Крейг Рождественская история

Снова приближалось рождественские праздники. И снова по улицам носятся толпы в праздничных хлопотах. Для большинства рождество радостное событие, главный праздник в году. И мало кто задумывается об этом, но практически все праздники – семейные события. А что делать тем, у кого нет семьи?
Мартин потерял родителей ещё в детстве. И с тех пор все праздники стали для него периодами сложной внутренней борьбы. Поиска новых способов уберечь себя от погружения в глубочайшую депрессию. Картина счастливой семьи у праздничного стола приносила ему буквально физическую боль. А люди, которые расписывались в непонимании или даже нелюбви к Рождеству, вызывали у него чистую ненависть. Ему так и хотелось схватить такого за плечи и трясти до тех пор, пока он не поймёт, что он имеет. И как бы он был несчастен, если у него возьми и отбери всё это судьба.
Все эти переживания накапливались в нём в течении года и кульминацией всегда становилось именно Рождество. Ведь сбежать от этого праздника невозможно. Все улицы, все магазины, все телеканалы следили за этим, напоминая о том, какой особенный это праздник, практически в каждом втором предложении. Так поход в магазин за молоком становился целым испытанием. За один круг по супермаркету Мартин испытывал переживаний на неделю. Это и слёзы, и смех, испуг и восхищение. С каждым шагом между классическими рождественскими сценами его бросало, то в жар, то в холод. И каждый раз  такие походы заканчивались трясущимися руками и успокоительным.
Но мир не без добрых людей. С самого детства, с тех самых пор как он остался один, в его жизни появилась вторая семья. Родители его друга, Эрика, узнав о его положении, каждый год настаивали на том, что бы он праздновал Рождество с ними. Бэрроуы были людьми добрейшей души и отказать им Мартин просто не мог. А со временем уже и не представлял Рождества без них. Их дом всегда был усыпан рождественскими украшениями от калитки до крыши. И царила в нём какая-то удивительная атмосфера любви и тепла. Когда они все вместе усаживались за большой праздничный стол, на один вечер в году у Мартина появлялась семья. Всего на один вечер, у него появлялись мать, отец, брат и даже пёс.

-Привет тётушка Мария, привет Стив, Эрик...
-Заходи дорогой, раздевайся.
Мартин начал раздеваться, но что-то было не так. Чего-то не хватало.
-А где Крейг?- поинтересовался Мартин.- С ним всё в порядке?
-Да, он сегодня просто не в настроении.
Удивительно, что они всегда говорили о своём псе как о личности. Хоть он и в правду был собакой с характером.
Мартин и Эрик давно не были детьми, поэтому все сразу обменялись подарками и уселись за стол. Тётушка Мария была на высоте, впрочем, как всегда. Стол просто ломился от разнообразия блюд и напитков. Мартин, обычно отмалчивающийся за этим столом, на этот раз, решил проявить инициативу и сразу предложил тост. Затем другой, затем третий и вот они уже начали расслабляться. Как вдруг, Мартин обратил внимание на какой-то странный звук, доносившийся из глубины дома. Он оглянулся по сторонам, пытаясь понять, кто это мог быть. Но все были за столом. Вор, мелькнула у него мысль. Эрик вскочил и побежал на звук. Мартин последовал за ним, не оставлять же его наедине с грабителями. Крики взывавшие оставаться за столом были пропущены им мимо ушей. Сообразив из-за какой двери раздавался звук, Мартин открыл её и остолбенел от увиденного. Крейг стоял на задних лапах. В одой его лапе была курительная трубка в другой очки, которыми он указывал в сторону Эрика со словами:
-Мне это всё осточертело, пусть хоть всем расскажет!- и обернувшись в сторону шокированного Мартина добавил.- Да я разговариваю, а ешё я слушаю Шуберта и курю трубку.
Пёс демонстративно нахмурился, скрестил лапы на груди и сел в кресло. У Мартина подкосились ноги и он рухнул в кресло. Комната вокруг него закружилась, а в голове зашумело. По спине его бегали толпы мурашек и ничто их не успокаивало, ни стакан тёплого молока, ни  таблетки. Первой же мыслью было сумасшествие, но поведение Эрика, как и очевидная реальность происходящего, давали понять обратное.
-Может хватит на меня таращиться? Это так невежливо,- спустя какое-то время добавил Крейг.
-Он… он разговаривает,- с трудом сказал Мартин.
-Господи, как это невежливо говорить о ком-то в его присутствии в третьем лице. А я между прочим тебе в отцы гожусь,– тут он замялся , взглянул на Майкла поняв свою ошибку, кашлянул и добавил.- ну , в собачьих годах.
Мартин невольно таращился на его необычные лапы, маленькие собачьи губы и испуганно отпрянул. Мартин что-то попытался спросить у Эрика, указывая пальцем на Крейга, но не смог. Что снова вызвало открытое негодование у пса.
-Он всегда таким был. Помнишь дядю Николая? Он занимался разведением породистых собак. Как-то ночью он постучал нам в дверь. Он явно был чем-то ужасно напуган, но нам ничего не сказал. Просто оставил маленького Крейга и исчез. Как мы узнали позже, он уехали из страны, быстро спился и умер. Теперь не сложно понять почему.
Пару минут дыхательных упражнений и сила духа понемногу возвращалась к Мартину. Он рылся в своих воспоминания пытаясь вспомнить Крейга в молодости. Его чудаковатое поведение. Многое, конечно,  встало на своё место. Всё, что Мартин считал невероятно странным в поведении Крейга- обрело смысл. Его кривая походка, странное тело и взгляд. Совсем не такой как у обычных собак. Мы часто говорим, какой умный взгляд у той или иной собаки. Но, в данном случае, это было нечто совершенно иное. Что-то, от чего мурашки шли по коже. Он не был ни приветливым, не агрессивным. Его взгляд был полон глубокой печали и страха. Когда он заходил на кухню попить воды, он смотрел на Мартина, как прохожий поглядывает на шумную компанию уголовной внешности, мимо которой приходится пройти в тёмном переулке. Как бы не хотелось развернуться и убежать. А имя, ну не странное ли имя для собаки, Крейг?
-Мы пришли к выводу, что он эволюционировал,– прервал молчание Эрик.
-Как?
-А ты подумай. В принципе, ничего удивительного. Человеку можно, а собакам нет? Феномен человеческого сознания, до сих пор, никому не понятен. Как оно появилось. Что из себя представляет. Никто не может дать вменяемого ответа. Так же непонятны его исчезновения в относительно здоровом теле. Возможно, всего одно звено в геноме и бац, у тебя есть сознание. Какие-то пара синапсов и вы человек с сознанием. Что это, как оно устроено? Чёрт его знает,- Эрик взглянул на Мартина ,что бы удостовериться понимае ли он его и продолжил.- Более того, я уверен, что Крейг не первый случай. Да, да. Но, представляешь, как люди реагировали на это в былые времена? Убивали их с испугу, считая ужасными чудовищами. Не думаю, что и сейчас мир воспринял бы Крейга прямо с восторгом, из-за чего ему приходится оставаться инкогнито среди нас.
-Добро пожаловать в мою тюрьму,- театрально прокомментировал Крейг и обвёл комнату взглядом.
Мартин последовал его примеру и начал разглядывать стены. Одна стена была полностью завалена книгами. Другие плакатами и фотографиями. Больше всеx привлекала внимание большая фотография гориллы. Крейг заметил направление взгляда гостя и прокомментировал:
-Это Коко. Она весьма неплохо владеет языком жестов. Дружит с Робином Вильямсом, вот только живет в клетке.  Хочет она этого или нет, она будет подопытным испытуемым до конца своих дней. Фотография помогает мне помнить о том, что меня ждет в случае выхода на свет.
Крейг вскочил с кресла, открыл ноутбук, зашел на Youtube и включил мне видео с этой самой гориллой. Она конечно не была Крейгом. Сознание не доминировало в ней, а скорее просто присутствовало. Но мысли она выражала довольно доходчиво и явно имела такой же эмоциональный диапазон как любой человек. Она отчётливо демонстрировала, умение веселиться, грустить, скучать и даже испытывать сострадание. Даже среди людей не все  его умеют испытывать. Но она могла. В глазах её отчётливо читалась глубокая печаль одиночества. И растерянность противоречивых чувств к воспитательнице/надзирательнице.
Так как Мартину, всё ещё, нечего было сказать. Эрик продолжил:
-Если так подумать, доминирование на Земле именно человека - случайно. Просто человек был первым. И всё. У других видов не оставалось шансов. Человек их сживал с лица Земли. И распространённость межнациональной вражды лучший показатель нетерпимости людей даже друг к другу. Но мы так это не оставим! Мы записываем видео, которое выложим в сеть после его смерти. Люди, всё-таки, узнают о его существовании, но уже не смогут ему испортить жизнь.
Мартин сидел молча, пытаясь разобраться в происходящем. Его захлёстывали, то глубокую печаль, то горечь сочувствия, то даже восхищение. Всё это мешало ему сосредоточиться, но он всё же взял себя в руки и спросил:
-Но почему после смерти? Он не думал размножаться? Ой, извини…
-А тебя часто тянет переспать с кем-то умственно отсталым? Меня как-то не тянет,- отрезал Крейг.
-А как же искусственное оплодотворение?
-Да… есть такое. Но всё это ерунда. Вопрос в том, КОМУ ЭТО НУЖНО?! Вот кому?! Вы и между собой с трудом общий язык находите, представляю, какая сладкая жизнь ожидает нас. Можете мне сказать, кому это нужно?!
Но Мартин не мог. Крейг был абсолютно прав. В воздухе повисло неловкое молчание.  И меланхолия стала плавно поглощать сознание Мартина.
-Кто хочет чаю? – неожиданно разрядил атмосферу Крейг.- праздник всё-таки, идём к столу.
Семья Берроу вернулись к праздничному столу и беседы вновь приняли совершенно невинное русло. Они шутили, делились воспоминаниями за год, как настоящая семья. Так вот прошло самое необычное рождество в жизни Мартина. И что можно сказать с уверенностью, что Рождество теперь у Мартина будет ассоциироваться только с Крейгом и не чем иным.

30.11.2011 Киев