Последний звонок

Накатило. Да так, что вряд ли отпустит. Спущу жалюзи, взгляну в сбитый миксером чернильный вечер. На пороге звонит колокольчик – ночь. Бьют в набат. Тикают часы. Шаркают ногами в соседней комнате. Выдохнуть. Перекреститься. Беру трубку. Кому? Щелк-щелк кнопками. В порядке значимости. Чем ближе друг, тем больше его интерес к твоему житью-бытью, но не к бытию. Сухое «алло».
- О, привет, дружище!- Хотя я представляю, как человек, венчающий тот конец провода, нахмурился. Ему не до меня. Но еще разок.
- Отвлекаю?- задаю ненужный вопрос. Ведь знаю, что отказать некрасиво.
- Нет, что ты, что ты. Чего звонишь? Что-то случилось? Или просто поболтать? Если…- но пора перебить.
- Ничего не случилось. Пока…
- А, пока? Ну ладно, до встречи.- кладет трубку.
Порой связуещее звено перестает выполнять привычную функцию. Связь прервалась. Конечно. У них семья, вечный геморрой, дети. Зачем им я?

Так. Номер два.
- Привет,- радостно говорю в трубку.
- Добрый вечер. Вы позвонили Лане и Диме. К сожалению, нас нет дома. Если Вы не раздумали нам что-то сообщить, дождитесь противного гудка и вещайте в свое удовольствие. Всегда рады слышать.
Ох, проклятье. Эти весельчаки наверняка отвисают в кинотеатре на каком-нибудь фильме ужасов. И смеются, закидываясь поп-корном, под реки крови и жуткие крики. Они просто обожают убийства. Тем лучше для них. А вещать не хочу. Какой смысл в этой бесплатной терапии выговора?

На этот раз отозвались бодро. Еще бы.
- Здравствуй, скучаешь?
- Очень,- отвечаю без грамма сарказма.
- А я вот чай пью в одиночестве.
- Может, присоединиться?- надежда засосала под лопаткой.
- Извини. Как-нибудь в другой раз. Сегодня у меня удивительное настроение. Не хочу никого видеть.
- В другой раз, говоришь?
- Ага…
- Хорошо. Попьем, попьем. Куда мы денемся? И не только попьем. И не здесь…
- Что с твоим голосом? Ты болеешь?
- Нет, что ты. Просто грустно немного.
- Дааа. Погода такая сегодня. Способствующая тоскливому настроению.
Разговор о погоде – первый и самый верный признак того, что пора сворачивать рулон обоев беседы: темы исчерпаны экскаватором отсутствия заинтересованности с одной из сторон. Скучнее этого быть ничего не может.

Трубка опять опущена. Попрощались уже.
Чем долее обзваниваю всех, тем более убеждаюсь в мысли о том, что этот звонок будет последним. Но нет же… Я продолжаю отвлекать людей от раскачивания их сознания в гамаке беспроблемных проблем. Я пытаюсь их разбудить, разубедить. В ответ или тишина, или равнодушие. Что сильнее кусается – не понятно.
И вот от безысходности звоню тихоне. Когда-то мы дружили. Но встретить человека тише и покладистее очень трудно. Никаких вопросов, еще меньше ответов на возникающие у тебя вопросы. Зияние. И между тем пустота заполнена. То ли глубинным содержанием, то ли ворохом созерцания. Но сквозняк заинтересованности продул мои планы. Только здесь меня поняли. Моментально. Не было никаких банальных вопросов о происходящем. Детектор значимости сработал. Голос спалил меня. Слишком унылым стал он к этому то ли сорок третьему, то ли сорок четвертому звонку. Из слов помощи только: «Я надеюсь, завтра будешь. Будешь же. Пообещай мне.» Обещаю. Я-то буду, а вот ты будешь?

Никому не интересны твои незримые переживания. Только тихоня оставляет их на завтрак следующего дня. Видимо, хочет обдумать, что со мной происходит такого. Будет размышлять и не оставит в покое, пока не расстелю скатерть своих мозгований, не угощу чем-то экзотическим с острым привкусом горечи. Докоротать бы время, допопрощаться бы со всеми. Много еще? Достаточно.

Но люди впадали в сон, что-то бормотали, пытаясь разорвать свой выбор на две части. Ночь довлела. Сон находился под прицелом выбора. Меня не слушали.
Около окна встречаю рассвет. Пора собираться. Вновь без сна. И это перестало казаться невыносимым. Организм вынесет. Все вынесет. А луша? Душа душит в душе. Холодная вода просачивается внутрь. Струями. Но исчезает, испаряясь: слишком горячая поверхность. Внутри все шипит. Баня с поддавками. Жизнь в поддавки. Поддавить, и дело с концом. Скоро уже, скоро.

«Ужасная катастрофа произошла утром 25-го мая на территории школы номер двести сорок семь. Для многих в этот день звонок оказался, действительно, последним».

Слышу. Знаю, что скоро. Но поделом, поделом мне. Я заслуживаю этого. Те не заслужили. Пресмыкающиеся. Я не раскаиваюсь, не сожалею. Так им и надо, равнодушным серым тварям. Мрази, думающие только о себе.
Последний звонок заглушил томительное ожидание в камере. Человек взошел на эшафот. Голова улыбнулась на прощание и осталась лежать. Непреодолимым препятствием для жизни стал пронизывающий холод топора. Палач собирался поднять оружие. Все кончено.