Сон ХII. Суд

СОН ХII. СУД. 2011 г.

   Сижу в туалете Суда города Железнодорожный. Вот там. Почему-то там.
   Слышу: заходит человек. Дёргает дверную ручку моей кабинки. А там всего-то две кабинки: «М» и «Ж». Так вот, дёргает ручку моей кабинки и падает моя куртка. Я её повесил обратно. Слышу: стоит. И судя по тому, что он не заходит в соседнюю, женскую, понимаю, что это мужчина. «Стесняется что ли? – подумал я. – В наш-то век двойных, тройных и прочих многих стандартов?!»
   Когда я заходил, то женская часть была свободна.
   А мужчина стоит.
   Ждёт, когда я выйду?
   Мне становится не по себе, как-то неуютно, да и не понимал я того, чего он ждёт («Дурак!»), если вторая кабинка свободна; не всё ли равно «где», и к тому же «там», где на двери красовалась чёрная буковка «Ж»!
   Для того, чтобы освободиться от такого психологического переходящего в физическое давления – я настолько мощно испустил «злого духа», что, ей-богу, сотряслись стены Суда, и человек понял, что я, как Советская власть, серьёзно и надолго.
   Человек-мужчина вошёл таки на женскую территорию. Я слышал, как звякнул ремень, зашуршали штаны и он сел. И тоже: видимо, в знак солидарности со мной, пукнул. Слышимо, но как-то вяло. А всё-таки пукнул!
   Он вышел быстрее, чем я. Боясь, что его увидят женщины? Но их не было. Никто нас больше не тревожил.
   Когда я вышел, то решил по своему обыкновению чистоплюя тщательно, раза три, помыть руки мылом. Но его не оказалось. На дне мыльницы покоились слипшиеся крупинки горчичного порошка. Я всё-таки растёр жёлтые шарики кончиками пальцев и ополоснул пальчики под большой струёй горячей воды: какое это блаженство, тем более тогда, когда на дворе морозный декабрь!
   Опоздав на 10 минут судебного заседания, меня в дверях судья спросил только о том, кто я.
   – Обманутый дольщик!  – ответил я.
   – Входите!
   Я присел на краешек скамейки и увидел затылки добчинского и бобчинского на скамье подсудимых, но не за решёткой, а рядом с ней. Они синхронно вскакивали и отвечали на протяжении всего суда: «Согласны, Ваша честь!», «Согласны, Ваша честь!», «Согласны Ваша честь!» 
   Над нами сиял золотой двуглавый орёл.
   Секретарь напрягала уши.
   Заседание текло…
   А я думал: мои и не только мои «добродетели», эти двое бывших директора строительной компании, которым я отдал на начале строительства свои последние деньги за двухкомнатную квартиру, и которые эти деньги прогуляли, не построив дом, – вот, сидят передо мной спиной, и что я могу просто встать и убить этих гадёнышей, так не похожих на генеральных директоров, а скорее на бандюг с большой дороги. Нынче идеологи говорят про некую толерантность, а вот простая русская символика «Георгий Победоносец поражающий змеёныша» на городском автобусе говорит об обратном…
    Но: «Суд идёт!»