Магазинчик на Целентной

Вечерело.На улице грохотал 1945.
Рядовой Ромашов болезненно взглядывался в окуляры бинокля, в попытке увидеть спасение своей любимой дивизии,или хотя бы своё.Спасение кокетливо пряталось среди улиц  Праги, и с огромных Староместских курантов , где обустроились шесть человек русского второго гарнизона, во главе которого стоял   таинственный Буняченко, было очень сложно разглядеть не то что спасение, но вообще  что-либо.
Внезапный возглас сержанта Гаврилова заставил Ромашова дронуть. «Неужто нашёл» подумал он.Спустя секунду,бинокль  по приказу сержанта был направлен в сторону Целетной улицы, и спасение  было найдено.

-Вот,собака!-ругнулся Ромашов, но слёту  получил тычок дулом прямо в больной бок,на что он незамедлительно ругнулся ещё раз.

Итого,как уже было сказано,их было шестеро и они восседали в Староместской башне.

Первым  был сержант Антон Максимыч Гаврилов,зрелый и опытный солдат,имеющий привычку выпивать и кутить с самыми лучшими женщинами,из рода тех,которые  гуляют по Чистым прудам по пятницам.4 года назад он обручился с войной,постарел на 20 лет. На его грязном лбу появились   глубокие морщины, в глазах отражались  минные поля,пули,пробивающие друзей и товарищей, а так же ужасная скука по всему тому,чего на войне Гаврилов был лишен.В своей голове он мечтал только об одном."Выберусь- куплю сигар".

Вторым был Ромашов.на самом деле фамилия его была Казначеев, но некто из образованных и читающих Куприна товарищей окрестили его этой фамилией смело и сразу: за сходство.А сходство было полным.

Третим значился Аляпов.порывистый и резкий, с горбатым носом и горящими глазами, Аляпов постоянно встрявал в драки, буянил и стрелял лучше всех,за что и был переведён во вторую дивизию.

Четвёртым попал внук знаменитого врача Василия Стравинского- Василий Стравинский второй.К радости своего деда,он безошибочно знал где находится печень, и что именно она страдает от попоек.Кроме того, он безошибочно определял что и где  сломалось, порвалось, растянулось и как это остановить.Единственным его минусом, и главным,пожалуй, был покрывающий всё страх перед смертью.

Пятого взяли почти усохшего от таберкулёза Стриженко.Он то и дело  подавлял в себе дикие приступы кашля.Его некогда русые кудри слиплись и почернели от грязи и пота, серые водянистые глаза пристально и ещё с живостью смотрели по сторонам, молодой парень был лучшим в юморе ,но медленно и мучительно умирал.

И наконец шестым оказался девятнадцатилений парень Дуня. Дуня попадал в мишень за версту,любил перловку, был нем и  всё,что о нём знали остальные- оставалось между ними же.

Всех их объединяло дикое,понятное лишь им желание попробовать перед смертью настоящие чешские сигары.Во имя настоящего вкуса,все шестеро отказались от самокруток и уже третий день держались молодцом.


-Суворова нам бы сюда-усмехнулся старик Гаврилов, подождал,пока все пять солдат посмотрят на него с  молчаливым вопросом в  слепых от песка и грязи глазах, и  зашептал :
-Был, ребята, Суворов.Был,ребята,так же 1794 год.Ныне Советский союз с другими нашими друзьями делили земли, и наши,во главе с Суворовым, захватили Прагу, но не эту, а другую, но тоже Прагу! и  такую резню устроили!Нашего Сан Василича назвали Дьяволом,Ух! поделил армию на семь блоков, и вперёд!Мирных не трогал, остальных рубили только знай.И приключилась,значит,история какая.Выиграли наши, в аптеке склянку первую попавшуюся хвать- и распивать давай, и приговаривают "хорошо,винцо!" Проходил мимо ветеринар ихний, решил,что пьют водку, попробовал- и коньки так и отбросил.
-Что ж там было-то!?- нахмурился  младший сержант Стравинский,на что такой же младший и такой же сержант Аляпов кинул такую штуку:
-сироп "Антинемец" надоели немцы?выпей антинемец, и немца нет!
шутка была встречена довольными хмыками всех солдат.
-Может  микстура?- предположил Стравинский.
-ОТрава какая-нибудь!-подытожил Аляпов, и довольный своими высказываниями,уставился снова в бинокль.
Гаврилов ухмыльнулся шире и ответил:
-Спирт там был.

Спасение,которое так искренне искали солдаты,было ничто иное,как табачный магазинчик в глубине  Целентной улицы.Эта самая улица лежала в прямой противоложности от башни,где восседали русские. Староместская площадь,сжирающая коралловые  отблески уходящего солнца,была  бескрайней пустыней, которую нужно было перейти во имя своей мечты.Элетрические провода,ясное дело, были перерезаны,и дьявольского огненного света становилось с каждой минутой всё меньше.Сегодня было  седьмое мая.Фрицы уже были изнаны из Праги, уже успели вернуться обратно и захватить чуть-ли не половину города.Таинственный Буняченко, который был то ли с красной армией,толи против неё( сами солдаты этого так и не поняли) со своей дивизией захватил всю западную часть,где они и обитали теперь.

-Стемнеет-пойдём.-  буркнул Гаврилов
Дуня одобрительно хмыкнул. Стравинский искоса взглянул на Стриженко,которого выворачивало  как обычно кровью вперемешку с луковой похлёбкой.
Гаврилов опёрся плечом о стрелки курантов.его щёки освещали апельсиновые огненные лучи.Пылал закат.Самое время было для  рассказа.
-Было время,ребята, был я здесь, в Праге, но ездил тогда к любовнице.кто скажет мне,Что обязательно посещают интуристы,знаешь,Аляпов?- поинтересовался мужчина.
Аляпов лениво предложил мысль о трамвайных путях.
-Староместские куранты,дурень.Мы в них сидим, коли что.-ухмыльнулся Гаврилов.-а в те годы, когда они были созданы, посмотреть на них приезжали со всей Европы.А кто их создал,кто знает?
Аляпов предложил версию о Пушкине,на что Антон Максимыч сдержанно поморщился и продолжил:
-Был мастер Гануш.И значит, правитель города заказал ганушу построить башню.Сделал, он  башню,Гануш-то. А правителю Бац в голову мысль что магистр Гануш, известный многим, может сделать часы и в другом городе, и, возможно,  даже лучше Староместских,так Однажды ночью к магистру явились неизвестные в масках. Они тихо прокрались в комнату Гануша, в двери пролезли, схватили и ослепили его, а один из них сказал, уходя: «Теперь уж ты не сделаешь других часов!».
-Эт что, у каждой страны чтоль такая история? даже банальненько как-то!- просипел Стравинский.
Послышались смешки.кто-то спросил:
-ну и что с ганушем стало?
-Гануш,- Гаврилов подождал, пока откашляется Стриженко и продолжил- Гануш попросил сводить его на башню, там взял и сломал куранты.
-Умный малый!-хмыкнул Аляпов
-Малому под 80 лет было в тот момент.- осадил его максимыч.
Солдаты замолчали.Далеко На востоке слышались выстрелы как артиллерии,так и пушек. Утром должна была прийти остальная красная армия.Можно было и подождать, но желание было ужасно-жгучим.


Наступила ночь.
Пустой город,жители которого сбежали ещё в конце апреля, жил своей жизнью.Площадь,которую следовало перейти, была завалена всякого рода хламом,например афишами против нацизма, одеждой,игрушками,стульями ,шкафами,лавками и другими предметами,что конечно могло служить укрытием для наших солдат.Было выяснено,что к Целентной улице выставляли часового.Почему всего одного и почему именно к открытой площади- не понятно.Площадь же считалась нейтральной территорией, но магазинчик,успевший свести с ума добрую половину солдат,находился во вражеских руках.
А рты,курящие всю войну самокрутки, хотели сигарет.
А Русские, как понятно стало, не сдаются.

Аляпов,Ромашов,Дуня и Гаврилов встали с  светящегося от  холода пола, оставили на карауле Стриженко вместе с Васей Стравинским, и полезли по башне вниз.
Рыдающая планета напротив земли тоскливо смотрела за квартетом .
Ромашов со свойственным драматизмом посмотрел на луну,затем  на Аляпова и подумал "Чёрствый солдат с хрупкой душой  печально посмотрел  на товарища,возможно,в последний раз, и   бледная луна ещё долго провожала его взглядом".Они перелезли через хлипкое железное ограждение, прошли вдоль  стены,на которой зелёная пыль  принимала тусклый свет неба.Ветер хлистал дома.В четыре утра начинался захват оставшейся части города, и если немецкие войска и были где-то здесь,то они точно спали.Был часовой.Так думали наши.когда солдаты проходили мимо рекламной витрины никотиновых палочек, Аляпов довольно хмыкнул.Мечта о настоящих Чешских сигарах давно будоражила его в особенности.

Внезапно Аляпов шикнул, все четверо резко пригнулись.Гаврилов указал взглядом на вывеску "Zelentna",а Дуня обрезом указал на вывеску в дали.Находящаяся вдалеке "Alle fur rauche"  светилась  тоскливо и вместе с тем призывно богатым и ярким светом, отражающимся от луны.Гаврилов томно сглотнул.Солдаты приподнялись  и медленно прошли мимо стен домов по дороге к магазину.Было слышно,как поровоз едет по Целентной, но это был всего лишь стук четырёх сердец, поражённых аритмией.Чувство опасности подстёгивало молодых  солдат, адреналин гулял по крови.

Дуня кивнул на часового,стоящего в 50-ти саженях от наших солдат.Ромашов презрительно сплюнул.Гаврилов кивнул Дуне и тот поплыл, невидимый и неслышный вдоль стен.
Дуня попал на войну не случайно.За Дуню не боялись.Дуня никогда не был ранен,  а если и был,после недолгого отсуствия по-близости,он возвращался невридим.Дуню брали везде.дуня был не против.Многие  говорили, что это и не человек вовсе, и что он вовсе не немой,а некоторые особо буйные,видели в дуне даже кого-то  ужасающего, и изначально его даже называли Мифистофелем.Придумал это,конечно же,Ромашов.Но Мифистофель было слишком пафосным именем.Оно переросло в Миню, а Миня переросло в Дуню.Настоящего имени никто не знал.И Бог его знает,отчего так получилось.
Всё на эти минуты замолчало.Дуня,как черный кот остановился в метрах десяти от ничего не замечающего часового.Он на секунду замер, затем сделал шаг на мягких пушистых лапах , ещё один, проскользнул за спину мужчины.Сгорбившись, он поднял когтистые лапки, приблизил их к голове фрица, и неслышным и резким движением дёрнул эту голову влево.в ночной внезапной тишине послышался хруст шейных позвонков, и немец так же  неслышно  упал на землю.
" Вот же дьявол"- пронеслось в голове Максимыча.Нечто похожее заняло головы и других.Аляпов готов был поклясться,что видел в тени Дуни  дёргающийся кошачий хвост.
Солдаты подошли к парнишке, и тут же Аляпову причудилось, что  зрачки у немого были жёлтые и продольные.Он тряхнул головой.
Четверо стояли перед дверью в табачный магазин.В ушах гремело,руки тряслись. в Животе летали  вороны.
Ромашов глубоко вздохнул:
-Ну что?-голос внезапно сел.
-Пошли.
-Да
Аляпов взглянул ещё раз на Дуню,но поспешно взломал дверь в магазин и зашёл внутрь, так как на этот раз ему почудилось, что парень облизал лапку и почесал ей за ушком.

Время остановилось.Ещё в Москве, в 1941,они твёрдо решили,встретившись вместе, что должна быть цель.Целью было признано нечто, а именно ничего.И только дойдя до Праги, они сотворили себе кумира.Конечно,основным кумиров был Сталин,но сигареты- ах, извольте.
Гаврилов,у которого,кажется,подскачила температура, подошёл к прилавку, ладонью провёл по пыльному сосновому столу, взял в руки упаковку сигарет.На  деревянной стене висели часы, замеревшие на без десяти 4 утра.Или дня.
-Война должна кончится, раз мы нашли ,что хотели.-прохрипел он.
-А если не кончится?- Ромашов вглянул на сержанта.
Все четверо трясущимися руками взяли по сигарете .
Ромашов подумал : " солдат вожделённо смотрел на свою  тонкую белую принцессу"
Аляпов  вспомнил тот момент юности,когда он курил сигареты,перед войной.
Закурить никто не решался.
-Дальше что делать будем?-послышался баритон бывшего Казначеева.
-Да к чёрту!- прикрикнул Аляпов,  чиркнул спичкой о коробок, слабый   солнечно-синий огонёк освятил помещение, почему-то нетронутое немцами.Запахло приятно теми первыми секундами горячих спичек.Аляпов поднёс спичку к сигарете,которую зажал между белых зубов,и внезапно на улице послышался  рёв,грохот, магазин зашатало и посыпалась побелка с потолка.
"Что за чёрт!"-подумал Ромашов
"Наши"-подумал Гаврилов.
-Выиграли.-  негромко сказал Дуня.
в Воздухе запахло жгучим и горьким табаком.


А на улице в этом время проезжали войска правого крыла 1-го Украинского фронта,5-я и 3-я гвардейские армии.Гаврилов в сопровождении остальных, не забыв взять 2 сигареты для Стриженко и Стравинского,вышел на улицу.Светало.Он бегом пустился к площади. Издалека увидел знакомое уставшее лицо.
-Серяхин!-Закричал Гаврилов. Впереди  шли солдаты 5-й гвардейского мехкорпуса Ермакова.

Спустя десять минут,солдаты поднялись на башню, подошли к стрелкам курантов, возле которых полусидел Стриженко.Его рот и одежда были покрыты  сгустками крови,Стриженко  был мёртв.
Стравинского не было.позже Гаврилов узнал,что Стравинский бежал.
Антон Максимыч ещё раз выглянул на улицу через куранты, по небу летели самолёты, вдалеке рычали танки, весело и устало кричали солдаты,проходящие вдоль Староместской площади дальше на восток.Он поджал губы и по-детски заплакал.
Ромашов подумал: "закончилась война  молодого солдатика.Он в последний раз взглянул на обломки оружия и насилия, и  его светящиеся глаза озарили слёзы  победы..."

Аляпов истерично смеялся,сверкая глазами, но увидев,как Дуня дёрнул ушком и облизнулся,отвернулся и уставился в проём курантов,где была виден рассвет...