История, которой никогда не было Пролог пробник

  Стоял вечер. На улице была дивная погода. Несмотря на то, что окна не выходили на обозрение Нила, звук его стремительного потока был на удивление приятен и успокаивающим. Комнату освещало несколько свечей, но брак в свете не мешал пятью девушкам принимать роды. Будущий отец стоял рядом со своей любимой, которая испытывала невероятную боль и безумно кричала, и, как только мог, старался утешить её. Но потом крик усилился и, через некоторое время, мать, как никогда в жизни счастливая, уже держала своего сына, а отец стоял рядом, тоже очень счастливый. Их лица, словно в тени не возможно было разобрать. Зато лицо плачущего и кричащего младенца видно на удивление очень чётко – круглое, сморщенное и маленькое, как и у всех новорожденных, но у этого есть что-то такое, чего нет у других детей. Вдруг одна из свечей резко стала светить всё ярче и ярче, до тех пор, пока это свечение не затмило собой всё остальное.

  И тут свет стал плавно становиться всё слабее и слабее, пока не стало ясно, что свет исходит от… солнца. Вся городская площадь была забита людьми. Сам город был не известен. Наверное, его ещё не построили. На площади стоял шум да гам. Но тут из–за какого-то дворца вышло пару жрецов в мантиях, похожих на мантии преклоняющихся жрецов Амона, но кое-чем отличающихся от их одежды. Почти сразу, за ними вышел какой-то девятилетней парнишка в красивой, плотной мантии. Что-то в нем есть знакомое, и почти что сразу стало понятно, что это и есть тот самый удивительный младенец. В нём всё равно, что-то знакомое, но и, одновременно, что-то таинственное. Глаза у него были карие, и казалось даже вездесущие. Жрецы вознесли свои руки к солнцу и провозгласили про коронацию нового правителя Нижнего и Верхнего Египта – Тут-анах-Йати и надели на голову будущего фараона двойную корону Египта - красно-белую корону, где красный цвет обозначал власть над Нижним Египтом, а белый цвет – власть над Верхним. И тут отражение солнца, не как не иначе, как на золотой кобре, которая находилась на лобной части короны, резко начало становиться всё сильнее и сильнее, пока, как и в прошлый раз, не затмило всё окружающие.

  Свет опять начал утихать, пока не превратился в свечение обыкновенной свечи. В комнате было на удивление много таких свечей. Хотя вокруг стояла зеркальная система освещения, на данный момент комната освещалась двумя дюжинами свечей. Она была настолько просторной, что видно - даже такое количество свечей не могут полностью осветить это место. Вокруг везде стояли полки, сплошь усеянные пергаментами, папирусом и даже несколькими книгами. Сразу становилось ясно, что это – библиотека. В ней почти никого не было, кроме двух странных людей, скрытно беседующих друг с другом. Один был странно одет - по заморскому. Вероятно, он был из Востока. Такие люди здесь были очень редко, но всё же были. Второй был одет в очень красивую мантию. Иностранец всё время указывал в книгу, которую держит, и говорил о каком-то периселении душ и исполнении желаний. Другой его не перебивал, лишь изредка задавал странные вопросы, в которых единожды прозвучало слово «фараон». И вдруг в комнате стало становиться всё темнее и темнее, пока не стало совсем мрачно.
И тут темноту разбило очень яркое свечение, настолько яркое, что резало глаза, и было видно также хорошо, как и днём. Стало ясно, что это уже не библиотека, а берег - берег Нила. Именно там был источник этого света. Но вдруг свет начал «сжиматься» и приобретать очертания лица - свет потухал именно там, где должны были быть глаза и рот. Лицо то вытягивалось, то расширялось, то приобретало невообразимые формы, пока не стало уменьшаться в размерах. Свет уменьшался и уменьшался, пока не стал маленьким пучком света на берегу, а потом и вовсе пропал.

*  *  *

  Сменхкара не заметил, как он проснулся. Ему даже казалось, что он до сих пор спит. Казалось, будто сон длиться до сих пор, просто один фрагмент сменил другой. Но немного погодя он понял, что это уже не сон, а его комната, наполненная лунным светом, выходившим из окна. Еще стояла ночь. Надо же, он проснулся ночью! Конечно, Сменхкара славился, как ранняя пташка, но ночью он никогда раньше не просыпался.

  Но он и этого не замечал. Его больше беспокоил тот сон, который только что ему приснился.  Странные люди, странные события, этот странный свет и всё это как-то взаимосвязано... Всё это не спроста... Сменхкара еще не знал, что этот сон будет видеться ему каждый месяц, и он узнает почему.

  А сейчас, он – шестнадцатилетний юнец, практически фараон, хотя он, наверное, этого не знал. Нынешний фараон, Аменхотеп или же «Амон доволен», ему не очень нравился. По мнению Сменхкара, Аменхотеп слишком высокомерен в своей политике.

  Сменхкара встал, привёл себя в порядок и побежал к своему ближайшему другу рассказать сон. И только тут он заметил, пробегая очередную комнату, что даже не светало. Он остановился на мгновение, подумал, стоит ли вообще сейчас бежать, и всё же побежал дальше.

  Друга его, кстати, звали Сетимес и был он такого же возраста, как он сам. Он всё ёщё спал, пока Сменхкара нагло его не разбудил.

  Сетимес лениво потянулся и сказал,- Чего ты будишь человека хорошего так рано? 
-Просыпайся давай, я пришёл к тебе кое-что рассказать,- провозгласил пришедший в комнату.
-Так что же?
-Мне сегодня сон приснился!
-Надо же, и мне приснился.
-Да нет мой тебе надо послушать.
-Вот плыву я по Нилу на спине ночью,- начал рассказывать без предупреждения Сетимес,- гляжу, а звёзд на небе нету, и луны тоже нет. Потом смотрю на воду, а там отражение всех звёзд и луны. Интересно, к чему бы это.

  Сетимес всегда славился, как немного странный человек. Однако его все уважали, потому что он никогда не мог соврать и всегда говорил то, что думал. Несмотря на это, коли он попадал в такие дела, из которых можно было вылезти, только соврав, Сетимес так выходил честно из положения, что все подумывали, что если бы ни это положение, то было бы только хуже.
-Нет, ты только послушай,- и начал Сменхкара рассказывать свой сон. Окончив свой небольшой рассказ, он стал ждать реакции своего слушателя.
-Знаешь, я думаю, что твой сон - это и не сон вовсе, а пророчество!- сделал свой вывод Сетимес.
-Да ладно… Я так не думаю. И к тому же, к чему бы было это пророчество?
-Не знаю. Разве не это суть всякого пророчества - что бы понять к чему оно? 
-Ну… может быть,- сказал Сменхкара, но всё же оставался при своём мнении.
-Как бы то ни было, ты пришёл сюда за советом. Я его тебе дал, а ты уже решай, что с ним делать.
-Хорошо.
  До конца дня, Сменхкара уже и позабыл о странном сне. Однако этот сон ему приснился ещё раз, но он на этот раз не обратил на него внимания. Но когда этот сон приснился ему и на третью ночь, Сменхкара стал подумывать и о варианте о пророчестве.

*  *  *

  Все три года один и тот же сон. От него он мог бы сойти с ума, если бы не Сетимес. Уже построили этот странный город, который ему снился. Его назвали Ахетатон, а те жрецы – это последователи нового культа. Аменхотеп поменял культ богов Древнего Египта, на культ единого бога Солнца – Атона, а своё тронное имя поменял на Эхнатон – «Угодный Атону».
Сменхкара за все эти годы наизусть выучил этот сон и каждую деталь, каждую мелочь него. Он даже подробно переписал этот сон на папирусе. Но через несколько дней, при непонятных обстоятельствах Эхнатон умирает. А через месяц новым правителем Египта становиться Сменхкара.
  И тут сны, мучившие его, прекращаются. Сменхкара теперь может вздохнуть спокойно. Он углубляется в политику и пытается верно, но четно устранить укрепившуюся реформу. Хотя народ думает, что он её сторонник.
Но через год происходит то, о чём он уже давно позабыл.

*  *  *

  Сменхкара очень волновался. Он забросил все свои дела, потому что немного позже ему сообщили об очень важной для него новости: родился брат.
 
  Уже вечер – надо спешить. Сменхкара побежал по пустому и тихому коридору, который освещало только десяток факелов, расставленных вдоль стены. Вдруг коридор повернул направо и Сменхкара чуть не врезался в стену. Он постоял немного, весь помятый, привёл себя в порядок и, поскольку оставалось буквально немного, спокойно пошёл. Он, несмотря на охраняющих комнату, вошёл в неё. И вдруг увидел семерых человек, один из которых лежал на кровати и кричал. Сменхкара был так возбуждён, что только сейчас услышал этот крик.

  Невероятно! Он вспомнил, что уже видел это. Много и много раз одно и то же. Это один из фрагментов его сна. «Твой сон - это и не сон вовсе, а пророчество» - раздавалось в его голове эхо от слов его друга.
Неужели это возможно?

*  *  *

  Много дней Сменхкара провёл рядом с Сетимесом, разговаривая о происшествии.  Уже давно понятно, что означает первый фрагмент сна, но что с остальными? Пророчество просто так не появляются. Их надо расшифровать и понять.

  Но Сменхкара не получиться узнать, что на самом деле произойдёт. Через несколько лет он из-за необъяснимых обстоятельств умирает. А ещё спустя несколько дней молодой десятилетний мальчик становиться фараоном всего Египта. Личным советником при этом становится Сетимес. Но есть при нём также и придворный советник Эйе. Старый, дряхлый и тщеславный хитрец, который хочет завладеть троном.

*  *  *

  Сетимес прогуливался по библиотеки. Его успокаивала эта тихая обстановка и наводила на мысли. А если какой то человек встречался ему по дороге, то тут уж быть хорошей беседе, которая оправдывала минувшее время. Его логика была одновременно и проста и гениальна.
Проходив мимо очередной полки со свитками, он заметил две странные фигуры немного дальше. Они о чём-то перешептывались друг с другом, всё время, смотря по сторонам. Однако Сетимеса они не заметили. Немного приглянувшись на них, он заметил, что один из них был никто иной, как Эйе. Хотя то, что он был одет в плотную мантию, хорошо укутавшись, говорило о том, что Эйе явно не хотел, чтобы его узнали. Второго человека Сетимес не знал. Но в нём он не находил ничего общего ни с кем бы то ни было вообще, потому что его выделяла одетая на нём одежда. Одет он был странно – по заморскому. Скорее всего он был из Востока…

  Сетимесу стало не по себе. Где-то он это видел или... слышал. Он понял, что это и к чему будет идти речь. Но всё же ему стало более интересно, и поэтому он подошел чуть ближе. Он  прислушался, но так ничего, кроме какого-то шептания не услышал.

  Он подошёл ещё чуть-чуть ближе. Убедившись, что его до сих пор не замечают, он опять прислушался. Но тут он уже мог услышать их разговор:
-Ты уверен, что это сработает? - заметил Эйе.
-Я уверен. Пленённая душа никогда не сможет покинуть пристанище,- ответил незнакомец. Сетимес заметил, что тот очень хорошо разговаривает на языке Египта. Сетимес даже не услышал никакого акцента. Это и было странно. Он говорил спокойно уверенно, абсолютно ничем себя не выдавая.
-Но чем сильнее попадётся душа, тем будет лучше,- продолжил иностранец.
-Всмысли?
-Всмысли, чем сильнее душа, тем мощнее желания будут осуществляться! А значит, даёт тебе больше возможностей,- немного удержав паузу, он продолжил,- А ты знаешь настолько сильную душу?
-Хм, дай подумать. У кого самая сильная душа?..
-Ответственность терзает душу и тем самым делает её сильнее. Значит чем больше ответственность, тем сильнее душа.
-А у кого самая большая ответственность? У того, кто следит за народом… Фараон!
При одной мысли, о том, что будет делать Эйе, у Сетимеса чуть ли не изворотился желудок. Тем более, он не знал, ЧТО тот собирался делать. И как, кстати, Эйе вдруг сказал:
-А как это сделать?
-Для начала нужно, что бы человек был на грани смерти. Тогда душа будет, также как и тело, бороться за жизнь и она становиться ещё сильнее. Потом надо этим кинжалом,- сказал иностранец, вытягивая из-под мантии странный кинжал с какой-то прозрачной ёмкостью, заместь рукоятки,-  воткнуть его сюда,- и показал острием кинжала в область внизу живота,- и тогда его душа будет в твоей власти.

 При этих словах он протянул ему кинжал. Но тут Сетимес сделал свою роковую ошибку. Он остался на месте.

  Незнакомец хотел было отдать кинжал, как вдруг повернулся и увидел Сетимеса за стеллажами. Сетимес заметил это и собирался бежать, развернулся и… увидел того самого незнакомца стоявшего прямо перед ним. Наконец было видно его лицо: красноватое от солнца, всё в шрамах. Не успел Сетимес даже опомниться, как человек, который стоял перед ним, вытянул свою левую руку и положил её на лоб перепугавшегося Сетимеса. И тот сразу же ощутил боль. Невыносимую, душераздирающую боль, которая словно прожигала кожу. По правде говоря, так это и было. В библиотеке раздался невероятно громкий и мучительный вой, в котором показывалась все до единого ощущения, которые переживал  в данный момент Сетимес. Почти наверняка на этот крик через некоторое время прибегут толпы охраняющих библиотеку людей, которые разберутся с самозванцами, но страдающему сейчас было явно не до этого.  В библиотеке уже начинал чувствоваться запах гари. Незнакомец, не дожидаясь, пока тот умрёт от мучений, замахнулся тем самым кинжалом, которым хотел убить нынешнего фараона, и воткнул его в живот Сетимесу, а точнее говоря в место в районе пупка.  И тут всю библиотеку озарил синий и очень яркий свет. А вокруг кинжала запылало гигантское синее пламя. Казалось, что оно пыталось выбраться из кинжала, но кинжал упорно всасывал пламя внутрь себя, пока оно и вовсе не потушилось.

  Эйе подошёл к странному незнакомцу, который уже вытаскивал кинжал. Его рукоять светилась синим светом. Иностранец поднёс кинжал к одному из своих многочисленных колец и прикоснулся к нему. Вдруг свет на рукояти пропал и появился уже в одном из колец. Эйе внимательно посмотрел на него и произнёс: «Теперь он уже не будет заботиться об этом Тутанхамоне».