Событие

                Событие

  Холодает внезапно. Вчера ещё дочь смущала педикюром строгое сердце педагога колледжа, а ныне перед зеркалом я - в любимой мексиканской коже. Цвет её бордов, меня красит. К тому же брюшко пропадает совершенно - сам не чувствую.   
 Улыбаюсь в профиль. Радуется и кот Горыныч, рыжий смерч, не кастрат, закоренелый засранец и девственник-трёхлетка; обаятельная скотина с энергичной натурой.  Стены-потолок ему тесны. Взлететь на моё плечо - раз плюнуть, с одной левой.
 Мурлыка топчется на мне, сбивает шотландское кепи, мехом щекочет лысину. Элегантная, она дополняет мой образ.
 Я всё же тороплюсь, пытаюсь согнать, сбросить зверя. Его когти...
 Дальнейшее - обсценная сцена. Я редко прибегаю к булыжному мату и совсем чураюсь насилия, во всех размерах. Наследственность моя изводит меня соглашательством и непротивлением.
 Лёжа на полу, шарю в пыли под диваном. Мешает живот, руки коротки, не вооружены и  - вот! - поцарапаны мерзким гадом. Он - невидимый - шипит, он ловок, силён и подл; создан для зла.
  Чудо-реглан валяется в прихожей, разодранный до вопиющей непригодности. Я любил его, тайно и бережно; смазывал ночным кремом супруги, тем, что люкс, "для попки Монро и моей".
 Неведомая горечь наполнила меня и растеклась вокруг. "За что?" - в чуждой мне тональности вопрошал я кого-то.
 И быть - не хотелось.