How important to be a man, just a man

Книги Дины Рубиной «Белая голубка Кордовы» и Дэна Брауна «Утраченный символ» попали в мои руки одновременно, я читал их одну за другой. И невольно сравнивал.
Обе книги смотрят в глубь истории. В обеих в центре - история семьи. У Рубиной условно чуть более длинная. У обоих авторов главный персонаж после географических, реальных, или метафизических странствий обретает семью, воссоединяется с ней, припадает, правда, через собственную смерть, очищение от ошибок и предательства. Обе семьи полны тайн, каждая длиной в столетия. В обоих персонажами движет мощнейший нравственный императив – семейная традиция, наследие / наследство, удел. Семья для персонажей Рубиной – глубинная основа, зов крови, мистическая идентичность. А у Брауна – удобный инкубатор, механизм клонирования, с отдельными дефектами и погрешностями, правда, и очень разрушительными.
Главного персонажа Рубиной зовут Захар Кордовин. Главного «злодея» у Дэна Брауна – Захари Соломон.
Сюжетные линии в книгах во многом похожи. Правда, Захари Соломон (менявший имена – Андрос, а потом Малах) ищет свою часть наследства ради иллюзорного, мистического господства (одно из значений имени Малах – «царь», но более известное - "ангел") и ловко манипулирует своими родственниками и их другом профессором Робертом Лэнгдоном, заставляет их балансировать между жизнью и смертью. «Удел» Захара Кордовина в книге Дины Рубиной – кровные узы, разделенная много веков назад семья. Кровь взыщет.
Детективные коллизии пересекаются с любовными. Хотя любовью отношения мужчины и женщины в «Утраченном символе» назвать можно с натяжкой. Профессор Роберт Лэнгдон замечен только в платонических связях. Нам ничего не известно о другой его стороне. Мы видим блеск интеллекта и эрудиции. А их протагонист остается в тени, имени его мы не знаем. Для Захари половые отношения – утехи, игра молодецких гормонов меняющегося тела (и личности). Он пользовал и красивых женщин, и красивых юношей. Любовь случайна (если это вообще любовь!), а половые отношения прагматичны - по воле случая (правда, такого случая автор своим персонажам не предоставляет!).
Любовных скетчей у Рубиной хватит на оба романа. Любовь мужчины и женщины духовна, бессмертна, преемственна. Перед взором Кордовина образ манящей женщины фрейдистски меняет облик – любовница, сестра, мать. Его «контролирует» стержневой императив. Кстати, тема квир есть и у Рубиной, но и у нее она отмечает «плохишей», а настоящие мужчины эталонны. Давняя подруга Кордовина Марго признается, что несколько часов с «ебарем» Кордовиным – лучшее, что было в ее жизни…
Еще одна тема. Религии у Брауна разделены условно, практически по недоразумению, или даже неразумению людей. У всех них есть рациональное начало, которое мистически постижимо, но материально не достижимо.
Авантюры Кордовина Рубина кроит более традиционно (и узнаваемо) - по библейским лекалам: возвращение блудного сына и по канве – страдания, обретение греха и его искупление, а потом второе пришествие / возвращение дона Саккарии Кордовера.
Символика в романе Рубиной богаче и многоплановее Брауновской. Главный артефакт и криптограмма у Брауна – пирамида и связанные с нею шифры - логоцентричны. У Рубиной в другом комплексе. Мистический наследный кубок, возникающий из глубин шкафа, исчезающий в чужих руках, путешествующий, двоящийся, скрывающий и просвещающий. Древний язык, тайный, незнакомый, обретенный и усвоенный. Белая голубка - метка художника, мистический символ, трансфигурация, дух. Структура холста и мазка, с пластами времени, цветовыми планами замысла художника, его стиля.
Браун наблюдает за поведением своих персонажей со стороны. Их жизнь протекает – условно - от инициации к мистерии, шифруя послания. Персонажи Рубиной сензитивны, их опыт мистичен и трудно уловим (бесполезно молить - мгновение не остановить!). А вот писательский «десант» в мужскую психологию идет со щелчком, словно фокус меняется. Только еще он был персонажем – и вдруг тонкое проникновение, выпад в женскую психологию, и он словно смотрит ее глазами, чувствует как она, ей идентичен. Очаровательно по-особому галантное отношение Кордовина к женщинам, позволяющее ему найти и любить в каждой что-то ее, индивидуальное. (Кстати, это продукт рационализации персонажа: нежно относиться к женщинам не только до, но и после… чтобы преодолеть ощущение противозаконности … соития.)
Окончание романных перипетий у Брауна – точка во времени: кульминация – «небеса разверзлись», «преступник наказан» - и хеппи-енд.
Рубина более философична и уводит персонажей в постижение смерти. Смерть лишь переменка жизни. Миг соединения реальности, чувства и памяти. ...перед угасающим взором Кордовина возникает мать-любимая, мать-сестра. Он так и не определился в степени родства. Их родство по сути. Кровь, которой он безоговорочно доверился. Прошлое, настоящее и будущее соединились, преодолев пространство. И это не точка. Континуум… эпох, судеб, личностей…
Ecce homo