Была победа в жестокой битве под Москвой

Была война и была победа в жестокой битве под Москвой…

Битву за столицу маршал Георгий Константинович Жуков выделял из всех военных операций Великой Отечественной войны и выражал «… глубокую благодарность всем участникам битвы, оставшимся в живых…», склоняя «… голову перед светлой памятью тех, кто стоял насмерть, но не пропустил врага к сердцу нашей Родины, столице, городу-герою Москве. Мы все в неоплатном долгу перед ними».
 
На рассвете 5 декабря 1941 года 29-ая и 31-ая армии Калининского фронта неожиданно атаковали позиции немцев и прорвали их оборону. В ночь с 5 на 6 декабря части Красной армии перешли в контрнаступление по всем направлениям, и это стало неприятным сюрпризом для германского командования, считавшего Москву почти побежденной. 6 декабря 1941 года армии многострадального Западного фронта атаковали гитлеровцев сразу на правом и левом флангах. В этот же день  выступили советские войска и в Елецком направлении. Уже 8 декабря немцы были выбиты из Крюкова, через три дня из Истры, 12 декабря был освобождён Солнечногорск, а 13-го войска Юго-Западного фронта заняли Елец. В окружение под Тулой попала знаменитая 2-ая танковая армия Гудериана, и он, удирая, вынужден был бросить танки, тягачи, автомашины, так и не осуществив свой дерзкий план обхода Москвы с юга.
 
Немецкие войска, застигнутые врасплох контрнаступлением, поспешно отступали под натиском Красной Армии, бросая технику, склады и эшелоны с боеприпасами. Гитлер не верил донесениям из штаба группы армий «Центр» и на совещании 6 декабря обрушился на своих генералов, убеждая их, что у русских нет сил для серьёзного наступления. Только 8 декабря он отдал приказ о переходе к обороне, утверждая, что успех Красной Армии временный: «…если наши дивизии удерживают участки в 30 км по фронту, это свидетельствует о недостаточной силе противника…  Русские в данном случае доказали крепость нервов». Войскам Вермахта предписывалось отходить только в случае отсутствия боеприпасов и приказывалось «не делать ни шагу назад с прежних позиций».

Надежды фельдмаршала Фон Бока выиграть время для подготовки оборонительных рубежей на реках Лама и Руза не оправдались - Жуков действовал на опережение. Уже 15 декабря Красная  Армия освободила город Клин, разгромив две моторизованные и одну танковую дивизии немцев, а на следующий день стал свободен и город Калинин. 16 декабря Георгий Константинович отдал приказ о продолжении контрнаступления. Армии центра фронта перешли в атаку и 26 декабря освободили Наро-Фоминск, 30 декабря - Калугу, 2 января - Малоярославец, 4 января - Боровск. Только к 10 января 1942 года наступление захлебнулось, и противнику удалось организовать оборону, закрепившись на естественных рубежах.
 
Были в генеральном контрнаступлении под Москвой и свои трудности: некоторые командиры избегали смелых маневров и обходов, панически боясь окружения, и предпочитали лобовые атаки, что вело к значительным потерям в затяжных боях. Жуков указывал на ошибки и требовал в приказном порядке «… категорически запретить вести фронтальные бои с прикрывающими частями противника, запретить вести бои против укрепленных позиций, против арьергардов оставлять небольшие заслоны и стремительно их обходить, выходя как можно глубже на пути отхода противника...».

К началу января 1942 года германские войска были отброшены на 100 - 250 км от столицы, и была, наконец, ликвидирована угроза её молниеносного захвата гитлеровцами. В этих боях  Красная Армия, поразив главную группировку немцев, похоронила план Гитлера победного блицкрига против СССР. По последним данным в сражениях под Москвой участвовали с обеих сторон свыше семи миллионов человек. Потери убитыми с советской стороны составили 1 284 600 человек, а с немецкой - 615 000, но, по мнению специалистов, они были бы ещё больше, если бы немцы подтянули свежие резервы и возобновили наступление на Москву, что могло превратить столицу  в груду развалин. Решение Жукова перейти немедленно от обороны к атаке вражеских войск сильнейшей на тот момент армии мира оказалось своевременным и победоносным.   Фашистские войска, захватившие к тому времени многие европейские страны и оккупировавшие значительную часть Советского Союза, были впервые отброшены назад благодаря контрнаступлению советских войск.  И Сталин написал на одном из документов: «Жуков спас Москву».
               
«К началу войны Красная Армия и Военно-Морской Флот пришли с почти истребленным основным костяком армии... В целом в период сталинских репрессий было истреблено высшего и старшего командного состава больше, чем мы потеряли его за все четыре года войны» - констатировал русский писатель Владимир Васильевич Карпов.
Именно ему наше поколение должно быть благодарно за поиски истины в «Воспоминаниях и размышлениях» маршала Г. К. Жукова, за публикацию выдержек из рукописи легендарного полководца. Другие «исследователи» опубликованного трёхтомника маршала были одержимы страстью уличить автора в неточностях, сопоставляя разные цифры, одобряя репрессии среди военных, и их не интересовала цензурная искажённость его мыслей, освещение исторических фактов с позиций партийно-номенклатурной целесообразности.

Целеустремлённые поиски рукописи Г. К. Жукова дали положительный результат, и читатели могут осознать, как близок был прославленный военачальник к повторению трагической судьбы маршала М. Н. Тухачевского, какими уникальными были его самообладание и смелость, не давшие пропасть не только самому в подвалах НКВД, но и отважно спасавшие в это страшное время своих друзей, попавших под подозрение.
Читателей первого издания книги Г. К Жукова «Воспоминания и размышления» удивляло, что Георгий Константинович, отмечая высокие командирские качества Тухачевского, Уборевича, Сердича, других военачальников, не написал о том, как они были расстреляны. Эту странность прояснила найденная рукопись маршала: все поля её были усеяны замечаниями руководящих товарищей по поводу репрессий,  освещению боевых действий и оценок.

Удивляет спустя много лет отчаянная храбрость будущего маршала, единственный голос которого спасал сослуживцев, попавших под подозрение за хорошие отношения с «врагами народа», хотя он рисковал при этом собственной жизнью. Георгий Константинович видел мужские слёзы благодарности, когда пресекал клевету, расползавшуюся в те дни по стране с бешеной скоростью, но познал и предательство тех, кого защищал от гнева и несправедливости.

Самообладание спасло Жукова и  в 1946 году, когда он был заместителем у Сталина под охраной работников НКВД. Обнаружив, что у него в кабинете вскрыли сейфы и изъяли содержимое, Георгий Константинович немедленно обратился в Сталину, и тот, якобы, возмутился, узнав о подозрениях Абакумова и Берии, будто маршал готовил государственный переворот. До конца своих дней Жуков был уверен, что его спас Сталин. Более соответствует действительности подозрение писателя Карпова, что «…  дело против Жукова было сфабриковано по заданию самого Сталина» - это подтверждают и признания Абакумова. Он был арестован, но пережил смерть вождя и в показаниях настаивал, что всегда выполнял только распоряжения Иосифа Виссарионовича. Жуков  не знал об этом и наивно удивлялся, почему по этому делу были  арестованы семьдесят человек, в том числе и его заместитель, член Военного совета ГСВГ (группы советских войск в Германии), Константин Фёдорович Телегин, которому «повырывали…» на допросах половые органы.

Мы все в неоплатном долгу перед теми, кто стоял насмерть, но не пропустил гитлеровцев к Москве, кто командовал войсками и спасал мир от фашизма...

Источники: Маршал Г.К.Жуков "Воспоминания и размышления", Материалы Google