разные судьбы

РАЗНЫЕ СУДЬБЫ

Две семьи, две судьбы, так похожие вначале и такие разные под конец. На фронт у Чужикова Василия ушли три сына, все прошли через горнило войны и вернулись домой живыми и здоровыми, дожили до глубокой старости. Кузьма Коновалов на фронт проводил четырёх солдат.
ДЕД   ВАСИЛИЙ
Во второй половине 19-го столетия из Орловской губер¬нии на плодородные земли Дона приходили и селились крестьяне. На левую сторону реки Ольховой поселились Чу-жиковы, Пасиковы, Еременко и образовали хутор Заброды невдалеке от Ново-Павловки. Поселение потом разрослось и получило официальное на¬звание Ново-Покровка, а по¬местному до сих пор в сосед¬них селах величают их мос¬калями. Хуторяне пахали, сея¬ли, сажали сады. В городе Миллерово торговали зерном и фруктами, прикупали сво¬бодные плодородные земли. Жили-не тужили, на судьбу не жаловались.
Семья Чужиковых, Василия и Екатерины, была большая -шестеро сыновей и две доче¬ри. Мать умерла рано, чуть позже заболел отец, проле¬жал парализованный нес¬колько лет. Сестёр Александ¬ру и Евлампию отдали замуж, обзавелись семьями братья, кроме младшего Трофима. Жить стало тесно. Братья, по¬строив ещё две хаты, поделились по двое. Павлу повезло – его семья жила с неженатым Трофимом, работавшим трактористом в совхозе «Красный колосс». Так и пережили они трудный период с 1925 по 1933 год.

ПАСИКОВ   ИВАН
Большая семья Ивана Ни-кифоровича ютилась а пяти¬стенном доме. Старший сын Егор с женой и тремя детьми в одной половине, в спальне глава семейства с женой и младшим, неженатым сыном, а в другой комнате Сын Никита с женой Галей и двумя деть-ми. Все работящие. Дом, если и не полная чаша, то и не голодали даже в самые труд-ные годы, платили налоги честно, что положено власти, и в куске хлеба не отказывали страждущим.
Иван Никифорович с уваже¬нием относился к семье Чу¬жиковых, особенно к смыш¬леному, грамотному, трудо¬любивому Павлу, поэтому с радостью отдал ему в жены дочь Александру, с нежностью относился к внучке Тоне. В 1932 году тесть посоветовал зятю:
- Всякая власть от Бога, её уважать надо, плохо, что у власти стоят не всегда умные люди. Иди учись. Власть се¬годня одна, завтра другая, а людям земля останется. За семью не беспокойся, помо¬жем, голодать не будут.
Через год Павел Васильевич вернулся с курсов, получив специальность ветеринарного фельдшера, а Иван Никифо¬рович не только не помог семье, но и его самого похо-ронили. Как зажиточную еди¬ноличную семью признали кулаками, в зиму выселили в землянку, не разрешили взять не только продукты, вдоволь приготовленные на зиму, но и посуду, и одежду. Хату тут же заселили голытьбой. Новосе¬лы вмиг съели все припасы, на топливо пошли сараи и пристройки, было разрушено крепкое крестьянское хо-зяйство. Глава семейства опух с голоду и умер, старшую невестку Галю посадили на десять лет за 5 килограммов колосков проса. Её муж, ос¬тавив троих детей матери, ушёл на заработки в совхоз «Донской» и пропал. Умер с голоду его брат Никита, жена его Татьяна, забрав детей, ушла к своим на хутор Анисимовка, и тоже была осуждена на пять лет за колоски за пазухой.


ПАВЕЛ ВАСИЛЬЕВИЧ
Всё это тяжело переживал Павел Васильевич. На курсах он был самый грамотный, в своё время на отлично за¬кончил 4 класса церковно¬приходской школы, поэтому учёба давалась ему легко. Он чётко ориентировался в по¬литической обстановке, был отличником политпросве¬щения, ему предлагали даже остаться работать в школе, но он рвался домой, к -семье, в свои родные Заброды. Не может понять ветфельдшер Чужиков, отличник политичес¬кой подготовки, зачем надо было уничтожать крепкую, трудолюбивую крестьянскую семью, которая работала, не покладая рук, кормила себя и не перечила власти. Не озло¬бился Павел Васильевич, он помнил слова тестя, и за всю жизнь не обидел ни одного человека, много сделал хоро¬шего для людей. Свидетели тому - старожилы села Верхне-Макеевка.
Работать по специальности его направили в село Камен¬ка. Уже через год, в 1934-м, он заведует государственной ветстанцией в Верхне-Маке-евке, построил дом, воспитал детей и проработал там до самой пенсии.
На фронт Чужикова П.В. при¬звали в июле 1941 года, воевал в кавалерии, был связистом, участвовал в боях за Керчен¬ский полуостров, чудом остал¬ся жив.
"Поражение в Керчи было досадным и несло за собой тяжёлые последствия... По¬этому ставка ... в своей ди¬рективе... указала: "Основная причина..., что командование фронта обнаружило полное непонимание природы совре¬менной войны . ( А. Василев¬ский "Дело всей моей жизни.")
Просчет командования Павел Васильевич испытал на собственной шкуре – под свинцовым дождем с немногими бойцами переправился на Большую землю и снова попал на оккупированную территорию. Грузинская семья переодела его в гражданскую одежду, он с группой бойцов из Ростовской области ночами по тер¬ритории, занятой фашистами, привел солдат в родные мес¬та.
Отдохнув в совхозе "Индуст¬рия" у родственников Поля¬ковых, пришел домой за три месяца до освобождения Верхне-Макеевки от фашистов. Когда настало освобождение, явился в военкомат, предъя¬вил свои документы (он их берёг, как зеницу ока) и был снова зачислен в кавалерийс¬кий эскадрон связи 9-й гвар¬дейской дивизии на должность связиста, где и прослужил до Победы. После демобилиза¬ции возвращается в Верхне-Макеевку на прежнюю работу. Награжден боевыми меда¬лями, а в 1944 году - орденом Славы 3-й степени.
 
ТРОФИМ ВАСИЛЬЕВИЧ
Младший из братьев Чужи¬ковых Трофим родился в 1912 году, рос без отца и матери на попечении братьев. В 1922 году окончил 3 класса, потом были курсы трактористов, работа в совхозе "Красный колосс", а перед самой войной окончил школу шофёров.
Утром 22 июня Трофим при¬сел позавтракать за столик у окна. Воробей подлетел к окну, и, не обращая внимания на Трофима, стучал в стекло.
- Это плохая примета,- за¬ключила жена брата. - А в час дня узнали о начале войны, и в тот же день 40 землякам вручили повестки, и к вечеру они были уже в военкомате.
-Ждите, я вернусь,- повторил несколько раз Трофим и сло¬во сдержал.
26 июля он уже принял при¬сягу на верность Родине. Куда только ни бросала война во-дителя Трошу Чужикова! В 15-м отдельном миномётном ба¬тальоне подвозил мины, обес¬печивал связистов 6-го отдель¬ного полка, работал в мастер¬ских по ремонту артиллерии. Закончил войну в 157 артил лерийском пушечном диви¬зионе, побывал в плену, бежал с офицером, жителем Кашар Безугловым, вышел из окру¬жения и снова в строй.
Демобилизовался Чужиков Трофим Васильевич в ноябре 1945 года, поступил водителем на бензовоз в Верхне-Макеев-скую МТС, потом до выхода на пенсию работал водителем колхоза имени Ленина.

ГРИГОРИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ
Григория Васильевича, 1908 года рождения, призвали на фронт в июле 1941-го. Воевать пришлось недолго, получил тяжёлое ранение, после гос¬питаля комиссовали, и он до самой пенсии работал веттех-ником в хуторе Ново - Покровка, а когда здоровье не позво-лило, переехал к дочери.
Братья часто встречались, особенно в день Победы, и о чем бы ни говорили, разговор всегда заходил о войне, кото¬рая отметину оставила в их душах.

КУЗЬМА КОНОВАЛОВ
Немецкие мотоциклисты-разведчики въехали в Верхне-Макеевку с запада - со сторо¬ны степи, остановились около бригады № 1 колхоза "Всемир¬ный коммунар", но их встре¬тили и уничтожили красноар¬мейцы. Кузьма Тимофеевич, посоветовавшись с односель¬чанами Харченко Григорием и Рябинским Терентием Макарычем, решили похоронить немцев, замести следы, чтобы фашисты не устроили расправу над жителями села.
  Один из местных жителей, ставший полицаем, заявил  оккупантам о случившемся, рассказал, кто был инициато¬ром. Домой к Кузь*ме Трофи¬мовичу явились немцы, но он успел спрятаться в сарай под сено. Начальнику полиции удалось убедить немцев, что разведку расстреляли красно¬армейцы, а не партизаны, это спасло жителей улицы (фа-милию начальника полиции установить не удалось, его не привлекали, и он после войны жил в Верхне-Макеевке, по¬том уехал в Луганск).
Из семьи Коноваловых на фронт ушли два уже женатых внука Кузьмы - Тимофей и Афанасий, его сын Иван Кузь¬мич и зять Кривенко Иван Гри¬горьевич. Дома остались не-вестка, жена Ивана Кузьмича, Прасковья Тимофеевна со ста¬риками-свёкрами и двумя дочерьми - Полиной и Анной.
Что пришлось пережить -хорошо знают односельчане. И за себя и за мужиков рабо¬тали тогда женщины, обеспе¬чивая фронт хлебом и вос¬станавливая разрушенное войной хозяйство, ждали и ждали, надеялись и верили, что сыновья и мужья вернутся домой.
Соберутся женщины, всплак¬нут, а потом запоют песни, они хоть и печальные, а смут-ные мысли отгоняют.
Прасковья Тимофеевна до последнего своего часа при¬слушивалась к скрипу калитки, надеясь на чудо. Она прожила 102 года и часто говорила своей младшей внучке Олечке: " Это я уже не свои годы живу, это годы моих сыночков, что погибли молодыми".
Не многие солдатские вдовы устроили свою семейную жизнь, нашли хозяина дома и отца своим сиротам. Они под¬нимали детей, перенося все тяготы и невзгоды, и хранили в памяти дорогие образы своих любимых, ушедших защищать родную землю и павших на поле боя.
  Иван Алексеевич  КВИТКИН.                сл. Кашары
«Слава труду» 23.02.1006 № 22