Выборы или начало очередной русской революции?

Состоявшиеся 4 декабря выборы в Государственную Думу сами по себе не принесли явных неожиданностей. Окончательные результаты не сильно отличаются ни от прогнозов, которые давали до выборов ведущие социологические центры страны, ни от результатов экзит-поллов. Так итоговый результат «ЕР» несколько ниже прогнозированного (49% вместо 52-54%), а «СР» - напротив, выше (14% вместо 8-9%), но и эти тренды – понижающий для «ЕР» и растущий для «СР», наметившиеся в самые последние предвыборные недели, были замечены социологическими службами. По контрасту с этим, реакция общества на оглашение официальных результатов стала событием более значительным, чем сами выборы, и последствия выразившихся таким образом новых общественных настроений, будут весьма значительными и долгосрочными. Они заслуживают серьезного анализа как с точки зрения их причин, так и возможных последствий на социально-политическую обстановку в стране.
О масштабных фальсификациях, имевших место на выборах, утверждает не только оппозиция, системная и несистемная, но и ряд уважаемых специалистов в области электоральных процессов. Так во время митинга на Болотной площади политолог Дмитрий Орешкин, лидер организации "Гражданский выбор", озвучил данные выборов, которые были зафиксированы независимыми гражданскими наблюдателями. По их данным, по России "Единая Россия" набрала не более 30%, КПРФ получила 24%, а не 19%, как говорит ЦИК, партия "Яблоко" получила 7-8%, а не 3%, а "Справедливая Россия" - 19-20%.  По Москве, согласно данным той же организации,  явка была на 10% меньше, чем было заявлено - 51%, а не 62%. "Единая Россия" набрала 26%, а не 47%, КПРФ 24-25%, "Справедливая Россия" 16-18%, "Яблоко" 13-14%, а ЛДПР 13%. "В сумме 13-15% украла "Единая Россия" у других партий, доказав, по словам Д. Орешкина, что она "партия жуликов и воров».  Трудно сказать, какие конкретные исследования лежат за этими цифрами, но следует подчеркнуть, что основные социологические службы давали за неделю до выборов «ЕР» чуть более 30% от общего числа избирателей, а это означает, что при явке около 60% эта цифра автоматически «переваливает» 40-% рубеж, как минимум. По тем же прогнозам разрыв между «ЕР» и следовавшей за ней КПРФ составлял больше, чем число сторонников КПРФ, то есть был больше, чем двукратный. А тому же «Яблоку» ни один прогноз не давал больше 3-4%. В то же время не вызывает сомнения то, что фальсификации и использование административного ресурса имели место, особенно в национальных республиках, а также на отдельных избирательных участках даже в крупных городах. Но это является привычной практикой, и она вряд ли вышла за пределы того, что имело место на выборах 2007 года и более ранних, и эта практика была в определенной степени учтена в прогнозах. Можно в этой связи предположить, что «честный» результат «ЕР» составил бы цифру 40-43%, что тоже немало. 
Однако, и это тоже зафиксировали некоторые предвыборные социологические опросы, базовый электорат «ЕР» существенно трансформируется. Из партии, выражавшей в первой половине «нулевых» интересы российского среднего класса и примыкающих к нему снизу и сверху групп общества, она превратилась в партию патерналистски настроенных слоев и групп общества, потеряв поддержку наиболее активных и экономически независимых слоев, в том числе городской образованной молодежи.  В то же время ее продолжают поддерживать срединные и самые многочисленные группы общества – провинциальные бюджетники, работники предприятий с невысокой рентабельностью, то есть те, кто выбрался за годы правления нынешнего политического режима из беспросветной нужды, и приобрел необходимые гарантии, но и не стал новым средним классом, оставаясь зависимым от государства в целом, и от своего непосредственного начальства, в частности. Как и в начале 90-х годов, когда против политического доминирования КПСС выступил городской средний класс, а российская глубинка скорее «отмолчалась».
Резко возросшая протестная активность новорусского среднего класса также вполне понятна. Во-первых, он во многом стал представлять новые поколения россиян, не переживших в сознательном возрасте «травмы 90-х», и для которых социально-политическая стабильность из однозначного блага («все перемены к худшему») превратилась в ограничитель вертикальной обильности, тормоз в успешных карьерах, не столько в политике, сколько в бизнесе, управлении, науке, других сферах деятельности. Во-вторых, особенно в крупных городах, новорусский средний класс экономически и социально укрепился, и уже может обойтись без протекции государственного чиновничества, которое стало восприниматься им как многоглавый государственный рэкетир, воплощение социального зла. Своего рода «спусковым крючком» для качественного скачка в масштабах и интенсивности давно зревших протестных настроений стала пресловутая «рокировка» правящего тандема, за которой угадывалась перспектива многолетнего погружения в застой, дальнейшей монополизации экономики и политики в предельно узком кругу, и утраты даже тех социальных ниш,  которые стали для этих групп общества приоткрываться в период президентства Д. Медведева.
Надо сказать, что современная российская власть впервые на своем веку сталкивается с протестной активностью среднего класса. Пока на митинги выходили пенсионеры, у которых пытались отобрать льготы, потерявшие работу обездоленные жители очередного среднероссийского «Пикалево», или, напротив, деятели типа Э. Лимонова или Г. Каспарова, являющиеся одиозными политиками в глазах подавляющего большинства россиян, власть могла спать относительно спокойно. Теперь ситуация принципиально меняется. И к ней власть оказывается совершенно не готовой.
За годы политической спячки представители власти разучились взаимодействовать  с обществом политическими методами. У тех, кто отвечает за выработку и реализацию внутренней политики, в том числе и за избирательную кампанию «партии власти», возникло стойкое и совершенно ошибочное убеждение, что все вопросы можно решить с помощью нехитрого, но сверхнавязчивого «пиара»,  с помощью административного давления и административных запретов, грубых манипуляций, а свой «пирог» во власти им дан как пожизненная рента, а не за реальную эффективность их деятельности. Эти деятели привыкли относиться к избирателям как к бессловесному «быдлу», которое все проглотит, бесцеремонно лезть в дела даже оппозиционных политических сил, фактически руководить всей видимой частью политического процесса, вместо того, чтобы искать баланс и согласование интересов. Результат этой порочной практики весьма печален. Официальная политическая жизнь превратилась в «выжженную поляну», которая существует в чисто виртуальном режиме, не будучи способной представлять и выражать интересы реальных общественных групп. Даже на нынешних выборах те избиратели, которые обеспечили численный рост будущих фракций КПРФ, ЛДПР и «СР», вряд ли связывают с этими партиями какие-либо реальные надежды и интересы. Их поддержка так же виртуальна как некогда поддержка двух третей избирателей «партии власти», только на этот раз сказались протестные настроения – голосуй за кого угодно, но только не за «Единую Россию». Этот призыв фактического лидера современной внесистемной оппозиции А. Навального оказался услышан и воплощен в жизнь. Напрасно лидеры парламентской оппозиции,  уютно сидящие в думских кабинетах, полагают, что это их победа. Те, кто сегодня «пришел» за «Единой Россией» и за нашими политическими лидерами персонально, завтра неизбежно «придут» и за ними. Возросшая политическая активность общества сметет фантомные партии во главе с бессменными на протяжении 20 лет вождями, так же как и кремлевская администрация, утратившими навыки разговора с обществом по-существу. Сегодня протестные настроения ушли в несистемную оппозицию, на улицы, и неизбежно будут подхвачены новым поколением политиков, выращенных улицей. Имена некоторых лидеров нового политического поколения уже на слуху.
Как и всякое значительное политическое событие, «заря новой русской революции» имеет несколько слоев, видимых, частично видимых и совсем невидимых постороннему взгляду. Как это почти всегда было в новейшей истории, от августа 91 г. до Тахрирской площади в Египте, воодушевленные энтузиазмом перемен массы людей не оказываются главными и непосредственными «бенефициантами» собственной активности. Можно предположить, что и в нынешней ситуации в роли таковых окажутся те элиты, которые давно высказывают недовольство сосредоточением контроля над основными финансовым потоками в узком кругу «путинских друзей», глав государственных корпораций и добывающих компаний, и которые пытались использовать недолгое президентство Д. Медведева для продвижения собственных экономических и политических интересов. Как это часто случается в истории, недовольство снизу совпадает с глубоким кризисом сверху и внутриэлитными войнами. Учитывая либеральную ориентацию большей части этих элит и очевидную поддержку со стороны западного, особенно американского истеблишмента, данное обстоятельство придает сегодняшним протестам некоторые черты «оранжевой революции», и этот фактор используется и будет и дальше использован властью в своих пропагандистских целях.
Сами по себе выборы в Государственную Думу не являются слишком значимым политическим событием в стране, хотя бы причине того, что и по конституции, и в силу политической практики сама Дума как политический инструмент практически безвластна. Очевидно, что акции протеста по своей сути направлены в ближайшее будущее, на выборы Президента РФ в марте следующего года. Поставив под сомнение законность парламентских выборов, протестующие как бы заранее ставят под сомнение и легитимность предполагаемого переизбрания В. Путина.  Сегодня его политическая фигура уже не кажется столь безальтернативной и неуязвимой. Данные опросов показывают, что некоторые потенциальные кандидаты, не слишком привязанные к отдельным дискредитировавшим себя политическим партиям, и вокруг которых мог бы сгруппироваться протестный электорат и левого, и правого толка, могли бы если и не выиграть выборы, то добиться проведения их второго тура. С легкой руки политического обозревателя С. Белковского, таким оптимальным кандидатом многие признают, например, Оксану Дмитриеву. Именно поэтому Кремль использует весь свой политический ресурс, чтобы не допустить подобного объединения и максимально раздробить протестный электорат. Но в любом случае В. Путин в период своего «третьего срока» будет политически ослаблен, что, по справедливому замечанию Л. Радзиховского, оптимально, так как даст политической оппозиции время и возможности для своей переконфигурации, поиска конструктивных идей и новых лидеров, для освоения опыта работы в легальном политическом пространстве. Сегодня же, и с этим невозможно не согласиться, оппозиция еще в меньшей степени готова к взятию на себя ответственности за страну, чем «демократы» в августе 91 г. И неподготовленный приход к власти стал бы катастрофой и для них самих, и для страны.
Надо отметить, что в ходе нынешнего противостояния между властью и митингующими, содержательного дискурса о будущем векторе социально-политического развития страны практически не велось. Он оказался заменен конъюнктурными, частными требованиями или же общепопулистскими призывами (остановить коррупцию, начать демократизацию, наладить экономику), которые никто не знает, как выполнять. Вот, например, перечень требований к власти, выдвинутый на Болотной площади 10 декабря:
1) Свободу политзаключенным.
2) Отмена результатов выборов.
3) Расследование всех фальсификаций выборов.
4) Отставка главы ЦИК Владимира "Волшебника" Чурова.
5) Регистрация всех оппозиционных партий.
6) Новое выборное и партийное законодательство.
7) Новые, честные выборы.   
По сути дела, сложился некий «народный фронт» (в отличие от имитационного «Народного фронта», возглавляемого В. Путиным), объединяющий и левых, и националистов, и либералов. Сформировать новую содержательную повестку дня, это вопрос уже завтрашнего дня. Ясно то, что феномен «путинского консенсуса», сплотившего некогда «путинское большинство», дал глубокую трещину, которую уже вряд ли удастся залатать.
Как показывают данные опросов, среди множества идейных течений и направлений, можно выделить два, способные привлечь на свою сторону значительные силы общества, и конкуренция между которыми могла бы обеспечить политическую динамику на ближайшие 5-10 лет, как минимум. Это лево-националистическая идея, связанная с укреплением национальной государственности и восстановлением базовых принципов социальной справедливости, наведением порядка в сфере межнациональных отношений.  И это лево-либеральная (социал-демократическая) идея, делающая акцент на тех же идеях социальной справедливости в пакете с демократическими свободами, европейскими политическими ценностями, экономической и социальной модернизацией. Сохраняется своя ниша и у радикальных националистов, и у правых либералов (сторонников свободного рынка), но эти политические силы пока обречены занимать место на флангах политического спектра. Уместно предположить, что формированием, организацией, интеллектуальным оснащением этих идейных направлений и должны заняться оппозиционные силы, чтобы уже во всеоружии встретить новый неизбежный виток политических перемен.