станет, коль умою, но цензурный сленг стараюсь избегать к чему, когда других словес завались.   
- Так спросил. Значит: конденсат – отпадает.
- Может ты выше посмотришь.
- Да как его рассмотреть, если ниша в которой стояк расположен у тебя заглушками прикрыт. Панели гвоздями приколочены.
- Сейчас стул принесу.

Балансировал. Так, снежинки не видят, шут с ними с голыми коленями. Соседка у меня – ого-го! Чего ей таять, что она мои колени не видела.
- С панелями-то что делать.
- А ты оторвать их можешь.
- Ломать не делать, дыры от гвоздей в стене остану.....

PS. Временная вынужденная лакуна. Именно в этот момент, оторвав взгляд от клавы вспомнил, что… сколько времени? Так и есть – 02:06, экран монитора подсказывает. Час назад изготовив обильный луковый салат, поставил вариться картошку в мундире. Вышла ли печёная картошка – сейчас поглажу, поздней продолжу.