Глава третья. Конец света

Дома Лукас не мог найти себе места. Он все никак не мог поверить, что действительно находится дома, и больше никто не покушается на его жизнь. Все казалось каким-то призрачным. Лукас не собирался принимать таблетки. Он хотел показать их Эрику и узнать, что это за вещество. Могло статься что этот жабоподобный попросту решил его отравить, решив, что раз он пришел один, то и опасности никакой не представляет. Вечерело и Лукас, который не мог найти себе места, попытался заснуть. Его ближайшие действия вроде были просты и понятны, но Лукас все ворочался без сна, пока наконец, в третьем часу ночи он не сел на кровати и не спросил себя - в чем дело?
И тогда пришел ответ - он так и не нашел Крейгера. И не найдет, если снова вплетет Эрика. Если отдаст таблетки на экспертизу он их больше не увидит.
Лукас встал, и нащупал в кармане брюк два безликих пенала. Достал один. Принимать эти таблетки одному слишком опасно. Но если кто-то будет рядом - они могут помешать. Кот не знал чего ждать, не знал что ему делать и в конце концов, уже под утро он написал на почту Эрика письмо так, чтобы оно пришло только через десять часов. Лукас надеялся что за это время он успеет что-нибудь понять и не успеет умереть. Внутри у него все звенело от напряжения, но когда в руке остался пустой пенал, а на языке - горьковатый привкус, Лукас совершенно успокоился. Он успел еще подумать, долго ли будет действовать препарат, и не лучше ли ему сесть, когда мир померк перед его глазами, а потом взорвался и обрушился на него весь, целиком. Лукас попытался поднять руки, чтобы защититься, уверенный что мир раздавит его, но он исчез до того, как мир пал.

Кадры мелькают. Лукас поворачивается. Вздрагивает. Отдергивается. Видит.
Кадры.
Кадры, картины, панорамы. Пугающие, живые, движущиеся.
Города, пустые, безлюдные.
Прекрасные сады, полные людей.
И две картины, друг против друга, жизнь и смерть.
Лукас оказался в гуще битвы. Прямо на него бегут люди, так быстро что он не успевает увернуться - но люди проходят сквозь него потому что его здесь нет. Он идет вперед, чувствуя, что то, что он должен увидеть впереди. Это они. Существа чьих лиц не видно. Их немного, и люди идут, идут на них волнами. В них летят снаряды, пули, но они стоят как ни в чем не бывало. Вспыхивает пламя, поднимается под невероятным углом и огненной плетью проходится во человеческим войскам. Граната, брошенная в сторону странных существ, летит обратно. Пули дождем обращаются против своих хозяев. Лукас со всей силой внезапного осознания понимает, кого он видит. Сильные - те, кому на самом деле посвящен отчет 613. И то что он видит сейчас - это именно то, чего боялся автор дневника и некоторые составители отчета - этой война между людьми и полубогами.
Потом взрыв. Потом города, охваченные пожарами, где огонь живой и ползет по улицам подобно исполинской змее. Груды тел, сваленные друг на друга. Болезни. Напуганные, разбросанные по миру люди, стреляющие в любую движущуюся цель. Один из них даже выстрелил в Лукаса, когда ему показалось что там кто-то есть. Кот посмотрел в его бегающие покрасневшие глаза и отвернулся.
И Сильные, полубоги, находящие и беспощадно уничтожающие беспомощных против их мощи людей.
Безумие и страх затихают перед покоем смерти. Со страниц истории исчезает целый вид.
Люди.
Были ли они?

Лукас увидел следующую сцену, через много лет, после увиденных им моментов ужаса и боли. У двух существ, в новом, совершенно не похожем на человеческий, мире, рождается ребенок.
Маленький мальчик подходит к колыбельке в которой спит младенец и поворачивается к маме.
- Братик болен?
Женщина поднимается со своего места, встает рядом с сыном и смотрит в колыбельку.
- Нет. Он просто другой.
- Что значит другой?
- Человек.
- Разве это не миф, мама?

Миф.

Лукас поворачивается назад и чувствует, как история ведет его обратно, к самому началу. Из тумана выступает фигура, и он чувствует, что сейчас сделает шаг и все поймет, но.


Он проснулся ощущая себя ныряльщиком которого вдруг выдернули из глубины - от разницы в давлении газ в крови вот-вот заставит её закипеть. Лукас хватал ртом воздух, задыхаясь, кто-то прижал к его лицу маску, горло запершило от не увлажненного кислорода, Кот закашлялся. Он чувствовал свое тело как нечто чужеродное, прежде незнакомое. В глаза ярко светила лампа, к поле зрения попадали и исчезали один за другим хаотичные кадры - люди в масках, безликие и встревоженные, зеленая змейка пульса на экране, впившаяся в вену серебристо-прозрачная трубка. Эрик.
Взгляд Лукаса перестал блуждать и сфокусировался на его лице. Оно не было встревоженным. Глаза Эрика не бегали суетливо, не заглядывали в каждое безликое лицо, вымаливая успокаивающие слова, желанный вердикт. Эрик смотрел прямо на него и Лукас вдруг окунулся в его ощущения. Он видел себя со стороны - бледный, ослабевший, с мутным потерянным взглядом он был не-здесь.
А ему нужно было чтобы он был здесь. Ему было необходимо, чтобы Лукас, чертов Лукас был здесь и сейчас. Потому что чертов Лукас был нужен ему. Эрик моргнул и нахмурился, будто ощутив чужое присутствие в своей голове, а Кот, с трудом отдирающий собственные ощущения от чужих, вдруг улыбнулся ему, и вырубился.

Когда Лукас проснулся снова, вокруг было совсем тихо. Никакой беготни. Шнур капельницы продолжал оплетать руку, а на лице все еще была маска. Кот поднял руку и медленно стянул с себя мешающую пластиковую скорлупку. Он даже очков не носил - не терпел ничего лишнего на лице.
Лукас попытался сесть и тут же ощутил давящую тяжесть во всем теле. Ощущение было, будто из него начисто вымыли всю энергию.
- Ты что-то принял, да?
Лукас безошибочно узнал голос Эрика и про себя усмехнулся. Это было очень в его вкусе - расположится так, чтобы его не было видно сразу и огорошить внезапным появлением. Однако когда Эрик подошел к кровати, Лукас перестал так думать - Эрик выглядел препаршиво. На лицо легла тень, сгущаясь под потемневшими глазами, уголки губ опустились. Взгляд у Эрика был такой, что Лукасу стало не по себе.
- Что они тебе сказали, Лукас? - сказал Эрик очень тихо, глядя Коту в глаза.
- А они молчат? - спросил Лукас, поражаясь как слабо и хрипло звучит его голос.
Эрик мрачно усмехнулся.
- Лукас, когда мы туда приехали - через час после того, как тебя нашли, там был только пепел. Кто бы не пришел к ним после тебя, он не оставил никаких улик, - сказал Эрик тихим монотонным голосом. Потом наклонился к нему и прошипел, - Лукас, чтоб тебя, я до смерти перепугался.
- Хорошо что ты здесь, - сказал Кот. В голове его медленно рождался план.
- Что?
- У тебя есть отличный шанс посмотреть, как я исчезну.
- Что ты черт возьми имеешь в виду? Тебя откачали Лукас, всю эту дрянь из тебя вывели.
- Мне нужна твоя помощь.
- Что?
- Я еще не закончил. Ты должен принести мне кое-что, чтобы я смог найти Томаса.
- Господи, ты бредишь, - сказал Эрик делая шаг назад и недоверчиво глядя на Лукаса, - ты хочешь чтобы я своими руками поднес тебе чашу с ядом.
- У меня получится.
- Лукас, твоя сестра здесь.
- Ханна?
- Ты что хочешь умереть на её руках? Такие у тебя представления о семейной идиллии?
- Эрик, выслушай меня.
- Даже не пытайся меня на это подбивать. Что бы ты не задумал я ни за что...
- Послушай меня, хоть раз, - Кот повысил голос и немедленно закашлялся. Эрик замолчал, не сводя с него глаз.
- Я знаю что делаю. Если ты позволил мне это начать, значит ты хоть немного верил в меня. Если хоть немного этой веры в тебе осталось, помоги мне. Не останавливай меня, когда я почти нашел то, что искал. Ты не имеешь на это права. Не ты.
Лукас замолк, тяжело дыша. Эти слова забрали у него все оставшиеся силы. Если и это не поможет, что ему делать? Он не может ждать теперь, когда видел, что может случится. Он должен отыскать Томаса сейчас, пока еще помнит, как.
В горле снова запершило и Кот закашлялся. Эрик протянул ему стакан воды. Лицо у него было каменное. Когда Лукас напился, Эрик поставил стакан на место и тихо сказал:
- Я не хочу, чтобы ты умирал. Не хочу чтобы ты уходил.
- Знаешь, то что я видел, - Лукас замялся, не в силах описать свои чувства, - когда я вернусь, это могу быть уже не я.
Эрик кивнул, и Кот с облегчением почувствовал, что он его понимает. Это причиняет ему боль, но он понимает.
- Это, - Эрик прикрыл глаза, будто пытаясь отрешиться от того, что ему приходится говорить, - у тебя дома?
- Да. Ты найдешь это.

Эрик вышел молча.
Как только он вышел пришла Ханна. У Лукаса не было сил говорить с ней и он старался на неё не смотреть. Он чувствовал свою вину, и видел в её глаза невысказанные вопросы.
Зачем ты это сделал?
Ты снова лезешь куда не надо.
Ты хочешь умереть Лукас?
- Нет, Ханна, я просто хочу понять, - сказал Кот, но сестра промолчала. Она хотела уберечь Лукаса своим молчанием, но делала ему только больнее.
Еще хуже Лукасу было от того, что он собирался снова причинить ей боль.

Эрик пришел поздно вечером. Он появился на пороге палаты, и Ханна посмотрела на него тревожно и испуганно. Лукас снова провалился в чужие чувства и понял, что пока Эрик был здесь он почти не подпускал Ханну к нему, монополизируя Кота. Ханна смотрела на Эрика, вымаливая у него разрешение остаться с братом.
Но Эрик только покачал головой. Ханна встала, пожала руку Лукаса - слишком сильно, будто желая удержать его здесь и сейчас, или забрать его с собой.
И ушла.
Эрик опустился на стул, за которым она сидела. Опустил голову.
- Лукас я не хочу.
- Эрик.
- Но я сделаю это, потому что ты прав. Я это начал. Я не имею права запрещать тебе. Я не имею права тебе не доверять.
- Спасибо.
- Не умирай.
- Не буду.
- Лукас, знаешь. Когда я говорил, что хочу посмотреть как ты исчезнешь - я имел ввиду, что хочу последовать за тобой. Ты можешь открыть эту дверь. Я бы не смог. Ты мой единственный шанс.
- Я знаю.
Эрик вытащил из кармана голубовато-серый пенал и открыл крышку.
- Эрик, я должен, - быстро сказал Лукас и Эрик замер, - попросить тебя еще об одном одолжении.
- Я слушаю.
- Не дай им вывести меня слишком быстро. Я не знаю сколько времени у меня уйдет.
- Сколько тебе нужно?
Кот задумался. Его вывели из бессознательного состояния через двенадцать часов. Он был уверен что найдет Томаса раньше, но вдруг что-то пойдет не так.
- Десять часов. Ночь и утро..
- Или пока не умрешь.
- Я не умру. Обещаю.
- Ты обещал, - Эрик улыбнулся, - запомни, ты обещал.
- Да, - Лукас попытался улыбнуться в ответ, но все его нутро звало, требовало, тянуло его - пора, пора, ты упускаешь время, - Эрик.
- Сколько?
- Все.
Горьковатый привкус во рту. Лукас закрыл глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях, но все равно упустил момент перехода. Только услышал сквозь сон затихающий голос Эрика:
- А если ты все-таки умрешь - знай, я тебя и там найду.

Эрик понял что Кот ушел - это ощущение было похоже на то, что он почувствовал, когда примчался к Лукасу после того как получил письмо. Кот лежал на кухне, в странной, неестественной позе, и сначала Эрик подумал что Лукас. Что Лукаса больше нет - его не было там. Его тело дышало, сердце билось, а его там не было - ощущения присутствия в нем было не больше чем в манекене.
Эрик до последнего боялся, что даже если врачи спасут тело Лукаса, они не вернут его.
И хотя сейчас Эрик был готов к этому ощущению, он почувствовал себя очень одиноко.

Точки мелькают и увеличиваются, превращаясь в кадры. Кадры растут и превращаются в картины. Картины занимают собой весь обзор и превращаются в мир. Нет. Стоп. Кот усилием воли отдалился от навязчивого мирка, нова возвращаясь к точкам. У него мало времени, но теперь Лукас каким-то образом знает, куда должен идти, какую яркую точку выбрать и дать себя захватить. Кот чувствовал Томаса.
Он шел по городу, в котором недавно был дождь. Город казался ему странно знакомым. Пахло черемухой и сиренью. Изумрудная трава кое-где пробивалась сквозь темный, мокрый асфальт. Лукас шел, не зная еще куда идет. Люди вокруг были но странные - Кот совсем не чувствовал в них людей - неживые как куклы.
Лукас брел и брел вперед, не зная сколько это займет времени, и что собой представляет мир Томаса. Рай в его представлении? Может, хорошие воспоминания? Что-то что успокаивает его? Как тогда ему отыскать его и уговорить пойти с ним?
Именно, пойти с ним. Кот твердо знал, свою цель. Он видел, что может случится. И Лукас был твердо намерен предотвратить это.
Томас нужен был ему как никогда. Лукас шел.

Прошло четыре часа. Эрик следил за Лукасом, боясь любых перемен. Боясь помешать и боясь недоглядеть. Эрик злился на себя и на Кота, но когда он снова и снова спрашивал себя, как бы он поступил, если бы мог все вернуть - он понимал что ничего не изменит. Он снова поднесет Лукасу яд и снов будет неотлучно сидеть рядом с ним, не подпуская к нему Ханну или врачей - пока они не заметили, что Коту нужна помощь.
Эрик иногда думал что должен был поступить иначе - сразу схватить Лукаса в охапку, не дать влезть в тот гадюшник, строго-настрого запретить даже думать о том, чтобы подвергать себя опасности - но знал, что этого бы не произошло. Лукас которого он знал, никогда бы не отступился от своей мечты.
А другой Лукас ему не нужен был.
Поэтому Эрик был обречен ждать и страдать.

Лукас не знал, сколько времени прошло. Он продолжал идти. Пейзаж вокруг почти не менялся, но вскоре он заметил, что люди концентрируются каком-то одном месте. Он направился туда и убедился в своей догадке - на одной из площадей люди кишели. Они не выглядели занятыми чем-то, просто бродили с отсутствующими лицами туда-сюда. Лукас пригляделся к ним и убедился, что они выглядят странно - на ком-то старомодные шерстяные платья, хотя светило солнце, кто-то был в белых халатах, полосатых свитерах, люди в хирургических масках, люди в шубах, люди почти раздетые, люди в пижамах. До Лукаса начало что-то доходить, когда он вздрогнул от неожиданности - прямо перед ним на асфальт упал человек - неожиданно живой. Коту в голову пришла безумная мысль, что он нашел Томаса, но он в ту же секунду - к своему разочарованию, понял что это не человек. Такая же кукла как и прочие, но почему-то транслирующая вокруг себя, что?
Отчаяние?
Он пытается отползти назад, в глазах - самый настоящий ужас и шок. Над ним возвышается другой человек, он что-то говорит, но Лукас не может понять что, хотя стоит рядом - слова смазываются, будто унесенные ветром. Потом второй вынимает из-за пазухи пистолет.
Лукас, одержимый внезапным порывом, кричит и бросается вперед, но выстрел все равно звучит. Лукас замирает, ожидая вспышку боли, онемение во всем теле, но вместо этого слышит сдавленный вскрик и оборачивается. Человек на мостовой смотрит в небо стеклянными глазами. На груди у него раскрывается багровый цветок.
Пуля прошла сквозь Лукаса, будто его и не было.
Так и есть. Это воспоминание, и город, и люди вокруг.
Это кошмарный сон.

- Лукас?
Эрик просыпается резко и поднимает голову. В дверях палаты стоит Ханна. Её лицо становится все тревожнее, и Эрик понимает - она тоже начинает чувствовать, что с Лукасом что-то произошло. За окном светает и палата окрашена в голубоватые тона.
Осталось три часа. Черт.
Сказалось нервное перенапряжение и хронический недосып последних дней. Эрик заснул на стуле, уткнувшись головой в полубезжизненное тело Лукаса и не услышал как пришла Ханна.
- Что случилось? - Ханна зашла в палату и быстрым шагом подошла к постели, взяла Лукаса за руку. Её лицо потемнело.
- Я вызову врача, - сказала она и метнулась к двери.
- Ханна, постой, - хрипло сказал Эрик и Ханна будто приросла к порогу. Обернулась, непонимающе глядя на Эрика.
- Думаю. Он знает что делает.
- Что? О чем ты говоришь, у него приступ...
- Он сам так решил.
- Я не понимаю.
- Он сам принял препарат, потому что у него есть дела на той стороне. Ханна, это действительно серьезно, - сказал Эрик, ощущая как слабо звучат его слова. Ведь в глубине души он страстно хотел, чтобы Ханна заперла его в стенном шкафу и не дала ему убить Лукаса.
- Он не может принимать такие решения, он слишком слаб, я не понимаю, Эрик.
- Ханна, я прошу не так уж много. Он знает что делает.
- Мой брат еще совсем мальчишка, Эрик, откуда ему знать что делать, ты просишь дать ему умереть?
"Нет".
- Он очень изменился, - сказал Эрик, чувствуя. что когда он так говорит его голос становится увереннее, - Он имеет на это право. Прошу тебя. Только до того момента, когда уже ничего нельзя будет сделать.
Ханна смотрела на Эрика стеклянными бессмысленными глазами.
- Я не хочу терять еще и брата.
- Я понимаю. Но если вы не дадите ему поступить так, как он хочет, вы точно его потеряете.
Ханна прикрыла глаза. Ей непросто было согласится, Эрик видел это. Но она согласилась и молча вышла из палаты, чтобы сесть на свое место неподалеку.
Оставалось два с половиной часа.

Логика проста, - думал Лукас некоторое время спустя, сидя на веранде старомодного летнего ресторана, - если это кошмарный сон - у него должен быть зритель, кроме меня. Значит, - Кот в сотый раз наблюдал сцену расстрела молодого человека и шарил взглядом по толпе, - он всегда должен видеть это.
Но толпа была полна кукол. Лукас чувствовал присутствие Томаса, но отследить его не мог.
Время уходило. В голову лезли непрошенные мысли - как там Эрик? Как там Ханна? Сколько времени уже прошло?
Время текло иначе, но Кот чувствовал, что оно уходит. Осталось совсем недолго, а Лукас все еще топчется на месте.
Лукас встал и сделал несколько шагов, и в очередной раз оказался в центре этой сцены. Мальчишка упал прямо перед ним. Кот заглянул в его перепуганный глаза, которые смотрели сквозь него - на того, кто навис над ним, конечно.
Или?
Лукас обернулся. Нет, стреляющий находился немного правее. Мальчишка смотрел мимо него. В разбитое окно старомодного дома напротив. Едва сообразив, что делает, Кот побежал. В ушах эхом звучал прогремевший позади выстрел.

Оставался час. Ханна нервничала. очень скоро она перебралась из коридора в палату. По её бегающему взгляду Эрик все понял. Только бы не скоро. Только бы ей удалось сдержаться.
Но вскоре Ханна молча встала и вышла из комнаты. Эрик с тяжелым грузом на сердце встал, запер дверь и с трудом, придвинул металлический шкаф из угла комнаты. Это их сдержит, но надолго ли?
Эрик посмотрел на Лукаса и не увидел никаких признаков скорого пробуждения.
Успеет ли Лукас?

Лукас взлетел вверх по лестнице, выломал ногой рассохшуюся дверь, пересек короткий коридор и остановился. У окна сидел седой, лохматый старик с безжизненным взглядом. Кот всем телом чувствовал насколько он живой.
Он смотрел на улицу, на кишащую толпу людей. Лукасу показалось что в движениях этих людей появилась какая-то тревога.
- Томас, - позвал Кот, стараясь чтобы его голос звучал мягко, - пойдем домой, Томас.
Старик никак не отреагировал, продолжая смотреть в окно. Лукас подошел к нему и присел перед ним на колени.
- Ты не виноват, Томас.
- Нет, - голос старика звучал едва слышно, как шелест высоко в деревьях, как шорох переворачиваемых страниц в другой комнате - скорее ощущение, чем звук.
- Ты не должен корить себя.
- Мне не нужно твое утешение, Лукас Кот. Тебе помощь нужна куда больше чем мне, - прозвучал голос сильнее и старик перевел взгляд на Лукаса, и он вздрогнул - даже в ослабленном и тусклом взгляде было много силы.
- Хватит жалеть себя, - сказал Кот, поднимаясь. Старик продолжал смотреть ему в лицо.
- Оставь меня покое Лукас. Все мои проблемы уже решены, зачем мне заниматься твоими? Лучше бы ты посчитал меня мертвым. Уходи. Я не пойду с тобой.
Внутри у Кота что-то ухнуло, будто бы он падал с большой высоты и в глазах на секунду потемнело.
- Тебе уже пора.

Металлический шкаф сотрясался от ударов. Эрик безуспешно пытался закрыть уши от адского грохота перемежающегося с криками Ханны.
Оставалось сорок минут столько шкаф не выдержит. Эрик шагнул к окну и увидел недалеко внизу металлическую лестницу - черный ход на крышу. Если бы только получилось.
Эрик шагнул к кровати и стал бережно освобождать Лукаса от обвивших его датчиков и трубок. Когда Эрик поднял Лукаса на руки, он показался ему совсем легким - может потому что здесь оставалось не так уж много Лукаса.
- Дыши, Лукас, дыши, - прошептал он, шагая к окну и снова выглядывая наружу. Вроде никого.
- Эрик, немедленно впусти нас!
- У тебя мало времени, мой друг.
- Эрик ты убьешь его! Эрик, боже, пожалуйста.
Эрик спустился первым и стал протаскивать тело Лукаса через окно на лестницу. Наверху, перед самой крышей будет еще одна дверь. А пока, Эрик заблокировал окно.

- Ты жалок Томас.
- Что?
Лукас поднял глаза и без страха посмотрел в его лицо.
- Твои проблемы решены? Нет. Ты просто сбежал от них. От проблем. И от себя, - Лукас с грохотом придвинул второй стул и уселся напротив Томаса.
- Твоя боль никогда не пройдет если ты будешь сидеть здесь, трусливо прячась от себя и от своих страхов. Ты сдался, а должен бороться. Почему же ты продолжаешь с ужасом смотреть в прошлое и искать, где же ты допустил ошибку.
- Ты ничего не знаешь о моей боли, - прошелестел голос, но уже совсем не так уверенно.
- Я достаточно что бы понять, что ты бы все равно не смог бы мне помочь. Такой слабак как ты? Да никогда.
Лукас встал презрительно глядя на замершего на своем месте Томаса. Перед глазами у Лукаса плыли красные круги, будто бы в них светило солнце, хотя в комнате было темно.

Эрик сидел на крыше, не спуская с рук тело Лукаса. Ему казалось, если он отпустит его, Лукас уйдет совсем. Время вышло. Внизу раздался звон разбитого стекла. Они приближаются.
Вставало солнце. Его лучи осветили лицо Лукаса и Эрик увидел, каким изможденным он выглядел. Изможденным, но не сломанным. Эрик продолжал надеяться, слушая шаги внизу, и прислушиваясь к замедляющемуся дыханию Лукаса. Ему не нужно было больше ничего говорить или думать - он знал, что Лукас умирает у него на руках. Шаги приближались.

- Тебе пора, - сказал уже невидимый Томас - темная воронка засасывала Лукаса все глубже.
- Тебе тоже пора, Томас, - ответил Лукас и добавил , - Такой ты никогда бы не смог её спасти. Ты даже себя спасти не смог.
Потом наступила темнота и тишина, такая зовущая, такая вожделенная.
Он не справился.

Лукас затих. Эрик больше не прислушивался, пытаясь изолировать от мозга эту информацию - все пропало, Лукас умер.
Эрик уже видел их - они пока безуспешно ломали сетчатую металлическую дверь на крышу. Эрик смотрел на них и не знал что будет говорить. Что хотел помочь? Что пытался спасти?
Куда он потом попадет, в тюрьму? В психушку?
Что он потом будет вспоминать?
Эрик не знал. Он опустил голову и закрыл глаза изолируясь ото всех звуков. Видит бог, теперь ему придется частенько так делать. Иначе слишком много боли принесут ему сказанные вслух слова что он убил своего лучшего друга.
Он убил свою надежду.
Звякнула сломанная дверь. Шаги.
И Эрик сначала не понял что это был за звук. Свист, хрип. Эрик открыл глаза и уставился в распахнутые яркие глаза Лукаса. Он дышал. тяжело, будто только что пришел откуда-то издалека. Его только что безвольные руки вцепились в Эрика так, будто он был единственным что удерживало Лукаса здесь.
- Господи, - сказал Кот, голос его страшно хрипел, - где мы?
- Не спрашивай, - монотонно ответил Эрик и вдруг засмеялся. Лукас засмеялся в ответ, и они смеялись, пока к ним подбежали врачи, и потом когда их безуспешно пытались оторвать друг от друга - тоже смеялись.
Вслух еще ничего произнесено не было.
"Получилось?"
"Нет".

- Лукас, Лукас!
- Я здесь Ханна, не кричи так, - сказал Лукас, глядя на Ханну. Она заплакала, обнимая его, а Эрик все не желал отпускать его. Кот всем сердцем почувствовал как эти двое рады его видеть и его переполнила благодарность. Но кроме этого, он вдруг ощутил их тела. Он будто оказался внутри их, ощутил работу каждой клеточки их тела, и самое жуткое - он почувствовал власть над их телами. Он отчетливо знал, как заставить их сердца остановится. Это было так просто, что Лукаса напугало это знание - будто во сне, когда отлично знаешь, как совершать невозможное. Он испугался, что может навредить им, и попытался замкнуться на себе. Это потребовало больших усилий - они были так рады, их эмоции выплескивались наружу неудержимым фонтаном, и какая-то часть его жадно тянулась к этим эмоциям, к этим душам. Лукас закрыл глаза, но и это не помогло - его тело вибрировало, требовало энергии и считало приемлемым только один её вид - ту, что была совсем рядом. Чужая энергия.
Он сделал все, чтобы потерять сознание.

Когда через пару часов Лукас проснулся, он почувствовал себя лучше. Он даже решил, что там на крыше у него просто разыгралось воображение, но потом увидел трубку капельницы, ведущей к флакону с глюкозой. Непрошеный вывод сам пришел в его голову - его тело накормили, и теперь оно ведет себя смирно. Лукас не хотел в это верить.
А потом он подумал об Эрике и тут же отыскал его - Эрик был внизу, от Лукаса его отделяли три этажа, но Кот будто со стороны прекрасно видел и слышал каждое сказанное им слово. Кто-то все таки вызвал полицию, обвиняя Эрика в попытке прикончить тяжелого пациента. Лукас надеялся что это не Ханна.
Лукас заставил себя собраться. Не слышать и не видеть ничего, кроме того, что он реально может видеть и слышать. Получалось плохо - сквозь выстроенную им блокаду то и дело прорывались посторонние шумы. Крик новорожденного - испуганный и восторженный. Рыдание молодой вдовы, полное горечи и отчаяния, ищущих выход из хрупкого тела. Лукас то и дело ощущал других людей, прикасался к их душам, чувствовал их страхи. Это пугало его, он предпочел бы тишину. Он предпочел бы не ощущать пугающей власти над чужими телами, - он знал, что может заставить не дышать всех в радиусе нескольких сотен метров.
Лукас предпочел бы остаться собой, но, кто он теперь.
Глядя на свое отражение, пытливо, внимательно, будто пытаясь отыскать на ней печать Судьбы, Лукас снова и снова спрашивал себя:
Кто он теперь? И что ему с этим делать?
Ответ пришел незамедлительно - перед Лукасом снова. неожиданно ярко всплыли страшные кадры - война. Он остановит войну.
Лукас знал что он не сможет сделать этого в одиночку, но этого и не требовалось - едва Лукас подумал о Сильных, к нему пришло новое ощущение - он чувствовал их. Каждого. Как живые точки в его голове. Он ощутил какие они цельные, какие они сильные - и понял что может не бояться случайно навредить им. Они были совсем не такие хрупкие как люди. Они были скалами и это вселяло в него надежду.
Вместе, они смогут предотвратить конец этого света.