МороZNo

Я думал – зима.

Знаете, такая зима, плетущая из белых нитей мулине легковесные одежды оголённым берёзкам.

Такая, что ночью её отдышка на окне переплетает в сеть лёдный раствор холодного дыхания.

С кристаллами поваренной соли крупного помола, разбросанными по краям узкой утоптанной тропки.

Баловница, так и норовит куснуть за щёку, оставляя клоунский красный матовый румян и ещё более красный нос на невидимой резиночке.

Без шарфа невозможно курить - вдох наполняет лёгкие замёрзшими капельками дымочка, а к выдоху присовокупляется влажный парок от перегиба температур.

Но открыв глаза первого декабря, я увидел сиреневатые от, скошенных к горизонту, туч лужи.

Серый шелушащийся ворох нескошенного поля.

И слезливые потёки ночного ливня.

Но я верю, что глобальное потепление не настолько обнаглело, чтобы лишить меня лыжни.

Этих рельс пешеходного локомотива, съезжающего с горки и затем, уминая наст, несущегося коньковым ходом на юг.

Словно птицы, учуявшие приближения морозко, несёшься по снежной насыпи, взяв азимут южный, но почему-то тоже морозный.

На лыжах далеко не уйдёшь, ветер дробным выстрелом снимет с накатанного полотна.

А виной всему нокаутирующий мороз.