Глава 7

Через два дня, поутру, когда Полина совершала свой босоногий обряд с поварешкой и цинковым ведром,  я почувствовал неминуемость беды. Жгучее, вязкое что-то прожигало меня в области грудины насквозь…
Я недовольно приоткрыл глаза, потер кулаком там, где жгло нестерпимо больно и посмотрел на Кольку. Он тоже смотрел на меня как-то тревожно-странно своими честными заспанными глазами.
- Ты чего? – спросил он.
Я пожал плечами и резко сел в кровати. Смутное предчувствие потери, раздвигая воздух, приближалось ко мне…
Не теряя ни минуты, босой, как вековая Полина, я помчался коридорами, их затейливыми сплетениями, прямиком в комнату Йол! У двери я слегка замешкался, потом отбросил приличия и распахнул ее настежь одним рывком.
Ужас!
Кровать Йол была пуста…
Вытирая крупные слезы и шмыгая простуженным носом, я принялся отчаянно жестикулировать в сторону девочек, окончательно разбуженных моим резким вторжением.
Что я хотел услышать в ответ?.. Никто не знал, где она.

Я любил Йол. Любил всегда! Как она могла так поступить со мной? Поздно вечером, когда уходила в тайгу подвода с пустыми флягами из-под молока, Йол пробралась на нее тайком и навсегда покинула наш дом-интернат. Девушка забрала с собою все свои документы, без труда выкрав их из кабинета Полины.

У-у-у! Как мне хотелось выть! Я отчаянно колотил ногами, грыз твердую землю, проглатывая травинки. Для кого я мечтал обо всем??? Для кого я жил всегда?
Перемахнув через забор, там, где он был ниже всего, я побежал по узкой дороге в тайгу, пихты напрасно били меня по лицу колючими лапами.
- Йол! Йо-о-ол! – раздался вдруг в лесу звериный крик!
Я остановился, замер на бегу, на одной ноге… Вне всякого сомнения, это кричал я… Ворочал во рту непослушным языком и звуки получались корявые, скомканные, гортанные.
- Ну, все, - промычал я. – Прощай спокойная жизнь… Я иду искать тебя, Йол!

Возвращаясь обратно домой, в интернат, другой, окаянной тропинкой, я столкнулся с довольно крупным лосем, и это сразу привело меня в чувства.
Может я давно заблудился, и меня сожрут теперь дикие звери? Глупого мальчишку, который возомнил себя повелителем тайги?
- Мы с тобой одной крови.., - прошептал я лосю, и филин насмешливо ухнул мне в ответ.
Лось прянул, мотнул своими рожищами, зацепившись за ветви березы, и окончательно испугался. Он потянул за собой все дерево, но рога лишь прочнее цеплялись, пригибая белую, невинную березу. Глаз лося неподвижно остановился на мне. Это был недобрый взгляд.
Воспользовавшись этой благословенной заминкой, я дал стрекоча и уже не останавливался до самого интернатского забора.

               
               

                * * *

В руках больших гордо поблескивал Талисман Мито. Они по очереди поднимали его наверх, наводили на утреннее солнце и с прищуром разглядывали его сердцевину – белого прозрачного «жука». И я, только что одержавший верх над лосем, стушевался и не понимал – что же мне теперь делать?
Рядом с большими стоял Глупый, топырил свою смешную губу и пронзительно кричал:
- Отдай! Отдай!
- Что??? Щас! Мы его загоним колдырю, который молоко возит. Он нам стольник за него даст!
Каждый большой в интернате, любыми путями,  стремился скопить хоть какую-то сумму денег, чтобы, выходя на свободу, начать роскошную, взрослую жизнь… о которой он имел весьма и весьма смутное представление.
Я подозвал Глупого жестами и вопросительно уставился на него. В моем взгляде было столько боли и негодования, что Глупый поспешно отвел взгляд и промямлил:
- Тебя все искали… стали проверять тумбочку и под тумбочкой, а половица была сдвинута, они туда, а там… Теперь всё-ё-ё. Не отдадут! – и Колька надсадно заплакал.

Не отдадут??? Мито был залогом моей мечты о Йол!!!  Не отдадут, да? А мы сейчас посмотрим!
Я повернулся к большим, которые даже не заметили моего возвращения. Талисман был в руках Сереги, самого старшего из них.
Немного подумав о стратегии «боя», я набрал побольше воздуха в легкие и со страшным утробным криком:
- Отдай, убью!!! – ринулся на Серого, сбивая его с ног.
Талисман выскользнул, встал на ребро и покатился в сторону сарая по ровно вытоптанной тропинке. На мгновение я увидел следы от ног Йол, которая совсем недавно бродила здесь с костыльками, и это придало мне нечеловеческой, недетской силы. Я рванулся в сторону Мито, догнал его в одном прыжке и прижал к груди обеими руками, накрыв своим маленьким телом.
Пауза. Эффект первозданной тишины. Никто не двигался с места. Они стояли пораженные чудом.
- Черная сажа дней моих вчерашних! – повторил Серый ежедневную «заповедь» надзирательницы Полины. – Собачонка-то заговорила…
Ванятка и Еремей испуганно крестились, остальные, человек пять-шесть, озадаченно смотрели на меня.
- Убью! Не подходи! – нечленораздельно прохрипел я и сел на тропинку в позу воинствующего лягушонка.
- Да, ладно тебе, - миролюбиво-испуганно ответил Серый. – Подумаешь, стольник… ладно тебе, это, играй.
Большие собрались в стайку и медленно-задумчиво побрели  к Полине. В интернате было неписанное правило -  докладывать ей обо всех новостях.

Глупый стоял в сторонке и жалобно скулил.
- Ваня, Ваня… как же это? Что теперь будет, когда столько чудес происходить стало? Полина сказывала, что чудеса это хорошо, но не к добру. Будто темная сила играет перед своим страшным парадом…
- Глупый, ты и впрямь глупый что ли? – ответил я  со злостью. – Какие тут могут быть парады? Кому мы нужны в этом глухом лесу?
- И началось все с той грозы… Ты там нашел эту штуку? – словно опомнившись, с подозрением спросил Колька. – И от меня скрыл? Какой ты друг после этого, а? – и Глупый снова заплакал, ребенком, навзрыд и очень горько.
Я подошел к вернейшему другу своему, мне было очень стыдно, что я соврал ему в тот день и скрыл от него найденный Талисман.
- Ну, ну, перестань! Ты уже такой взрослый. Будь сильным, Глупый! Не плачь!
Грязной ладонью я утирал его горючие слезы, оставляя черные полосы на  пухлых, подрагивающих от обиды, щеках.


Рецензии