Автокочевники

                Автокочевники.


   Как же заполонили всю землю поганые вонючие автомобили.Почему же поганые? Вон   они какие блестящие,гладкие,какие у них очертания,обтекаемые,совершенные как обводы акулы или касатки.
Погаными на Руси звали воинственных степных соседей. Да,было дело,налетали волна  за волной берендеи, венгры, авары, половцы, татары.

   Нынче новое нашествие - кочевники с  Запада. В машинах всё, что плоти угодно:   радио, телевизоры, компьютеры-навигаторы, кондиционеры, бары и не ведаю, что ещё…

   Въезжают прямо на стальных скакунах в кинозал на Диком Западе. Почти не останавливаясь, берут в баре гамбургер.
Вслед за вонючей «тачкой» по прериям тянется трейлер, словно юрта у древних.

   Куда ни кинёшься, ни торкнешься - повсюду торки на железных конях.
Нынешние печенеги предпочитают печёную пищу. Монголы же обходились без мангала.   Положат мясо на спину кобыле под седло, поскачут несколько часов, и оно вот уже   готово, парное, ароматное.

   А ещё в трудную минуту, когда ни пищи ни питья не предвидится, отворотит   наездник буланому или вороному жеребцу яремную вену и напьётся вдосталь свежей   тёплой кровушки.
Нынче везде перевозка грузов. Грузы. Слышится - Огузы. Были и такие перекати-поле   в просторах Великой степи, раскинувшейся от Карпат до Хингана.

  -  Где вы, грядущие гунны, слышу ваш топот чугунный! - пророчески вопросил   Валерий Брюсов перед грядущей Революцией.
И скуластые и порой узкоглазые парни и девчата пошли на курсы, в Ликбез, музеи,   библиотеки, на рабфаки.
Теперь иной переворот грянул - технический, и не совсем научный.

   И новые хазары откликнулись, примчались, сжигая воздух, отравляя воду, сводя   напрочь леса, давя всё живое, разрушая и пожирая саму Землю-матушку.

   Орды новейших аваров /обров/ на своих, несмотря на все ухищрения, ржавеющих   одрах, мчатся по остаткам зелёного рая.
-Зелёный - цвет рая - сказал Алексей Федорович Лосев.
Однако одр не только старый конь, который борозды всё же не портит, но и смертное  ложе.

   Корёжатся стальные клячи,сшибаясь на дорогах, уродуя дурных седоков «седанов» и «кабриолетов», лимузинов и джипов.

   Кентавры из Кентукки - образец для прочих образин. 
В ином месте и не Россия уже, а какая-то неброская Небраска. Говорим Арзамас, а   некоторым слышится Арканзас. Что уж сказать про чудовищно вздувшийся мегаполис.  Лучше Ильфа с Петровым не сказать - Нью-Васюки, да и только.

   За Главным Кавказским хребтом Джорджия затаилась. Северную нашу столицу  лощёная губернаторша в открытую «Новым Детройтом» назвала.
Даже те, кто ютится в гнилушках, мечтают о Юте. Всех нас будто на два племени разделили, как индейцев у Купера. У него в романах всё время грызлись делавэры и   гуроны. У нас тоже деловые, крутые «мэны», а напротив разные прочие могикане.  Иному говорят: «Не ной, а съезди в Иллинойс».   

   Стоило съездить главному чудику из ЦК в Айову, как сразу запахло для него повсюду запахом спелой айвы и… понеслось. Кукурузу насадили по всей советской  земле, возмечтали, что «догоним и перегоним Америку». В тени пребываем, а грезим  о Теннеси.
 
   Порой представляется, что у нас в стране не «качество жизни», которым любят   оперировать политики, а какое-то «какчество».
Иногда с прискорбием можно услышать: «Когда же мы будем жить, как американцы. И   что сие значит? Автоковбои мчатся на мировой убой.   

  Рычат радиаторы, хищно скалясь в сумерках, застящих Солнце и звёзды.
Наглые наездники моют их с шампунем, чистя щётками лоснящиеся салоны, трут до   блеска эмалевую шкуру.

   А где-то в глухом ночном Париже всё бродит профессор Авенариус - герой Милана  Кундеры из романа «Бессмертие», и с ловкостью мышиной  прокалывает шины.   
                2000