ШМЕЛ

Талантливый человек талантлив во всем. Это известно каждому. А что? Русский человек – душа широкая. И спектр деятельности простого русского мужика никогда не был ограничен. Нередко мы наблюдаем, как в матером работяге неожиданно просыпается изысканный шансонье или гениальный поэт. Пусть происходит это на корпоративных вечеринках или юбилейно-свадебных торжествах. Зато талант дремать не будет и все равно возьмет верх, независимо от количества принятого на грудь допинга.
Как-то раз режиссер небольшого театрального коллектива «Оладушки», по совместительству директор клуба, обосновавшегося в одном провинциальном городке нашей необъятной Родины, был приятно удивлен. Он разглядел в своем персонале немало творческих персон. Аркадий Хлыстов, попросту Михалыч, на одном из корпоративов имел счастье лицезреть дядю Вову, плотника городского клуба и просто мастера на все руки, играющего роль зажиточного холостяка в одной юмористической сценке. Восторгу не было предела! Дядя Вова настолько ударно отыграл свою небольшую, но важную роль, что ему собравшийся творческий коллектив рукоплескал на протяжении трех тостов. После этого в мозгу Михалыча и зародилась идея запихнуть талантливого плотника в очередной спектакль.
До премьеры оставались считанные дни. Репетируя с коллективом спектакль по небольшим кусочкам, чтобы к показу все объединить в одно целое, режиссер совсем забыл про маленький эпизод, где должен был дебютировать дядя Вова. Ну, раз он все-таки мастер на все руки, Михалыч успокоил себя надеждой, что плотник отыграет все и без масштабных репетиций.
Дядя Вова колотил декорации для спектакля за сценой. За кропотливым трудом умельца наблюдал местный мальчик Петя, который любил пропадать целыми днями в кулуарах местного клуба. Мужичок лихо махал молотком, вгоняя гвозди на сто пятьдесят с двух ударов в мощные доски. Увлекшись работой, плотник не заметил, как железное орудие перепутало шляпку гвоздя с лежащим рядом пальцем и с размаху попыталось вбить его в доску.
- Ай! Да чтоб тебя…. – вскрикнул дядя Вова, но вспомнив, что рядом сидит ребенок, сдержал заготовленную матерную оду молотку. – Молоток…. Это…. Мягкий….
- Здорово, дядь Вова! – весело объявил о своем прибытии Михалыч.
- Ну, здорово, - плотник крепко сжимал ушибленный палец. – Какими судьбами?
- Я это, чего хотел-то. В общем, премьера завтра. А я что-то забегался и забыл совсем, что роль тебе отвел.
- Чего?! – возмутился дядя Вова. – Какая-такая роль! Я в твои побасенки играть не собирался.
- Ну ты меня правильно пойми, Володя. Играть некому больше. Да и роль там мизерная! Станешь суперзвездой! И это тебе не побасенка какая-то, а настоящий блокбастер!
- Какой-такой фломастер? Еще и рисовать! Ну уж нет. И играть, и рисовать….
- Блокбастер, говорю! – закипел Михалыч. – Видел «Титаник», «Аватар»?
- Для Титаника я молод. Не видел как эта посудина тонула. Эт же век назад было. А Кандагар твой смотрел. Не ахти киношка.
Еще долго спорили они о кинематографических вкусах дяди Вовы. Но Михалычу удалось уговорить плотника на эпизодическую роль. Даже текст ему всучил, чтобы выучил за ночь. Ну и сорокаградусный гонорар в придачу. 
Блокбастер Михалыча имел самый банальный сюжет, но немалый по местным рамкам бюджет, который разошелся на костюмы и декорации. По задумке режиссера лесные жители во главе с грибником боролись с браконьерами, прикрывая грудью друг друга, спасая собственные шкуры, проявляя героизм и отвагу. Дядя Вова играл малюсенькую роль нетрезвого городского шмеля, который, пролетая мимо, подсказывал осажденным животным способ побороть врага. Появиться на сцене нужно было буквально на две минуты. Это и подкупило плотника – такой гонорар за такой короткий срок.
«Зарплаты» за выступление хватило как на остаток предпремьерного вечера, так и на мандраж перед выступлением. Дядя Вова очень ответственно отнесся к возложенной на него миссии. Пьяный шмель, так пьяный. Его даже не смутила приписка «слегка». Слегка пьяными не бывают! «А с этого дела и играется лучше!» - решил дядя Вова.
Персонаж плотника появлялся почти в конце спектакля. Собственного говоря, именно он решал судьбу главных героев. За кулисами он ходил и постоянно повторял свои слова. Когда нервы зашкаливали и становилось безумно страшно, дядя Вова успокаивал их «гонораром». В конце концов, волнение исчезло совсем, а плотник был готов каждую минуту выйти на сцену и произвести фурор.
И вот настал момент «Икс». Водрузив плюшевую голову насекомого, он мохнатыми руками показал «Окей!» выгоняющему его на сцену Михалычу, и, покачиваясь, пошел на встречу славе.
- Что же нам теперь делать?! – истерически кричала лиса, когда с балкона раздался зловещий смех наступающих браконьеров.
На сцене появляется качающийся шмель. Зачем-то выставив руку вперед, «а-ля супермен», герой достиг середины сцены и с корявым жужжанием выдал:
- Жжж… Здрасьте! А вот и я!
Шмель развел лапками, пытаясь вызвать бурю эмоций, связанных с его появлением. Но актеров это не смутило. Образ шмеля четко прописан в сценарии. Поэтому, оценив мастерство плотника, игра продолжилась.
- Ой, - пикнул грибник, вставший на сторону зверей леса, - а вы кто?
- Вовка я… - обиженно произнес дебютант, но тут же демонстративно изобразил свою ошибку - лапкой схватился за рот и поклонился. – Ой, пардон! Я этот… Мохнатый на душистый… Шмел я!
Зал сдавленно хихикнул, понимая что «шмел» попер против сценария. Дядя Вова тут же перекинул внимание на присутствующую здесь даму – лису. Выпятив грудь колесом, попу сместив назад, растопырив лапы, походкой колхозного жигало шмель направился к ней.
- Ох, вы моя красавица! Кто вы, принцесса? Какого зверя вы играете? Стоп, стоп, не говорите. Я угадаю сам. Вы – йошкар-олинская выдра!
- Да как вы смеете! – возмутилась лиса.
Тут же возник грибник, который смекнул, что дядя Вова не играет, а на самом деле выпивший. Ситуацию нужно было спасать.
- Шмель! Ты должен знать, как нам спастись от браконьеров.
- Так, - затормозил плотник и, еле ворочая языком, начал рассуждать. – А кто у нас играет браконьеров? Семеныч, Петров и Васька. Ага! Знаю, что нужно делать, мой дорогой и юный грибоед. Или гриболов, как там тебя правильно… Против Семеныча с голыми руками лучше не идти. Возьми вон ту палку и ей точь-в-точь в переносицу ему и втентеришь. Петров, наверное, не пойдет. Будет на шухере стоять, как обычно. А Ваську я на себя возьму. У нас с ним старые счеты. К тому же я его уже ложил, лет пятнадцать назад. 
- Кого ты там ложил?! – донеслось с балкона. Позже там же появилась мощная фигура Васьки.
- Как кого? – искренне удивился плотник. – Тебя! Ну ты иди сюда! Все, шмел разбушевался!
Зрители ожили и почувствовали начало долгожданного экшена. Мужчины одобряюще загудели, а женщины восторженно захлопали в ладоши. Провинциальный зритель хотел зрелищ.
Васька перемахнул через перила балкона и в два шага очутился на авансцене. Потирая кулаки, обиженный браконьер двинулся на шмеля.
- Сейчас, Михалыч, будет тебе фломастер! – крикнул дядя Вова и извлек из плюшевых полосатых штанов молоток.
Михалыч, схватившись за голову, уже сползал по стенке. Несколько рабочих сцены принялись его подхватывать, на ходу откупоривая бутылку с «успокаивающим».
- Не трогать насекомое! – лиса закрыла собой шмеля, грозно зыркая на Ваську.
- Уйди, белка, с моего пути! – взревел плотник.
- Я не белка, я лиса!
- Да мне хоть одуванчик! Сейчас я этого браконьера…
Вместо того, чтобы броситься на противника с молотком, дядя Вова резко развернулся и кинулся бежать. Васька ринулся следом за ним. Они стали кружить по сцене, устраивая переполох среди актеров и декораций. Шмель набирал скорость. Бугай буквально наступал на пятки, то и дело норовя дотянуться своими ручищами до шкуры насекомого. Зрители криками «Давай!» поддерживали дядю Вову. Неизвестно, чем бы закончилась остросюжетная погоня, если бы не грибник. Завидев приближающихся к нему шмеля и качка Ваську, парень сгруппировался для принятия удара. Дядя Вовасловно заправский легкоатлет совершил прыжок над прижавшимся к полу актером и приземлился прямо в кулису. Васька же сориентироваться не успел и запнулся об грибника. Рухнув на сцену, он прокатился еще пару метров, носом пересчитав потертые доски. Это стало финальной точкой в его преследовании. Васька просто-напросто вырубился.
Шмель, поправляя свернутую набок голову костюма, выполз из кулисы, гордо поднялся на ноги, поставил одну лапу на поверженного браконьера и героически поднял руки вверх. Зал взорвался овациями! Зрители соскочили со своих мест и еще долго рукоплескали актерам.
С тех пор дядя Вася стал ведущим актером провинциального театра. Правда, гонорар ему предпочитали выплачивать чем-нибудь некрепким. Перед спектаклем «шмел» проходил обязательный осмотр врача, а охрана проверяла плотника на наличие металлических предметов.
Так «Оладушки» обзавелись новым «Ален Делоном» - негаснущей звездой провинциального театра. А в народе его прозвали просто – ш