Мифотворцы

***
«Давайте побудем немного мифотворцами в метро».
Ваш Ярослав Кукольник.

***
"Здравствуйте! Дорогие друзья, прежде чем Вы начнете читать, для полноты ощущений, я прошу Вас сделать следующее. Скачайте минусовку замечательного композитора Джона Мёрфи (John Murphy) композицию 28 weeks later (main theme). Конечно, вы можете этого и не делать, но если Вы поставите эту песню на повтор и прочтете главу, слушая ее, вам будет легче погрузиться в атмосферу написанного. Решение, разумеется, за Вами, но я настоятельно рекомендую. Спасибо, желаю приятного чтения!"
Ваш Алекс Гримм



Новая история.

…Костерок уже давно плясал свой манящий танец, не отпускающий внимание человека от себя. Оставалось только поддаться теплым нежным влекущим чарам огня, да подбрасывать сухие веточки, подбадривая и благодаря дивного танцора. Прямо-таки как на главной «площади» перед талантливым музыкантом. Только бы не бросить в азарте вместо веточки патрон. Вот шуму то будет!
Но по долгу службы глаза человека все же, отвлекались от «танцовщика», что бы в очередной раз узреть черный зев тоннеля. Такой холодный и устрашающий казалось в сравнении с костром. Лень было подниматься на ноги, брать в руки тяжелый фонарь, соединенный пуповиной бледно-красного провода с аккумуляторной батареей… И уж тем более не хотелось тревожить неспокойную тьму, что-то загадочное шепчущую, стрекочущую…
Нет, лучше не тревожить. Человек отложил поближе к батарее фонарь, так и не включив его. Боязнь того, что из распоротого брюха черноты тоннеля вывалится нечто ужасное и противное жило вместе с человеком.

И все же не смотря на тепло и веселое потрескивание костра, чего-то не хватало.
Человек огляделся в поисках ответа.
Вроде, станция не так далеко и огонь ярко светит, а что бы поддерживать его пылкий нрав веточек хватит на две таких ночи… Но чего-то все же не хватало. Вот чего?
Человек снова покрутил головой.
Молодой вояка, нашедший свое место справа от человека, любующегося огнем, бесстыдно дрых, сидя на мешке. Даже бормотал что-то невнятное себе под нос. Наверное, сон пришел не спокойный. А в дозоре других в принципе не водится. Эх, молодо-зелено…
Слева – Ахмед, все также, сидит, поджав под себя ноги, да еще умудряется хитро, с некой загадочностью улыбаться, да еще при том держать в зубах стреляную гильзу от автомата, насвистывая с ее помощью незнакомую человеку, любующемуся плясом искр костра, мелодию. А руки совершали очень важное для Ахмеда дело, а точнее, даже не будет лишним вставить слово ритуал. В одной руке он твердой правой рукой сжимал точильный камень видавший, пожалуй, все лезвия мира, настолько он был источен. В другой – длинный изогнутый нож.
Человек, что подкидывал сухие палочки в костер, впервые выйдя в дозор с этим, все время странно улыбающимся человеком с длинным ножом, боялся даже сидеть довольно близко.
Так чего-то же не хватает, коли все тут и все по-прежнему?
Молчание, что-то слишком затянулось. Как только заступили в дозор, так парой слов обмолвились и всего.
Так вот в чем дело. Слишком скучно.

- Так, что? – нарочно громко сказал человек, любующийся костром. – давайте что ли байки травить, а то от скуки не доживем до смены.
Молодой хрюкнув, пробудился ото сна, замотал головой, но затем вспомнил, где он находится и стал вопросительно всматриваться в первого человека. Ахмед лишь шире улыбнулся – в этом он весь и был.
- Ну так… это, да. – сказал неуверенно Молодой.
- Кто первый? – что-то сегодня разговор не ладился. - Эх… Ахмед, давай расскажи-ка как ты Максимушку на ножичках победил, а?
Ахмед взял в руку гильзу, повертев ее в пальцах и прищурив правый глаз, взглянул на человека, щедро одаряющего костер веточками.
- Ну обыграл. И что? Значит, мне повезло больше.
- Ничего себе повезло! – воскликнул Молодой, привстав. – Это с девяти шагов в «десятку»! Повезло? Десять раз повезло? Ну ты, Ахмед, как скажешь же…
-Вон, - Ахмед кивнул в сторону молодого парня. – пусть он и говорит.
- А ну и скажу. – с вызовом огрызнулся молодой.
Да, совсем хорошей беседы и любимой для всех травлей баек…
- А ты разве знаешь хорошую байку? – недоверчиво спросил человек. – Мы будем слушать только хорошие байки.
На удивление, молодой паренек ответил скоро.
- Да. Есть у меня такая… хорошая. Всего одна, но зато какая!.. – молодой поднял указательный палец вверх.
Человек, с трудом сдерживая улыбку от гордого вида Молодого, бросил еще одну палочку в костер и произнес:
- Ну давай, Ахмед, послушаем что ли… Ну если расскажешь то, чего мы не слышали – можешь спать все дежурство.
Парень даже приободрился.
- Ну тогда слушайте в оба уха, потому что повторять не стану… Историю эту рассказал мне один человек еще в то время, когда я жил на родной станции. Человек из тех был, кто выходил в город за чем-нибудь радиоактивным и полезным. Так вот значит, рассказывал он как-то, что была…



…Была одна станция. Станций вообще-то станций много всяких, скажите вы, и все давным-давно известны: какие-то сложившись в кольцо, стали гордо кричать странное «Ганза», другие то ли от стыда, то ли от пролитой крови, окрасились  красным цвет…
Однако была и такая, о которой знали только ее жители. Пусть ее отделяли от центра от центра десятки завалов, пусть сотни не понятных и необъяснимых существ скрывались на пути к ней… но это ничего не меняет – станция есть и люди там живые…
То есть были…
Люди, считавшие эту станцию, название которой помнит лишь старая карта, домом, знали о существовании «большого метро». Знали и потому отгородились от этой «цивилизации».
То была станция-семья. Все было хорошо. По крайней мере, лучше, чем в любом другом месте. И не потому что была богата, все дело было в самих людях – богатством считалось не железячки-патроны, но любовь, правда и вера. Каждый житель считался друг другу братом или сестрой…
Во главе той доброй станции стоял полубог, как о нем думали люди. Думали, потому что всего лишь пятерым ученикам-последователям веры и правды дозволено слышать голос Великого, а иногда, очень редко по большим праздникам и видеть со спины. Другим увидеть станциоправителя – это была мечта сродни с мечтой выйти дружно в город на прогулку, а затем, нагулявшись, разойтись по домам, городским квартирам дальше жить.
Об основателе, полубоге говорили многое: иные – что основатель станции рая жил уже сто лет, прочие все двести… Он был мудр, справедлив, силен духом и телом.
Но однажды случилась беда!
Как-то призвал станциоправитель пятерых своих приближенных и говорит:
- Дети мои, чувствую я, что приходит время уйти мне на покой… Вечный покой. Осталось всего год. – полубог тяжко вздохнул, произнеся эти слова. – Слушайте меня внимательно, ибо говорить буду раз.
Пятеро избранных приклонились еще ниже, показывая полную покорность.
- Каждый из вас готов принять мое бремя. Каждый сможет вынести тех мытарств, что терплю я. Но… - выдержав долгую паузу, снова сделал глубоких вдох, а потом, дабы не посрамиться перед своими учениками, продолжил громогласно. – Но! Лишь один из вас спасет эту последнюю обитель добра и веры. Один!
Что творилось сейчас в душах каждого, трудно было описать – каждый понимал, что мог быть недостойным. Ни один не смог сдержаться, выдержав покорный поклон. Самый младший из них, не сдержавшись от переполнявших его эмоций, спросил:
- Кто, Отец?.. – поняв, что он перебил самого станциоправителя, он склонил голову, стыдясь. – Прости…
- Терпение! – ответствовал полубог. – Другие не уступят тому одному, но эти четверо погубят станцию… Не по своей воле, желая продолжить мои учения! Однако это есть судьба. Кто из вас тот спаситель?! Я не ведаю…
Сердце каждого из пятерых схватил ужас.
- …Но я знаю, как определить спасителя…
И сказал им тогда станциоправитель, что имя того, кто спасет не просто станцию, но и добро на всей земле указано в книге. Не простой книге, а книге рассказывающей о судьбе и предназначении. И были на поиски бросились самые отважные и сильные воины… Не было того места ни в городе, ни в метро где не были «искатели». Но, как и предупреждал, полубог – все, что им не попадалось, оказывалось лживой подделкой.
Люди чувствовали грядущую беду. Воины все чаще не возвращались. Время проходило…
Год почти что миновал…
Те пятеро отчаялись. Каждый был готов уступить место своему «брату». А  полубог – умирал…
Быть беде!
Последние дни отделяли чудесный рай от гибели…
Ради спасения своей станции старший из тех пятерых, отпустил своего сына вместе с отрядом, а вернее сказать, с остатками отряда. Ну как отпустил… Оторвал от сердца! Будто бы вырвал его вместе со своим сердцем. И то было бы легче…
Простились они. Сын не обещал, что вернется… Отец не обещал, что все станет хорошо… Как вышло -  не зря…



- Серега. Сергей!
Ахмед завидев, что человек, ранее любовавшийся костром и подкидывавший ему палочки, так заслушавшись байку, что уронил голову на грудь и уже начал потихоньку, скромно похрапывая падать в костер, бросил в Сергея палочкой. Да не из тех, которыми любил баловать человек огонь – потяжелее.
Человек очнулся, потер лоб – то место, куда попала «палочка».
- Чего спишь? Сейчас в костер, за место твоих веточек сиганешь… - громко засмеялся Ахмед.
- Историю пропустит тоже… - добавил молодой парень.
- Да ну твою историю. – отмахнулся Сергей, зевая. – Скучная какая-то – сразу видно, что выдумал сам. Я, кстати, слушая твою, вспомнил одну тоже, рассказанную одним сталкером. Ахмед должен помнить их группу…
Ну так вот…
- А моя… - обиделся Молодой.
- Теперь я рассказываю… И не перебивай.
- Пусть расскажет. – хмыкнул Ахмед. – А то потом забудет и не вспомнит больше. Уже, наверное, все знают, что если Сергей вспомнил байку – лучше пусть рассказывает ее скорей...
- Ну и я про тоже говорю… Ну моя история хоть и немного не похожа на твою, но почему-то вспомнилась именно сейчас… У тебя станция, а у меня…



…Человек. Скажите вы, много всяких людей живет: и плохих, и хороших, красивых и уродцев, героев и злодеев… Людей то много, а вот человек – один такой. Больше во всем мире такого не сыщешь, не говоря уже о «нашем» метро. И ни чем не отличался он от всех остальных… от остальных подлецов.
Вором он был. Карманником. Так бы и помер вором и скорее всего от пули какой-нибудь в заброшенном тоннеле, если бы не вмешалась в его жизнь судьба…
Крыса. Не маленькая, да и не большая совсем… серая шерстью, грызет все, что понравится… Словом обычная с виду  тоннельная крыса, болтавшаяся у того вора на плече иль на шее оказалась для человека больше, чем судьба. Прирученная к ремеслу своего хозяина, а точнее к воровству, крыса нареченная нашим вором… то ли Бакс, то ли Вакс, Макс… стала близким другом. Не было человека, которого он ценил больше, нежели зверька. Даже свою жизнь вор не считал важной.
Крыса то была смышленой и хозяина слушалась, точно пес дрессированный. Обучил парень зверька хоть и одному, но очень хитрому делу – брать плохо лежащий патрон и тащить его к вору в руки. Вот как! Так и жили они вместе, да воровали.
Но не так все и просто было.
Попался все-таки наш «герой» на своем подлом деле. Прям за руку поймали… Вот тут судьба и начала мешать карты по своему желанию.
Вместо того, что бы вора просто, как и всех представителей его «профессии» пристрелить, его бросили в клетку, дабы потом судить по закону. Судили не долго – уже через пару часов он стоял перед гермоворотами с завязанными руками. Кто-то натянул уже ему противогаз старый, в руки сунули рюкзак с теми вещами, которые разрешили ему взять с собой и, опомнится он не успел, как уже бежал по городу.
Крыса его грелась под курткой и сильно царапалась. А воришка знал – что крысенышь не просто так волнуется. Они уже вместе бывали на свежем воздухе не раз. Даже стреляли по ним один раз из автомата, но и даже тогда крыса не испугалась. Наоборот, эта серая шкурка, которой не хватит на небольшую варежку, здорово помогала спасать шкуру самого вора.
Крыса, что-то чуяла своим звериным чутьем опасность и тогда…
И неспроста…
Опять наш «герой» оказался, будто его крыса, за пазухой неведомого господина случая. Да такой, что точно байкой можно обозвать. Однако ж то было в действительности…
Страшные и злые монстры повылезали наружу, уловив тяжкое от бега дыхание нашего вора да писк крысы. Эти твари отрезали все пути к спасению, взяв в кольцо напуганного человека и зверька. Вот они уже танцуют свой «хоровод» в честь нового пиршества, подходя все ближе и ближе к ним… Ближе и ближе… Ближе и ближе!..
…И вот одна прыгает на человека, растопырив лапы и раззявив большую пасть!.. Хоп!
Да уже поздно. Вор то еще тот проходимец и свой рот, в отличие от этих бестий, не разевал, а резво влетел в окно того домища, у стены которого его прижали...



…Сергей подбросил в костер очередную палочку, хотя уже огонь любовался человеком, внемля его истории, проглатывая на лету каждое слово, точно те палочки.
- А дольше что? – Молодой не выдержал первым.
- Дальше? – удивленно осведомился Сергей.
- Да, дальше. – гладя белой тряпочкой, лезвие ножа, поддержал молодого Ахмед.
- Дальше. – человек почесал подбородок задумавшись. – А дальше было в том доме…



…Пусто. Темно и пусто. Те уличные бестии не поняли своими глупыми головами, куда делся человек, и начали водить в стороны мордами, вынюхивая хоть какой-нибудь след.
Так он ушел от одних, отряхнув одежку от налипшей грязи, поправив так же противогаз, и попался в лапы другим ужасным чудовищам, таким, что не ко сну о них вспоминать. Если то были монстры и бестии, в том же доме нашли логово самые мерзкие чудища. Куда бы наш вор ни сунулся – везде его ждали когтистые лапы, норовящие схватить все, до  чего дотянутся. Загнали эти чудища наших героев на лестнице и стали царапать острыми, как бритва коготками человека. А вор тем временем боялся за жизнь крыса и защищал вы первую очередь его. Но тут лапы добрались уже до головы, начали стягивать противогаз!.. Но наш воришка не обращал на них внимание – только прятал своими руками эту серую шкурку… Вакс или Макс…
И вдруг одна углядела, видно, что человек прячет нечто ценное от них… А может, просто учуяла крыса сама… Но как бы там ни было, все же одна лапа ухватила крыса, утащив с собой в темноту…
…Вор закричал и даже противогаз ему не помешал – «Макс!»…



…Сергей, увлеченный собственной историей, вошел в кураж и что было сил, представляя себя тем самым вором, заорал во всю глотку, дабы преодолеть препону противогаза:
- Макс!!!
Даже костер вздрогнул.
А откуда-то со стороны станции принесло эхо:
- Чаго?!
Сергей, виновато посмотрел на своих товарищей, а потом ответил тому Максу, стоящему в охране входа на станцию.
- Да ничего! Чай есть?!
- Чаго?!
- Ничего!!! – одновременно завопили Молодой и рассказчик.
- Ну, продолжим? – дождавшись нетерпеливого кивка молодого, Сергей продолжил свою байку.



…Вор закричал изо всех сил – «Макс!». Аж все чудища вздрогнули и попятились от человека. Да вот Макса уже не было и теперь вор начал бить этих тварей руками. Отчаянно, в пылу ярости…
Но их было много. Они повалили нашего вора на лопатки, и уже было навалились на тело, впиваясь мелкими клыками в плоть вора… Да тут наш герой вновь показал, что не из простого мяса сделан! Извернувшись, побежал человек прочь… По лестнице на верх.
Опять злой озорник случай вмешался здесь.
Встретил наш вор, забежав в одну из многочисленных комнат, дабы избежать встречи с «хозяевами» дома , человека. Живого! Не много странного, но часто ли встретишь в обители чудовищ настоящего человека?
Тот тоже не верил в такие случайности и, наставив свой пистолет на вора, нажал на спуск!
Бах!!!
И обмяк, будто в себя пустил пулю.



- Хм! И спас тот выстрел великую тайну судеб… И прочая, прочая и прочая - Ахмед вложил свой нож в ножны, наконец, закончив свой тайный обряд. –  Складно врешь. Ты уже рассказывал другую историю и та точно так же заканчивалась.
- Да ну тебя, Ахмед. – махнул рукой рассказчик. – Вечно испоганишь мою самую лучшую байку. Завидуешь что ли? У самого-то нет, поди, новой, а?
Ахмед разгладил свою бородку, улыбнулся лукаво…
- Хмм… Новой? Нет, новой нет. Но вот случилась как-то со мной такая история…

***

- Кот!
Нет ответа.
- Кот!
Тишина всей своей массой давила на барабанные перепонки и, казалось, что она вот-вот прорвет хрупкую оборону твоего разума и окончательно сведет с ума. Это было невыносимо.
Двухсотый метр перегона остался далеко позади. Я не имел ни малейшего представления о том, где именно мы сейчас находимся, но я знал, что нам нужно идти. Вперед, быстрее, во что бы то ни стало! Пережитое происшествие до сих пор обжигало ноющие мускулы инъекциями едкого адреналина. Сердце перегоняло кровь с ужасающей скоростью, и я чувствовал, как оно нервно бьется в груди. Страшная боль простреливала голову насквозь с такой силой, что каждая новая вспышка была равносильна удару огромного молота. Перед глазами то и дело проносился чудовищный кинофильм, показывающий одну и ту же сцену…
- Кот, твою мать! Где ты?! – срывался я на крик.
Напарник не отзывался. Черт! Только не сейчас!
Фонари были разбиты и из вещей первой необходимости превратились в простой хлам. Темнота все сгущалась, и как бы я ни старался, но никак не мог найти того, кто на пару со мной сумел уцелеть в этой ужасной мясорубке. Кот, он должен был быть где-то здесь!
Я сделал пару шагов во тьму. Ноги то и дело налетали на шпалы, которые являлись неизменным атрибутом тоннеля.
- Кот! Кот, отзовись!
- Я… я… Ахмед, сюда… я здесь…
Голос донесся из-за спины. Напарник, он был жив, но его голос, сопровождающийся бульканьем, не предвещал ничего хорошего.
Не медля ни секунды, я бросился туда, откуда предположительно доносились сиплые стоны. Боже, мне казалось, что так стонать может только собака с перебитым хребтом, понимающая своим животным мозгом, что это конец. Но Кот… Этого просто не могло с ним случится! Не зря считалось, что у него девять жизней. Что же, вполне возможно, что эта цифра сильно сократилась…
- Говори! Говори со мной, я тебя не вижу!
- Мне…
Слух пронзил кашель. Было темно, но разум, оперируя слухом, рисовал страшные картины, как человек с таким кашлем отхаркивает кровь.
- Больно… Ахмед…
Кот был рядом, я это почувствовал. И в самом деле, через какое-то мгновение я споткнулся о его ногу, от чего он издал сдержанный вопль, который пробивался наружу, даже не смотря на то, что зубы были сомкнуты намертво.
- Я нашел тебя! Все, все в порядке будет.
- Ни… хрена не будет…
- Заткнись! Замолчи, слышишь!?
Напарник лежал на полу. Судя по всему, дела у него были препаршиво. Я опустился рядом с ним и во тьме попытался его ощупать, чтобы знать, насколько сильно он ранен.
- Ааа!!! – отчаянный вопль пронесся прямо на уровне моих ушей, от чего головная боль стала просто нестерпимой. Чтобы хоть как-то ее унять я зажмурился и стиснул зубы с такой силой, что мои желваки стали тверже гранита.
Я даже не представлял, что такой крепкий мужчина, как Кот, может издать такой крик боли. Хотя…
Черт! Я слишком много повидал на своем веку.
- Какого хрена ты…
Очередной приступ кашля, который сопровождался брызгами теплой жидкости.
- Прости, прости! Но мне нужно тебя осмотреть.
- Брось… я уже… отбегался.
- Перестань. Заштопаем тебя, будешь, как новенький! И не таких штопали. Ты же их кошачих, тебя ж пули не берут.
- Ошибаешься, брат… на этот раз… на этот… - снова чертов кашель, - не увер…
- Не говори. Не говори, отдохни немного!
Я похлопал по карманам своего комбинезона и нашел спички. Глухой скрежет серы, и в следующий же момент, я увидел перед собой бледное лицо своего напарника.
О, Господи! Он был прав. Похоже, что на этот раз кошачий дух покинул его.
Его грудь была прострелена. Из раны пузырилась и булькала кровь - было прострелено легкое. Правая рука была искромсана на столько, что из перебитых вен тёмной струей бежала кровь. Нога была сломана. Рот в крови…
Боже… Кот… мой друг…
Спичка погасла, и я зажег новую.
Я ринулся в рюкзак, чтобы найти там некое подобие жгута, чтобы хоть как-то остановить хлеставшую кровь, но Кот меня опередил.
- Брось… оставь… мне уже…
- Да погоди ты, я тебя сейчас залатаю.
- Не залатаешь… Ахмед… я уже ног не чувствую… я… я руками пошевелить не могу…
- Это ничего. Ничего, слышишь?!
- Хороший ты… человек, Ахмед. Добрый… а врать не умеешь…
Я не мог подобрать нужных слов. Я видел, как на меня смотрят глаза моего друга, жизнь в которых становилась все тусклее и тусклее. Ему осталось недолго…
- Ахмед… можно тебя попро… сить…
Чертов опыт! Чертов сраный опыт! Я немало пожил на этом свете и уже прекрасно знал, что он сейчас скажет. Эх, Кот. Как же тебя так?
Голос дрожал, а в горле свиной костью поперек встал тяжелый ком.
- Да.
- Достань цигарку… там, в левом…
- Тише…
Руки стали липкими от крови моего напарника. Я дотянулся до кармана, в котором лежали сигареты, которые Кот, не смотря на все предупреждения о заражении, таскал с поверхности. В руке оказалась синяя пачка, на которой была надпись «Camel», а под ней был изображен уродливый мутант. Неужели в той, прошлой жизни жили такие твари?..
Кот попытался поднять руку, но у него ничего не вышло, силы оставляли его.
- Ты… не поможешь?..
Я вытер пальцы о свои брюки, затем открыл пачку и достал одну сигаретку. Пламя очередной спички доползло до пальцев. Новая вспышка света, от которой Кот прищурил глаза.
Аккуратно, я поднес сигарету к его рту и дал прикурить. Кот сделал небольшую затяжку, но тут же закашлялся на столько, что кровь из простреленной груди запузырилась еще сильнее.
И тут, на лице Кота возникла улыбка и он слабо, чтобы экономить последние силы, засмеялся.
- Чего ты ржешь?
- Всегда думал, что… что меня сигареты добьют. А тут… вон оно как…
Ком рос и уже не помещался в горле. Глаза невольно смочились скупыми слезами.
- Ахмед…
Здоровой рукой, Кот попытался нащупать рукоять своего ножа. Я помог ему. Медленными, слабыми движениями, он вложил мне в руку тяжелую рукоять.
- Это… тебе…
В его глазах отражался трепещущий огонек догорающей спички.
И снова пламя полоснуло по моим пальцам. Я зажег следующую…
Глаза моего напарника были закрыты. В уголке рта спокойно дымила его последняя цигарка.
- Эх… Кот…

***

В тоннеле раздавались унылые шаги. Не помня себя, я просто брел вперед. Бесцельно, потупив взгляд, я шел вперед, потому что больше мне ничего не оставалось делать.
Подумать только, целый отряд. Целый отряд сейчас лежит ничком где-то там, на месте разыгравшейся битвы, а я жив. Почему? Почему погиб Кот? Из-за кого он погиб? Из-за кого!?
Из-за меня… Черт бы меня побрал… Кот, прости …
Потерянный и обреченный, я брел во мраке подземелья, пытаясь заглушить ужасный голос, бивший в колокола о моей вине за случившееся. Мне уже было все равно, куда я приду и кого я встречу. Смерть? Я был бы только рад ей. Был бы рад тому, что мне воздастся по заслугам. Девять людских жизней! Девять неприкаянных душ! Девять разбитых сердец и всего один человек, который поспособствовал этому.
И вот сейчас, этот человек, чудом уцелевший, идет сам не зная куда просто для того, чтобы быть подальше от места битвы. Трус! Я трус!
Сколько времени прошло, я не знаю. Я не имею понятия где я и в каком направлении я движусь. Но я почувствовал, что что-то изменилось. Было что-то не так…
Я не мог понять, но нечто таинственное давило на меня. Нечто странное. Неизвестность, она подкралась гнусным вором с заточкой в руках и вот сейчас, ты полностью в ее власти и не имеешь ни малейшего представления о том, что будет в следующую минуту.
Что произошло? Что изменилось?
Я не знаю, но чувствую это всем нутром. Сейчас, в данный момент происходит что-то страшное и у меня даже не хватает слов описать то, что творится в моем воспаленном мозгу.
И только остановившись, я понял, в чем было дело…
Темнота… она стала… пустой…
То есть, исчезло все вокруг. Исчезли рельсы, шпаты, своды тоннеля, кабели, проложенные вдоль его стенок. Под ногами был лишь бетонный пол и ничего более.
Я сделал шаг и вдруг, услышал то, чего я просто не мог ожидать. Эхо…
Страшными мистическими повторами оно передразнивало меня, будто некий злобный демон подземелья играл со мной, как мы играем с крысами в клетках. Я сделал еще один шаг, и снова до моего слуха понесся таинственный повтор.
Что за чертовщина? Что происходит?
Мурашки мелкой россыпью побежали по всему моему телу. Осознание того, что было пространство, перестало существовать, не давало мне покоя. Я будто оказался в огромном гроте, принадлежавшем неизвестным гигантам прошлого, и за свое невежество я должен был поплатиться. И что-то мне подсказывало, что искупление не заставит себя долго ждать.
Я шел, все быстрее и быстрее. Каждый мой шаг сопровождался дьявольским эхом, которое сводило меня с ума и лишь усиливало и без того пронзительную боль в голове.
Прошло несколько минут. Ходьба перешла в трусцу, та в свою очередь на бег и вот теперь, я сломя голову мчусь, сам не зная куда. А Неизвестное подбиралось все ближе. Я полностью был в его власти, и оно ни в коем случае не упустило бы такую редкостную и сладостную добычу.
- Эй! – закричал я, что было мочи. – Есть здесь кто-нибудь!?
Кто-нибудь… нибудь… будь… бу….
Но лишь эхо напомнило о себе в который раз.
А я все бежал и бежал. Казалось, что в том месте, где я очутился, нет вообще понятия пространства и времени. Абсолютное ничто – это, пожалуй, будет самым логичным объяснением происходящего.
И тут, я остановился, как если бы передо мной была невидимая заслонка, которая не позволила бы мне двигаться дальше.
Неизвестное продолжало о себе напоминать. Оно присутствовало, где-то совсем близко.
Растрепанные волосы чуть качнулись от едва ощутимого сквозняка. Что-то промелькнуло прямо у меня под носом и мгновение спустя, я ощутил на себе его призрачный полет.
Черт подери, где я?
- Люди, - позволил я себе слабость. – Есть здесь кто?
- Н-никого! – вдруг раздалось где-то рядом, где-то совсем близко!
Мое тело сковал ужас. Я не мог пошевелить конечностями. Я боялся даже сделать лишний вдох. Страшный паралич сковал мой разум настолько сильно, что кровь остановилась в сосудах. Лишь потовые железы продолжали работать втрое сильнее обычного и то и дело пускали струйки ледяного пота, который проделывал маршрут от самой макушки вниз и исчезал, впитываясь в нижнее белье.
Нервный узел пускал омерзительные импульсы, заставляющие мои мышцы резко сокращаться, от чего я то и дело непроизвольно вздрагивал.
Я по-прежнему не имел понятия о том, где нахожусь, но в подкорке головного мозга у меня появилась самая верная мысль на тот момент: «Если я буду оставаться здесь, я погибну…»
Взять себя в руки. Взять себя в руки. Возьми себя в руки, черт тебя задери!
Знакомое ощущение… я услышал свое сердце. Снова оно билось с силой предсмертных конвульсий, снова заставляло распухать мои виски и било в них пульсом. Но, то была жизнь.
И именно эта жизнь заставила меня пошевелиться. Сначала незначительно, будто пробуя пространство на ощупь, потом сильнее. И еще сильнее. Пока я не осмелился сделать шаг.
Ну вот, я, кажется, снова получил контроль над своим телом и мог продвигаться вперед, хотя, это, видимо, было бессмысленно. Но, тем не менее, я пошел и, как оказалось, не зря…
Через несколько минут, где-то вдалеке я увидел едва различимый свет. Повинуясь неким древним инстинктам, я пошел к нему, не имея представления ни о том, какие возможные неприятности он может нести для меня.
Я шел. Но шел не один. Рядом со мной находился мой спутник, который точно так же, как и я, чеканил шаг с секундной задержкой. Эхо, оно не покидало меня. А где-то позади нависало Неизвестное. Я чувствовал его. Странное ощущение. Будто кто-то дотрагивается до моих волос на затылке. Сделалось жутко, но, тем не менее, я продолжал идти к свету и с каждым шагом тот становился все ближе и ближе.
Вдруг, я уловил некое странное звучание. Что это? Музыка?? Здесь?!
Однотонная мелодия исходила от света, и, по мере приближения, делалась все громче и громче.
Я до сих пор был погружен во тьму и хотя здесь, в подземелье, у нее было очень много завсегдатых гостей, именно меня она никак не хотела отпускать…
Музыка становилась громче… свет ярче… пот холоднее… я шел.
Будучи человеком грамотным, если так можно выразиться о подземном существовании, я понимал, что происходит то, чему нет объяснения ни на одном известном языке. И чертова музыка. Странный, металлический звук, бьющий по нервам, сводил с ума. Казалось, что мелодия играет где-то очень глубоко в подсознании. Было страшно. Волосы на руках становились дыбом.
Свет, будучи уже не таким далеким, приобрел смутные очертания, и, напрягаясь, можно было выделить в нем отдельные…
О, Боже!..
… темные силуэты людей!
Они стояли и раскачивались в такт дьявольскому звучанию, а перед ними находился, как мне показалось, небольшой костерок.
Так где же я все-таки? Станция? Складское помещение? Вентиляционная комната? Подземный бункер?
Ужасная обстановка не подходила ни под одно описание.
Люди. Около пятнадцати человек. И все как один раскачиваются из стороны в сторону, а тем временем, музыка становилась все громче.
Но, что меня удивило, так это то, что подлое эхо исходило только от моих шагов! Звучание неизвестной мне мелодии было чистым и возможно даже приятным, но опостылевшая головная боль притупляла трезвость мышления и восприятия.
Я подошел еще ближе, замедлил шаг и постарался идти на цыпочках. Не привлекать к себе внимания. Не привлекать к себе внимания!!
На этот раз, мне повезло и эхо, сдавая позиции, поутихло.
До пристанища оставалось не больше пятидесяти метров.
Музыка стала нестерпимо громкой, но мало этого, ее мотив показался мне знакомым… Колыбельная! Боже мой, играла колыбельная, а странные люди, будто исполняя магический ритуал, продолжали раскачиваться. Среди звонких звуков я начал различать людские голоса…
Я подошел еще ближе, и, когда до неизвестных оставалось около двадцати метров, я увидел то, чего мне видеть не следовало бы…
То, что я сначала принял за костер, было ничем иным, как скопищем восковых свечей, расставленных по кругу. Это было не пристанище… это был алтарь!
И даже не это поразило меня больше всего!
Вокруг алтаря стояли не люди, а тени! Черные, не имеющие объема тени! Движущиеся! Говорящие!
И эта чертова музыка!! Она сводила меня с ума! Сводила с ума!
- Альбина… Альбина… - доносилось от теней, - Твои верные дети, пастыри Ордена страждущих призывают тебя… Альбина!
- Альбина! – повторили хором другие голоса.
- Альбина! – надрывался жрец.
- Альбина!
- Мы, призываем тебя, ибо пробил часть возмездия! Сегодня, мы будем отмщены! Сегодня, настанет день ужасного судейства над человечеством! День, когда люди обретут истинную веру! Веру Ордена имени твоего! День, когда люди, все люди перейдут на сторону теней, когда сотрется грань различий, и исчезнут уродливые насмешки с их лиц! День, когда все человечество приклонит колени пред твоим ликом! Так приди же, дитя мое! Приди, чтобы творить великий суд! А-альбина!!!
- А-альбина!
- Приди к нам, ибо мы чистейшие души давно умерших, не знающие ни пороков, ни ценностей! Приди к нам, ибо мы, дети твои, любим тебя! Ибо мы, хотим быть отмщенными!
- Отмщенными!
- Да ознаменуется этот момент днем, когда Чистилище будет переполнено! Когда ты, Альбина, сможешь править над всеми и вся! Когда ты получишь власть над этим извращенным миром!
- Да!!!
- Давайте же, братья мои! Давайте отдадим дать нашей истинной правительнице, ибо она благоразумна и честна с нами, а мудрости ее нет границ ни в мире людей, ни в мире теней!
- Да!!!
Я был шокирован! Я не понимал, как такое возможно и не понимал, что сейчас произойдет. Мне нужно было бежать, мчаться отсюда прочь, но я не мог. Мое тело снова было парализовано.
- Альбина! – продолжал жрец, - Явись же к нам, ибо настало время!
- Альбина!!
Свет стал разгораться ярче, а пламя поднималось все выше и выше, пока не достигло высоты человеческого роста. Музыка не умолкала, а даже наоборот.
И тут, свершилось то, ради чего и был воздвигнут алтарь. В один момент, пламя опустилось, оставив после себя небольшое полупрозрачное облачко, которое отдавало голубоватым свечением.
Увидев это, собравшиеся тени задрали руки вверх и продолжили произносить свое святое: «Альбина!»
Я не мог ничего понять, ведь то, что происходило, не имело логического объяснения.
Постепенно, облачко начало приобретать более отчетливую форму, пока не превратилось в маленькую девочку с длинными кудрявыми волосами!
На ней был легкий, по-детски скроенный, сарафан, драпированный книзу. В волосах были полупрозрачные ленточки. Глаза ребенка были закрыты.
Не двигаясь и все больше приобретая очертания, все так же оставаясь голубоватым фантомом, она поднималась все выше и выше над землей. Ее красивые кудри развевались от сквозняка, взявшегося неизвестно откуда.
Альбина была невысокого роста с очень красивыми чертами лица. Дитя природы, создание чистоты, она явно не заслуживала того, что послужило причиной ее перехода в мир духов.
Тени, впавшие в состояние массового экстаза и по-прежнему раскачиваясь в такт колыбельной, подходили все ближе и ближе, лишь бы быть рядышком с существом, которого они боготворили. А девочка тем временем поднялась настолько высоко, что была на расстоянии метра над их головами. Ее глаза были, как и прежде, закрыты.
Удивительно, но, глядя на ее детское личико, у меня пропала всяческая тревога. В ней было что-то успокаивающее, что-то действительно чистое и светлое… Боже, как же я тогда ошибался…
И тут снова раздался скребущий душу голос жреца, который и вывел меня из задумчивости:
- О, Альбина, прошу тебя! Открой свои глаза! Дай своим детям насладиться их чарующим светом!
Нутром я что-то понял. Тревога, предчувствие? Сейчас что-то будет! «Беги, Ахмед! Разворачивайся и беги!» - твердило возбужденное подсознание, которое, в отличие от меня, не теряло над собой контроль. Я был прикован к виду маленькой девочки. Ее лицо… Ее красивое маленькое лицо, не свойственное жителям нового мира…
Я вгляделся в нее еще пристальней, и тут…
… ее веки распахнулись! Ее глаза! Господи, какие ужасные глаза! Светящиеся синим, они пронизывали насквозь все, на что смотрели. Озлобленные, они горели ненавистью к человечеству. К живому человечеству! Это без труда читалось в них.
Своим тяжелым пронизывающим взглядом, она обвела всех присутствующих…
Страх… животный страх, который забирается в спинной мозг и сжимает его в своих цепких лапах с такой силой, что тебя парализует, и ты не можешь дрогнуть ни одним мускулом… страх, который застилает глаза черно-красной пеленой, скрывая здравый смысл… страх, который в самый неподходящий момент наносит тебе удар под дых, а тебе все и остается, что валяться в позе зародыша изнемогая от дьявольской боли…
Именно это я сейчас и испытывал. Страшные очи приближались ко мне, а я не мог шелохнуться. И тут…
Наши глаза встретились!..
Она смотрела на меня! Смотрела прямо на меня!! А я буквально тонул в ее глазах и чувствовал, как все мое тело охватывается адским пламенем! Она убивала меня взглядом, уничтожало все то самое хорошее, что когда-либо у меня было, пожирала мои воспоминания! Она была истинным воплощением зла!
Чуть выше переносицы у нее образовалась небольшая складка, она нахмурила свои дьявольские глаза, от чего те приобрели еще более ужасающие оттенок! На ее лице мелькнула едва заметная, но ехидная и жестокая, улыбка! И вдруг, под аккомпанемент ужасной колыбельной мелодии, она произнесла:
- Среди нас… живой…
Возбуждение прокатилось по собравшимся теням.
- Живой… живой… где он?.. как он посмел?.. – повторяли они. – Где он?
- Здесь!!!
Альбина взмахнула руками и мгновенно все пространство вокруг наполнилось нестерпимым светом! Настолько сильным и ярким, что, казалось, сосуды в моих глазных яблоках не выдержат его напряжения! Но через мгновение, он стал тише, и я сумел разомкнуть веки, не без труда, естественно…
А затем, картина, творившаяся вокруг, предстала во всем своем великолепии, если можно так выразиться. Сила Альбины была настолько велика, что Неизвестное пало ниц перед ней, умоляя о прощении! На этот раз, Демон мира мертвых, явившийся в мир живых в виде маленькой девочки, был благосклонен… но только не ко мне…
Боже мой… Господи! Святой отец, святой дух, защитите меня!..
Огромный зал, невиданных размеров, напоминающий древний чертог. Светом было залито очень большое пространство, но даже его не хватало, чтобы вырвать из лап тьмы потолок, настолько он был высоким. В голове промелькнула мысль, что это центр земли. А после того, что я увидел в следующий момент, вслед за первой мыслью промелькнула вторая: «Это и есть Ад…»
Я стоял в окружении тысяч, нет, сотен тысяч, теней!
- Живой! Ч-человек! – произносили они с омерзением. – Мы видим тебя! Тебе никуда не деться!
Я попытался встать, но ноги стали ватными, и я тут же повалился на пол, который стал раскаленным, словно тот самый котел, в котором томятся грешные пойманные души. Руки обдало огнем! Одежда дымилась, из нее испарялась накопившаяся, за время жизни под землей, влага. Тени подходили все ближе!
Я слышал их! Голоса, они звучали в моей голове, они разрывали ее на части: «Как твое имя? Зачем ты пришел?! Зачем нарушил наш покой, человек? Живым не следует являться в мир мертвых, мертвые этого не прощают!»
Я сжался в комок, закрыл глаза и попытался заткнусь уши руками, чтобы заглушить ужасные голоса, но ничего не выходило. Они говорили, они шептали, кричали, и я не заметил, как сам начал истошно орать настолько сильно, что вся моя шея покрылась надувшимися венами! Я кричал и кричал, пытаясь не слышать вопросов, на которые я не мог знать ответы.
На какой-то миг, и открыл глаза и заметил, что тени стояли прямо над моей головой, а потом, я увидел того, а вернее то, кого я не ожидал увидеть…
Среди прочих, возвышалась могучая, плечистая фигура, в которой я без труда узнал своего покойного напарника. Кот - это был он!
Недавно пришедший, он еще не совсем потерял образ призрака: в его лице, как и прежде, можно было увидеть борозды глубоких мимических морщин, не смотря на его былую молодость.
- Кот! Кот! Прости меня! – крик так и рвался из глотки. – Прости меня!
Но тут, я заметил, как рядом со мной, все так же паря в воздухе, возникла Альбина. Ее глаза горели пуще прежнего, но теперь… теперь она была не чистым голубоватым фантомом…
Черная как тень, прозрачная… По ней плясали языки яркого пламени, как кровь бегает по жилам! Черные волосы по-ведьменски развевались от ее полета. Ее платье, изменившееся до неузнаваемости, напоминало крылья древних гарпий: обугленное и черное, оно все было изрезанно и трепетало на ветру, отбрасывая сотни ярких искр!
Но самое страшное – это глаза, которые горели алой ненавистью!
Это дьявол! Это черный архангел апокалипсиса, который пришел на землю сеять смерть! За то, что человечество сотворило с былым прекрасным миром!
- Простить тебя, - произнес призрак. – Как ты осмеливаешься просить об этом, человек?!
Ее ярости не было предела, а ее сила была поистине безграничной! Она вскинула руки вверх, и тут же все вокруг наполнилось бушующим пламенем! На его фоне стояли черные тени… Сотни тысяч теней… сотни тысяч страждущих душ!
- Как твое имя?
Я молчал.
- Как твое имя, смертный?!
Голос стал еще более ужасным! И эта чертова музыка! Чертова музыка!!!
- Я не скажу тебе, демон!
- Скажешь!!! – пламя в ее глазах разгоралось все сильнее!
- Нет! Нет, ты не заставишь меня! Нет!
И тут, на какое-то коротенькое мгновенье все умолкло. Кот, стоявший до этого в стороне, сделал шаг вперед и произнес:
- Ахмед… Его зовут Ахмед…
- Не-ет! – закричал я. – Сука! Будь ты проклят!
- Ахмед! – грянул демон девочки, - Ахмед! Теперь, ты умрешь, человек! А за тобой умрет и все человечество!!!
- Нет!!! Нет!! – бился я в историке.
- Да! Умрешь! Живые не возвращаются из мира мертвых! Ты умрешь и присоединишься к нам! Ты тоже станешь тенью, Ахмед!
Все тело горело огнем… боль прокатилась напалмом по каждой клеточке…
- Осталось немного! Да, да! Я чувствую это! Я чувствую, как твое жалкое существование на сей бренной земле подходит к концу! Огонь твоей жизни гаснет! Я вижу это, Ахмед! Вижу это!
- Нет! Прочь, демон! Оставь меня! Я тебе ничего не сделал!
- Ты, часть этого порочного мира, а значит, разделишь с ним его участь! А теперь, Ахмед, ты умрешь! Сгинешь в огне отмщения! Сгоришь, во имя Великого ордена!
- Нет!
- Ахмед! Ахмед! Ахмед… Ахмед…

***

- Ахмед! Ахмед!
Мне хорошо. Мне очень хорошо и спокойно. Где я? Что со мной случилось?
Темно. Где свет? Нет, просто глаза закрыты. Я попытался их открыть, но ничего не вышло. Я совершенно обессилил, но, тем не менее, мне хорошо. Смущает только то, что здесь, где бы это ни было, довольно зябко. Ох, черт, еще и голова продолжает болеть.
Но это ничего, это пустяки. Самое главное, что все закончилось. А что, собственно, произошло?
- Ахмед! Ты меня слышишь?!
Да, слышу. А кто это? Мне, мне кажется знаком твой голос. Эх, жаль, что я не могу раскрыть глаза, я бы посмотрел на тебя.
- Ахмед… Ахмед, держись!
Хорошо, как скажешь. Держусь. А сколько еще держаться надо? Не обижайся, просто у меня сил нет. Да еще и холодно. Почему так холодно? Друг, а ты меня слышишь?
Ах, блин… губы тоже не шевелятся! Что с моим телом? Что происходит? А жив ли я вообще?
- Вот, дьявол! Саня! Саня, говорю! Давай сюда, тут Ахмед!
Саня? Как Саня?! Филиппов? Он же умер? Я же видел, тогда… мы еще с Котом отходили. Кот еще совсем плох был. Так я что, все-таки умер? А чей же это голос?
- Что с ним?
- Это ты мне скажи, умник! Ты же у нас врач, как-никак!
- Дай взгляну.
- Взглянешь? Да у него башка в крови, а ты взглянешь, мать твою!
- Да заткнись ты, - вмешался третий голос, тоже довольно знакомый. – Кот, хватит мельтешить!
Кот!? Кот?! Все, я точно мертв…
Блин, голова так и раскалывается.
- Дышит!
- Саня, ты гений просто! И без тебя поняли, что дышит! Ты мне скажи, что с ним?
Кот, я же все слышу, хватит орать! Парни, вы непроходимые тупицы. Ну вот, хоть смеяться можно на том свете, и то радует. Что со мной, умер я, разве не ясно?
- Контузия у него, по ходу. Головой еще стукнулся сильно, потому и вырубился.
- Слышь, Склифосовский, хорош загадками говорить! Ты мне сразу скажи, жить будет? – нервничал Кот.
- Да будет, будет! Может даже немного добрее станет, из-за того, что башкой долбанулся, - ответил Саня.
Ну, все… Пора в себя приходить. Давай, Ахмед, вставай, хватит прохлаждаться!
- Хрена тебе лысого, а не добрее…
- О-о! Ахмедушка! Очнулся! – отозвался Кот.
- Я же говорил, все с ним нормально будет.
- Да и так уже поняли, профессор Филиппов, - сострил третий. Теперь я его узнал, это был Ванька Шмон. Мы еще подшучивали над ним, точнее, над его фамилией – Шмон.
Настал момент открыть глаза.
Я… я на станции? Что за станция? Освещение было довольно тусклым и сложно было что-либо разобрать. Надо мной склонились до боли знакомые лица: Кот, Саня, Ванька, Кисер (Олег – наш разведчик), Батя (Борис Федорович. Хоть и старик, но тыл прикрывал на раз), Толик (радист), Мишаня (снайпер), и Петька с Максом (братья, штурмовики).
Как такое может быть? Все девять человек?! Вся наша команда… жива?!
- Мужики, что за фигня случилась?
- Приложило тебя ударной волной, командир, - сказал Кисер, - Мы, когда баррикаду подрывать начали, ты слишком близко оказался.
- Какую баррикаду?
- На станции.
- На какой станции?
- Ахмедушка, - вступился Кот, - тебе, кажись, совсем память отшибло! Мы же на штурм пошли!
- Штурм?
- Да.
- И как?
- Ну как, как? Как всегда! – ответил он улыбаясь. – Станция наша!
После этих слов заулыбались все, даже старый суровый Батя «оголил» свои оставшиеся шесть желтых зубов.
Потихоньку, память стала возвращаться ко мне, и я вспомнил, что мы собирались силой захватить одну станцию, на которой власть принадлежала организованной преступной группировке. Но что же тогда было после? Просто сон?
Смерть Кота… грот… Альбина… и это был лишь сон?
Что же, тем лучше для меня. Ох, черт, а голова все же раскалывается.
- Ну-ка, помоги те встать…
Кто-то подхватил меня под руки, и через минуту я уже стоял на ногах, правда, изрядно пошатываясь.
- Ахмедушка, ну ты даешь! Честное пионерское! Самый везучий сукин сын, которого я когда-либо встречал! – сказал Кот и протянул мне кое-что.
Я опустил глаза. В руке моего напарника был нож, тот самый, которым он очень гордился, тот самый, который я принял у него во сне.
- В знак уважения, командир, - подмигнул он мне.
Я взял нож и, быстро разглядев его, убрал за пояс. Отблагодарил Кота легким кивком.
- Ну что, ребятушки. Пойдемте, посмотрим, что за дела вы здесь наделали, пока я в отключке был.
- О-о, так это долго бродить придется. Мы здесь столько всего натворили, - хвастал Толик.
И вот, снова наш отряд шагает по полю победы. Снова вместе, снова рядом. Эх, как же хорошо, что это был всего лишь сон.
Ноги довольно слабо меня слушались, голова трещала по швам, но я упорно продолжал идти. И вдруг, что-то едва заметно блеснуло в сторонке. Я обернулся и увидел…
… маленькую девочку с кудрявыми волосами, от которой исходило приятное голубоватое свечение. Она тихонько произнесла:
- Я всегда буду рядом…

***

Вокруг повисла тишина. Собравшиеся у костра разинули рты от услышанного. Все, кроме Ахмеда, который по-прежнему внимательно разглядывал свой нож и тихонько улыбался.
- Вот это дааа… - протянул Сергей
Молодой тоже вроде пытался что-то сказать, но никак не мог подобрать нужных слов.
- Такая вот история, Господа, - сказал Ахмед, довольный красочностью своего рассказа.
- Слушай, Ахмед, а ты не врешь?
Рассказчик опустил голову, затем, спустя мгновение поднял ее и снова взглянул на нож.
- Может вру… - исподлобья он бросил тяжелый взгляд на собравшихся. – А может и нет…

В ролях: Молодой – Ярослав Кукольник; Сергей – Ярослав Кукольник; Ахмед – Алекс Гримм.