Судьба берегла их любовь

       Не все любят выходить на рассвете в сад. Не пускает иногда дачников надломленная одиночеством душа, бережёт хрупкую жизнь и память о возвышенном чувстве, воспетом когда-то Данте Алигьери: «Любовь, что движет Солнце…»...

       * * *

       Женский крик, раздирающий душу отчаянием, нарушил под утро в субботу тишину Хаджибейского лимана. И понеслась сверху вниз  к водяной глади  весть горя горького, отдаваясь эхом далеко за переправой: "Но  по - че - му?"
       Там на горе, во дворе нового двухэтажного дома, билась в судорогах страдания, распластавшись на земле,  уже немолодая женщина, потерявшая из-за фатальной беспечности любимого мужа.
       Накрапывал дождь монотонно и гулко, словно оплакивая вместе с женщиной постигшее её горе, стояла над нею медсестра с успокоительными каплями, и что-то пытался объяснить врач скорой помощи. Сейчас ей не нужны были объяснения с мудрёными медицинскими терминами. Аня, рыдая, обращалась к Всевышнему:"Боже, но почему так рано?" 
       Роковая случайность, роковая беспечность, и не стало её любимого Толечки...

       * * *

       Аня почувствовала неладное, когда муж пришёл с работы в пятницу – бледное лицо, усталый вид и странно припухшая шея.
       Никто не мог упрекнуть её в равнодушии к Анатолию после тридцати четырёх лет замужества: дома его всегда ждали обед и ужин из его любимых, вкусных блюд, счастливая улыбка жены от предчувствия, что после еды он поделится новостями, спросит у неё совета, проведёт с ней ночь и встретит утро.
       Ничто не предвещало беды в последний день его жизни, разве что непривычно плохой аппетит – видно, уже тогда трудно было ему глотать, но скрывал это. Подавая мужу полотенце, заметила у него на шее три красных пятна с царапиной:
       - Толечка, откуда это? Тебя кто-то ударил?
       - Да, Юрка, детёныш несмышлёный, ключом разводным по шее попал – не видел, что я сзади него стою. Удар неожиданно сильным оказался – даже сознание потерял. Привели в чувство, холод приложили, но шея всё же отекла.
       - А скорую вызывали?
       - Анюта, какая может быть скорая на работе – оформили бы производственную травму. Ты же знаешь, что начальство этого не любит.
       - Начальство твоё, Толя, никогда никого не ценило кроме себя. Давай, я сейчас вызову скорую, и пусть они обработают рану на шее.
       Аня направилась к телефону, но муж протестующим жестом остановил её:
       - Никуда не звони, паникёрша ты моя, на дачу сейчас поедем. Там на свежем воздухе быстро всё придёт в норму.
       - Подожди, я хоть рану йодом прижгу.
       Аня смазала йодом царапину с вмятинами, и они стали готовить машину. Если бы она могла предвидеть, что произойдёт ночью на даче, поперёк двери легла бы и никуда не пустила. Тревожно было на душе, но всю дорогу себя успокаивала: "Может, действительно, в саду на свежем воздухе травма быстрее пройдёт?

       * * *
 
       А на даче было так чудесно – внизу серебрился извиваясь змеёй Хаджибейский лиман, цвели вокруг дороги сады, распространяя особый аромат нежной свежести, ярко зеленели травы, и добротный кирпичный двухэтажный дом, построенный своими руками, бесконечно радовал их сердца. Тревога появилась за ужином, когда Аня увидела, что муж не притрагивается к еде – она с трудом проходила в пищевод. Заварила чай с мятой, но он мало помог, и тогда она стала уговаривать Анатолия вернуться в Одессу.
       - Ах ты, моя перестраховщица, всю жизнь за меня боишься, как за маленького, - шутил Толя, а сам уже с трудом разговаривал, - Завтра всё пройдёт - я тебе торжественно обещаю.
       И опять она уступила его упрямой уверенности. Аня привыкла соглашаться с мужем – она слишком его любила все тридцать четыре года их совместной жизни. Когда развалился её первый брак, и она осталась с Танюшкой на руках, смирилась с положением матери-одиночки, не искала мужского общения – слишком болела рана неудачного семейного опыта, но судьба решила иначе.

       * * *
 
       По странному стечению обстоятельств с обоими мужьями Аня познакомилась на уборке урожая в Кировоградской области. В их семье под Бориславом было двенадцать детей, и родители в поисках дополнительного заработка согласились отпустить дочь по комсомольской путёвке райкома города Дрогобыча.
       Стройная кареглазая девушка с Западной Украины, весёлая характером и с заразительным смехом сразу же приглянулась курносому симпатичному юноше из-под Николаева, работавшему на уборке комбайнёром. Школа механизаторов, где он учился, прислала своих выпускников для прохождения практики на Кировоградщине.
Однажды увидел пятнадцатилетний Анатолий возле склада очаровательную стройную незнакомку - новую кладовщицу, и образ её навсегда запал ему в душу. Свысока смотрела кареглазая красавица на немое обожание белобрысого курносого паренька – он был моложе её на два года. А когда приносил юный комбайнёр ей дыни и арбузы, смеялась ослепительной белозубой улыбкой:
       - Ой, мурзатенький, где ж ты столько всего насобирал?
       Он приходил на танцы и смотрел издалека, как её атакуют кавалеры, боясь  приблизиться. Только в самом конце уборочной Толя осмелился подойти к Ане на прощальном вечере. Одел паренёк свою самую красивую рубашку цвета морской волны, модные новые брюки и пошёл к своей мечте, чтобы пригласить её на танго. Как молнией пронзила его боль сердечная, когда увидел взгляд девушки сияющий, предназначенный не ему, а студенту с Кубани, Валерию. Отступился он, чтобы не мешать чужой любви, и с тех пор стал искать образ Анечки в других девушках.
       Не догадывалась Аня о страданиях белобрысого курносого паренька, да и что изменилось бы, если б какая-нибудь случайность открыла чувство юноши? Она тогда любила Валерия, и он отвечал ей взаимностью. Они решили расписаться, как только окончат учёбу – он в сельскохозяйственном институте, она - в строительном техникуме. Не знали молодые люди, что слишком разные у них кодексы жизни, и трудно им будет в браке находить согласие.
       После свадьбы уехали молодожёны в Абхазию, и там через год выделили Ане как молодому специалисту-строителю двухкомнатную квартиру. Была она счастлива в браке до самого рождения дочери: любимый муж, отдельная квартира, новые друзья, интересные встречи, хорошо оплачиваемая работа. Тревожные симптомы наметились в их отношениях, когда Валерий узнал о беременности Ани. Вместо радости в глазах родного мужчины появились печаль, озабоченность, и стал он уговаривать свою любимую подождать заводить детей.
       Не послушала молодая женщина своего мужа, и на свет появилось крохотное беспомощное существо – дочка Танечка. Только с её рождением стал тяготиться Валерий семейными обязанностями, подчёркивая при каждом случайном неудобстве, как не права была Аня, когда решила оставить ребёнка. Всё чаще задерживался он на работе, ходил без Ани в гости к друзьям, сочиняя оправдательную ложь. Она всё терпела, надеялась, что муж перебесится, оценит её верность и станет хорошим отцом. Но однажды, когда сильно заболела воспалением лёгких Танюша, разразился между ними скандал. Боялась Аня оставить горевшую в жару дочку и попросила Валерия сходить в аптеку за лекарствами, однако он отказался, сославшись на важную деловую встречу, прибавив, что сама должна справляться со всеми проблемами, раз не послушалась его и родила. Не выдержала молодая женщина обиды – обвинила мужа в эгоизме и чёрствости, попросила соседей об одолжении. А Валерий кричал, пока Аня рыдала безутешно у постели больной дочки, что она ему карьеру испортила, что он не представляет себе дальнейшей совместной жизни...
     Прошло время, утихли страсти семейные, и стал привыкать к Танюшке капризный папа, но испарилась любовь, навсегда покинув их дом. Валерий вдруг захотел вернуться на Кубань. Трудно было жить молодой женщине без мужа с четырёхлетней дочкой в Абхазии, и решила она вернуться на родину. Тут и случай помог: набирали агенты строителей на работу в Одессу – возводить новый жилой район. Оформила Аня договор, сдала свою квартиру и написала Валерию, что не надо им мучить друг друга, раз нет любви и уважения. 
     Устроилась Аня в Одессе неплохо - поселили её с дочкой в семейном общежитии, детский садик предоставили. Стала молодая женщина работать крановщицей – там больше платили, иногда получала письма от своего незадачливого мужа, всё ещё надеявшегося склеить расколотое семейное гнездо. Проходили дни у Ани в заботах и хлопотах, приближая время получения квартиры в строившемся девятиэтажном доме. Не звала она к себе Валерия, решила одна растить дочку, но ей была предназначена другая судьба. В тот значимый для неё день пришла она с работы очень уставшая, раздела дочку и собралась поставить чайник, да вспомнила, что накануне его соседке одолжила. Вышла Аня в коридор, а навстречу парень идёт с её чайником. Сам видный такой – высокий ростом, чуть вьющиеся волосы темно-русые, немного курносый нос и прищуренные пронзительно синие внимательные глаза.
      - Скажите, пожалуйста, и как это мой чайник к вам в руки попал? – спросила у него молодая женщина с иронией в голосе, - Я его вроде своей соседке одолжила.
      - А я Вас знаю, - вместо ответа на вопрос произнёс после небольшой паузы молодой человек, - Вы - Аня, и меня, конечно, не помните. Десять лет назад мы вместе на уборочной под Кировоградом работали. Помните комбайнёра Анатолия, приносившего Вам дыньки каждый день?
      Удивилась молодая женщина: "Неужели это тот самый мурзатый паренёк?"
      Перед ней стоял высокий интересный молодой мужчина и не отрывал свой взгляд от её карих глаз:
      - А Вы, Анечка, ещё красивее стали, чем тогда, на уборке.
      - Льстите, молодой человек, но всё равно приятно. Спасибо. Хотите, с дочкой познакомлю – ей скоро пять лет исполнится.
      - А муж кто, Валерий с Кубани?
      - Да, Валерий. Он сейчас на родине своей – на работу устраивается, к себе зовёт. Только нам с Танюшкой Одесса полюбилась, и мы не хотим отсюда никуда уезжать.
      - Я тоже к этому городу сердцем прикипел – второй год здесь живу после Армении. Как, Аня, нас судьба свела удивительно, не находите? Мы ведь с Вами в одном Стройтресте работаем. Можно мне к вам в гости приходить?
      Ничего не ответила молодая женщина, протянула руку к своему чайнику и молча ушла в комнату к ожидавшей её маленькой девочке. Вечером того же дня рассказала Ане соседка Люся, что Анатолий второй год встречается с её подругой, и дело идёт к свадьбе. Но не будет больше там свиданий - вернулась к нему забытая любовь. Аня же, хоть и нравился ей Анатолий, держалась с ним строго: "Зачем навязывать себя с ребёнком неженатому парню?"
      Но он уже почувствовал, что не безразличен любимой женщине, что появилось между ними особое притяжение, и стал настойчиво за ней ухаживать: то мороженое принесёт всем работницам и попросит их передать пакет той, что наверху, на кране, то куклу дочке купит, то розами всю её комнату  заставит. В начале осени Анатолий посватался к Ане, но получил категорический отказ – боялась молодая женщина повторить неудачный семейный опыт. Видела она, как вьются возле Анатолия симпатичные девчушки, и испугалась, что начнёт он гулять после женитьбы, разрывая на клочки её сердце. В конце года справила Аня новоселье в двухкомнатной квартире девятиэтажного дома, и за хлопотами забылись страдания нового чувства. Дошли до неё слухи, будто Анатолий опять стал встречаться с бывшей невестой. Спокойно восприняла Аня эту новость – она ведь сама решила отказаться от брака с ним. Не знала тогда молодая женщина, растившая одна девчушку, как глубоко проник образ курносого шофёра в её душу, но судьба берегла их любовь.

      * * *
 
      Ранней весной, когда растаял грязный снег на улицах, и на деревьях набухли почки, поступили на автобазу Стройтреста новенькие КамАЗы. Распределили машины между передовиками производства, и одна из них досталась Анатолию. Попросил его слесарь разрешить проверить работу двигателя, да на их беду машина оказалась с производственным дефектом – отказали тормоза. Вскочил на ходу Анатолий в кабину, вытолкнул из неё слесаря и направил машину на кирпичный забор, чтобы отвести угрозу наезда на толпившихся во дворе людей. В тяжёлом состоянии привезла его скорая в больницу: травма позвоночника, многочисленные переломы и ушибы, сотрясение мозга. Как безумная бежала Аня к Анатолию, забыв накинуть пальто – поняла она, наконец, как бесконечно дорог ей этот паренёк с пристальным взглядом васильковых глаз. Сидела возле него, пока не пришёл в себя, и тихо плакала. А потом металась по городу, доставала лекарства дефицитные, средства перевязочные. Сказала она ему в порыве сострадания, что согласна быть с ним, но теперь уже Толя отказался:
      - Это ты из жалости. Врачи говорят, что быть мне калекой.
      Своевременная врачебная помощь и хороший уход спасли Анатолия от инвалидности. В день выписки забрала Аня его к себе домой, и они уже никогда не расставались. Удочерил её второй муж Танечку, только пришлось ему для этого поехать на Кубань и уговорить Валерия, не дававшего своего согласия. Наученная горьким опытом первого неудачного брака, берегла Аня свою вторую любовь от мелочных обид и придирок, и царила у них в семье гармония уважительного согласия. Спасала Аня своего доверчивого Анатолия и от афёр жуликов. Завидовали ей сёстры, приезжавшие из Дрогобыча:
     - Какая тебе удача, Нюра, выпала! Такой парень видный и тебя с ребёнком выбрал!
     Выросла Танечка – превратилась в красивую обаятельную девушку, нашла себе спутника жизни и в скором времени подарила внука своим любящим родителям. Пролетели счастливые тридцать четыре года, как один день, и наступила та самая страшная роковая ночь, когда он задыхался от гематомы, а она ничем не могла ему помочь, только металась, как безумная по дачному массиву, чтобы вызвать скорую. Попросил Анатолий Аню в последние минуты своей жизни, чтобы не обвиняла Юрия, не калечила ему жизнь и взял с неё обещание. Сдержала Аня слово, данное мужу, и отвергла претензии следователя к молодому парню, ударившему Толю разводным ключом. Но не проявил такого же благородства Юрий - не пришёл к ней и не покаялся, так и понёс по жизни давящий груз вины...
Опустела для Ани жизнь без любимого Толечки, и рыдала она у него на могиле, спрашивая: "Как мне жить без тебя, любимого?"
       В ответ на стоны могильные сжалилась судьба над страдалицей и преподнесла ей ещё троих внучат.  И такую любовь подарила им Аня, что они все дружно стали  называть её мамою. И появился во взгляде карих глаз огонёк, искрящийся добротой и участием...