Дальше

Повесть,
часть1

Солнце надвигалось беспощадным желтым кругом, и даже ЧЕРЕЗ закрытые глаза, слепило какими  то исчезающими, то появляющимися ЧЕРНЫМИ МЕТКАМИ.

Не избежность следующих шагов заставляла мысли возвращаться к необходимому порогу, той точке отсчета, которая взорвалась в мозгу короткой строчкой SMS @приезжай срочно Мы в опасности, Вера.

Это случилось вчера в 19 вечера. Сросшийся с запястьем стальной швейцарский Tissot, в миг потяжелел. Время, сконцентрировавшись в центре циферблата под годом основания фирмы, давило тяжестью надвигающихся событий.

Сейчас, сидя в кресле Боинга, я мысленно торопил летчиков. Мысль, что некоторые события зависят не только от нашей воли, болезненно кольнула где то в подсознании.
Пробная читка оставленного кем-то журнала не привела к результату, рассеянное внимание не давало сосредоточится.
Автор статьи о современном киноискусстве горячо доказывал необходимость поиска новых идей, загруженности сценариев наборами штампов, набившей оскомину американизации кинематографа и революционных идеях друзей режиссеров У.Андерсона и О.Вилсона.
Промелькнуло: Брюс Виллис и Деми Мур собираются играть Ленина и Н.К.Крупскую? Слегка резало слух любимое автором словечко жесть, которое под смысловым ударением применялось почти к каждому эпитету.
 
Подумалось, ну на самом деле наша жизнь - это странное кино, вот только кто подписывает сценарный вариант?
Отложив журнал, откинул голову на подушку сиденья и закрыл глаза.
Сын, Виталий, что могло произойти? Ни до сына, ни до Веры, ни вчера, ни сегодня не дозвониться.

Самолет, казалось, еле двигался. На фоне очень медленных облаков, стюардесса с поддельным вниманием выслушивала жалобы любопытствующей германской туристки на африканскую погоду и отсутствие переводчиков.

Африка - не познанная загадка всех времен. Африканские народности, поражающие красочной самобытностью, соединенной с такой ужасающей бедностью. Родина царей природы - слонов, львов, леопардов. Люди, чтущие свои предания и так мечтающие о лучшем. Младенцы, сидящие на обочинах непролазных дорог, войны между кланами, провоцируемые поставщиками оружия.

Африка - добровольцы со всего мира, беззаветно и за копейки работающие в государственных больницах и Чарити, учителя, самозабвенно обучающие детей.
Забытые долги плантаторов и владельцев африканских рабов рудокопов незримо взывают к ответу.

Память вырисовывала пейзажи африканских дорог, на самом деле так похожих на дороги Российской глубинки, только чуть в другом измерении.
Вдруг самолет накренился, и появилось мгновение ощущения невесомости. Начинался заход на посадку. Вот и Франкфуртский аэропорт.

Быстрее, быстрее.
Опять та же туристка в проходе, ну загородила плечом, повернулся, говорю по-английски, дескать, будьте добры, разрешите пройти. Или не понимает, или делает вид, что не знает английского - немцы англичанам не родственники.
Быстрый взгляд в глаза, взмах руки и вдруг ощущение глубины (электрический ток?).
В сознании океан, волны. Очнулся через минуту. Что это было? Гипноз? Запомнились только глаза и крупный зеленый камень в кольце.
Приложил руку ко лбу, вроде все в порядке, все на месте.
Туристки нет, самолет уже почти опустел, знакомая стюардесса всем своим видом незаметно подсказывает направление к выходу.
Быстро набираю телефон-нет соединения, Петербург молчит.

Дождь встретил на выходе. Вначале задышал теплым весенним воздухом, и, вдруг, опомнившись, полоснул волной настоящих германских ледяных капель. Вот она погода - ну не женщина ли? Всегда непостоянна, порой ветрена, бывает холодна, а может и завлечь удивительным ароматом, принесенным с гор бродягой ветром и неожиданно выплеснувшим свой подарок под нос изумленным прохожим.

Вспомнились свои стихи, посвященные дождю:

В осенней грусти растворился день,
Нет четких линий, все размыто,
Лишь дождь, сквозь сумрачную тень,
Шагает медленно, сердито.

Быстрее, быстрее.
Чемодан, коробка, рюкзак. До Питерского рейса 5 часов. Время остановилось. Камера хранения. Часы давят. Поискать странную немецкую туристку с камнем?
Что-то знакомое послышалось, обьявляют мою фамилию, по-немецки и по-английски.Иду к стойке информации. Улыбающаяся девушка администратор с немецким упорством повторяет мне - Ваш рейс переносится на завтра на 14 часов. Вот адрес гостиницы в городе.

Автобус, ночной Франкфурт красив, 21 век, небоскребы поражают несовместимыми формами. Ощущение денег подвешено в воздухе. Захожу на автовокзал, там запахи горячих гамбургеров и какой-то бродяга пристает к ожидающим, заставляя их петь с ним немецкий марш. Люди отворачиваются, отходят, ищут глазами полицейского. Франкфурт.

Иду к киоску, надо найти адрес отеля. Смотрю атлас, но карта города перегружена названиями. Показываю продавщице листок с адресом. Машет рукой, что то говорит по-немецки. Иду в том направлении. Подхожу к переходу через шоссе, ночь, машин не видно. Вдруг неожиданно появляется бродяга нацист и, загородив дорогу, тянет меня за рукав в сторону, Поворачиваюсь и на чистом английском посылаю его к фюреру, а он таращит свои слезливые и почему то очень понимающие глаза , и вдруг резко толкает в плечо.
 
Теряя равновесие, лечу на асфальт и вижу черный несущийся на меня лэндровер. Каким-то чудом группируюсь в падении и делаю бросок в бок от машины. Водитель выкручивает руль и машина, едва не задев проносится мимо.

Бродяга исчез. Двое прохожих в одинаковых черных плащах подходят и по виду понимаю что спрашивают, нужна ли помощь. Обьясняю что ищу гостиницу, вот только листочек с адресом не находится. Мужчины молча переглядываются, что то коротко говорят друг другу по-немецки. Глазами показывают на автовокзал и явно преграждают дорогу к шоссе.

Все это начинает доставать, говорю спасибо и иду вперед, но типы упорно не пропускают к дороге и прямо таки подталкивают к вокзалу.
Устав толкаться, показываю типам, что сдался, захожу обратно в здание. Типы смущенно провожают и занимают позиции у боковой двери, не теряя меня из виду. Звонит телефон, на ломаном русском говорят, что на меня забронирована гостиница, мне необходимо там быть, т к принесли посылку на мое имя. Настойчиво спрашивают, когда приеду. Звонок прерывается, и какой то бодрый рекламный голос почему то советует слушать Бремен Ф.М., обьясняя, что только на этом радио передают лучшие и хорошего качества немецкие марши.
 
Ловлю себя на мысли, что это не я, и что это все происходит не со мной. Но типы в плащах не уходят, нервно поглядывают на меня и часы. Понимаю, что поход в гостиницу опасен, да и от кого может быть посылка,- от Веры? Да и кем номер забронирован?

Хорошо администраторша в аэропорту не сказала про бронь, может это ее знакомые отель содержат, вот и посылает клиентуру. И этот наезд на лэндровере может быть случайным.

Ладно, посмотрим, удастся ли выйти из здания. Медленно поднимаюсь и делаю вид, что собираюсь прогуляться по вокзалу. Типы настороженно идут за мной держа дистанцию. Срываюсь и делаю марш бросок 500 метров до противоположного выхода. Плащи отстали.
Выбегаю к шоссе и натыкаюсь на такси мерседес, круто перегородивший дорогу, вот уже и двери открылись, и водитель выскочил и прямо таки тянет в машину, на английском обьясняя, что у них сейчас 50% скидка на посадку и километраж.

Ну ладно, скидка играет роль, да и у водителя уж очень упрашивающий вид. Говорю, нужна гостиница, везите. Водитель кивает и с явным облегчением просит пристегнуть ремень безопасности.
Если вы не ездили в новом пятисотом, рекомендую.Трогание с места сродни ощущению плавного взлета, только при абсолютной тишине, лишь слегка слышны приятные рокотания дюз.
Водитель включает радио и опять доносится та же реклама Бремен Ф.М. Прошу водителя найти этот канал, водитель, будто не слышит и напряженно рассматривает зеркало заднего вида. Оборачиваюсь и вижу старых знакомых - черный лэндровер приклеился нам в хвост , поблескивая зеркальными отражениями затемненных окон.

Преимущества пятисотого перед лэндровером ясны и младенцу, молчаливый водитель слегка жмет на газ, что то переключив на руле, и мы ракетой вырываемся вперед и выезжаем на моторвэй(автобан). Чем нравится Германия любому автолюбителю это возможностью испытать на скорость свой автомобиль или устроить гонки на автобанах, где не ограничен скоростной потолок.
Только лэндровер не собирается уступать и успешно повторяет наш маневр, через минуту снова усевшись к нам на хвост. Хотя электронный спидометр показывает уже 240 миль в час, скорость все еще не ощущается, только рев двигателя становится слышнее, добротная машина уверенно и мощно таранит пространство.
Водитель внимательно посматривает в зеркало на лэндровер, чуть отстающий, но, тем не менее так же уверенно набирающий скорость.

Утро наступает и уже видна светлеющая полоса на горизонте. Там солнечные лучи пробивают себе путь через тучи серых загруженных заводскими испарениями облаков, впитавших в себя усталость городских кварталов и всю соль, которую оставляют сны людей, проходя сквозь облачные фильтры в поисках солнечного ветра.

От погружения в сонное состояние меня вывело резкое торможение и разворот. Мерседес пробил заграждение и выехал на встречную полосу, водитель выскочил из машины и что-то бросил в образовавшийся в заграждении проем. Раздался хлопок и в радиусе 20 метров все заграждение рухнуло в образовавшуюся ниоткуда пятиметровую трещину.

Пока водитель садился обратно, на другой стороне трещины появился лэндровер LRX и из открывшейся двери появились двое мужчин в длинных черных кожаных плащах, засунув руки в карманы, они подошли к краю образовавшегося обрыва и, делая вид, что рассматривают яму, поглядывали в нашу сторону.

Кто они и кто вы, наконец, спросил я у водителя. И что вы там такое взорвали?
Что происходит?
Водитель, не отвечая набирал скорость и как я понял, звонил в полицию, указывая местонахождение взрыва. Вдруг он повернулся и сказал по-русски: Вам не надо лететь в Петербург это опасно.
 
Что с сыном, сразу спросил я, что все это значит? И эти боевики на дорогах Германии. И снова быстрый взгляд в глаза, ощущение глубины затяжного прыжка и, вот уже очнувшись в аэропорту, щупаю лоб, оглядываясь ищу знакомых доброжелателей.
Лица встречающих легко определяются по глазам, внимательно всматривающимся в проходящих мимо людей. Приезжающие домой определяются по облегченной радости от встречи с родной землей, а транзитники легко определяются по лицам усталым и свыкнувшимся с необходимостью провести в аэропорту часть своего жизненного времени.
Среди всей этой классификации не нашлось места тем неведомым личностям, с такой заботой помогающим путешественникам вроде меня.

На часах 12 .30 по местному. Подхожу к стойке информации, спрашиваю, где та девушка, что работала ночью, надо поговорить.
Мужчина за стойкой на хорошем английском уверяет, что он здесь на суточном дежурстве и всю ночь здесь никаких девушек не было.
Ладно, уже не удивляюсь, жду регистрации. Вот и время, скорее в Питер. Телефон по-прежнему молчит.
Снова самолет, уже наш, отечественный с родными русскими лицами на борту. Усталость смыкает веки и вот уже Петербург будит меня рукой стюардессы, похлопывающей по плечу. Проснитесь пассажир, мы начали снижение.

Глава вторая, Санкт-Петербург.

Белиссимо, Россия,
Так мало времени надо людям, чтобы похоронить надежды отцов и матерей. Россия, русская такая обозримая и до стыда понятная душа, такая широта полей, где всего хватит еще многим поколениям. Россия - страна не выросших небоскребов и пенсионеров, уставших бороться за заслуженное. Россия - где правительство хвалит себя, не желая слушать других. Россия - Родина великих мыслителей и революционеров, так и не сумевших пробить упрямство и консерватизм, где там английский пропадал! Россия - плакучие ивы на берегах тысяч рек и сотни тысяч полупустых строящихся развлекательных центров и гипермаркетов. Россия - страна женщин в невысказанной тоске по сильной мужской руке. Россия - страна, скорбя вместе с Англией и Францией, отрабатывает проклятья за убийства своих помазанников. Россия - такая родная - застенчивая и шумная, молчащая и задумчивая, взрывающаяся безумными праздниками и балагановыми, Страна пресыщенных, скучающих взглядов из ползущих пробочных авто. Страна пожилых людей, со слезами на глазах протягивающих руку за помощью.
Родина.
«Mishell, my dear», Битлз - настоящий гимн целого поколения. Все еще звучит, и будет, гений вечен в любом проявлении. Фраза.
Hey, Mrs Russian Robinson, на Вашем скучающем острове единственный бутафорский вулкан так нашпигован электроникой, надо только не забыть приказать нарисовать маслом что-то из сюра. Хорошо будет смотрется в гостинной,ведь жизнь так расплывчата. И еще вуаль, да сейчас модно ходить в вуали, аристократичный слегка болезненный и бледный взгляд из-под вуали притягивает. Лямуррненько так пронзает красной шпилькой ухабистые сердца всегдашних поклонников. Нет, это Вам не осиновым кольчиком вампира подколоть.

Прошла рядом, взглянула - и ощущение смерча пронесшегося в метре - и в живых остался, только вот седина на всю жизнь. Не надо вуалей, смотритесь в зеркала - они Вас отражают.

Отражение вопроса будет или не будет cнимать машину приезжий пассажир читалось в пронзительных взглядах трех небрежно играющих брелоками частников, встречающих путешественников на улице у вокзала.
"Все равно," -пропел мужской баритон из проезжающего авто, и почему то затих со словами "Встречайте самолетами Аэрофлота"

Сейчас начнут петь марши - подумалось. Нет, прямо напротив останавливается ржавая пятерка и усатый великан в черной клепаной кожанке распахивает дверь - подвезу до города! Из динамиков машины рычат нежно по-английски - I love rock in Roll!. "Me to@" и вот я внутри. Бородач, еле умещаясь на сиденье, дает газу, машина крякает подвеской и неожиданно резво набирает скорость. Рок забойно бьет песчаной дробью по ушам. Все в порядке, я дома. Можно чуть расслабиться. Опять набираю сына и Веру - нет ответа.
Сделай потише! - тихо кричу усам в кожанке. Лицо размером в две моих головы медленно поворачивается. Вы встречались когда-нибудь с Камазом один на один на узкой дороге? Или хотя бы с взрослой обезьяной в природе - на свободе?

*Первая встреча со стаей произошла неожиданно и запомнилась на всю жизнь. Вдруг со стороны раздался треск и какое то черное безобразие размахивая руками, приседая и делая пассы в мою сторону пронеслось мимо, едва не задев, издавая какое то хмыканье и уханье. Затем резко тормознуло и уставилось на меня с устрашающей гримасой, нахмурило брови и начало дубасить себя по груди, что то ухая и в показном устрашении заскалив зубами.
Радость от долгожданной встречи заставила просто развести руками. Вот думаю, то, не смотря на угрожающее поведение животного, в его глазах читалось неподдельное любопытство и внимание ко мне. Не делая резких движений, попытался миролюбиво предложить лакомство здешних горилл, корень джу.
Да, ну чем не клоунада в цирке, вот вам и сцена в сценарий. Знакомство с человекозверями.
      
Второй месяц, бродя за кочевьем землячества горных горилл Руанды, я начал замечать, что мысли о семье, Санкт-Петербурге, стали далекими отражениями облаков, еле видимых в просветах Руандских зеленых горных массивов. Происходившее до этой командировки отдалилось и застыло где то на плотно заселенных закоулках городов...
2008