4. Почему египетские водители не боятся смерти

         4. Почему египетские водители не боятся смерти.  Синайский цикл

   Дорога была хороша. Насколько хороша может быть обрывистая и извилистая горная дорога.  Лоснящаяся от жары, новенькая  "бетонка" с кипенно-белой разделительной полосой. Она, словно любимая, - вторая, - жена, нашёптывает Анхеру ровным гулом протекторов: «Ты - мой властелин. Не жалей на меня времени и сил… А я буду дарить тебе сыновей..."
  Двухэтажный, мерцающий огромными затонированными окнами, автобус «Мерседес» хотя и не нов, но ведет себя достойно, как любой уважающий себя европеец, для которого солидный возраст лишь повод доказать, что он еще соперник и молодым.
   Анхер добавляет газу перед знаком «обгон запрещен», и уводит машину в крутой, закрытый скальной стеной поворот по левой полосе.  Сейчас  должна выскочить встречная... Если её не будет, маневр - холостой выстрел. Встречная появилась. Тоже двухэтажный «Мерс», только конкурирующей компании. Теперь у Анхера около четырех секунд. Нужно взять плавно вправо, уходя с чужой полосы, а потом резко, но коротко влево, чтобы убрать хвост. Маневр сопровождается ревом клаксонов обеих машин... В  зеркало бокового обзора Анхер видит, что максимальное сближение бортов - метра полтора. Это «круто». Но очень опасно... Пока он доедет до Табы, то, возможно, повторит этот маневр еще разок. Немало его коллег сделают то же самое. Зачем?
 Дорога - не только инженерное сооружение, облегчающее движение. Дорога, прежде всего, жизнь. А жизнь? Один русский сказал ему на плохом английскoм хорошую пословицу: «Life is not a bed of roses». И это точно. Анхер с этим согласен «на все 100». Десять лет, с восемнадцати до двадцати восьми, Анхер был безработным. Сполна отведал харчей дармоеда, просыпался в слезах от снов, где он любит жену и покупает обновы детям, подарки родным. Но женщин не знал, если не считать случая, когда его, юношески изящного, с кудрями иссиня-черной синайской ночи, полнотелая и немолодая англичанка затащила в свой люкс «Мариотта». Домой он вернулся утром, опустошенный, с новенькой стодолларовой купюрой в кармане, и долго потом был среди приятелей «примой» в вопросах иноземного секса... Но это было раз, и больше не повторилось.
  Когда волею Аллаха он получил место водителя в турфирме, а к 35 годам сел за руль мощного туристического междугороднего автобуса, дорога стала для него тем, что ведет к ложу из цветов. Без дороги у него не будет ласковых жен, уважительной родни и друзей, веселых, толстощёких детей, искренне радующихся редким минутам общения с ним. Ради этих счастливых коротких встреч и постоянного ощущения собственной значимости, нужности своей семье, он выучил дороги Cиная наизусть, он может водить автобус сутками, обходясь коротким обморочным сном в гостиницах, или прямо на заднем сиденье в салоне автобуса, в ожидании возвращения экскурсантов. Вот и сегодня, по возвращению в Шарм-эль-Шейх из Каира оказалось, что сменщика нет. Анхер не смог отказаться от предложения шефа после короткого перерыва уйти в следующий 12-часовой рейс. Шеф, правда, заверил, что в Табе его за рулем сменят, но главное здесь - премиальный тариф. За поездку он получит 100 баксов. Это большие деньги. Его старший брат зарабатывает 200 долларов в месяц. Анхер очень устал. Но он настоящий «профи», и задремать за рулем не может.
  Усталость проявляется постоянным монотонным гулом в ушах, который, временами нарастая, переходит в звон, а в глазах начинают мельтешить точки, словно автобус врезается в поднятое порывом ветра пылевое облако. В этот момент необходимо загрузить себя дополнительными действиями: закурить, позвонить по телефону, но лучше всего бодрит рискованный драйв, к которому относятся: выезд на встречную, обгон при запрещающем знаке, «перегонки» с принявшим вызов коллегой. Анхеру и невдомёк, что таким смертельно опасным способом он добавляет себе в кровь адреналин, без дополнительных доз которого дорогу ему не осилить. Но если ему объяснить, про адреналин - тот не согласится. Он и его коллеги проделывают такие преступные фортели и тогда, когда садятся за руль бодрыми, весёлыми, отдохнувшими… Это проявление обратной связи причины и следствия. К примеру, люди начинают курить, чтобы почувствовать эйфорию, но, пристрастившись к табаку, курильщик никакой эйфории не чувствует. Просто без очередной дозы никотина ему плохо. С адреналином ситуация схожая. Об обратных связях Анхер кое-что знает. Они предмет неторопких «философских» бесед в наргиле*. Обратная связь не очевидна. Но он искренне верит, что связь между результатом и действием - это воля Аллаха. А если все в руках Аллаха, включая и руль в руках Aнхера, то играя своей жизнью и жизнью полусотни пялящихся в окна или дремлющих иноземцев, он ничем не рискует.
   Разумеется, Анхер понимает, что злоупотреблять добротой Аллаха нельзя и риск должен быть разумным. Но что такое разумность в неразумном поведении, которое, почти всегда, невынужденный риск? В местечке посередине каменистой пустыни автобусы делают остановку для заправки. Водитель стоит перед передней дверью, надев пиджак и широко улыбаясь, подает руку дамам, детям, иногда пожилым мужчинам. Из средней и задней двери туристы выбираются самостоятельно. Когда автобус пуст, и можно вставать на заправку, Анхер находит глазами высокого, бритого наголо русского. На вид тому лет 60, похож на немца или шведа. Анхер чувствует: перспективен, в смысле чаевых. Русские на это дело скупы и ставку нужно делать на зрелых мужчин европейского вида.
   Анхер подходит к бритому и говорит: «Здорово. По-русски понимаешь?» Русский улыбается и отвечает: «Понимаю». Тут Анхер выстреливает коронной и единственной известной ему фразой, после которой русские туристы начинают веселиться: «Понимаешь, когда вынимаешь?..» Этот же русский, как-то озадаченно и чуть растерянно улыбается, потом по-английски спрашивает Анхера:
- Кто научил тебя этому?
- Отец. Он учился в Москве. Давно.
- Не знаешь, в каком университете?
- Кажется, плешановском.
- Плехановском?
- Да. Возможно.
- Его Халлед зовут? Он сириец?
- Нет. Отца зовут Хосник...
Русский на секунду задумывается. Потом достает из бумажника купюру в 50 долларов, протягивает ее Анхеру и говорит:
- Вот, передай подарок отцу. Скажи от однокашника. Я тоже учился в Плехановском институте и жил с сирийцем, который любил повторять твою шутку. У нас была мода учить иностранцев непристойностям.
  Про непристойности Анхер не понял. Но за руль садился в приподнятом настроении, думая: «Вот обрадуется отец... 50 долларов! С русскими всегда так. Доллар на чай им жалко, а 50 за то, что в одном университете учились - пожалуйста... Эх, скорее бы домой...»
   В Табе Анхера не сменили. Его сменщика тоже кто-то не сменил, и поэтому тот сам был за рулем. Они вышли в обратный ночной рейс двумя автобусами. Долго ехали вместе, поочередно уступая лидерство. На полпути Анхер стал сдавать, и вынужден был сбрасывать скорость, постепенно отпуская от себя попутчика. Тот позвонил ему на мобильный и шутливо сказал:
- Слабеешь, Анхер. Приеду в Шарм, скажу твоим, что ты задерживаешься...
- Ах ты, молодой нахал! (сменщику было 30) - пробормотал Анхер, притапливая педаль акселератора.
   На крутом обрывистом спуске - повороте Анхер пошел на обгон. Соперник подержал его на встречной полосе, но стал уступать, когда фары дальнего света выхватили из темноты знаки «ремонт» и «сужение дороги». В тот же момент появилась, панически мигая фарами, встречная. Второй автобус резко затормозил, уступая Анхеру его полосу, на которую тот успел уйти за 20-30 метров до столкновения. Всё обошлось.
   Дальше они ехали быстро, но по правилам, и через три часа Анхер уже обнимал жену... На другой день Анхера и его коллег вызвали в полицию. Расследовалось ДТП. Ночью, между Табой и Шарм-эль-Шейхом, на крутом обрывистом повороте аварийного участка дороги, минивэн с французской семьей (немолодая супружеская пара с единственной дочерью и внучкой), ослепленный фарами дальнего света, не вписался в поворот и сорвался в каменистый стометровый обрыв. Погибли все, кроме бабушки. Она даже не получила серьезных травм. Полицейские считают, что ей фантастически повезло. Но француженка с этим не согласна и считает, что ей фантастически не повезло. Она бы хотела до конца быть со своими любимыми. Но будет жить одна. Такова воля Аллаха. Аллаха водителя Анхера.