И глядя вдаль, подняв забрало-Часть-06

(Автобиографические эпизоды)
[фрагменты из книги]

     Назавтра состоялся первый сбор будущего первого выпуска новорожденного медицинского факультета: знакомства, перекличка с разбивкой на группы и подгруппы, напыщенная приветственная речь с непременным призывом "учиться, учиться и учиться"… Я вслушивался и вглядывался в происходящее вокруг меня с ощущением ущербности: ведь я был не студентом, а "вольнослушатель". Слово травило душу с завидным постоянством. Особенно по ночам.
Для начала мы - безусые юнцы - бодро и с песнями (почти добровольно) приступили к... строительным работам. Необходимо было с энтузиазмом и молодым задором подготовить котлованище под фундамент левого крыла здания новорожденного факультета, которое существует сейчас и называется университетским корпусом №7.
     В таком виде я приходил на родной медфак (до переодевания в "строительную робу").
Так проскрипели две недели. И вдруг…
     Правильно в народе бают: "Бог – не Яшка: видит, кому тяжко"… У меня (не было ни гроша и вдруг – алтын!) вдруг появился единственный спасательный круг – это разговор с деканом факультета, который при встрече заверил: "Прояви свою активность, примени всё, что перечислено в твоей автобиографии, и ты станешь студентом. Учись, как подобает, - это первое. Второе, что я от тебя жду: напряги свои музыкальные способности, организуй факультетскую художественную самодеятельность. А там посмотрим, что ты за фрукт и с чем тебя есть".
     Дело в том, что в те годы в университете, как и во всех ВУЗах страны, уже вошёл в моду смотр художественной самодеятельности факультетов, более известный как "Студенческая весна". Тогдашний ректор Григорий Яковлевич Меркушкин любил повторять: "Нам не нужны однобокие студенты, которые только и знают одну учёбу. Настоящий интеллигентный  специалист обязан быть многогранным и культурно воспитанным. Он должен уметь читать стихи, петь песни, играть на музыкальных инструментах, а если надо – и сплясать".
     Я понял перечисленные задачи и, что называется, закусил удила. "Чему только не научит горюна чужая сторона (и вымучит, и выучит)" – так, кажется, бурсаки меж собой калякали.
     Как не корячься, но строго следуй распорядку: с утра - практические занятия и лекции, после обеда набегу - сценарии и репетиции, вечером до самой полночи - самообразование и общение с обитателями родной общаги.
     Общага – единственная поблажка факультета для меня, вольнослушателя и издалека приехавшего. В том случае, если бы я потерпел фиаско в одном из трёх источников моего существования на медицинском факультете - либо в учёбе, либо в культурно-массовой работе, либо в правилах общежития, меня ждала участь лишения всего и вся одновременно и навсегда. Это были мои дамокловы мечи.
     Получалось так, что я не имел права на ошибку.
     Но как же быть? Ведь от ошибок – от этих "нарушений формальной стороны мышления" - никто не застрахован.
     Нас с детства учат, даже поучают, шутя и всерьёз: "Не ошибается только тот, кто не работает", "На ошибках учатся, после ошибок – лечатся", "На ошибках не только учатся, но потом ещё экзамены сдают", "Мало признать свои ошибки — надо ещё свалить их причину на других".
     Как быть, когда вокруг соблазны? Взять в качестве примера эпизод из студенческого бытия.
     Совсем запамятовал сообщить, что медфаковцев селили в… Догадайтесь с трёх раз – куда?
     Правильный ответ: "аристократическую купель", то бишь - в "Общагу на Богданке".
     Обратите внимание, как клёво она рифмуется с "Театром на Таганке", и нет никакой поэтической связи с "Трактиром на Пятницкой". Но это так – к слову пришлось.
     Должен заметить, когда наши братия и сестры во медицинском кресте появились тех "помещений для совместного проживания" живущие доселе народы ощутили на себе две большие разницы – до и во время нашествия будущих звёзд в белом (не подумайте, что речь идёт о кулинарах или пилюлепродавцах).
     Вот вам для примера одна из их забав. Общеизвестно, что студенты медицинских ВУЗов с первого курса начинают изучать анатомию человека. Первыми объектами на этой стезе являются кости гомосапиенсов: vertebrae – позвонки со всякими там foramen, processus и прочими tuberculum et corpus, os sacrum – крестцовая кость, sternum – грудина и т.п., включая cranium с mandibula (череп с нижней челюстью). А в те незапамятные время натуральных пособий (читай – этих самых костей) на кафедре катастрофически не хватало.   Да и учебников по анатомии не было вдосталь.
     Не забуду, как мы всей подгруппой по вечерам изучали позвонки, сидя под лестницей: один читает книгу, второй крутит поочередно позвонки на верёвочке, демонстрируя составные части, а остальные вполголоса, как заговорщики или сектанты, повторяют странные названия и запоминают характерные и специфические отличия одного костного образования от другого.
     Это мы так поступали. Другие, кто посмелей нас, действовали так: договорившись с кафедральными ассистентами, втихаря брали кости на дом на ночь с собой и учили до утра. И порой не только познавали анатомические основы. Но и пугали, ради хохмы, поздними вечерами этими учебными пособиями общежитских девчат других факультетов. Девчачьи писки и визги отличались своей продолжительность и выразительностью. Зато довольные своей придумкой "юные анатомы" громогласно гоготали до одури.
     Поутру на местном "разборе полётов" в присутствии комендантши с её вечным "где это видано, где это слыхано" нарушители спокойствия облачались в кирасы  и оборонялись словесным щитом с начертанным девизом "Нас голыми руками не возьмёшь". На первое вопрошение – кто был зачинщиком учинённого безобразия – следовало нечто невнятное, типа: "Не конь в пальто, а дед Пихто – вот кто".
     На все последующие вопросы в качестве защиты звучали цитаты из песни о медфаке: "Наш медицинский факультет
ругают все – прохода нет:
что, дескать, тяжелей живём,
и вас, врачей, не признаем…
Да, мы проводим день-деньской
не за чертёжною доской.
Зато сидим мы на скелете
и тащим трупы за собой
первый, второй и третий,
четвёртый, пятый, сто шестой!"
     Вот какие озорники были! И это только одна маленькая частичка из обширного арсенала. Что поделаешь – Молодежь (с ударением на первый слог).
     Вернёмся в обыденности.
     Традиционно основная масса жильцов-однокомнатников местного пошиба в субботу, сразу же после занятий стремительно разъезжались по родным деревням, селам и городам. Привыкнув к тем вояжем, накануне вечером в пятницу задавался вопрос: "А не выпить ли нам тем часом чайку?" На что незамедлительно отвечалось: "Выпить – говоришь? Да ты в слове "пивка" сделал четыре ошибки!" И тут же следом добавлялось: "Не только в "пивке", но и в "водке" тоже!" Намёк, как вы понимаете, звучал прозрачно и спешно осуществлялся с определённым риском, невзирая на административные запреты…
     Должен вам признаться: когда только затеплится тема о студенчестве, я возвращаюсь к недодуманному.
     Давным-давно я попытался сформулировать собственное определение – что такое студенчество. Речь идёт не об учёбе. Учёба сама собой – она и на Канарах учёба. На неё, радёмую, отпускает усреднённая треть суток. Если учиться без хвостов. Вы можете представить себе студента без единственного хвоста? Социальный опрос показал, что сей субстрат - либо продукт неуёмной фантастики, либо производное воспалённого мозга, либо результат генетической мутации в стиле "гений". Но последнее предположение  маловероятно, что подтверждается статистикой, которая знает всё. Она констатирует: планетных народов много, а гениев среди них – раз-два и обчёлся.
     На эту тему мной написано коротенький поэтический монолог "Обращение к профессуре":
Странные люди – профессора,
Время своё не жалеют.
В ваши годы понять пора:
Не всё жнут, что сеют.
И удивляетесь вы порой:
"Как же это не знать?"
Вам бы, профессор, моей головой
Себя самого понять.
Слушайте, проф, вы немного смешны
Иногда, задавая вопрос.
Вы в свой предмет до мозгов влюблены,-
Я ж в нем не вижу звезд.
И распинаетесь, тратя слова,
Стараетесь нам доказать,
Что для студентов дана голова,
Чтобы вас понять.
Голодного сытый вряд ли поймет…
     Стихотворение написано после посещения кафе "Наука". Было такое заведение, овеянное множеством легенд. Располагалось оно через перекрёсток наискосок по диагонали от главного корпуса университета. Славилось пивом без названия, разливаемым прямо из больших бочек с металлическими обручами при помощи специального приспособления по прозвищу "качок".
     Окунаясь в тузлуковость застоялого воздуха кабацкого разлива, перемешанного с табачным дымом, здесь по вечерам воссоединялось студенчество – бывшее (в лице преподавателей самого разного ранга) и настоящее. Не зря один завсегдатай тех краёв – большой знаток поэзии как-то процитировал кого-то или себя в адрес помещения, смело названном "кафе": "Нашли своё объединение - блеск седовласой мудрости и ранних звёзд мерцание, молчание тягловых испытанных и ржанье молодых ещё, стреноженных коней…"
     Здесь, не глядя на регалии, дискутировали, доказывали недоказуемое, находили логику в алогизмах, спорили до хрипоты, высказывали всё, что думали, прямо в лицо своему собеседнику, опирающемуся, точно как и ты, на своеобразный столик – поставленную на попа бочку из-под сусляного напитка, щедро разведённого би-водородным и моно-кислородным коктейлем (чтобы всем желающим хватило).
     Здесь можно было встретить закоренелую дуэлянтность во взорах, услышать каракулизмы поучительного мыслизма, не сопоставимые с оптимизационностью ситуации, и заумные филологические круговерти: "Трудно не согласиться, что суправитальная оценка окружающей внешней среды позитивно свидетельствует о стабильной переменчивости стойкой событийности".
     Что там говорит, все стараются выпендрючиться друг перед другом. Особенно когда пригубив половину истины из дежурного стакана и тут же утопив её, болезную, в пенящейся глубине полулитровой кружки. 
     Очевидцы красочно рассказывали (правда, я лично такого не наблюдал ни разу, хотя интерес глянуть на это, хоть половинкой глазом, имел), что в тех бесконечно терпеливых стенах порой так захлёстывали чувства и разгорались паранаучные страсти, что диспут завершался кратковременным центростремительным рукоприкладством с последующим продолжительным замирением обеих сторон.
     Но справедливости ради следует сказать, что здесь же, в этом эпицентре блуждающих мыслей и двигателе завтрашнего прогресса спонтанно зарождались оригинальные и весьма серьёзные идеи, достойные не только внимания, но и произрастания в аналитические или лабораторные разработки с логическим завершением в виде кандидатской диссертацией. Бывало так, что в кафе "Наука", что называется – не отходя от кассы, или испытанным методом научного тыка, находили друг друга и упёртые единомышленники, и ярые оппортунисты, и  хитромудрые оппоненты.
     Чего только не случалось в том заведении релаксации умов и недоумков! Всего и не расскажешь…
     Таким образом было положено начало поиска определения - что такое студенчество.   
     С учёбой, слава Богу, разобрались. Остаётся две трети тех же суток. Тот временной промежуток, в который приходится умещать всё-всё-всё (и даже больше). Судите сами.   Встретиться с друганами, с подругами, со старыми знакомыми, с нужными люди и с прочими лицами - надо? Надо! Познакомиться с новыми персонажами нашего жизненного театра надо? Надо! Поучаствовать в бесполезных спорах до хрипоты с бестолковыми, доказывая, что белое не обязательно должно быть зелёным с красными прожилками, надо? Надо! Развесить лапшу вологодскими кружевами на уши той, кто тебя домогается, и той, которой ты домогаешься, надо? Надо! Успеть на репетицию, если тебя куда-то записали или ты сам записался, надо?  Надо! Сто тысяч бытовых мелочей переделать надо? Надо! Выкроить горсточку времени для ознакомления с учебным материалом, который завтра будут спрашивать неважно где - на занятиях, коллоквиумах, зачётах или экзаменах, надо? Надо! Поспать, или хотя бы вздремнуть в комнате, громко наполненной всем, кроме учёбы, надо? Надо! Я уж не распространяюсь о еде, вкушаемой на ходу-бегу, либо стоя в тесном буфете универа, либо на очередном дне рождения сокурсника, сокурсницы и того, кого вообще первый раз вижу. И это далеко неполный перечень…
     Как видите, дело оказалось не такое простое, как мнилось попервоначалу. Я задавал себе вопросы и искал достойные ответы.
     Может, это Гимн Жизни - КВН? Отчасти – да. Ведь все студенты, независимо о национальной и половой принадлежности, веселы, как никто, кто старше их, и находчивы, ибо зачастую они находят, то, что хотели найти. Для них не существует безвыходных ситуаций, потому что, как они считают, есть только ситуации, выход из которых тебя не устраивает.
     Здесь трудно не согласиться. Как практика показывает, в 92,7 процентов каждый первый студент всегда находит на своё тело приключения и свои самодельные препятствия, которые лихо преодолевает.
     Может быть, это озорство на грани гусарства (в хорошем понимании этих слов и в высшем их проявлении)? Если смотреть с мужских позиций, то - как без этого! Остановитесь на мгновение и оглянитесь! Вокруг да около сплошные аудиторные подиумы с прелестницами - красотками и кокетками: одна лучше другой, не считая третью. Просто глаза разбегаются! И ведь всем им надо оказать внимание. Или чем-то помочь. Или от чего-то отвлечь.  Или чем-то увлечь. В конце концов, спороть какую-нибудь несусветную глупость, что они тебя заметили и улыбнулись. А то, не дай Бог, мимо своего счастья не найдёшь! И твоя половинка будет всю оставшуюся жизнь без тебя страдать, а её сердечко будет плакать.
     "Это Семинария Жизни!" – воскликнет кто-то. И мы с ним тоже согласимся. А почему бы не "да"? Один аргумент чего стоит – наличие при семинарии бурсы. Бурса – так изначально называлось здание для общего жития и бытия при духовных училищах; иначе говоря, общага семинаристов.
     Не мне вам рассказывать, что творилось и творится в этих застенках и за стенками. "Вертеп – он и есть вертеп", - любила повторять, качая головой, многовесная вахтёрша тётя Клава, к которой прилип ярлык "Мадам Клависина". И в этом спрятана не доля правды, а море истины. Даже если назовёте сие архитектурное здание студенческим улеем, вы не промахнётесь. Мне лично больше импонирует пышное прозвище "Логово Логики и Алогизма".
     Что – разве не так? Взять хотя бы студенческое отношение к денежным средствам.
     Казначейские знаки недолго мучились в наших карманах. Мы с ними расправлялись быстро и без сожаления, как отдельные личности с "врагами народа", — без тягостного следствия и грозного суда. Потому что надеялись и слепо верили, как святому писанию: "Бог даст день — Бог даст пищу". И, что интересно и даже характерно, мы никогда в надежде нашей и в нашей вере не ошибались. Не зря же говорится: "Блажен, кто верует, - тепло ему на свете".
     Опережая самого себя, должен доложить: чтобы не запамятовать те или иные случайные случаи и казусные казусы, я тайком записывал самые вычурные из них в блокнотики да записные книжечки. Что характерно, не мысля, что, дескать, "состарюсь, издам книжонку". Конечно, не всё писал, но многое. Да всё-то никогда и никто не опишет. Зафиксированное в собственных анналах не только сохранил, но даже использовал в моих книгах. И, мало того, сейчас на правах автора буду использовать.
     Но прежде напомню вам одну из песен, любимых тогдашними студентами. Это песня с названием "Я, ребята, студент", написанная на мотив знаменитой "Я люблю тебя, жизнь!", что звучала в репертуаре Марка Бернеса. Будьте любезны, ознакомьтесь с текстом, а я по ходу постараюсь прокомментировать с личной позиции:
   Я, ребята, - студент!
   Что само по себе и не ново.
   В настоящий момент
   Это дьявольски веское слово.
Четверостишие не нуждается в комментариях.
   Век живи, век учись,
   Попивая чаёк с маргарином.
Не касаясь первой строки, по поводу второй скажу прямо: "Да, бывало и такое". Вплоть до счастливого момента. То есть до получения из дома посылок, в которых чаще всего находили своё место:  мука с яйцами внутри её (метод обеспечивал сохранность куриной продукции), сало – непременно, солёное (оно, как правило, не портилось), сухофрукты для компота (съедаемые всухомятку с превеликим удовольствием) и всякая прочая снедь, дозволенная почтовиками. Замечу, что после распаковки посылочного ящика проходил день-другой – и всё исчезало, как будто кто-то за борт в океан выбросил.
   Так пройдёт твоя жизнь –
   И умрёшь ты, дубина, дубиной.
Кое-кого с маломощными извилинами ожидала и такая печальная участь.
   Нам немножко дано:
   Три бумажки в четыре недели.
   Я просил их давно –
   И душа еле держится в теле.
Здесь отражён прозрачный намёк на стипендию - тридцать пять рублей. Кто-то ужаснётся, кто-то ухмыльнётся, кто-то… Позволю себе вякнуть: "В те времена это были деньги. Сравните: начинающий врач получал сто двадцать рублей в месяц".
   В зове каждого дня
   Не даёт мне желудок покоя.
Правильно кто-то из мудрецов обнародовал раз и на века: "Ненасытнее студентов в природе нет. И вряд ли будет".
   Денег нет у меня –
   Жизнь, ты знаешь, что это такое!
Да кто этого не знает! Дотянуть студенту при бешеном ритме жизни от степухи до степухи - это ультра-супер-искусство, не имеющее аналогов во Вселенной, и важнейшее из всех планетарных искусств (даже кино).
     А вот теперь обратимся к моим записям давно прошедшего периода.
     Поэты-песенники намекнули, что "у студентов есть своя планета". Остаётся добавить, что там проживают свои советы, обычаи и законы. На основе их мной были определены заповеди. Они рождались по ходу учёбы и были использованы при написании сценария "Дня Гиппократа" (посвящение первокурсников в студенты). Полный текст "10 Заповедей студента" изложены дальше.
     Сохранённое в первозданном виде, до сих пор, из года в год имеет постоянный успех в проводимых "Днях Гиппократа". К этому празднику, который стартовал в 1970 году и которому в этом году исполняется ровно-ровнюсенько 40 лет, мы ещё вернёмся.
     Итак, открываем блокнотики да записники. И перед нами сведения, полученные в студенчестве.
     Самую первую запись сделал, будучи лопоухим абитуриентом. Узнал от бывалых студентов о трёх периодах жизни мужчин: "Период первый - лодка, водка и молодка; период второй – кино, вино и домино; период третий – кефир и тёплый сортир". Вторая запись из газетной Книги рекордов Гиннеса: "Самый высокий в мире карлик живёт в Бразилии. Его рост составляет 185 см".
     Далее следуют фразы из разных источников: "Странная закономерность жизни студента: чего ни поставишь варить – получаются пельмени"; "Страшные муки совести приводят к её смерти", "Из замкнутого круга есть только перпендикулярный выход", "Так научились сводить концы с концами, что концов не найти! ", "Хрен редьки длиннее и тоньше", "Доцент на лекции: "Васильев, опять спите, вместо того, чтобы слушать и записывать?" Ответ: "Я не сплю – я медленно моргаю"; "Чрезмерно давящая критика верхов уплощает умы низов", "Я бросал пить, я бросал курить, но… недобросил", "На Земле в принципе нельзя ничего украсть: можно только переместить", " Побывал в Москве и ужаснулся. Безобразие полное: женских туалетов нет вообще, а в мужской надо спускаться на эскалаторе".
     Рубрика "Лично мною услышанное".
Раздел № 1 (медицинский)
     "Запомните два золотых правила психотерапии! Правило первое: мелкие тревоги – это пустяк. Правило второе: все тревоги – мелкие"; "Эрекция – болезнь молодых мужчин, постепенно проходящая с возрастом"; Ягодицы – часть тела человека, некогда пахнувшая ягодами".
Раздел № 2 (общежитейский)
     "Чемпион по схватыванию мысли"; "Дети – это работа, а внуки – отдых"; "Все женщины оправданы сами собой"; "На фига мне это завтра, если мне сегодня хорошо! Но послезавтра мне будет ещё лучше – безо всяких "может быть"; "Люблю, не брошу – сам уйдёшь"; "Я даже не знал, что самая неподкупная очередь – в туалет"; "Чем чище человеческие отношения, тем ближе тела"; "-Ты что хромаешь? – А разве кто заметит головную боль?"; "Ну и харизма у тебя — не позавидуешь! Кто это тебя так? - Ты не поверишь — жизнь! Причём лично и собственноручно!"; "Не подумайте, что я такой дурак, я ведь знаю, кто мой враг"; "Обделался лёгким испугом"  - фраза после сдачи экзамена.
     В годы политического потепления всё чаще и чаще появлялись довольно смелые высказывания, типа: "Перед лицом своих товарищей торжественно… смеюсь!"
Помню, как учили наизусть неизвестно откуда появившиеся чьи-то фразы для знакомства с девушками. Их было много, и они размножались. Создаётся впечатление, что не без помощи наших смекалистых. Перечень их велик. Я ознакомлю вас с моей пятёркой лидеров:
"Девушка, а угадайте, как вас зовут?"; "Девушки, мы сами не местные, вы не подскажете, где вы живёте?"; "Девушка, а какой размер обуви вы носите? 38-й? Ну, вот и познакомились"; "Извините, я забыл мой номер телефона. Вы свой не одолжите?"; "Девушка! Можно я за вас подержусь, а то от вашей красоты у меня ноги подкашиваются!"
     А вот записи старшего, выпускного курса. Это своеобразный промежуточный вывод в работе над определением – что такое студенчество. Материал планировался для очередного сценария "Дня Гиппократа". Ниже изложены характерные и специфические признаки студента (в широком смысле слова) периода советского государства.
     Кроме ненасытности, о которой я уже рассказывал, сюда вошли (в скобках изложены подтвердительные мысли и изречения):
   = советливость (Еда становится намного вкуснее, если её есть, когда очень жрать хочется);
   = находчивость (8 Марта дарите девушкам аркан, чтобы заранее обучались коней на скаку останавливать, и огнетушитель, чтобы в горящие избы умела умело входить);
   = рациональность (Никогда не ешьте последнюю котлету: ей одной ты сыт не будешь, а пустую сковородку мыть придётся);
   = сметливость (Лучше один раз сделать вовремя, чем два раза правильно);
   = изобретательность (шпаргальное искусство...).
Ниже приписка: "Комбинированный вариант: поисковость, соединенная с находчивостью и расторопностью"(?)
     За восклицательным знаком прятался случай.
     В "люксовом номере" общежития всем сокамерниками в одночасье резко захотелось трапезнуть, а в шкафу на нижней полке – хоть шаром кати: ни крошки, ни зёрнышка. Бросили на пальцах, кому христарадничать по соседям и соседкам. Жребий пал – и тот поплёлся. Через минуту он ворвался, как вихрь, с призывом "Тарелки на стол! Терпеть две минуты!"  Сказано – сделано. Не прошло и ста секунд, как дверь распахнулась и также быстро запахнулась. За это время наш гонец с торжественной улыбкой (рот до ушей, хоть завязочки пришей) водрузил горячую сковороду с жареной картошкой на стол. Оказалось, что полторы минуты были необходимы для подрумянивания продукта. Праздник удался, но длился недолго. Гонец схватил сковороду, исчез и вскоре появился с чайником. Мгновение спустя мы поспешили на общую кухню, откуда раздавался шум. Возле газовой плиты студентка громогласно сетовала на произвол: "Иду на кухню за картошкой, глядь – от неё и след простыл. Я к девчонкам – так, мол, и так: пропало всё! Мы ватагой сюда. Стоит пустая сковорода под крышкой. Обидно не то, что кто-то съел (картошки ещё полведра осталось). Ну, к чему издёвки такие?" Она сорвала крышку - на дне сковороды белел клочок бумаги с сине-шариковым текстом: "Спасибо! Было вкусно!" Вернувшись в "бунгало", мы взглянули на гонца. Тот, подобно Альхену из "12 стульев", застенчиво опустил свой плутоватый взор, слегка склонив голову набок.
     Вдруг вспомнилось, чем ещё можно поделиться с вами. Даже не знаю, как увязать в единое. То звучало в застенках нашего золотого, бесшабашного и, как оказалось, застойного (или застольного) времени. Прочитайте – авось пригодятся эти выдержки где-либо и когда-нибудь.
     О чём речь? Нате вам цитату из вагантов: "Если насмерть не упьюсь на хмельной пирушке…". Усекли тему? И вот обещанное:
     "Вы, поди, и не ведали, что у нечистоплотных пьяных тараканов заводятся нетрезвые студенты; что Переплюйск признан городом-рекордсменом по количеству непьющих студентов – всего семь человек, что на антиалкогольную пропаганду профессура слышала в ответ: "Не твоё пью и кушаю, не тебя и слушаю"  и, тем не менее, продолжала убеждать, что пьяный не может смотреть на жизнь трезвыми глазами; что в ответ на это студенты доказывали противное: "Алкоголь, несомненно, имеет дистанционное действие. Например, ты только купил бутылку водки, ещё не выпил ни грамма, а настроение уже улучшилось"; что на встрече КВН задавался вопрос: "Знаете ли вы, что, если в слове "речка" сделать три ошибки, получится "водка"?"
     Спорили все, дискутировали везде, до хрипоты, до боли в висках, но проблема в области истребления алкогольных напитков силами студенчества до сих пор существует...
Похоже, я не на шутку увлёкся и отвлёкся, вспоминаючи. Заморочил ваши светлые головушки, а вы молчите, как рыба об лёд. Ликуйте, терпеливые мои! Возвращаемся в повествование о "худсаме". Конкретно сообщаю!
     Страдания юного студента не прошли даром.
     "Кто бы сомневался?!" – воскликнет эмоциональный доброхот. А я отвечу тихим голосом: "Так-то оно так. Да трошечки не так. Не забывайте, что в совершенно незнакомый город, где нет ни друзей, ни родных – кругом сплошь и рядом соперники,  приехал поступать в ряды "грызунов науки" не монстр, умудрённый жизненным опытом и обученный прозорливой пронырливости, а "домашний мальчик", вернее сказать - "домашний безусый юнец".
     Способный, напичканный твёрдыми знаниями и многими умениями парень – это хорошо, спору нет, но – увы и ах! – грубо говоря и мягко выражаясь, не гвоздь. И нужно было в кратчайший срок, буквально - за несколько недель, перековать себя, как мечи на орало, в корне изменить свой романтический взгляд на окружающее, если не познать, то увидеть многое, доселе незнаемое и шокирующее. Короче говоря, предстояло отыскать своё место под солнцем за облачным туманом, укрепиться и самое главное – устоять и выстоять, не скурвиться и не польститься, не разменять накопленное на мелочёвку, создать из себя-мальчика себя-мужчину.
     Согласитесь – не плёвая задача. Это тебе не баран чихнул. И тогда стали моими верными помощниками: компасом – советы родителей и учителей, аптекой – народная мудрость, богатством – то, что спрятано в умные книги, защитой – теперь я думаю, что мой ангел-хранитель и сам Бог.
     "Без труда не вытащишь и рыбку из пруда", что в переводе означает: "Само собой ничто не приходит".
     Я засучил рукава, заострил смекалку, приложил усилия, добавил в похлёбку бытия пряностей – старание, оптимизм и юмор. И помчался с места в карьер, как закусивший удила тыгыдымский конь.
     Результат? Вот вам на подносе список моих побед, из которых выделю основные.
     Победа № 1 - Создан ВИА "Эскулап". Инструменталистами стали: Саша Березенко – гитара, Женя Кутьёнков – ударные ("тройничёк" – барабан, большая медная "тарелка" и "лягушка"), Володя Цывьян – труба и я (по совместительству) – гитара и баян. Разыскал Лену Воротникову (скрипка), Свету Колмыкову, Ирину Аршинову, Ирину Свиридюк (все - фортепиано), закончивших, как и я, детские музыкальные школы. Сама пришла на помощь Люда Батина (баян). Нашлись и певцы, и чтецы. Таким образом, я сдержал своё слово, данное декану.
     Победа № 2 - Под Новый год (конкретно – 30-го декабря 1967 года между 15 и 16 часами) вызывают меня срочно в деканат. Путь недолог, а успела-таки мыслишка пролететь: "Служил три лета, а выслужил три репы, а красной ни одной. Где проштрафился?" Завсегда в таких ситуациях дурь да опаска в голову лезет, не выпрашивая позволения. Однако ошибка вышла – вот о чём молчит наука. Оказалось всё гораздо просто и приятно, потому что наш самый первый декан – замечательный человек и хирург Сарайкин Григорий Николаевич тоже сдержал своё слово. Он вызвал меня к себе в кабинет (благо дело, что на первом этаже нынешнего корпуса № 7 мы составляли из учебных столов возвышение – импровизированную эстраду, а его апартаменты – на втором этаже). Я буквально взлетел на второй этаж. После короткой аудиенции, выйдя из кабинета, я ещё раз изучил и спрятал в карман пиджака два документа: "Студенческий билет" и "Зачётную книжку". Так произошла желанная метаморфоза: "вольнослушатель - временщик" превратился в "студента – основателя".
     А у декана на столе осталась газета "Молодой ленинец" от 25 ноября 1967 года за № 141 (2488). Вся вторая страница содержала материалы под рубрикой  "Медицинский". Красным карандашом был выделен заголовок статьи "ПЕРВЫЕ ШАГИ":
     "Коммунистическое мировоззрение студентов складывается под влиянием всех сторон жизни высшей школы, но главную роль здесь призван сыграть сам учебный процесс. Поэтому воспитательная работа не может быть оторвана от учебного процесса. Но последний только тогда достигает своей цели, когда в результате обучения формируетсячеловек, преданный делу коммунизма, патриот, человек с высокой требовательностью к себе и окружающим, принципиальный в учебной и общественной деятельности.
     Вместе с тем мы не забываем и внеучебную воспитательную работу. Наши студенты участвовали в строительстве здания факультета, где сейчас проходят занятия, а также размещаются деканат и кафедры. В период подготовки к празднованию 50-летия Великого Октября весь факультет жил одной мыслью — достойно встретить славный юбилей. Студенты принимали активное участие в подготовке факультетского торжественного вечера, подготовила наш первый концерт, выпустили первый номер газеты "Медик".
     Подготовка к празднику показала, что среди наших студентов есть много инициативных, деятельных людей, болеющих за свой факультет. К ним относятся, прежде всего, Людмила Батина, Ирина Свиридюк, Лида Буянкина, Володя Цывьян, Галя Згилёва, Володя Цыкалов, Валя Рябцева, Людмила Новикова и другие.
     Студенты факультета приняли участие в подписке на комсомольские издания. Почти каждый наш студент выписал "Комсомольскую правду" или "Молодой ленинец".
     Это наши первые шаги. Они говорят о том, что многое могут сделать, что учебная, политико-воспитательная и культурно-массовая работа на факультете будет на должной высоте.
                С.Гришанин, секретарь партийной организации факультета".
     Прошу обратить ваше пристальное внимание на перечисленные фамилии "инициативных, деятельных людей". Главное не то, что я, будучи ещё вольнослушателем, был приравнен к рангу студентов, а то, что, начиная с приведённой выше статьёй, в последующих публикациях о медицинском факультете, упоминаются мои одногруппники и одноподгруппники. На этот раз засветилась Людмила Новикова. А дальше вам придётся сами находить фамилии нашей боевой, суперактивной и поэтому легендарной группы под счастливой цифрой 7 (семь). Именно с этой целью привожу конкретный список: Аршинова Ирина, Зубанова Людмила, Калякина Галина, Кирдяшкина Людмила, Климкина Галина, Кормякова Людмила, Крюкова Наталья, Куприянов Константин, Купцова Зинаида, Магницкая Галина, Мирошкина Валентина, Михеева Татьяна, Напалкова Наталья, Новикова Людмила, Спирин Александр, Торбина Алла, Цыкалов Владимир.
     Как уж там поётся:
"Как молоды мы были, как молоды мы были,
как искренне любили, как верили в себя..."
     Когда в очередной раз всматриваюсь в фотографии нашей подгруппы, я всегда попадаю под влияние аналитического гипноза. Анализ постоянно приводит к одному и тому же результату: почти все одногруппники – это дети местных именитых родителей и знаменитостей республики.
     Как я попал в эту элитную команду – один Бог ведает, да мне не говорит. "Значит, так надо! Стало быть, судьба такая тебе досталась…" – убеждает меня жена. Может быть, она действительно права. Бог-то Бог, да я и сам был неплох. Во всяком случае, старался и стараюсь быть таким. А перед Всевышним мы все в долгу великом…
     Победа № 3 – Спустя почти три с половиной месяца медфак силами одного единственного курса с программой "Опять – двадцать пять" (название соответствовало числу подготовленных номеров, второе название программы – "Времена года") на "Студ-весне-68" занял златосрединное место среди 10 факультетов.
     Доказательства? Сей секунд! Пока ищу, информирую вас, что мне пришлось читать собственные стихи, демонстрировать умение владеть не только баяном, но и семиструнной гитарой, освоенной по причине, о которой речь впереди.
     Ага, нашёл! Вот что пресса о нас тогда писала.
     Газета "Мордовский университет" от 23 апреля 1968 года за № 13 (404), Рубрика "Студенческая весна - 68", статья С.Зобачёвой "Дебют Медицинского":
     "12 апреля в Клубе строителей состоялся очередной концерт художественной самодеятельности "Студенческая весна-68". На этот раз хозяевами клуба стали медики, впервые принявшие участие в студенческом конкурсе. Первый концерт, первый успех и первые неожиданности.
     Выступление медиков имело неожиданный резонанс среди зрителей, мнения разошлись. Одни считали, что концерт самодеятельности медицинского факультета содержал много оригинального и запоминающегося, что медикам можно отдать предпочтение даже перед такими ветеранами смотров, как участники концерта химико-биологического факультета. Другие подходили критически, усматривая много недоработок. А третьи просто возмущались: "Это, мол, никуда не годится, медики не придерживались традиционных канонов, перегрузили программу изобретательством и т.д.".
     Кто же прав? Судить трудно, тем более, что доля истины есть в каждом суждении, но главное не это. Важно то, что никто не остался равнодушным, концерт произвёл определённое впечатление на зрителей. И если говорить о его положительных качествах, то в первую очередь необходимо отметить оригинальность, самобытность, творческую инициативу в подготовке каждого номера программы.
     Разумеется, было в концерте немало оплошностей, ошибок, недоделок. Прежде всего, не была продумана литературно-музыкальная композиция. Она была слишком элементарной: стихи, песни, стихи, часто не связанные между собой по смыслу. (Здесь автор книги не согласен с автором статьи. Извините – не удержался). В результате композиция не удалась, несмотря на хорошее впечатление, произведённое хором. (А  то нет! - ведь после песни "Я верю, друзья" со словами "Заправлены в планшеты космические карты…" хор исполнил популярную песню "Королева красоты" из репертуара любимца Муслима Магомаева: "По переулкам бродит лето, солнце льётся прямо с крыш, в потоке солнечного света у киоска ты стоишь…". Извините автора книги: опять не удержался от комментариев).
Хочется напомнить и о том, что хорошие хозяева не должны оставлять без внимания свой дом, когда ждут добрых гостей. Медики упустили это из виду: оформлена была только сцена, да и то кое-как.
     И всё же выступление медиков заставило говорить многих. Несомненно, успех концерту создала большая творческая активность всех его участников, большое желание исполнителей показать все свои способности.
     Особенное впечатление произвело выступление В.Цыкалова и И.Аршиновой. Глубокая тишина установилась в зале,  как только раздались первые звуки чарующей "Лунной сонаты" Бетховена. И в этой тишине прекрасной песней звучали стихи о бессмертном подвиге советских людей.
     На сцену выходит хрупкая застенчивая девушка. Она очень волнуется и это чувствуется в каждом её движении. Это Г.Згилёва. Но вот она запела, и сразу исчезла неуверенность и робость перед большой аудиторией. Песня "Степи" и другие в её исполнении были хорошо приняты зрителями.
     С успехом выступил вокальный ансамбль "Ромашка", особенно всем понравилась песня "Саранские вечера". Эту и другие песни, и стихи сочинили сами студенты, участники концерта. Это очень хорошо, хочется лишь пожелать, чтобы в будущем для концерта отбирались лучшие песни самодеятельных авторов, а не все подряд.
     У медиков, пожалуй, больше, чем у других, было в программе того, что принято называть классикой. Надо было видеть реакцию зрителей, прослушавших "Баркароллу" Чайковского в исполнении И.Свиридюк! Смелое привлечение в концерт классического репертуара можно поставить в пример некоторым факультетам.
     Дебют медиков закончился песней "Опять 25" на слова И.Свиридюк. Лучшей наградой участникам концерта была шумная овация, устроенная зрителями по окончании смотра".
Костяк художественной самодеятельности на медицинском факультете оказался очень крепкий (чем я горжусь до сих пор!). Судите сами, дамы и господа, по следующим фактам.
       @ - Год 1969.
      Медфак выносит на очередную "Студенческую весну" вместе с "обязаловкой" свободную "эстрадно-развлекательную" программу "Ночной Саранск". Это позволяет ему резко и главное – неожиданно подниматься на второе место в МГУ. И это произошло, когда молодой факультет насчитывал всего два курса. Даже не знаю, как написать: потому что с одной стороны – "уже два курса", с другой стороны – "ещё два курса". Вы, надеюсь, поняли меня?
     Состав ВИА "Эскулап" расширился и пополнился: появились аккордеон (доцент кафедры пат.физиологии В.В.Демьяненко), саксофон (Валера Скопцов), ритм-гитара (Володя Волков) и бас-гитара (Евгений Комков), сменился ударник (Фима Копетман). Появилась униформа музыкантов-инструменталистов в виде цветных аляповатых рубашек, сшитые "костюмерами на общественных началах" - студентками Ольгой Решетовой и Натальей Марковой. В коллектив влилась достаточно опытные танцоры (Коля Назаров, Натали Постнова и Лора Темарцева), чтецы (доцент кафедры гистологии Н.Ф.Братцев, Люда Свиридкина) и солисты (Алексей Морозов, Володя Ренсков, Юра Лишманов). Подробности читайте ниже.
     Пресса пока скуповата на хвальбу, но объективна в изложении сценических событий:
     Газета "Мордовский университет" от 30 апреля 1969 года за № 16 (445), рубрика "На сцене, в зале, за кулисами", статья Т.Кузьминой "И хорошее настроение…(заметки зрителя)":
     "Медицинский факультет – самый молодой в университете. В его концерте участвовали студенты 1-го и 2-го курсов. Но показали они себя хорошо. Вероятно, все зрители остались довольны: отдохнули, получили эстетическое удовольствие, от души повеселились.
     Торжественные, чеканные слова текста монтажа. Великий Ленин оказался прав. Россия поднялась из вековой мглы. На сцене вспыхнули огни карты "ГОЭЛРО - сегодня".
Занавес закрылся и снова открылся. Ведущий объявил: старинный студенческий гимн. В зале бурные аплодисменты. Юноши и девушки в строгих белых халатах поют песню на латинском языке. Очень впечатляюще!
     Хорош был хор. Большой плюс: в нём участвовало много юношей.
     Во втором отделении сцена оформлена по-другому. Перед нами ночной город. В.Цыкалов, автор слов, поёт "Песню о Саранске". Вокальный ансамбль девушек исполнил песню о Мордовии и "Калинку".
     Интересных, запоминающихся номеров было много: темпераментный шуточный танец "Ухажёр", "Аданте" Брамса, стихотворение В.Цыкалова о пограничниках о.Даманского, молдавский и бразильский танцы. Хороша была музыкальная картинка в исполнении В.Скопцова и Л.Батиной. Мы услышали в этот вечер "Размышления" Массне (скрипка), романс Чайковского "Средь шумного бала".
     Смотришь на сцену и кажется, что ты видишь в большом окне огни ночного Саранска весёлую, счастливую молодёжь, гуляющую по улицам. Скоро конец вечера. На сцене И.Свиридкина. Она мягко, лирично исполняет песню "Дожди". Её сменяет ансамбль девушек. Звучит шуточная песенка "Пенелопа". А вот снова на сцену выходит В.Цыкалов. Он повторяет песню о Саранске, а на сцене в вальсе закружились пары. Оригинальная концовка. Молодцы, медики!"
     А ровно через год в универе произошла смена лидера в этом деле. Медфак с тремя курсами занял первое место. В программу с названием "Круиз – Хождение за три моря" вошли "Персидский танец" (скандальный в связи с голыми пупками исполнительниц) и фрагмент из поэтической "Флорентинской трагедии" О.Уайльда. Пресса пришла в захлёб. Читайте дальше – перечитывайте.
     Газета "Молодой ленинец" от 13 декабря 1970 года - стр.4-5, статья Валентины Барбалюк, студентки МГУ-шницы "На крыльях песни":
     "У "Эскулапа", инструментально-вокального ансамбля медицинского факультета МГУ, своя история. Создан он два года назад: как-то после занятий преподаватель кафедры патфизиологии В.В.Демьяненко предложил собраться в актовом зале всем, кто дружит с песней, для кого хобби — музыка. Талантов среди студентов медицинского факультета оказалось немало. В состав инструментального ансамбля вошли пять человек: Володя Цывьян, Саша Ляличкин, Юра Лишманов, Саша Березенко и Владимир Волков.
     -Назовём наш ансамбль именем бога медицины — "Эскулап", - предложил Володя Цыкалов. Все одобрили название. Деканат поддержал инициативу ребят: предоставил ребятам помещение для репетиций, выделил средства для приобретения инструментов.
     Со следующей недели начались репетиции...
     -Главное, ребята не пали духом, - рассказывает ассистент кафедры гигиены, руководитель агитбригады Е.А.Перепечин. - Энтузиазм и любовь к песне помогали им в их кропотливой работе. Все были подчинены одному стремлению: играть и как можно лучше.
На первых порах в репертуар включали небольшие оркестровки. Аранжировал и обрабатывал их художественный и музыкальный руководитель ансамбля В.В.Демьяненко. Большую помощь оказывал ребятам преподаватель кафедры гистологии, доцент Н.Ф.Братцев.
     Вскоре ансамбль выступил с новогодней программой. Дебют прошёл удачно. Ребята стали готовиться к смотру художественной самодеятельности университета, который проходил в апреле 1970 года. Об "Эскулапе" заговорили как о подающем надежду.
     Несколько слов о солистах. Их в ансамбле четверо: Юрий Лишманов, Алексей Морозов, Владимир Ренсков и Владимир Цыкалов. У всех — хорошо подобранный репертуар, отличная манера исполнения. Любимец публики — Алексей Морозов. Его выступления пользуются большим успехом у зрителей.
     -Когда мы ездили с концертом на день Победы в посёлок Смольный Ичалковского района, - шутит Лариса Темарцева, - то чуть не оставили там Алёшу. Все местные девушки просили нас об этом. Очень он им понравился. Не меньшей популярностью пользовался в тот вечер и Володя Ренсков. После концерта зрители буквально осаждали его, просили автограф. Нас не отпускали до тех пор, пока мы не дали слово, что приедем с концертом ещё раз.
     В сентябре "Эскулап" снова дал концерт в Смольном.
     -Встретили нас очень хорошо, - вспоминает Юра Лишманов, - особое восхищение у зрителей вызвали наши конферансье — Володя Цыкалов и Алексей Морозов.
     Все участники ансамбля — молодые ребята, увлечённые музыкой, любящие искусство, талантливые каждый по-своему. Володя Цыкалов пишет песни, сочиняет стихи, сам же является их исполнителем. Песня "Шумбрат, Саранск", слова Цыкалова, музыка В.В.Демьяненко, известна далеко за пределами Саранска. Саша Березенко — автор "Раздумий" — музыкального произведения для оркестра. Со своей концертной программой "эскулаповцы" побывали в Ковылкинском, Чамзинском, Лямбирском, Ичалковском, Ромодановском районах Мордовии, выступали и в моде отдыха "Мокша".
     Говоря об ансамбле "Эскулап", нельзя не отметить танцевальную группу в составе Ларисы Темарцевой, Наташи Постновой и Люды Свиридкиной (кстати, Люда не только танцует, но и прекрасно читает стихи и рассказы).
     С каким задором девушки исполняют "Матросский танец", огненно-темпераментный "Бразильский", шуточный "Мордовский".
     А совсем недавно "эскулаповцы" выступили с концертной программой по радио и телевидению. Их голоса прозвучали и в передаче из Казани "Между Волгой и Уралом". Сами ребята говорят, что им очень много дали гастрольные поездки в агитбригаде. Именно в поездках родилась мысль выступить по радио и телевидению, создать на факультете литературный "Альманах", организовать клуб интересных встреч, оформить музей истории медицины, взять шефство над деревней, где находится больница Филатова и ещё много интересных замыслов.
     В плане работы "Эскулапа" и музыкальный лекторий. Лекции о творчестве Бетховена, Грига читают сами студенты.
     Чем заняты ребята сегодня? Готовят программу к Новому году, ждут в гости своих шефов — эстрадный ансамбль 1-го Московского медицинского института. Много дел у Володи Цыкалова, редактора литературного "Альманаха" и руководителя клуба молодых поэтов на Радио. Да и у Людмилы Свиридкиной тоже немало забот. Ведь она не только активный участник ансамбля, но и секретарь комсомольской организации факультета.
     Не забывают "эскулаповцы" и о занятиях — ведь на "носу" — сессия. Поэтому сегодня боевой лозунг "эскулаповцев" — ни одного хвоста! Ну, что ж, удачи вам, медики!"
Хочу внести следующее дополнение к статье относительно выступления по радио и телевидению (см. выше).
     Пели мы тогда квартетом на голоса замечательную песню, исполнение которой неизменно вызывало возбуждающе бурную реакцию у слушателей:
  "Для кого-то лады-ладушки – испекли блины-оладышки.
   А кому-то как назло – не повезло.
   А возьми да помоги хоть раз понять,
   Для чего на четверги каждый раз пенять.
   Ну не могу я весь год ждать, когда этот дождичек пройдёт".
     И на этот раз успех сопутствовал нам: эту песню несколько раз включали в различные радиопередачи. О как!
     Дальше – больше!!! Заняв первое место в "Студ-весне-70", ВИА меняет своё название: "Эскулап" превращается в "Доминанту". Медфак, как и подобает лидеру, доминирует во всех ипостасях, включая и художественную самодеятельность (вот причина перемен).
     Рубрика "Смотр университетских агитбригад" газеты "Мордовский университет" от 18 апреля 1972 года за № 15 (549) стр.4, статья А.Сульдина "Задор, мастерство!":
"C большим успехом прошёл концерт вокально-инструментального ансамбля "Доминанта" медицинского факультета. Коллектив медиков показал высокую организованность, тонкий эстетический вкус, изящность в оформлении и исполнении номеров.
     Концерт начался с литературно-музыкальной композиции "Славный путь комсомола", где прозвучали стихи советских поэтов А.Жарова, А.Вознесенского, С.Маршака, современные молодёжные песни, а также песня студента пятого курса В.Цыкалова "Счастье Родины".
Тепло были встречены зрителями солисты ансамбля Ю.Лишманов, В.Ренсков, В.Цыкалов, которые, к тому же и танцоры, и музыканты.
     Хочется отметить ведущих концерта — студентов 4 курса В.Пугачёва и Л.Свиридкину, которые великолепно держатся на сцене, обладают хорошей чёткой дикцией.
     Очень слаженно и красиво прозвучали песни "Тиха вода" и "Сложи песню" в исполнении студентов 2-3 курсов.
     Настоящий успех выпал на долю танцевальной группы, с большим мастерством и задором исполнившей "Студенческую кадриль" и мордовскую танцевальную картину "У плетня".
Удачно поставлены интермедии "Случай на практике", "Сотворение студента" и другие.
К сожалению, как и большинство агитбригад других факультетов, медики очень мало уделили внимания главной теме смотра — 50-летию образования СССР. (Нашли-таки к чему придраться – комментарий автора книги).
     Могу только добавить к вышесказанному: "Медфак занял первое место – прочно и надолго!"
     Стоп, друзья мои! Как-то лихо оказались мы в семидесятых…
     Сознаюсь – у меня зачастую наблюдается такое: увлёкся – отвлёкся. Вот и сейчас: увлёкся победологией – отвлёкся от хронологии. Результат – блок жизненных эпизодов остался за бортом. Предлагаю: покамест (фигурально выражаясь) есть возможность укусить локоть, давайте прервёмся и ненадолго вернёмся на мой первый курс.
     То было самое тёплое время "разгула" конца 60-тых годов. Нигде это не ощущалось так остро, как в студенческих общагах. Казалось, именно здесь прописались приметы открытых ртов, из которых выливались бардовские песни и вливались болгарские вина "Ркацетели" и "Каберне"-тика, отечественные "Агдамы", "777" ("три семёрочки – очко") и плодово-выгодные вина (бутылка по "рубль - две копейки"), дымились сигареты "Шипка", "ТУ-104" и "Опал" (помню: на вопрос "Ты будешь "ТУ"?" отвечали либо "Нет - у меня "Опал", либо "Не, "ТУ" я уже 104 раза, а эту — ни разу"). Ну и, конечно, обсуждения книжных новинок и декламация ещё недавно запрещённых стихов, общение и споры ни о чём до хрипоты, пустяковые ссоры и прощения до братания… Почти до утренней зари. Кайф!,,
     Любопытно, это в нашей общаге практиковалось проживание вперемежку представителей разных национальностей. Благодаря этому обстоятельству, я, будучи второкурсником, здесь познакомился с ребятами - коренными тбилисцами:  мечтательно-рассудительным Важей Коберидзе, меланхоличным Серёжей Пахлеваняном, непоседливым Володей Булгаковым, с неторопливо-обстоятельным Геронти и "всезнающим" Нодаром. Впервые узнал, что такое сборы "грузинской диаспоры", и даже присутствовал на них. В состав диаспоры входили вышеперечисленные особи, плюс человек семь приходящих, среди которых отличался предприимчивый Дэви. Как образом он присоединился к диаспоре  – самому Богу известно. По-видимому, потому что он был одесским евреем.
     Помню, как меня терпеливо учили грузинскому языку. Сначала перечислили все матерные слова, чтобы в ответ на них я приветливо не улыбался. Это я понял сразу и не возражал: ведь точно также год назад я прошёл курс знакомства с мокшанским и эрзянским языками.
Далее старательно записывал грузинские слова с переводом: "ара – нет; карги – хорошо; сахэ - лицо; нобичвари - незаконорожденный; пхаеби – ноги; шеидзе либа - может быть…"; и учил считалочку: "один — ёрби; два — ори; три — сами; четыре — отхи; пять — хути…"
     А ещё помнится - случился такой казус: в городе исчезло курево, любое и всякое, даже кубинский сладко-крепчайший горлодёр "Лигерос" – и тот пропал. Всё неведомо куда-то, вопреки законам физики как будто испарилось. Всё, кроме… махорки. Не все к ней привычные. Но когда хочется курить… Как Бродскому (в исполнении В.Высоцкого) из кинофильма "Интервенция": "Одна затяжка – веселее думы. Курить охота! Как курить охота!"
     Поэтому всем приходилось курить махорку. Важа оказался "великим тайным изобретателем": он наматывал на карандаш во всю длину кусок газеты, подрезал лишнее и приклеивал свободный край канцелярским клеем. Кичился он своей смекалкой до тех пор, пока мы не открыли ему глаза на двойной вред, причиняемый здоровью формулой: никотин + клей.
     Правда, слюнявить самокрутки и "козьи ножки" не пришлось долго. В ответ на табачный SOS мы дожили до посылки от тбилисских родителей, где были блоки сигарет "Старый Тбилиси" (тогда была мода на столичные марки сигарет и бытовали такие, как: "Старый Таллинн", "Старая Рига" и прочие аналогии).   
     И вообще, мы жили так интересно, что ежедневно к нам приходили молодые аборигены попеть, попить, перекинуться картишками, приглядеться к девичьему корпусу. Например, рядом с общагой в одной из квартир пятиэтажного дома жил с родителями наш однокурсник Володя Цывьян, который постояничал у нас, а мы - в их дворовой беседке.  Постепенно мы сблизились с "центровиками" - с группой, или так называемой "кодлой" ребят, которая держала "шишку" в центре. Подобные "сообщества" существовали в каждом микрорайоне – "на низах","на верхах" и т.п., периодически или по необходимости  выяснявшие свои отношения по строгим правилам, типа: "один на один", "только на кулаках", "лежачего не бить", "до первой крови". Бойцы были нехилые, если сил не хватало, качали бицепсы и трицепсы, поэтому они обходились без ногоприложения, без дрынов и прочих случайных приспособлений. Сейчас не та молодёжь пошла – всё норовят утяжелить чем-нибудь хилую силу удара.
     Припоминаю, как мы совместной ватагой ходили по городу: я под семь гитарных струн распеваю песни Владимира Высоцкого, Юрия Визбора, Юрия Кукина и известных (и не очень известных, если не сказать – совершенно неведомых ещё) бардов, а вокруг меня - горланящая охрана, дабы исполнителя не обидели…
     Самый раз заикнуться об освоении мной упомянутого музыкального инструмента.
Да, действительно, на пороге студенчества я покорил "Семиструнный Эверест Гитарно-Прикладного Искусства" (СЭГПИ). Именно так в шутку называли знакомые музыканты четыре аккорда, "позволяющих создавать иллюзию инструментальной аранжировки лейтмотива". Не будучи по натуре ретроградом, я до сих пор не освоил игру на шестиструнке.
Впрочем, и особого желания для того не было. Тем более мой кумир - Владимир Высоцкий - всю жизнь играл на семи струнах. Это обстоятельство служило мне и щитом, и козырем при возникающих бурных дебатах о "преимуществах шестиструнной гитары над семиструнной при широкой использовании цветовой гаммы музыкальных нюансов звучащего произведения".
     Здесь стоит пояснить следующее: выше процитированы фрагменты трехлистового крупнобуквенного "Трактата о дифференциации шести- и семиструнного звучания традиционно- и нетрадиционных аранжировок с использованием ритмического построения звукоряда в сублимированных условиях субстантивативного периода со временности", написанного по случаю дня моего рождения и врученного мне же в начале 70-х годов автором с дарственной надписью: "От ярого шестиструнного акына-сотоварища по команде "Корпорации Вредноватых и Нагловатых" (сокращённо КВН)…
     Мы с вами вплотную приблизились к тому моменту, когда обычно в народе вспоминают пословицу: "Не всё коту Масленица".  Сейчас будет немного грустно и даже печально за прожитое в том уже далёком прошлом.
     Осенью 1968 года у меня началась тёмная бытовая полоса. Я покинул общагу почти на два года.
     А получилось как?
     Двоюродная сестра успела завершить факультет журналистки, забеременеть, родить девочку Анжелочку и тем самым превратиться в мать-одиночку. Сердобольная комендантша втайне позволила некоторое время пожить ей с ребёнком в комнатёнке общежития. Но какой-то "доброхот" капнул в ректорат – и благотворительность закончилась.
     Напористо-инициативная и к тому же обладавшая некими методами воздействия на психику сестра старательно обработала меня, одновременно нажимая на педали родственности и братской обязанности. "Главное, - повторяла она, - никто не помешает тебе сосредоточиться на учёбе". И я, поверив на слово, тайком от родителей (об этом периоде они узнали после его окончания) смиренно "ако агнец" потелепался обитать в частном деревянном доме, что располагался  почти напротив Главпочтамта (ныне его нет и в помине).
И потекли мои безрадостные дни. Нет, не так! Дни делились пополам: на занятиях – радостные, после них – безрадостные. Были и бессонные ночи.
     Мне, студенту младших курсов, доставалось тогда по самое некуда: приходилось постигать массу предметов, и активно участвовать в жизни факультета, и ухаживать за маленьким человечком: кормить тёплым молоком среди ночи, когда (частую) родственница отлучалась по "важным делам", стирать пелёнки с распашонками – всё это, как убеждала сестра, "тебе пригодится как будущему врачу". А ещё на меня, как на единственного мужчину, были возложены хозяйственные дела: топить печь какими-то брикетами (с этим топливом я впервые познакомился в Мордовии, так как всё Заполярье топилось углём, в основном антрацитом, да и в Джамбуле углём грелись), носить вёдрами воду из колонки, бегать по магазинам за пищей и по аптекам за детским питанием. Я уже не пишу об уходе за собой: стирка, глажка, внешний вид…
     Всего и не перечислишь! Это отдельный и долгий разговор.
     Ещё я помню, что был суд, который сестра проиграла из-за недостаточности аргументов и фактов, подтверждающих отцовство молодого человека, нередко приходивший в период моей подготовки к вступительным экзаменам. Почему-то решение, вынесенное судом по исковому заявлению, сестра не стала опротестовывать. На мои вопросы Лилия отвечала: "Не твоего ума дело. Учись воспитывать детей. Тебе это в жизни пригодится". На этом была поставлена жирная точка.
А того парня - ответчика, что был младше сестры, я больше не видел никогда.
                Продолжение следует...