крик

Первую половину года после начала болезни Георгий изучал свой организм. Он был уверен, что усилием воли заставит болезнь подчиниться себе. Периодически болезнь отступала. И он летал, как на крыльях, чувствуя себя прежним, сильным, веселым, искрометно шутящим. Человек хлебосольный, он привык к широким застольям с друзьями, двери его дома всегда были распахнуты. Но теперь он не мог жить так раздольно, как раньше. Сильная слабость,  неукротимая жажда подступали так неожиданно, от них становилось не по себе. Ему казалось, что он плохо видит, глаза сильно уставали. Холод, леденящий холод сковывал сердце и тело. Он был полностью опустошён, давно опустошён. Он уже совсем не помнил, когда был полон жизнью. Он не мог справиться с болезнью, она, как смерч, налетала на него. Ему было страшно. Это состояние пугало его. Лея на расстоянии ощущала это его состояние, чувство огромной нежности, сострадания, любви наполняло ее сердце. Она готова была в любую минуту сорваться и быть рядом с ним. Ей казалось, что она сможет, сможет помочь ему, и они вместе все преодолеют. Георгий постепенно замыкался в себе сильнее и сильнее. Депрессии были долгими и изнуряющими. Он залегал в свою берлогу и практически ни с кем не разговаривал. Он очень много думал о Боге, о смирении, о жизни. Ему казалось, что он еще успеет за своим поездом, поездом судьбы.
Но это состояние повторялось и повторялось.
Однажды летом, когда Георгий длительное время чувствовал себя отлично, он пригласил ветеринара, забить и освежевать поросенка. В былые времена с ветеринаром они неоднократно это проделывали на пару. Так и в этот раз. Во время данной процедуры Георгию сделалось плохо и становилось все хуже и хуже. В полуобморочном состоянии он дотерпел до конца. На ватных ногах он тяжело дошел до душа, умылся. На следующий день Георгию не стало лучше, и через день тоже, а потом еще дни. Он не справился с огромной эмоциональной нагрузкой. Сильный, мужественный человек, он ощущал себя беспомощным. Уколы? Он так сопротивлялся, не хотел этих уколов.
Георгий рано вставал и не мог придти в себя, он долго стоял под душем и постепенно обретал себя.
Нескоро он осознал, что надо привыкать жить с этой болью, что от нее никуда не деться.
Георгий работал, работая, он забывался.
После одного из приступов болезни, он решил все свое имущество и состояние разделить между близкими. Это был шаг отчаяния, но он сделал его в один из моментов глубочайшей депрессии.
Теперь у него ничего не осталось. Его империя, его бизнес, все, что у него было, перешли в руки родственников.
Он начал все с нуля. Все было непросто, куча разнообразных проектов. Все начиналось с азартом, а потом тихо, независимо от него, сходило на нет.
Но Георгий не сдавался. По жизни он - победитель.
Решил баллотироваться в депутаты по своему округу, с бизнесом было плохо, здоровье не радовало. В семье - полный разлад. Жена страшно ревновала его. На то были причины. Георгий не любил свою жену и жил с ней из чувства долга.
Почти два года назад он встретил женщину и страстно влюбился в нее. Писательница Лея не была похожа ни на кого из его знакомых. Вспыхнули взаимные чувства, это был полет в звездах, дежа вю несбыточного прекрасного прошлого. Лея была далеко, но это не мешало им до поры и времени.
В предвыборную пору Георгий познакомился с работницей избирательной комиссии Линой Помрачук, обычной, простой женщиной, потянувшейся к нему. У Георгия было все плохо, дома он не жил, выборы проиграл, с Леей перестал общаться.
Георгий стал жить у Лины, матери-одиночки, воспитывающей дочь. Это был хоть какой-то очаг, пристанище для Георгия.
А Лея? Лея ничего не знала, но она ни на минуту не прекращала думать о Георгии и любить его.
Здоровье Леи и Георгия было неважным. Жена Георгия прокляла обоих - за их любовь. Как выдержал Георгий, непонятно. У него тряслись руки, когда он приходил в свой дом.
А Лея лежала в больнице, она не могла ходить, дышать, жить. Доктора ничего не могли сделать для неё. Она постепенно умирала, это были зима-весна 2011 года. Потом пришло известие о награждении Леи литературной премией и медалью. Какой-то сдвиг в сознании, и организм стал по чуть-чуть выкарабкиваться.
Георгий все это время молчал, он разбирался со своей жизнью и привыкал в Лине. Она согрела его.
Как-то Георгий позвонил Лее и позвал ее приехать. Шел июнь. Лея готова была лететь. Но...
Все лето Георгий провел с Линой, они катались вместе на велосипедах, побывали в предгорьях Саян, рыбачили на Беллыке. Георгию нужна была женщина, и он ее имел. Лея ничего не знала об этом, просто она чувствовала, что что-то не так между ней и ее Георгием.
Лея видела все эти фото, их Георгий помещал в свой альбом. Почти по всем фото Лея написала прозаические миниатюры, она  прожила там вместе с Георгием.
А потом Лея узнала все. Георгий был там везде с Линой. Боль и пустота, пустота и боль.
Лея написала Георгию письмо так, как это умеет делать только она. У нее не было ненависти, у нее была боль.
И Георгий тоже не знал, что делать. Они оба погрузились в пустоту.
Лея знала наверняка, что Георгий любит ее, она знала, знала, знала. Но он  привязался и к Лине.
Крик, беззвучный крик разносился по их миру, крик боли.