***

                ДЕНЬ    ВОСЬМОЙ
Утро  началось  как  обычно,  с  завтрака.  Умудрённые  вчерашним  опытом,  мы,  следом  за  Маратом,  первыми  стояли  с  пустыми  тарелками  у  пустого  прилавка.  Как  только  еда  появилась,  всё  благополучно  захватили  и  съели    без  приключений.
Путь  наш  лежит  в  город  Джедборо.  Город,  как  таковой,  мы  практически
не  видели,  и  сведений  о  нём  у  меня  мало. Расположен  Джедборо  на  берегу  реки  Джед  у  подножья  Чевиотских  гор,  которые  являются  естественной  границей  между  Англией  и  Шотландией.  Видимо  из-за  близости  к  границе  в  Джедборо  происходили  некоторые  исторические   события,  к  примеру,  здесь  в  1258-м  году  состоялись  важные  для  шотландской  независимости  переговоры  между  Генрихом  III  Английским  и   королем  Шотландии  Александром III.  По  той  же  причине  в  1138-м  г.  королем  Давидом I  было  построено  грандиозное  по  тем  временам  аббатство  Джедборо,  которое  задумано  было  как  монастырь  для  монахов – августинцев.  Здесь  впервые  в  Шотландии  в  архитектуре  появляется  стрельчатая  арка,  характерная  для  северофранцузской  архитектуры  1-й  половины  двенадцатого  века.  Тогда  она  называлась  opus  francigenum  и  только  позже  получила  название  готики. Аббатство  Джедборо,  таким  образом,  одно  из  первых  готических  сооружений  в  Шотландии,  как  и  аббатство  Холируд (1129г.)  Аббатство  было  разрушено  Эдуардом 1,  но  величественные  руины  прекрасно  сохранились.  Сейчас  они  частично  закрыты  строительными  лесами,  это  значит,  их  берегут  и  восстанавливают.  Эти  руины  мы  и  осматривали  под  зонтиками,  потому  что  дождь  в  этот  день  особенно  разгулялся.
Поблизости  от  аббатства  нам  показали  памятник  «отцу  геологии»,  как  теперь  пишут,  который  за  50  лет  до  Дарвина  сформулировал    эволюционные  идеи.  Точно  не  могу  утверждать,  имени  на  памятнике  я  не  разглядела,  но,  думаю,  что  речь  идет  о  Джеймсе  Хаттоне.  Правда,  работал  он  в  Эдинбурге,  и  свидетельств  его  пребывания  в  Джедборо  я  не  нашла.  Зато  у  Стефана  Цвейга  есть  упоминание  о  Джедборо,  в  котором  находилась  Мария  Стюарт  на  сессии  суда,  когда  узнала  о  нападении  контрабандистов  на  Босуэла.  Вот  и  всё  об  этом  городе  (не  считая  похода  в  туалет  всем  коллективом).  Теперь  нам  предстоит  долгий  путь  в  Йорк  и  лишь  одна  остановка  для  прощания  с  Шотландией.  Две  дороги,  два  больших  камня.  На  одном  написано ENGLAND,  на  другом  SCOTLAND.  В  этих  двух  камнях  и  надписях  итог    наших  восьми  дней  и  двух  тысячелетий  почти  непрерывной  кровавой  борьбы,  и  вот  теперь  всё 
возвращается  к  исходной  точке,  но  не  по  кругу,  а  витком  спирали:  без  всякого  кровопролития  Шотландия  приобретает  независимость,  самоуправление,  свой  парламент,  свои  волынки  и  килты, свой  коронационный  камень,  только  королева  у  них  с  Англией  общая.  Такой  же  процесс  мирного  слияния  идет  в  Европе.  В  наши  бы  края  такое,  да  Богу  в  уши… Мы  дружно  вылезаем  из  автобуса,  прячась  под  зонтами,  делаем  снимки.   Прощай,  Шотландия!   За  всё  спасибо:  и  за  дождь,  и  за  красоту,  за  редкое  солнышко - отдельное  спасибо!  А  погода  честно  выполняет  указания  синоптиков.  Как  только  пересекаем  границу,  дождь  утихает,  и  первый  же  встречный  замок  на  холме  озарён  солнышком,  хотя  он  этого  и  не  заслужил.  Впрочем,  замок  не   виноват.  Это  четырёхлепестковое  сооружение  на  норманском  насыпном  холме  называется  Clifford’s  Tower.
В  начале  12-го  века  во  времена  Крестовых  походов,  в  частности,  перед 
3-м   Крестовым  походом,  по  северной  Европе  прокатился  ряд  еврейских  погромов.  В  1190-м  году,  спасаясь  от  погрома,  в  замке     укрылась  еврейская  община  для  празднования   субботы  (Shabbat- ha- Gadol). Замок  окружила  разъярённая  толпа,  явно  кем-то  подстрекаемая.  Попытка  констебля  и  нескольких  стражей  порядка  вмешаться  ещё  больше  разожгла  страсти.  Замок  загорелся.  Неизвестно,  подожгли  ли  его  нападавшие  или  осажденные,  не  желающие  попасть  в  руки  озверевших  горожан  Йорка,  но  в  замке  сгорело  150  человек,  а  те  кто  вышел,  были  убиты. Королевской  властью  (Ричардом  Львиное  сердце)  были  смещены  констебль  и  шериф,  а  грждане  Йорка  оштрафованы,  но  главарей  так  и  не  нашли.  Позже   замок  был  построен  заново  из  камня.  На  стене  замка  установлена  мемориальная  доска,  повествующая  о  трагедии. Название  Сlifford’s  замок  получил  по  имени   Rodger  de  Clifford,  который  был  повешен  на  стене  замка  Эдуардом  II  за  государственную  измену. Выйдя  из  автобуса,  мы   сделали  снимок  замка,  не  заходя  внутрь, и  отправились  в  город  Йорк.  Удивительный  город.  Йорк  был  основан  римлянами  в  71-м  году,  т.е.  почти  2000  лет  тому  назад.  Это  была  военная  крепость  для  9-го  легиона,  построенная  в  месте  слияния  двух  рек  и  обнесенная  стеной.  Большая  часть  этой  крепости   лежит  сейчас  под  йоркским  кафедральным  собором  Минстером,  раскопки  под  собором  обнажили  участок  стены.  Но средневековая  стена  длиной  примерно  5  км  опоясывает  центр  города   по  сей  день.  Назывался  город  у  римлян  Eborakum.  После   ухода  римлян  город  захватили  англы  и  переименовали  его  в  Eoferwik,  который  стал  столицей  Нотумбрии.  В  866-м  году  на север  Англии   вторглись  викинги,  город  был  вновь  переименован  в  Jorvik,  а  после  норманского  завоевания,  т.е.  примерно  с  1100-го  года,  стал  называться  Йорком.  Йорк  всегда  был  политическим  и  культурным  центром  северной  Англии,  а  кроме  того,  центром   так  называемой  экклезиастической  (духовной)   провинции,  имеющей  религиозное  самоуправление  и  митрополита.  Грандиозный,  второй  по  величине  в  северной  Европе,  готический  собор  Минстер  начал  строить  ещё  король  англов  Эдвин  в  627г. Но в 1069-м  году  он  был  сожжен  Вильгельмом  Завоевателем,  и  норманы  решили  строить  новый  Минстер  во  французском  стиле.  В 1080-м  году  началось  строительство  нынешнего  кафедрала.  В  своём  средневековом  очаровании   город  сохранился  до  наших  днй,  и  мы  начали  осмотр  с  прогулки  по  узенькой  улочке  14-го  века,  которая  называется  Great  Flesh  Shambles,  или  просто  The  Shambles,  т.е.  улица  мясников.  Название,  по  одной  из  версий,  происходит  от  витрин
“ Fleshammels!”, в  которых  мясники  рекламировали  мясо.  Сейчас  на  этой  улице  нет ни одной  мясной  лавки,  но  ещё  в  конце  19-го  века  их  насчитывалось   26.  Теперь  здесь  масса  ресторанчиков,  кафе  и   магазинов,  рассчитанных  на  туристов.  Нас  встречают  нарядные  фахверковые  дома, но  есть  совсем  старинные  с  нависающим  над  улицей  вторым  этажом.   В  одном   из  таких  домов,  №36,  туристам  показывают  shrine  (переводится : алтарь,  храм,  святилище,  гробница)   Saint  Margaret  Clitherow.
Когда   к  власти  пришла  королева  Елизавета 1,  римско-католическая  церковь  в  Англии  была  под  запретом.  Маргарет,  воспитанная  протестанткой,  вышла  замуж  за  йоркского  мясника,  тоже  протестанта,  но  года  через  три,  разочаровавшись  в  вере,  тайно  стала  католичкой.  По  закону  1585-го  года  католические  священники,  а  также  те,  кто  им  помогал  и  прятал,  обвинялись  в  государственной  измене.  За  одну  неявку  в  церковь  взимался  штраф  один  шиллинг,  но  за  повторный  проступок  полагалась  тюрьма.  Маргарет,  соединив  часть  чердака  своего  дома  с  чердаком  соседнего  так,  чтобы  в  случае  облавы  можно  было  уйти  через  соседний  дом,  устроила  тайное  помещение  для  служения  мессы,  там  же  хранились  книги  и  церковная  утварь,  необходимая  для  службы.  В  этом  помещении  прятались  паломники  и  беглые  священники,  а  также  и  духовник  Маргарет. 
В  этой  же  каморке  учились  католическому  богословию  дети  Маргарет  и  соседей.  Так  продолжалось  12  лет,  и  за  это  время  Маргарет  в  общей  сложности  три  года  провела  в  тюрьме  за  отказ  посещать  церковь. Муж  просто делал  вид,  что  ни  о  чем  не  знает,  и  оставался  протестантом,  но  жене  не  препятствовал. Маргарет  спрашивала  у  духовника, не  совершает  ли  она  грех,  скрывая  от  мужа  свою  деятельность,  но  духовник  уверил  её,  что  служение  Богу  важнее. Когда  подрос  сын,  Маргарет  решила  отправить   его  во  Францию,  в  Дуэ,  для  католического  обучения.  Этот  факт  вызвал  подозрение  властей,  и  в  доме  произвели  обыск.  Ребёнок  соседей,  испугавшись,  показал  тайное  помещение.  Священников  там  не  было, а книги  и  утварь  нашли.  Маргарет  арестовали,  но  перед  судом  она  отказалась  предстать,  т.к.  во-первых,  не  считала  себя  виновной,  а  во-вторых,  не  хотела,  чтобы  против  неё  свидетельствовали  её  дети  и  слуги.  За  отказ  от  суда  полагалась  смертная  казнь  раздавливанием, и  Маргарет  приняла  мученическую  смерть  со  словами:  «Господи,  я  не  достойна  такой  прекрасной  смерти!»  Перед  казнью  она  передала  дочери  свои  башмаки,  как  бы  завещая  следовать  тем  же  путём.  Впоследствии  дочь  стала  монахиней.
   Сегодняшняя  улица  мясников,  нарядная  и  веселая, - традиционный  туристический  маршрут,  который  выводит  нас  к  собору  Минстер.  О  соборе  так  подробно  написано  у  нас  в  буклете,  к  тому  же  по-русски,  что  не  хочется  повторяться.  Договорившись    вернуться  к  пяти  часам,  к  службе,  чтоб  послушать  орган,  мы  отправились  гулять  по  городу.  Помимо  средневековых  улиц  и  домов,  в  Йоркё  есть  шикарные  здания  18-го  века,  такие,  как  Lord   Mayor’s  Mansion,  Fairfax  house,  York  Assembly  Rooms,
который  был  выстроен,  как  место  собраний  городской  знати.  Внушительное  здание  городского  суда,  в  котором  сейчас  Крепостной  музей. В  перечень  туристических  маршрутов  входит  прогулка  по  пятикилометровой  стене  и  озеро,  которое  называется  King’s   Fishpond,
т.е. « королевская  рыбалка».  Есть  в  Йорке  университет,  красивое  круглое   суперсовременное  здание,  которое  я  нашла  на  картинке,  но  у  нас,  как  обычно,  нет  времени  путешествовать  по  городу,  мы  просто  прогуливаемся  по  нескольким  улицам,  таким  же  красивым,  необычным  и  узким.  Некоторые  улочки  совсем  крошечные,  к  примеру,  Pope’s  Head  Alley  в  ширину  80  см.,  не  всякие  бёдра  пролезут.  Наша  прогулка,  как  обычно,  завершается  покупкой   йогурта,  и  мы,  так  и  не  успев  послушать  орган,  садимся  в  автобус  и  отправляемся  к  месту  ночлега  где-то  возле  Лидса.
         Очень  странная  досталась нам  гостиница.  Похоже,  она  предназначалась  для  семейных  пар  и   любовников,  поэтому  в  каждом  номере  стоит  одна роскошная  двуспальная  кровать.  Но,  стараясь  превратить  одноместные  апартаменты  в  двухместные,  рядом  с  кроватями  поставили  раздвижные  диванчики,  которые  в  сложенном  виде  никак  не  походили  на  кровать,  что  и  привело  к  недоразумениям  и  даже  скандалам.  В  нашем  номере  диванчик  уже  был  раздвинут  и  застелен,  как  полагается.  Я  радостно  растянулась  на  нём,  предоставив  кровать  подруге,  и  тут  же  почувствовала  себя  сначала  принцессой  на  горошине,  через  пять  минут  Рахметовым,  а  ещё  через  минуту  лежащей  на  аппликаторе  Кузнецова.  Но  лежать  на  аппликаторе  довольно  быстро  привыкаешь,  так  что  я  не  расстраивалась  и  скандалить  не  собиралась,  в  жизни приходилось  и  хуже,  ведь  спала  же  я  на  спасательном  жилете  с  ботинками  под  головой.  Да  ещё  как  спала,  правда,  последний  раз  тридцать  два  года  тому  назад. Анна  ещё  утром  нас  предупредила, что  в  Лондоне  ожидает  гостиница  хоть  и  поблизости  от  центра,  но  без  умывальных  принадлежностей,  так  что  мыло  всех  видов,  шампуни  и  купальные  шапочки  (если  таковые  имелись )  нужно  было  захватить  в  этой  Лидской  гостинице.  Как  видим,  всё  относительно -  и  недостатки,  и  достоинства.  Завтра,  после  Кембриджа,  мы  прибываем  в  Лондон  и  с  места  в  карьер  идем  в  театр  на  мюзикл  «Фантом  Опера».  В  связи  с  этим  моя  подруга  осматривала  ещё  неношеные   остатки  своего  гардероба  и  решила  погладить  блузку.  Поскольку  мой  «переходник»,  разумеется,  не  работал,  она  отправилась  искать  Иту  и  утюг,  но  очень  быстро  возвратилась,  перепуганная.  Внизу  бушевал  скандал.  Некоторым  несемейным  парам,    образованным  путём  соединения  двух  одиноких  туристок,  достались  номера  с  нераздвинутым  диванчиком.  Не  заметив  этот  диванчик,  дамы  решили,  что  им  придётся  спать  в  одной  постели,  и  бурно  выражали  возмущение.
Но  Марина  превзошла  всех.  Перед  ней  стояла  испуганная  Ита,  которя,  разделив  обязанности  с  Анной,  ведала  расселением,  а  Марина  вопила так,  будто  в  постели  обнаружила  кобру  или  скорпиона.  Правда,  я  бы  точно  так  реагировала  на  нашего  летающего  таракана,  но  здесь  ничего  подобного  не  было.  Даже  если  кровать  одна,  она  такая  широченная,  что  можно  одну  ночь  поспать,  проявив  терпимость  и  уважение,  ну  что  поделаешь,  случается…  Но  Марина  кричала  как-то  даже  странно,  не  по-человечески,  требовала  переселения.  Что  это  с  ней?  Всегда  такая  спокойная,  чуть  рассеянная…  Я  выглянула,  намереваясь  успокоить,  посмотрела  на  неё,  и  тут…  будто  пелена спала  с  глаз.  Глубокая  шляпа,  ортопедический  воротник,  закрывающий  шею  и  подбородок  почти  до  самого  рта,  неизменные  брюки…А  что  с  голосом?  Я  знаю,  бывает  контртенор,  поёт  партию  сопрано,  но  это  вокал,  а  в  обычной  речи  может  быть  у  мужика  резкий  писклявый  голос?  А  почему  бы  и  нет?  Как  у  Радзинского…  А  если  эту  особенность  специально  ещё  усиливать?  И  вся  эта  маскировка  превращает  мужчину  в чудаковатую  учительницу  французского  языка,  которая  просто  из-за  неорганизованности   и  безответственности  вечно  опаздывает  к  завтраку,  ( а как  же  иначе  незаметно  побриться  ?),  дольше  всех  бродит  по  магазинам,  скупая  шарфики,  и  в  последнюю  минуту  отправляется  искать  туалет.  Какой  имидж!  Какая  безупречная  легенда,  какая  маскировка!  И  тут  вдруг  приходится   ложиться  в  постель  с  посторонней  женщиной,  ещё  бы  не  скандалить!  Так  вот  ты  какой,  мой  шеф…Замысел  отличный,  не  спорю,  но  какая  подлость  по  отношению  ко  мне.  Конечно,  меня,  давно  известную,  хоть  и  после  одиннадцатилетнего  перерыва,  наверняка  кто-то  вычислит,  где- то  я  засветилась,  даже  при  всей  моей  осторожности,  пусть  случайно,  чей-то  фотоаппарат  меня  поймал,  при  необходимости  опытные  аналитики,  сложив  два  и  два,  меня  заподозрят.  К  тому  же,  зная  мой  характер,  шеф  не  сомневался,  что  я  не  стану  сидеть,  сложа  руки,  и  привлеку  чьё-то  внимание.  Что  греха  таить,  я  порой  иду  напролом,  допускаю  авантюру.  И  если  рядом  со  мной  отправить  невзрачного,  неизвестного  никому,  но  ловкого  и  опытного  охотника,  то  я  -  идеальная  подсадная  утка.  Подстрелят  меня,  а  ему  достаточно  только  отследить  стрелка.  Но  как  обидно!  Значит,  моя  жизнь  для  него  - ничто?  После  стольких  лет…Интересно,  а  если  меня  схватят,  будут  убивать,  Марина  (или  как  там  его?)  вмешается,  или  ему  нужно  только  хладнокровно  наблюдать? Когда  меня  дважды  пытались  отравить,  удалось
кого-нибудь  засечь,  или  мои  страдания  были  впустую?  Неужели  этот  М.      (теперь  язык  не  поворачивается    называть  его  Мариной,  но  я  обязана) так  хорош  в  деле,  что  меня  можно  легко  приносить  в  жертву?   Ну,  так  нет  же!  Я  еще  покажу,  кто  есть  кто! Ещё  не  знаю,  как,  но  добуду  эту  проклятую  карту,  пусть  ценой  жизни.  И  тогда  шефа  загрызёт    совесть.  Я  стану  кошмаром  его  бессонниц.  А  план  у  меня  созрел,  и  в  Лондоне  я  доведу  дело  до  конца.  Завтра  ещё  ничего  не  будет.  Посмотрим  Кембридж,  давно  мечтаю,  может, это  будет  мой  лучший  прощальный  день.  Правда,  в  театр  мне  не  хочется,  «Фантом  Опера»»  я  смотрела  на  Бродвее,  но  лучше  быть  со  всеми.  А  вот  дальше,  я  слышала,  у  тех,  кто  бывал  в  Лондоне   раньше,  планы  разнообразные,  некоторые  решили  отделиться,  в  том  числе   Давид  и  компания.  Вот  тут   я  и  примусь  за  дело.  Посмотрим,  куда  пристроится  этот  Марин,  от  него  я  оторвусь  запросто…
    Обо  всём  этом  я  думала,  сидя  на  кровати  и  уставившись  полными  слёз,  невидящими   глазами  в  книжку  Флеминга, в  которой  описывались  приключения   Агента  007.  Представляю,  с  каким  недоумением  на  меня  смотрела  подруга:  баба  рыдает  над  судьбой  Джеймса  Бонда!  И  тут  я  подумала  о  том,  какой  всё  же  огромный  отрезок  времени  одиннадцать  лет.  И  дело  не  в  том,  что  я  постарела,  что  утратила,  быть  может,  нужные  навыки  и  быстроту  реакции,  что  ослабела  память.  Я  стала  другой.  Эти  годы  меня  очеловечили.  Будь  это  тогда,  одиннадцать  лет  назад,  стала  бы  я  негодовать,  обижаться?  Да  мне  бы  и  в  голову  это  не  пришло!  И  разве   сама  я   порой  не  поступала  так  же,   как  шеф.  Единственным  законом,  единственной  моралью  была  жесткая  необходимость.  Я  могла  сострадать,  жалеть,  горевать,  но  усомниться  в  правоте  и  необходимости  -  никогда.  Но  вообще-то  всё  нормально,  нет  мерила   для  человеческой  правоты.  Нет  истин,  есть  только  факты.  Вчера  Павлик  Морозов  был  примером  и  героем,  сегодня  -  чудовище,  а  кто-то -  наоборот,  из  преступника    вышел  в  национальные  герои.  Это  и  есть  настоящий  закон  относительности,  не  описываемый  формулами  Эйнштейна.  В  моей   гражданской  профессии  был  у  меня  сотрудник,  невиннейший  и  добрейший  человек,  немного  под  каблуком  у  жены,  но  не  от  бесхарактерности,  а  по  любви  и  доброте.  Был  он  на  тринадцать  лет  старше  меня  и  в  конце  войны  командовал  зенитной  батареей.  Однажды,  среди   какого-то  застолья,  кажется,  в  день  Советской  Армии,  под  рюмочку,  он  начал  вспоминать  военную  юность  и  рассказал,  как,  войдя  в  немецкий  городок,  они  хватали  немок,  раскладывали  их  на  лафете  нагишом,  насиловали,  а  потом  убивали.  Я  смотрела  на  него,  и  он  никак  не  совмещался  с  тем   парнем,  с  самим  собой,  каким был  семнадцать  лет  тому  назад,  его  сегодняшняя  доброта  была  неподдельной. 
    Так  что отрываться  ни  от  кого я  не  стану,  и  к  шефу   привидением  не  стану  приходить  ни  днём,  ни  ночью,  а  дисциплинированно  выполню  всё  то,  что  мне  положено,  будто  и  не  знаю  ничего,  а  там,  чему  быть… 


продолжение следует