Как дым

1.

Глоток. Пауза. Вздох, полный сожаления и какой то застарелой и хорошо замаскированной боли.
Взгляд в монитор. В окне ловлю отражения. Пугаюсь взгляда. Мутный пьяный, не вменяемый и какой то чужой. Зачем это... Зачем мне это все? Ведь было все нормально зачем я снова начал? Это все воспоминания, глупая дурацкая память! Просто вспомнил и накатило. Нет, я не слабак! Да ладно чего распаляться от этого не убежать. Смешок в слух, от себя вообще трудно убежать. Это правда, тогда к чему самобичевание? Зачем вся эта пьянка? Неужели может полегчать от этого? Ведь пробовал же уже! Не помогает! А все равно тянет к бутылке, как будто на дне написан совет от все бед.

Ладно это все мелочи, просплюсь, возьмусь за голову. И что? станет от этого лучше? Глоток. Нет, ну не может быть уже хуже... Или может? Пьяный бред! Вытягиваю вперед руки, ухмыляюсь, не трясутся! Вздыхаю. Вижу стол, старый письменный стол, на массивных ножках с множеством выдвижных ящиков из какого то тяжелого лакированно дерева. На столе огромного размера хрустальная пепельница со множеством окурков сигар, вообще в комнате стоит дымка и тяжелый запах дешёвого табака и сейчас в пепельнице тлеет не потушенный окурок толстой сигары. Рядом с пепельницей стоит бутылка с белой этикеткой, почему то мне кажется, что это ром и это кажется не потому что пахнет ромом, я вообще не знаю как пахнет ром, а потому что окна кабинета выходят на берег теплого моря, и откуда то слева из-за окна слышится приятная легкая, живая музыка. А музыкальные инструменты, пустые бутылки по которым стучат палочками, всякого вида трещотки, дудочки и барабаны. Теплый соленый воздух вливается в кабинет и становится очевидным это бутылка с ромом. Мужчина в расстегнутой, выгоревшей на солнце, светлой рубашке с влажными разводами сидит на стуле и упершись локтями в стол, рукава рубашки закатаны и подперев подбородок кулаками, что то невнятно бормочет. Он пьян его слега покачивает. Его седина внушает уважение, сильные волосатые руки наводят на мысли о том что жизнь его связана с физическим трудом однако пишущая машинка стоящая перед ним опровергает эти догадки. Он вдруг резко замирает и неожиданно затрясшейся рукой берет тлеющую сигару из пепельницы и неуверенным движением берет в рот. На пути сигары от пепельницы ко рту пепел от сигары падает на лист бумаги вставленный в печатную машинку, человек не обращает на это внимания, он весь поглощен раздумьем, я не хочу ему мешать и открываю глаза. Откуда то из глубины нутра наваливается приступ изжоги, глоток, дурак, вздох... Ну и ладно привычным движением откидываюсь на кресле, оно жалобно поскрипывает, смотрю в монитор. Глаза смыкаются сами собой, бороться со сном нет ни сил не желания. Закрывая глаза думаю лишь об одном, изжога достала.

2.

Прошло не много времени с тех пор, может месяц, может чуть по боле, наступили новогодние праздники, со своими приятностями и хлопотами. И снова я за машиной в пятом часу утра и снова пахнет морем. Жарко. Очень яркий свет солнца отражаясь от песка нестерпимо бьет в глаза. На ленте бледно-золотого почти белого песка лежит перевернутая лодка некогда крашенная в белый цвет. Лодка старая и краска на лодке местами облупилась. Носом лодка уперта в огромную корягу, под лодкой скрестив ноги сидит тот же человек в трусах, на голове его намотана грязная, белая рубашка. Человек задумчив в вытянутой левой руке он держит мятые листы бумаги. В правой карандаш и толстую сигару. Он перечитывает написанное,курит и хмурится. Жестикулирует бормоча что то себе под нос. По берегу к нему бежит мальчик, он одет в длинные рваные шорты бледно серого цвета большого размера подпоясанный тонкой бичевкой, босой и черный как головешка. Он улыбается белозубой улыбкой и что то кричит мужчине под лодкой, тот на него оглядывается, кладет листы на песок и прижимает их камнем, встает на колени и на четвереньках выбирается из под лодки. Встает, отряхивает колени и руки от песка. Что то говорит подбежавшему мальчику, одевает брюки и не торопясь они уходят с берега.

На досчатой пристани собралось много народа, в основном мужчины рыбаки, одетые в лохмотья и голые мальчишки вечно снующие под ногами. Из далека уже было видно, что на весовом крюке подвешена огромная рыба и именно это событие и собрало толпу. Чернокожий рыбак высокого роста стоит рядом с подвешенной рыбой и бьет себя кулаком в грудь, что то кричит собравшимся слышен смех и одобрительные возгласы.