Юрасик и Колян. Часть 3. Окончание

Мы шли по пустому осеннему городу. Мокрые листья под ногами, влажная дымка, наполненная запахом мокрой земли и бензина: всё казалось каким-то нереальным и отдаленным.

Я чувствовал себя одноким и уязвимым. Мне хотелось стать маленьким и спрятаться, укрыться от дождя и от той неведомой силы, которая, возможно, уже начала погоню за грузом, лежащим в нашем жалком клетчатом бауле.

Во мне как буд-то бы появились две совершенно противоположные сущности, одна из которых была хладнокровна и чётко знала план действий, в другая была опутана страхом и сомнениями.

Не заметив прикрытый листьями бордюр, я споткнулся и чуть не упал.
Сумка с глухим звуком плюхнулась рядом, я быстро подхватил её и отряхнул.
В этот момент у меня вдруг перехватило дыхание и навалился страх. Он перехватил моё горло так внезапно, что потемнело в глазах, и я почувствовал, что больше не могу ступить ни шага.

Уже не беспокоясь о сохранности ноши, я поставил сумку на асфальт и уселся сверху. Колян порылся в карманах, вытащил измятую пачку сигарет и закурил. Потом он присел на корточки рядом со мной и по-детски залеменил мне в лоб лёгкий щелбан:
 
- Ты чё, Юрка? Колбасит? Да ты не сцы, прорвемся. Сейчас бомбилу найдем и адьё любимый город. Мы богаты, идиёт! Прорвёмся, прошли подвалы, найдём и дворцы, - Колян негромко заржал, и его смех прозвучал ободряюще. Мне стало легче:

- Да я покурить, Коль.. Всё заебись. Дай-ка бычок, сейчас покурим и двинем, надо бы пожрать, но не время сейчас, потом, сейчас лучше как можно быстрее съебаться от этого места, возможно нас уже ищут, - я затянулся привычным вонючим дымом и окончательно отогнал свой страх.

Зашвырнув окурок в гипсовую урну, я загдал: попаду - значит всё будет хорошо. Бычок упал точно в  краем ущерное нутро местной помойки, и нелепая гордость от своей меткости неожиданно взбодрила и вселила в меня надежду на благополучный исход нашей авантюры. Терять нам было нечего, всё было давно потеряно и так.

Я поднялся, подхватил баул и попытался распрямить привычно сутулые плечи. Боль в ключицах отозвалась неожиданной радостью. Ощущение неожиданно порадовало меня - я чувствовал в себе силу, ту, которая наполняла меня когда-то в молодости, но потом как-то съёжилась и растворилась в безнадёжности тупой поддатости и пришибленности вечного похмелья.

Дождь кончился, но низкое тёмное небо не позволяло расчитывать на то, что он не возобновится.
Мы прошли квартал вверх и обнаружили стоянку такси.
Водители дремали в салонах свотих авто, только один из них мельком взглянул на нас и, не предполагая в нас потенциальных клиентов, разочарованно поёжился.

Мы заметили скромно приткнувшийся ближе к подворотне жигуленок частника. Завидев нас, водитель опустил стекло и поинтересовался куда нам нужно ехать. Наш потрёпанный вид, казалось, нисколько не смутил его и мы быстро сговорились о цене.

Единственное, что вызвало у него небольшое недоумение - моё несогласие закинуть сумку в багажник, но, видимо, ему сегодня очень не везло на клиентов и он быстро согласился завидев две бумажки, которые я выудил из нагрудного кармана.

Когда мы выехали за город, по крыше автомобиля забарабанил дождь.
Я сидел впереди, рядом с водилой, и прокуренный салон жестко подпрыгивающей на ухабах машины показался мне самым безопасным местом на земле.

Я смотрел на тёмные заборы ночного леса по обочинах шоссе, на рябь наползаещего в лучах фар асфальта и наслаждался призрачным покоем.

Впервые за последние время я почувствовал, что всё теперь завит от меня. Долгие годы бессмысленного прозябания ломались и уходили в шлейф под ледоколькой жесткостью моей непривычной бодрости и веры в себя.

И я решил больше не оглядываться в прошлое.
Я был жив и радовался неожиданному подарку судьбы, который давал надежду.
Ещё одним важным пунктом было то, что я не мог предать Коляна.
Этот худой одышливый старик, который даже в самые паршивые моменты нашей помойной жизни поддерживал во мне веру в то что я кому-то ещё нужен в этом мире стал мне настоящим другом.

Колян был болен и слаб, его зависимость от алкоголя намного сильнее моей, и если сейчас я не смогу ему помочь, то он умрёт довольно скоро и я останусь один на один со своим чувством вины.

Через час мы были на железнодорожной станции маленького провинциального городка. На жестких деревянных креслах, стараясь не дремать чтобы не оставлять баул без присмотра, мы дождались утра и на первой утренней электричке добрались до районного центра, где сплавили первую зелёную сотню прыщавому валютчику. Обращаться в официальный в обменник я пока опасался, так как не знал не помечены ли деньги и не объявлены ли они в розыск.

На привокзальной барахолке я приобрел поношенные, но ещё крепкие шмотки себе и Коляну, стараясь выбирать варианты более или менее не напоминающие буржуйские обноски из секонд-хэнда.
Я хотел как можно меньше напоминать бомжей, которым периодически раздавали в приютах это социальное убожество.

Безжалостно зашвырнувв мусорку пропахшие бомбоубежищным пьяным бытом старую одежду, мы почувствовали себя порядочными гражданами. Коляну я подобрал почти не потёртую кожанную куртку, и увидел, что ему понравилось. Он периодически поглядывал на своё отражение в больших окнах местного вокзала и даже приосанился.

Когда мы перекусывали подзаветренной пиццей в вокзальной забегаловке, неожиданно застеснявшись, Колян предложил взять пива, но я так цыкнул на него, что он быстро сник.
Я купил ему две чашки горячего химического чая из пакетиков и пригрозил:

- Мыкола, ты долбоёб, если мы сейчас нажрёмся, то ****ец придёт и нам и деньгам. С этого момента ты больше не пьёшь. Как и я. Запомни, мы - трезвые. Заруби это себе на носу, если не хочешь очутиться в той помойке откуда мы таким чудом выбрались. Я в тебя верю, не подведи, хотя бы ради меня, пока сам не разберёшься нахуя тебе самому твоя собственная жизнь, - Колян досадливо поежился, но промолчал.

Через двое суток мыканья по электричкам, уставшие до смерти, но сохранившие и себя и бабло, мы наконец-то добрались до места.
Я забыл сказать, что направлялись мы к моему армейскому другу, которого я знал давно и верил даже больше чем самому себе.

У друга был двухэтажный коттедж в Подмосковье, и, так же как и у меня когда - строительная фирма.
По причине моего божевания, я ничего не слышал о нём в последние годы: я не звонил ему, да и он мне тоже, ведь у меня не было даже мобилы.

Когда мы таки добрались до вожделенного дома друга, то мне стало ясно что случилась беда - когда-то бодрый и свежевыкрашенный коттедж заметно обветшал и смотрел на мир давно немытыми окнами, огород был неухожен и выгляел сиротливо. Через незапертую калику мы прошли к дому и попытались достучаться до хозяев.

Как я и ожидал - дверь нам никто не отрыл, и мы уселись покурить на крыльце.
Через некоторое время в калитку осторожно просунулась приземистая бодрая старушенция, видимо соседка.

Когда она преодолела свою подозрительность и окончательно поверила в то что мы не воры, то рассказала нам о печальных событиях произошедших за последние годы в доме моего друга.

Дела у него шли хорошо, бизнес ширился, нашлись деньги для постройки московских квартир для сына и дочери. Дети переехали, а друг с женой жили здесь, в подмосковье. Потом он вдруг внезапно заметно сдал, слёг и при обследовании у него нашли запущенный онкологический процесс. Прожил после этого он недолго и вскорости умер. Жена, оставшись одна, уехала в город к сыну и сейчас помогала ему с бизнесом, доставшимся от отца.

Соседка дала нам телефон жены друга, и милостливо предоставила для звонка свою старенькую "нокию". Мы не решились на ночь глядя переться с сумкой полной валюты в Москву, и попросились переночевать у разговорчивой соседки Софьи Ивановны, как она нам представилась.

За небольшую сумму она согласилась. Позднее мы поняли её радость и быстрое согласие на наш ночлег. У неё покосилась баня, и требовалась мужская помощь, желательно бесплатно и мы мы оказались в этом деле кстати. Когда постройка была приведена нашими дружными стараниями в порядок, хитрая баба Софья предложила нам пожить ещё чуток, видимо с намёком на некрашенный покосившийся сарай во дворе, который я сразу приметил намётанным глазом, как предмет для следующей благотворительной акции. Так и вышло, в последствиии мы исправили не только сарай, но ещё и выкрасили дом и курятник. Попутно покрасили полы и закатали водоэмульсионной краской потолки в бабкином доме.

Но это было потом, а сначала я разыскал в городе вдову друга и рассказал ей о своей жизни без утайки, естевенно, кроме одного момента - чудесно обретенной сумке с деньгами.

Сумма после персчета, который мы осуществили только оказавшись в полной безопасности, оказалась довольно значительной. В оставленной незнакомцем сумке было 120 штук зеленью и 54 тысячи евро.
Деньги мы тщательно спрятали в погребе и тратили очень осмотрительно.

Впоследствии я осторожно пытался выяснить судьбу этих денег, но ничего толком так и не выяснил. Кроме взорвавшейся и сгоревшей дотла машины на следующий день после того как мы с Коляном покинули город - происшествий не было. Погибли двое: средних лет мужчина и молодая девушка.  В газетной заметке я прочитал о двух версиях произошедшего: криминальные разборки и личная месть.

Погибший мужчина оказался местным бизнесменом, владельцем крупного магазина и автостоянки, девушка была его любовницей. Больше ничего газеты об этом не писали и я постепенно успокоился.

Для самого себя я рассудил так, что если так уж случилось что эти деньги достались нам, то потратить их нужно с умом и как можно с большей пользой.

Вдова друга разрешила нам бесплатно пожить в ветшающем коттедже, а в качестве оплаты - помочь поддерживать дом в порядке.
Так у нас началась новая, полная забот и хлопот жизнь.

Сначала мы занялись домом, так для разминки и чтоб немного восстановиться после длительного периода лежания и регулярного заливания за воротник.

Вначале было тяжело, мучала одышка, ломило мышцы и периодически жутко хотелось выпить.
Я боролся с этим желанием и с помощью самоуговоров, и даже один раз отхлестал себя по лицу от злости. Ведь я знал, что даже пару глотков пива быстро вернут меня к тому, от чего с таким трудом удалось уйти. А возвращаться в растительное существование я не хотел, мне нравилась сила, которая постепенно возвращалась в моё тело, мне нравились утра без похмелье, я чувствовал свою значимость, когда на меня смотрели с надеждой и восхищением те, кому я с радостью помогал.

А за помощью ко мне стали обращаться всё чаще.
Когда довольная бабка Софья расхвалилась на весь поселок, что двое городских мужиков бесплатно сделали ей ремонт, к нам всё чаще и чаще стали обращаться местные за строительной помощью. Мы чинили сараи, меняли полы, шпаклевали стены и клеили обои.

Колян вначале был слабоват и помощи от него было маловато, но постепенно он окреп и даже бросил курить, чему я был несказанно удивлён, потому что сам без сигареты не мог пробыть даже полчаса.

Но с выпивкой у Коляна всё таки однажды случился досадный казус: отправившись в одиночку докрасить дом одной разведенной дамы назад он вернулся на ветвистых рогах.

Я уложил его спать и проследил, чтобы ночью он не выбрался за догонкой к местной самогонщице, которая пару раз сама предлагала нам свои "алкогольные" услуги, и была немного удивлена нашим категорическим отказом. Ночника в поселке не было, и местные выпивохи давно по ночам таскались к ней за самогоном. Разглядывая наши рожи со следами былых "заслуг", она подозрительно ухмыльнулась, но подъебнуть не посмела. Мой мрачно-решительный вид отбил у неё охоту связываться.

Колян понимал, что своим неожиданным срывом нагадил не только себе, но и нашему общему делу, и обещал впредь держаться. И к его чести - слово своё сдержал. Позднее я купил ему ноутбук и он довольно быстро освоил эту новую игрушку.

Через некоторое время он разобрался как выходить в Интернет, и даже нашел себе друзей на каком-то форуме бывших алкоголиков. Вечером, после работы Колян усаживался на тахте и предавался виртуальным беседам. По его довольной роже и периодическим смешкам было видно, что ему это было интересно. Потом он начал ездить на встречи со своими новыми друзьями и постепенно я перестал за него беспокоиться, потому что возвращался он трезвым и счастливым. Однажды такая встреча состоялась и у нас. Он попросил меня молчать о том, что коттедж на самом деле принадлежит не нам, и я заверил его, что не проболтаюсь. Я был удивлён, когда увидел с какими людьми общается мой друг, бывший подвальный бомж и конченый пьяница. Это были приличные, трезые люди. Они смеялись, шутили, делились подробностями своей жизни, обсуждали будущее, и при этом за столом никто даже намёком не предлагал сгонять за пузырём и остограмиться.
После этой встречи я зауважал своего друга ещё больше.

Через год мы зарегистрировали свою строительную фирму и наняли двух наёмных работников из местных. Им было поставлено жесткое условие - никакого выпивона и утреннего перегара. Одного пришлось таки выгнать, но это оказалось на пользу - пришедшие к нам на работу новые люди вели себя прилично и работали на совесть. Впрочем, чего было им и не работать, была и хорошие заказы, и заработок не разочаровывал.

Были и неудачи, но мы старались не падать духом, и постепенно наша фирма стала довольно уважаемой.
Да, мы брали дороже, чем нелегалы, но зато и качество выполняемой работы было на несколько порядков выше. Помогали нам и новые друзья Коляна. Бывшие алкоголики старались поддерживать друг друга в любых начинаниях. Так у нас появился свой бухгалтер, крепкий толковый мужик под шестьдесят, живший в трезвости уже 5 лет и очень гордившийся этим фактом. Он так и представлялся: Максим Фёдорович, 5 лет. На насмешки несведущих внимания он не обращал, даже наоборот, радовался, что можно влить в "свежие" уши историю своей борьбы и победы над "зеленым змием".
Позднее мы наняли и юриста.

Через три года мы выкупили коттедж у вдовы друга, и приобрели пару домов в поселке. Фирма обзавелась грузовым транспортом, потому что мы стали брать заказы на возведение домов под ключ и требовалось подвозить стройматериалы.

В итоге получилось так, что найденные когда-то в подвале деньги пошли нам впрок. Используя их постепенно для развития бизнеса, за эти годы не без помощи опытного бугалтера и толкового юриста, мы отмыли и легализовали практически всю сумму.

Через три года после того как мы поднялись я решил сделать Коляну подарок. Выкупив заброшенное помещение бывшей спортшколы, я предложил Коляну возвратиться к его любимому делу - тренировке мальчишек. Когда я увидел слёзы счастья в его глазах, то понял, что попал в точку с выбором подарка. Когда мы оборудовали спортзал и Колян набрал первую группу, то я с радостью заметил как он подтянулся и помолодел лет на десять, не меньше.

Спортивная школа будет практически бесплатной для детей, а для желающих похудеть и подтянуть фигуру взрослых мы в дальнейшем планирует открыть тренажёрный зал. 

Новостью стало то, что старый Колян оказался завидным женихом. За него поспорили две относительно молодые дамы, на одной из которых он и женился.
Я тоже присматриваюсь к одной удивительной девушке.
Ей сорок, но как-то не могу я сказать "женщина" на эту подвижную, веселую девчонку.
Наверно, скоро свадьба будет и у нас, вот только одно дельце проверну и поженимся.
А дело довольно приятное - я решил и подарить ей небольшой дом.
Только это пока секрет.

И ещё я заметил, что перестал думать о своей прожитой жизни с сожалением и горечью, как было когда-то. Я благодарен всему, что произошло со мной - за уроки, которые я смог вынести даже из самого болезненного и негативного. Я выжил, справился и успел.
Пока нет второй даты под портретом - ничего не поздно.
Я верю.