О жизни и прочей ерунде - Глава 2

  Жили они у хозяйки, что напоминала помещицу  дородную, и всем довольную, живущую
 в  достатке. Она иногда проявляла заботу и угощала детей хлебом со смальцем, сверху намазанным вишневым вареньем. И ничего вкуснее они не ели.
Иногда к ним приходила двоюродная  сестра, она была старше на лет десять младшей Оли. Хотя она жила с отцом и мамой, но также была голодна, потому что в их семье было восемь детей. Младшей  было всего годик. И, когда не было хозяйки, она предлагала забраться в кладовку и взять смалец, чтобы намазать хлеб. Оля останавливала ее, но та была во власти предстоящего лакомства. Оля вместе с сестрами ела хлеб со смальцем и от удовольствия жмурила свои карие глазки.
А вечером приходила мама, и как  у провинившихся котят, спрашивала:
-  Ну, что сегодня натворили! Я все знаю - мне «боженька» все рассказала.
Оля не могла лгать и тотчас же сознавалась в их грехе. А мама журила, ругала и говорила, что так стыдно поступать. А потом задумывалась надолго, и все про свою тяжелую жизнь. Вот только вернулась с завода. Шла опять по трубе, которая провисала высоко над рекой Сунжей. Ей уже не страшно было ходить, она привыкла. Внизу речка грязная, бурно бежала потоком. «Только не нужно смотреть вниз!»,- учила своих девочек.
 -Держитесь за поручень и идите вперед, тогда не так страшно.
Оля тоже ходила по этой трубе, и до того ей было страшно, что дрожали коленки, но она шла вперед, потому что впереди шла мама, а назад возвращаться было еще страшнее. Для того, чтобы вернуться нужно было развернуться на трубе, а была уже середина и внизу грязная бурлящая река. Особенно неприятно было ходить по трубе в слякоть и по мокрому снегу, ведь труба была не очень большая в объеме.
-Как прокормить детей?- думала Вера.
Кому-то шила, кому-то стирала белье, то присматривала за детьми, но денег едва хватало на хлеб и маргарин, да оплату этого чулана. Вот только в день получки она позволяла себе купить детям конфеток – арахис в сахаре, грамм двести. Приносила домой, а маленькая Оля тотчас их пересчитывала, чтобы хватило надолго и, чтобы старшая Света не могла съесть сама.
Писала Вера письма Сталину, просила помиловать ее напрасно осужденных мужа и сына, но ответы на письма не приходили. А она все продолжала писать.
Писала  мужу и сыну в далекую Сибирь, сообщала, как живет с детьми. Умудрялась посылать посылки за счет своих скудных сбережений: банку варенья, чай, крупу и какое-нибудь неказистое бельишко.
А, когда объявили, что умер Сталин, она искренне плакала со своей меньшей дочкой. Она свято верила в то, что умер «Великий человек» и, что без него будет очень плохо.
Вспоминала свою жизнь, ведь прожито уже сорок восемь лет, но прошли, как одно мгновение. Много с мужем и семьей ездили, исколесили всю страну СССР в поисках лучшей жизни. Жили и в Сибири, и в Грузии, Дагестане,  но долго нигде не засиживались. И нигде они добротно не зажили. На жизнь хватало, и ладно. А перед самой войной оказались в Белоруссии. Там родился четвертый ребенок – девочка. Очень красивая, белокурая девочка с  голубыми глазами и длинными загнутыми ресницами. Она была, как кукла. Все любовались ею.