Хочу замуж

        Я всегда хотела выйти замуж. Сколько себя помню. Мне с детства внушили игру в то, что замужем быть надо и чем раньше, тем лучше.

        Многие  мои ровестницы  были счастливыми обладательницами мам-подружек с модной прической и в мини-юбке, зачастую разведенных. Моя же мама – образец добропорядочности, граничащей с ханжеством, меня просто бесила.  Отец все время, сколько его помню, спешил не быть дома под любым предлогом.

 

         Подростковый возраст прошел под девизом: “Удержите меня на белом свете. Ведь я никому не нужна!” Здравый смысл все же взял мою слабую волю в руки и я выжила, хотя это было непросто.

Ко всему прочему, у меня ничего не получалось, я ничего не достигала, но я хотела жить.

“Почему ты не  встала раньше? Почему ты не застелила постель? Почему ты...???

“...вообще живешь здесь? Ты же мне мешаешь, неужели не понятно?” Так и хочется добавить к маминым упрекам. Внутри у меня все кипело, когда такие вопли были в доме.

 

          Мне надоело - я ушла замуж в 18 лет.

          Люблю придумывать – придумала любовь и выскочила за мальчика. Это было легко,  потому что внушение с детства, что “надо выйти замуж” исходило не из воздуха – мама выпихнула меня с радостью в неизвестный, но такой увлекательный мир. И не сразу я  поняла, что мое замужество было от отчаяния оправдать мамины надежды. Этот легкомысленный шаг осуществил еще одну мою мечту - жить одной, после развода, конечно. И у меня началась новая жизнь.  Я разводилась с раной в душе, но  с восторгом ожидания будущего - мне всегда нравились перемены, я любила мандраж ожидания.

 

           Каждое утро приходило с этим ожиданием. Я вспоминала сны, лаская себя надеждой, за завтраком с крепким кофе и корицей мне виделся проблеск будущего счастья. Ехала ли на работу, садилась ли за стол, раскладывала ли бухгалтерские папки и бланки, я жила грядущим. Даже когда я смотрела в  зеркало и видела милый вздернутый носик и веснушки на нем, я жила не здесь, у зеркала, я жила в другом мире, который будет завтра, или через год.

 

***

 

           Не спрашивайте, зачем я, такая обыкновенная и ничего из себя не представляющая, типичная посредственность, поперлась на этот конкурс. Я не скажу вам – это пока мой секрет. Потом, конечно, я не выдержу, – вот как на духу признаюсь, – не умею хранить долго секреты, но пока...пошла я на “Конкурс Молодых Дарований”. Узнала о нем из бульварной газетенки.

           Стояла в очереди в кассу с полной корзинкой продуктов, думала купить ли мне еще шоколадку, или, может, жевачку,  - и увидела это объявление. Магазин остался без покупателя, я же побежала в догонку за счастьем. Очень уж хотелось мне показать, какая я – холостая!  Я бежала и уже светилась от предчуствия, внутри меня  прыгали мысли:

“Взгляните – я недурна, обаятельна , кожа – как бархат,  параметры практически идеальные, глаза излучают порыв быть лучшей. Умею не много, зато качественно. Например, танцевать танго. Это папа меня научил, -  в школе все завидовали. Могу еще танец живота станцевать с цимбалами, только дайте переодеться.”

 

           Дома я судорожно мерила самые модные наряды, металась по комнате в поисках любимой заколки, обдумывая макияж, слушая Дэпеш, а жила уже завтра. В мечтах уже улетая далеко вперед, ввысь, в заоблачные дали, где немыслимо, но хорошо и нет этого мандража , ведь все ожидания уже сбылись!

 

           Странно, но спала я крепко и без снов. Такое бывает редко и я решила, что мой снотворец решил не заморачиваться и ушел отдохнуть, бросив меня на произвол судьбы. Захотелось разозлиться, но не получилось. Настроение было просто потрясающее, я быстро одела, тщательно выглаженый еще вчера, любимый розовый костюм,  задумалась о том, что очень хорошо, что он почти строгий, это говорило о моей серьезности. Ничего, что юбка чуть открывает коленки, совсем ничего, ведь наступила весна. Узконосые туфли на высокой шпильке в тон к розовой сумочке, волосы закалывать не стала, пусть падают на плечи, прямые, как зеркало, так даже лучше. Милая деталь – переливающийся всеми цветами радуги браслет из хрусталиков - на запястье. Заколка-бабочка - в сумку, и костюм для танца живота туда же. Легкие безупречные штрихи косметики, но помада поярче, чем обычно, - и я готова бежать.

 

Вдруг – звонок- настолько неожиданно , что я вздрогнула.

- Алло.

- Привет, - это был мой бывший муж Вольдемар, конечно я его так не называла. Еще не хватало выходить замуж за такого напыщенного типа. Я его звала Волька, еще в школе мы сидели почти рядом, за соседними партами. А потом, в наши 18, мы скоропостижно поженились и поступили дружно в институт на экономический факультет. Сейчас, когда уже почти год прошел после окончания учебы и нашего развода, мы все равно изредка встречались поболтать и попить чайку в чайной неподалеку от моего дома. И вот уже как месяц, Волька пропал, ни слуху от него, ни духу, я уже начала беспокоиться. Но сейчас был самый неподходящий момент для болтовни. Даже с Волькой.

- Как я рада, что ты наконец-то объявился! Ты вообще даешь, мобилку отключил, и дома никого. Как твои попугайчики, я за них очень волнуюсь.

- Да все нормально с ними. Я только хотел тебе сказать...

- Извини, Волька, у меня тут такое! Слушай, ты не мог бы перезвонить вечерком, а? Только, чур, не пропадай!

- Я не пропаду, я только хотел тебе кое-что сказать... очень важное...

- Волька, ты себе не представляешь, я уже выбегала и ты позвонил. Просто катастрофически нет времени. Я торжественно тебе клянусь, что вечером обязательно тебе все расскажу и выслушаю твои новости со всей внимательностью, на какую я способна, но я тебя умоляю – сейчас мне пора бежать, я опаздываю !

- Хорошо, Оля. Встретимся вечером в нашей кафешке.

- Хорошо, встретимся. Волька, ты настоящий друг!, - я бросила трубку и полетела навстречу мечтам...

 

            Мысли, планы, надежды желающих показать себя огромному количеству потенциальных мужей (ой, вот я всех и рассекретила, недолго продержалась моя тайна), оказалось огромное количество. Я чувствовала себя так, будто стою в очереди за билетами на Дэпеш (только в очереди были почти одни девченки, примерно 1 к 10 ) и почему-то в Мавзолей. Наверное, потому что стены были темно-красного оттенка и здание было всего лишь двухэтажное, в отличии от соседнестоящих. Все конкурентки были понурые, мало кто разговаривал, на друг друга девочки смотрели исподлобья или наоборот, демонстративно задрав припудренный носик. Поразительно, одеты почти все были похоже – или криминального вида мини-юбка, или джинцы с заниженной талией, которая открывает практически весь живот.

 

            Пацаны, которые смотрелись как-то нелепо в бабской команде, пробовали заигрывать то с одной, то с другой, но не удавалось им это, сказывалось волнение и напряжение. Уж очень хорош был главный приз на конкурс, и так заманчиво выглядела реклама в газете – на весь разворот, глянцевая, мерцающая прохлада бирюзового моря и ярко-белого цвета многоэтажный морской лайнер. “Ты это можешь!!! Круиз только для тебя!”

            Кто бы сомневался из этой очереди, что он действительно это может. До того, пока не встал в очередь за иллюзией избавления от всех бед....

 

            И все равно всем повезло - сиял солнечный теплый майский день, на деревьях рождались листочки, небо было чистым, будто его с утра вымыли, только изящной белой полосой самолет прочертил косую линию... Пялиться в небеса было приятней, чем на конкуренток, и я стояла, задрав голову и любовалась бездонной голубизной.

 

            Да, чуть не забыла, в финал должно было попасть только десять человек. И практически все выходили из главной двери Мавзолея зареванные, тушь текла по красивеньким личикам в три ручья, пацаны же сжимали губы и вмотрели сквозь всех невидящими глазами. Очень было похоже, что комиссия не церемонится ни с кем. После очередной жертвы очередь заметно оживлялась, но ненадолго, обычно после следующей супервылизанной претендентки, которая тихонько прикрывала за собой дверь, все стихали и делали вид, что им все равно. И зависть зависала в воздухе, хоть топор вешай.

 

            От скуки, и чтобы шея не затекла, я смотрела то наверх, выискивая новый самолетик, то девченке, которая стояла впереди, в аккуратно взлохмаченный затылок. Я думала о том, что голод и недоедание убивают в Африке 6 миллионов детей в год, а мы стоим здесь и все тупо хотим выйти замуж. Легкомысленно стоим, невообразимо тупо пялимся в затылок друг дружке и совершенно необоснованно думаем, что из-за наших красивых ножек и глазок весь мир будет неровно дышать, миллионеры в смокингах с бабочками падут ниц, море цветов и драгоценностей будет нам за одну только ослепительную улыбку, и, понимая невозможность этого, мы все равно стоим и надеемся... Я так размечталась, что даже не заметила, что затылок передо мной исчез.

            Медленно, откуда-то изнутри, стала подниматься паника, в голове мысли заметались как кошки по весне. Примерно следующего содержания: “Ой, мама моя, что же это я делаю? Ой, не хочу я  продаваться даже за морской круиз в экзотическую страну на самом-самом лучшем в Мире VIP-лайнере. Ой, я даже не знаю в какую страну... ой, не дай Бог, что в Африку, ведь там дети голодают... Да, замуж хочу, но ведь так страшно быть женой напыщенного миллионера! Говорят, они ужасные жмоты и только кажется, что будешь вся в шелках и брильянтах, а на самом деле будет сексуальное рабство за каждую условную единицу...”

 

            Весь этот сумбурный бред пронесся в моей голове так стремительно, как будто участвовал в гонках за главный приз Формулы-1, но еще более стремительно открылась дверь и личико у взлохмаченного затылка оказалось очень даже незаплаканным, более того, оно торжественно улыбалось. Милое созданье окинуло очередь девчонок одним  долгим затуманенным взглядом, вздохнуло так облегченно, и поплыло гордо вышагивая, к троллейбусной остановке. Это был шок, но в воздухе зависла уже не зависть, а некая смесь из отчаяния с надеждой, что не всем отказывают. “Странные люди и я из их стада...” ,- подумала я и, как загипнотизированная, шагнула в пустоту широченного холла “Мавзолея”.

 

            Миловидная девушка, как картинка из каталога “Классический стиль” в разделе для секретарей-референтов, в костюме мышиного цвета, в очках, с зачесаными в ракушку темными волосами, вежливо пригласила пройти с ней наверх. Идти по широкой лестнице и прикасаться к зеркально-гладким перилам из красного дерева было приятно. Просторная зала с балконом встретила нас на втором этаже. В приоткрытые высокие балконные двери прорывался ветерок из сквера и оживлял все вокруг. Сумашедшая весна в заговоре с деревьями из дворового сквера заставляла мерцать солнечными зайчиками высокие потолки и неохватные строгие зеркала в “старой” позолоченной раме,  радужно заигрывала переливами с роскошными букетами цветов, а кожаная мебель цвета слоновой кости и столик из красного дерева, казалось, грациозно переставляли изящными ножками.

 

            Девушка стучала каблучками как секундная стрелка, было непросто за ней успевать и наслаждаться новизной впечатлений. Внезапно направо за лестницей оказался коридор – фотогаллерея. Черно-белые фотографии в шахматном порядке, над каждой – длинный золотой конусик с направленным освещением.

Каждая фотография была достойна восхищения, необычные сюжеты и высокохудожественные съемки, особенно выделялась одна – моряк  целует девушку. Поцелуй страстный, но немного вычурный из-за неловкой позы и неестественно изогнутой руки, ошарашеные необычной сценкой прохожие с улыбкой в глубине глаз оглядываются на увлеченную парочку... Я чуть приостановилась, чтобы разглядеть дату под фотографией – август 1945 года. Неужели оригинал? - Надо спросить у девушки, она должна знать, но мы уже прошли под аркой, завершающей фотовыставочный коридор и... пришли.

          

           Я ожидала увидеть человек пять, не меньше, но в небольшом и совершенно круглом зале был всего один высокий мужчина.

            Скорее всего, это был кабинет, у окна стоял необычной полукруглой формы письменый стол, рядом – высокое цвета кармин кресло на курьей ноге с колесиками, одна стена была в разноцветных переплетах книг.

Закружило голову от одного только взгляда на необычный пол, выложенный замысловатым паркетным узором-спиралью всех вишневых оттенков. Мужчина стоял у открытого окна, и, как только мы вошли, кивком головы показал мне на стул, который стоял в самом центре комнаты. Я спокойно села, он же остался там, где был, и стал молча меня рассматривать тяжелым и резким стальным взглядом.

 

             «Сейчас просверлит», - подумала я, и мне почему-то сразу захотелось рассмеяться, - “Нервишки шалят, наверное,  ведь ничего нет смешного, а я еле сдерживаюсь. «Надо отвлечься...Таинственно-синий пиджак, белая рубашка и галстук точь-в-точь эти цвета, только в косую полоску. А джинцы такие небрежные нарочно, дорогущие небось... Небритость тоже специально, волосы уж очень аккуратно уложены, как будто из парикмахерской только что вышел. Хм, профиль у него как у Платона, бороды ему только не хватает. Ему бы бороду и в 5 век до нашей эры... Да что же это такое, опять на хи-хи пробило.»

Тянулась долгая минута взаимного разглядывания. Наконец лед тронулся, голос в тон глазам, как на допросе.

            - Ваше имя?

            - Оля.

            - Что умеете?

            - Танцевать. Танго и еще...

            - Достаточно. Продемонстрируйте.

 

          Я почему-то растерялась, хотя продолжение было вполне логично.

 

            - Да, конечно.....извините, а как ваше имя?

            - Платон Лебедев.

 

          Это было уже черезчур, я прыснула как пятиклассница. Он посмотрел на меня без удивления и с интересом.

 

            - Вам требуется что-то еще?

            - Вообще-то, самое главное – это партнер и музыка.

 

          В этот момент я поняла, что прийдется танцевать танго с ним. Я себе не могла представить даже, что окажусь с такой дурацкой ситуации, я вдруг разозлилась на себя так, как никогда раньше не злилась. За все: за это стояние в очереди несколько часов, за эти свои детские мечты, за то, что я вообще идиотка, приперлась сюда сама не знаю зачем, а мне еще надо танцевать с этим истуканом! И вдруг, неизвестно откуда, раздался ритм аргентинского танго.

          «Видимо, за нами наблюдают и где-то сидят ассистенты...да уж, таинственности не занимать этому Платону. Ой, как хорошо, все-таки, что мы не одни! Вот сейчас он достанет из своего тайника партнера для меня и он даже сможет попасть в такт, и это было бы действительно чудо!» Но, увы, моим надеждам не суждено было сбыться, Платон уже шел ко мне...

 

          Все как в сказке – танец преобразил истукана до неузнаваемости и не было неуклюжих перешагиваний, которых я поначалу ожидала. Но танго с ним было совсем не похоже на то танго, какое я танцевала ни с папой, ни с однокурсниками, ни с кем. Уверенные, четко отточенные движения, потрясающее чувство ритма.

          «Он, наверное, профессионал...», -только и успела подумать я, но неожиданная страсть в глазах напугала меня и я почувствовала себя не уютно под его взглядом. Неожиданно эта неуютность очень быстро переросла в желание танцевать еще, и еще, и еще... Голова  пошла кругом. Опьяняющая уверенность его взгляда и движений , шуршание одежд и ритм  - вылилось в единое чувство обжигающего желания....

         

          Ах! И вдруг неожиданно у меня подкашиваются ноги и я лечу на пол.  Платон успевает похватить меня за руку, если бы не это, то я подвернула бы ногу. Сломался каблук! Ну как же так – это были мои самые любимые туфли!

 

            - Вы мне подходите, - сказал он уже гораздо более мягким голосом, в глубине его стальных глаз мелькнул лукавый теплый огонек, - Я люблю откровенных людей, которые видят так четко свою цель. Теперь вы должны еще более четко понять, что вам прийдется много работать, чтобы получить финальный приз. Вы согласны?

            - А эта работа...

            - Работа не связана с интимом, подробности на месте, вам все объяснит моя секретарь Маргарита Михайловна. На ваши раздумья у меня нет времени, я жду ответа.

И я просто сказала

           - Согласна.

 

             Дорога домой помелькнула, я летела как на крыльях, хотя лететь в туфлях со сломанным одним каблуком было не просто!

             Я получила то, что больше всего хотела!

Хотя все это собеседование более чем подозрительно, но ведь это не главное – главное результат! Я ликовала.. люди в троллейбусе, где я была вынуждена прервать свой полет, поглядывали на меня кто с опаской, кто с иронией, однако мне было все равно. Но откуда-то в восторг потихоньку, по капельке сочилась тревога. Я знала, откуда эта пакостница,- из конверта с  приглашением а-ля приказ:

“21 мая (уже послезавтра!) в девять утра  в гостиннице “Радиссон” быть для заключения договора, взять с собой паспорт, личные вещи и отпуск на 14 дней, не назначать на это время никаких встреч, ночевать вы должны будете в гостиннице. Предупреждаем, после подписания договора вы будете в полном распоряжении у руководителей проекта, любые отвлечения от программы подготовки к финалу Конкурса должны быть исключены. В противном случае договор прерывается” и что-то было еще, я не понимала, но я так торопилась, мысли скакали, это мешало сосредоточиться на чувствах.

 

            Конечно, все это более чем странно, но... я чуть не забыла про Вольку, я же обещала встретиться, надо переодеться и бежать, наверняка он уже ждет. Заодно и расскажу ему обо всех своих приключениях. Может, он мне что дельное посоветует?  В темпе рэйва, который влетел вместе с ветром в окошко, я сменила элегантность на комфорт привычных левайсов и кроссовок.

            “Наша” кафешка была не просто кафешка, это была чайная. В парке неподалеку от моего дома , особняком стоящий маленький деревянный домик, где можно поваляться на турецких подушках, смакуя прекрасно завареный чай вприкуску с малюсеньким пирожным. А второй этаж только так назывался, на самом деле это деревянный балкон, такой узенький, чтобы пройти по нему на свободное местечко, приходилось тревожить тихо разговаривающие парочки и внимательно следить за тем, чтобы не наступить на чью-нибудь непредусмотрительно оставленную на полу кружку.

Но все эти тесные неудобства придавали чайной непередаваемый привкус душевности. У твоих ног бесшумно мелькают автомобили , идут прохожие...уютно и чай можно подливать из чайничка, и, растягивая удовольствие, маленькими кусочками откусывать пирожное. Никому, кроме твоего собеседника, не интересен ни твой прикид, ни твои манеры, ни твоя прическа.

 

             Волька ждал на наверху, занял лучшие места в уголке. «Или повезло, или пришел раньше и ждал» , - промелькнуло в голове... но новость, моя сногсшибающая новость не могла лежать внутри, она просто рвалась на волю, мне так хотелось ею поделиться с самым близким другом! И я с размаху, без прелюдий, выпалила:

- Волька, я послезавтра исчезну на пару неделек, ты польешь мою орхидею? Ну всего разочек?

 

            Я сразу поняла, что Волька уже не тот, его как-будто подменили. Взгляд был другой, линия подбородка напряжена, волосы тщательно подстрижены. «Вихры, конечно, жалко, но так намного..мужественнее, что ли» - Начала по привычке я внутренний разговор, однако надо было что-то и Вольке сказать, а мои мысли всегда казались мне банальными и глупыми, я молчала.

            Я смотрела на внезапно повзрослевшего Вольку-Вольдемара, на его неожиданно незнакомое лицо. Потом до меня дошло, что мы пришли поговорить, полежать рядышком попивая чай , но мне внезапно расхотелось и пить, и есть, и ждать, и куда-то лететь. Его взгляд всколыхнул внутри совершенно непонятный всплеск, я почувствовала, что случилось что-то и я сейчас заплачу. Взгляд Вольки заставил забыть о круизе, Платоне, танго и все показалось настолько мелким и ничтожным по сравнению с тем, что вот-вот на меня обрушится. Я поняла одно, надо действовать, нельзя больше молчать и стоять как дура. Предательские непонятные слезы готовы были выплеснуться из глаз.

            

            Я просто села. Взяла чайничек с безукоризненно белой ручкой, посмотрела в его зеленые глаза и сказала – «Волька, любимый, я хочу за тебя обратно замуж». И, перед тем, как задрожали его ресницы, промелькнула мысль «Удивительно, почему мы с тобой никогда не танцевали?..».

 

Лилия Римина (с)

 06.12.2011