Спрут в томатном соусе. Глава 2

Шаркающий контакт сапог и асфальта. Сапоги колхоз выдает работягам крепкие. Эти ходят второй срок. Но зато колхоз экономит на штанах: брюки рабочим не положены. Как в Шотландии, черт возьми !
А слева, совсем рядом ты, море ! Ты старательно полощешь огромные зеленоватые валуны, стучишь мокрыми волнами в развалины старого причала. За недальним островом на якоре болтается пароходик из моей юности. Теплая волна памяти о далеком и невозвратном бьет в мятежную мою головушку, заливает все вокруг светлой нежностью прошлых лет...
Яркие якорные огни. Низкий борт. Высокий бак. Он ! Я узнаю эти пароходы, которые, строго говоря все же теплоходы, мгновенно. И по давней традиции нашего мирного морского братства все же называю из пароходами. На их палубах - вся моя юность. На любовно окрашенных тесных палубах шлюзовались мы к деревянным стенкам шлюзов "Осударевой дороги" - Беломорканала. "О бэби-бэби ББК ! Ты ведь не море и не река ! Ты трижды проклятый канал ... Который многих доканал !" - спел как-то наш однокашник и попал в неприятную ситуацию.. Мягко говоря. А мы пели другие песни в присутствии зорких и чутких помполитов.. И посему, кроме ББК, вставали к ухоженным причалам Скандинавии. И жадные до новых впечатлений глазели на убегающие к небу деки океанских лайнеров. Снизу вверх. И никогда - иначе.
Палубы наши заливали соленые волны Каспия и Средиземки. Их ласкали добрые лучи летнего онежского солнца. По этим палубам стучали нежно каблучки наших таких разных и таких желанных дам...И бежали мы с этих палуб по узким сходням на свидания на берег, такие юные и ничьи...
С этих палуб начинались новые неведомые города. И маленькие беломорские деревушки в Краю Белых Ночей.
С палуб наших пароходов поднимались мы на невысокие мостики: в царство карт, лоций, сонно ворчащих локаторов, по-птичьи щелкающих эхолотов, в царство писка пеленгаторов, тревоги ночных проливов, усталости рассветных вахт, суматохи расхождений с Р,Д И ВМ ( рыбак, дурак и военный моряк). Кстати , рыбаков с двумя остальными мы не равняли. Рыбак в море опасен не потому, что дурак. У рыбака сети..Хотя всяко бывало...

Я оставил вас, не радующие глаз настоящего морского волка, длинноватые и низковатые, баржевато смотрящиеся в морских портах, но такие мареманистые на тесной Волге, пароходы моей юности...Да и не пароходы вы вовсе с вашими взбалмошными дизелями... И все равно - пароходы ! Так принято вас величать.

Двери в рыборазделочный цех. Огромные великановы кастрюли дефростеров. В каждом - две тонны рыбы. Кастрюль - дефростеров - четыре. Они устроены так, чтобы рыба, замороженная в брикеты полгода назад в далеком океане, стала пригодной для дальнейшей обработки. Я заброшу  брикеты в дефростер, в холодную воду. Тонну-полторы. Открою  пар и воздух.Рыба размораживается и постепенно опускается на нижнюю ленту дефростера.Двигаясь вместе с лентой, рыба будет поступать на транспортер, вдоль которого  сидят рыбообработчицы. Но это будет в шесть утра, когда приедет тридцать дам - рыбообработчиц. Выловленная рыбаками Карелии, Калининграда, Камчатки и Керчи ставрида, сардина, скумбрия,подготовленная рыбообработчицами, помытая в барабане, будет загружена в ящики и уедет в консервный цех. Я подготовлю фронт работы первой смене. Сегодня ставрида. Надо забросать ее в три дефростера. Около пяти тонн. и разморозить к приходу смены. На коробках со ставридой значится, что поймана она четыре месяца назад дальневосточными рыбаками.
Кроме ставриды, нужно разморозить как можно больше кильки в четвертом дефростере. Выпустить ее в алюминиевые ящики. Сложить ящики в стропы. Вывезти стропы на эстакаду. Утром, часов в восемь, старый погрузчик с именем Молотова на капоте, отвезет кильку в консервный цех. Там ее обжарят в масле прямо с головами и внутренностями, распределят в банки по весу и зальют томатным соком. Килька каспийская. Но об этом на этикетках - ни слова. Вообще, этикетки у нас не клеят. Это - почетная функция показательной центральной усадьбы.
 В помещении, напоминающем аквариум, две бабоньки - рыбоньки бойко обсуждают какие-то проблемы. Одна из них - Майя - мастер только что отработавшей смены.
- Привет, Майя !
- Привет, привет ! Забрось ставриду и выпусти на столы бабонькам. Кильки хватит три тонны. Консервный завтра укладывает шпроты.
.. На шпроты идет уже балтийская копченая килька и похожая на нее мелкая салака. Поэтому и требуется сегодня консервному меньше каспийской кильки. Отлично. Потому что, сделаю ли я три тонны, или шесть, потолок в три сотни рублей за месяц все равно не преодолеть.. Проверено.
Майя доброжелательна к нашему брату- чернорабочему. Это особенно заметно на фоне холодного и спесивого презрения к нам - вечно мокрым и грязным, со стороны колхозной конторы.
Пожелав всего доброго, Майя бросает в сумочку многочисленные расчески, платочки, бумажки, тюбики и карандаши-кисточки. Быстро убегает по коридору бытовки, охая, что вот, опять опоздала на автобус и зная точно, что без нее автобусы не уедут. Какое-никакое,а начальство все же..