***

Основано на легенде онлайн MMORPG Perfect World.
Публикуется частями, состоит из серии рассказов.
Все имена и герои вымышленные, первый рассказ цикла публиковался вКонтакте 4 ноября 2009 года. (http://vkontakte.ru/note44457418_9629109)


Рассказ второй.

  Сегодняшний день вроде не отличался от вчерашнего. Такое же юное синее небо, всё то же солнце, доверчиво гладившее всех своими тёплыми лучами, самые что ни на есть обыкновенные кусты и деревья, только без листвы почему-то... Без листвы?!! Стоп. Рэвс огляделся и раздосадованно присвистнул, заставив Соуи настороженно оглянуться на него : они свернули не там... Оказывается, вместо того, чтобы пойти дальше на юг, брат и сестра свернули по окружной дороге после деревни Сломанного Моста, и ,впотьмах не заметив сквозь листву деревьев и густого кустарника огней всё той же деревни, перешли мост, ведущий на ту сторону реки Ришоу. Это было Ущелье Волчьего Тотема...  Об этом месте в городе Оборотней не иначе как шептались. Только старик Вуар-ди-Надохс в полный голос стращал молодёжь байками о днях своей давно ушедшей зрелости, когда побывал там. Впрочем, каждый зооморф знал : старик Вуар сошёл с ума, когда чёрные шаманы из Ущелья Волчьего Тотема отняли у него радость видеть белый свет. При этом счастье, что он вообще вернулся домой. Пребывая в здравом уме, ни один из жителей города Оборотней и его окрестностей не поминал Ущелье и его обитателей всуе вслух.
;  Возвращаться не было смысла. Позади мелькали тени среди развалин древних храмов. "Там приносили кровавые жертвы,"- вспомнил он слова Вуара. В редкие минуты просветления ума старик являлся для Рэвса кладезью знаний об истории их края и мира вообще. Вуар-ди-Надохс, сын Вэрвэйна-ди-Надохса, прозванного Блестящим, в пору своей молодости много путешествовал по миру. Постигал самые разнообразные ремёсла и премудрости, открывал каждый раз что-то новое, разгадывал загадки древности. Не один ахх (мера длины, примерно 1.3 км) прошёл он со своим резным посохом, доставшимся ему ещё от умирающего деда. Дед, в свою очередь, отдал посох внуку, а не сыну, по одной простой причине -- имея бурный темперамент, старый Вэргх-ди-Надохс просто поссорился с сыном прямо на смертном одре. Что не помешало ему благословить обоих : и сына, и внука. После того, как отдал посох Вуару, впрочем. Чем вызвал гнев честолюбивого Вункха-ди-Надохса по прозвищу Надменный, младшего брата отца Вуара. Вункх был лучшим воином города Оборотней в те времена. Это и застило ему разум пеленой презрения к остальным. Он частенько бивал племянника, устраивал безобразные драки в трактире, не давал прохода хорошеньким друидам и вёл себя просто невыносимо. Но все его терпели. Почему? Это оставалось загадкой для Рэвса. Может, потому как раз, что Вункх был лучшим воином их города и близлежащих земель.Собственно, так и начались странствия Вуара-ди-Надохса, последнего на тот момент из династии ди-Надохсов.
   У Рэвса всегда возникало какое-то непонятное чувство из смеси досады, сожаления, жалости и вины, когда он находился рядом со стариком Вуаром. Словно это по его вине юного ди-Надохса из родного дома выжил дядя, словно из-за него отец остался безучастен ко всей этой истории, словно это он был виноват в том, что Вуар отправился искать лучшей доли так далеко от дома, скитался часто совсем без пути и цели, не находил крова и пищи, а у людей -- понимания. Конечно, Рэвс понимал, что в те времена он просто ещё не родился. Но чувство не уходило.
   И вот теперь он и его сестра Соуи идут по пути, о котором им рассказывал старый Вуар-ди-Надохс, так и оставшийся последним в роду ди-Надохсов. Юным зооморфам было по-настоящему страшно встретиться лицом к лицу с обитателями этих мест не в рассказах старика Вуара у ярко пылающего очага.
   -- Останавливаться нельзя,- процедил сковзь зубы Рэвс так, что слышала его только Соуи. - За нами следят. 
   Соуи вздрогнула -- это было не просто предчувствие, не просто ощущение чьего-то чужого, давящего,холодного, настойчивого пристутствия. Ей стало не по себе. А Рэвс деликатно промолчал, когда отважная дру вдруг перестала отходить от него дальше, чем на пару шагов. Он знал, каково ей сейчас. Он ощущал то же самое.
   Они решили не останавливаться на ночь дольше, чем на четыре-пять часов, и с рассветом двинуться в путь. Благо, летние ночи коротки, что слово вождя на поминальном пиру. Развести большой костёр не составило труда : вокруг были только мёртвые сухие деревья, а топор Рэвса разрубал даже камни, не говоря уже о каком-то там старом дереве. Которое, на благо, повалила недавняя буря, вырвав из земли с корнями -- огромными, узловатыми, как у всех деревьев геликки. Костёр ярко освещал пространство более чем в седьмую часть ахха, оставляя тени бесноваться за чертой губительного им света. Что, впрочем, не помешало волкам, как ни странно. Соуи помнила -- дикие животные, выходящие на промысел под покровом темноты, боятся света. Но эти волки были странными. Казалось, их шкура дымится от соприкосновения со светом, но они не спешили уходить во тьму, а кружили неподалёку, то и дело предпринимая попытки сунуться в круг. Пока у них ничего не получалось. Соуи и представить себе не могла, что случится, если животные вдруг осмелеют, и поэтому жалась ближе к огню, меленько подрагивая всем телом от ушей на макушке до огненно-рыжего хвоста, когда один из волков совал морду в круг света.
 ;  Огромное дерево могло давать тепло и свет путникам в течение многих часов, поэтому о топливе беспокоиться не приходилось, а вот об отдыхе этой ночью не стоило и думать. Хорошо ещё, что они могли дать отдых уставшим ногам и спине, сев на расстеленное поверх охапки сухой травы одеяло и сбросив рядом свою поклажу. Наломав побольше веток, Рэвс сел спиной к костру, чтобы свет не слепил ему глаза, и внимательно наблюдал за поведением отшатывающихся от отблесков костра теней и более смелых волков.
 ;  Чем дольше он наблюдал, тем больше хмурился. Волки уже почти безбоязненно ходили по краю отсветов костра, оставляя после себя едва заметный сизый дымок. Неудивительно, что путники не видели никакой живности днём и вечером -- жизнь здесь закипала после захода солнца. Хорошо, они использовали на дрова поваленный ствол, подумала Соуи, наблюдая с братом, как из деревьев-живых мертвецов вылезали бесформенные тени.
 ;  --Т ты видишь то же, что и я, Рэвс? -- заикаясь наконец решила нарушить молчание Соуи.
   --Смотря что видишь ты, лись, -- усмехнулся в пышные усы оборотень. Он решил, что сестру нужно подбадривать даже если ему самому так же страшно. В её глазах мелькали отблески костра. Рыжевато-пшеничные волосы пребывали в художественном беспорядке, несмотря на то, что гораздо проще и удобнее их было завязать лентой. Но Соуи, в отличие от Рэвса, больше любила покрасоваться, чем сильно тормозила их продвижение к цели путешествия. Каждый день мытьё и расчёсывание, и кропотливая укладка вещей и провианта, и стирка носков...причём дру первым делом разувала старшего брата, и под громкие протестующие вопли стягивала его носки. В общем, всё это нагоняло на юного воина зооморфов уныние. Она вела себя как его мамочка. Мама... она ушла в ту далёкую грозовую ночь, оставив Рэвса и Соуи на волю судьбы. Мама сошла с ума от горя, когда узнала, что отец больше никогда не вернётся. Он тогда стал для своей маленькой дру и братом, и отцом, и матерью, и учителем, и другом. Всё, что было у сирот -- они сами, да пустынный огромный родительский дом, в грозовые ночи завывавший щелями на все лады. Неудивительно, что дети предпочли скромный угол в чужом, но уютном и безопасном доме. 
   Его удивительная лися была как две капли воды похожа на их мать, когда становилась серьёзной. Можно сказать, не по годам мудрые глаза бывали у неё в такие моменты. А сейчас...сейчас её маленькое личико исказил страх. Большие ярко синие глаза казались ещё больше из-за неестественно расширенных зрачков, даже при том, что она смотрела прямо в огонь. Пухлые алые губы казались Рэвсу все в крови, а выражение лица словно у обезумевшей не придавало брату спокойствия. Он придвинулся поближе к ней так, чтобы касаться её плечом. Друид вроде  бы немного успокоилась, но не до конца. Соуи время от времени оборачивалась к темноте, и от этого её и без того расширенные зрачки делались почти вровень с радужкой, и казалось, будто глаза у неё чёрные с рождения, а кожа -- мертвенно бледной, несмотря на ровный золотистый загар, покрывавший его сетрёнку круглый год. Ему всегда хотелось защищать её, но на этот раз оборотень был почти бессилен, но поклялся дорого продать свою жизнь, защищая Соуи в случае нападения. Оставалось ждать. Либо нападения, либо рассвета.