В огне 14

 Глава четырнадцатая

20 февраля 2000 г.
2-34
Расположение разведчиков.

                Седой проснулся от неясной тревоги, которая змеей заползла в сердце. Это был не страх - все страхи исчезают в то мгновение, когда переваливаешь очередной хребет, и вот ты уже на территории, контролируемой духами. Здесь всё, и тело и разум, работают «на автомате», разведчик превращается в слух и внимание, места для других эмоций и переживаний не остается. Это до выхода разные мысли лезут в голову - и страх, и даже, иногда жалость к себе. Но никто из разведчиков не питал иллюзий по поводу, выживешь ты или нет. Люди шли на задание, зная, что только они способны его выполнить. А цена жизни на войне - медный грош. К мысли о скорой смерти быстро привыкаешь, а воевать эта мысль мешает только слабым духом.... Он вскинулся на коврике, отбросив плащ-палатку, и прислушался, ловя звуки ночного леса. Ночь была тихая, только где-то вдалеке, на южной окраине леса изредка постреливал пулемет.

                Но что-то было не так, и он чувствовал это каждой клеточкой своего тела…

                -Ну-ка, подъем, хлопцы! – негромко сказал он, расталкивая разведчиков, «смерзшихся» друг с другом.

                Группа через минуту была ногах, готовая к любым действиям.
 
                - Уходим! Быстро! – сказал Седой и повел группу вокруг высоты, в глубину леса.

                Через пару километров пути передовой дозор наткнулся на брошенный лагерь духов. Четыре палатки стояли под деревьями, замаскированные ветками. Из труб тянул легкий дымок… Часовых нигде видно не было…

                Филин подкрался к палаткам и заглянул в каждую – палатки были пусты.  В крайней палатке Филин заглянул в печь армейского образца. Угли подернулись серым пеплом, но были еще горячими, кое-где проблескивая малиновыми блестками непогасшего жара.

                Филин вышел из палатки и по рации доложил Седому о лагере.
 
                Скоро подтянулись остальные разведчики.

                - Отогреемся в палатках, - решил Седой. – На рассвете уйдем. Во всяком случае, сейчас нас искать никто не будет именно здесь.

                Он рухнул на нары и задумался. Не было никаких сомнений, что их выследили после боя группы Стаса с духами. Костер из двух автомобилей не мог остаться незамеченным, тем более, потом еще полдня в КАМАЗе рвались боеприпасы… Две группы возвращались в одном направлении, оставляя в снегу четко читаемый след…

                И вдруг над палаткой раздался тихий шелест. Седой, как впрочем, и любой другой разведчик, прекрасно знал, что означает этот шелест. Он вышел из палатки и увидел, как над оставленным ими распадком повисла осветительная мина. Затем мины стали рваться в распадке одна за другой, выворачивая деревья и выбрасывая в  воздух комья мерзлой земли… Обстрел продолжался минут десять и накрыл практически всю площадь распадка.…

                - Поэтому духи и ушли из лагеря, - сделал вывод стоящий рядом Стас. - Боялись, чтоб случайная мина на лагерь не плюхнулась… Но теперь, после обстрела они же могут и вернуться?!

                - Так точно! – подтвердил Седой. – Вопрос теперь стоит острый: куда нам – бедолагам девать свои промерзшие кости? Хозяева лагеря могут заявиться с минуты на минуту – им же не в кайф мерзнуть где-то в лесу… В палатках-то теплее.

                - А если уйти опять в распадок? – спросил Стас.

                - Утром туда обязательно заявится делегация считать наши трупы, - ответил Седой. – И найдет нас живыми и бодрыми. И что? Опять придется воевать…  А ты наш закон «три О» знаешь - «обнаружен, обстрелян, отошел». И что это для нас означает, знаешь - плохо отработали. Задание не выполнено! Нет. Ну-ка, Стас, сосчитай места в палатках, на всякий случай.

                Стас ушел…

                Седой стоял на легком морозце и слушал тишину и ждал, когда же заскрипит снег под ногами хозяев лагеря.

                Неслышно подошел Стас и тихо сказал:

                - В каждой палатке обитало по пять человек, - сказал он. – Здесь у них, видать, было что-то типа перевалочной базы: медикаменты, жрачка – макароны, «дошираки», печенье, чай.

                - Н-да, значит, база часто посещаемая… Можно бы было ее захватить, но раз сюда постоянно шастают духи – пролетаем.

                В этот момент в наушнике у него раздался тихий щелчок, и голос Кума тихо доложил:

                - Командир, к лагерю с юга толпа прет – человек двадцать. Выйдут позади палаток.

                - Как идут, с боевым охранением или скопом? – спросил Седой.

                - Толпой прут. Замерзли, суслики.

                - Пропусти их, и прикроете с тылу. Мы их здесь встретим. Стас, строй людей!

                Как только разведчики построились, Седой сказал:

                - Быстро рассредоточиться по лесу! С юга идут хозяева лагеря – их два десятка. Как только обойдут палатки и выйдут на пространство перед ними, без команды  - огонь на поражение. Стрелять только тем, у кого ПБСы. Ни одного выстрела с их стороны прозвучать не должно! Разойдись!

                Разведчики привычно подтянули снаряжение, приготовили оружие и растворились в лесу.

                Черед двадцать минут из-за палаток потянулись боевики. Видно было, что они промерзли до костей, потому что никто из них не удосужился хотя бы осмотреть территорию лагеря – все сразу рванули к палаткам…

                Тихо захлопали очереди «бесшумок», валя духов на утоптанный снег, который сразу обагрился кровью…

                - Батон! – радист подбежал к Седому. – У них должна быть рация: Р-159 или Р-163. Найди хотя бы батареи. Наши сегодня уже исдохнут…

                - Стас, Дрюня! Смените постовых и всем спать. В 5-00 подъем и сразу уходим!... Но прежде, затариться медикаментами и продуктами!

                Крайняя палатка вдруг странно дернулась и, держась за растяжку, из-за палатки с трудом вышел Макс, зажимая одной рукой живот. Отпустив веревку, он рухнул на снег и потерял сознание. На грязно серой ткани маскхалата быстро расплывалось кровавое пятно.
 
                Седой бросился к нему и рывком задрал одежду на животе разведчика. В левом боку зияла широкая резанная рана.

                - Ножевое! - сказал Седой и кивнул за палатки.

                Несколько разведчиков бросились туда и притащили еще живого духа, раненого двумя пулями в грудь. Филин держал в руке широкий тесак, с клинка которого на белый снег капали тяжелые капли крови.

                - В руке у него был! - сказал Филин, кивнув головой на духа.

                - Свинья! - прохрипел дух и запрокинул голову. Из угла рта потекла широкая струйка крови.

                - Макс что, живым его хотел взять? - удивился Стас. - Зачем?

                Седой колдовал над раной, пытаясь остановить кровь...

                - Филин, готовься! - сказал он. - Потащишь его на дорогу, сдашь мотострелкам. Пусть срочно отправят его в госпиталь!...

                В лесу явственно вдруг зазвучали голоса и заскрипели сучья под множеством ног.

                - Командир! Духи! Движутся в строну лагеря! - ожила рация Кума, которого не успели сменить на посту.

                - Сколько их? - спокойно спросил Седой.

                - Трудно сказать! - ответил Кум. - Думаю, не меньше пятидесяти! Уйти не успеем! Быстро идут!

                - К бою! - скомандовал Седой. - Филин! Бери Макса и быстро уходи!