Лимон

                Л И М О Н

     Детство – это тот бездонный колодец, из которого черпать, черпать, да не вычерпать увиденное и услышанное.
     Родом я из украинского села, из пятидесятых, нищих, неизбалованных лет. Моё поколение верило, да и сейчас верит в «Счастливое будущее» построенное своими руками.
     А вспомнила я об этом вечером, за чашкой чая, сидя у телевизора, просматривая очередную порцию страшилок, называемых «Вечерние новости».
     «Какие уж там новости?... Кровь и глупость людская…» - думала я. Иной раз, делая уборку в квартире, промелькнёт мысль: «На телеэкране должна остаться запекшаяся кровь… Ан, нет.  Только - пыль.  Пыль веков. Все наши эмоции время превращает в пыль. А что главное? Главным остаётся то, что сейчас делает человек… А занятие у меня сейчас самое простое – чай пью… с лимончиком…»
     Таким образом, я и обратила внимание на кружочек лимона, солнышком плавающий в середине вместительной кружки. Услужливая память подцепила и выудила наверх событие пятидесятилетней давности. Хотя, какое уж там «событие»? Маленькие жители села, выполняли поручение своих матерей и, за одно - познавали мир. Нам тогда казалось, что именно это, Новое, и должно быть весёлым и сладким. Но…
     А дело вот как было.
     Хата наша не была крайней в нашем селе, хоть от центра, где находился сельский клуб  и магазин, километра три с гаком. Не вдруг и побежишь. За хлебом, солью и спичками – посылали детей. А детей хозяйственная необходимость мало трогала. Они шли за новыми приключениями. А возникали эти самые приключения, самым неожиданным образом.
     Всё началось из того, что мама Анюту, соседку мою, послала в магазин. Идти одной ей показалось скучно. Она и зашла ко мне, начала подговаривать мою маму, на предмет того, чтоб она и меня за чем-то послала в магазин. А тут с фермы шла домой тётя Мася, мама Маруси. Услышала разговор и попросила, чтобы мы подождали её дочку. Дескать, вместе и пойдёте. Что ж, втроём идти куда веселее. Тем более, что Анюта почти на четыре года старше меня с Марусей, хоть ростиком и не вышла. Но для нас главным было не рост, а уважение к ней. Как ни как её слова всегда оказывались весомее наших. Но мы-то надеялись на то, что если старше – то умнее…
     Шли мы к центру села свежими ногами, а где и бегом наперегонки бежали. Вот и центральная улица села, каменной лентой до самого моста, шоссейная дорога.
     Друг за дружкой робко заходим в сельмаг. Пахнет селёдкой, мылом и только что привезённым из города хлебом. Очередь не большая. Мы пристроились в хвост очереди. Стоим, слушаем о чём сельчане говорят. Красиво оформленные витрины рассматриваем. Вдруг, Анюта толкнула меня в бок своим острым локотком. Я оглянулась и глазами проследила за её взглядом. На витрине, рядом с горкой спичечных коробков, лежали жёлтенькие, не то яблоки, не то груши. Странным было для нас то, что яблоки в нашем магазине никогда не продавались. Мы и подумать не могли, что яблоки могут быть товаром. Кто ж их покупать будет, если яблочки в каждом огороде лежат под яблоней, ступить негде?
     - Смотри, какие-то длинные яблочки, а может это – груши? – шёпотом спросила меня Анюта.
     - Давай спросим!
     - Вот и спроси… Ты меньше всех. Тебя не заругают…
     - Не, я стесняюсь… Я не буду…
     - Мария, а ты что стоишь? Спроси, чай язык не отвалится… - напирала на нас Анюта.
     - А чо сказать?
     - Спроси, сколько эти яблоки стоят?
     - Тётя, Валентина, эта… Кузьминична, сколько стоят эти яблоки? - по слогам выговаривая трудные слова, писклявым от волнения голосом, спросила Маруся.
     Мы переглянулись.
     - Скажи детям, да и нам заодно. Я отродясь таких… не видала. Дай, хоть понюхаю…
     Оттеснив нас, к прилавку подступили доярки, и не церемонясь, загалдели так, что и слов продавщицы неслышно стало.
     - Да ты громче говори, али не проснулась ещё? Мы с пяти утра на ногах, а ты выспалась и сейчас ещё спишь на ходу… Давай, поворачивайся…
     - Что говорить? Не будете вы их покупать! Не для вас это…
     - Как это, «не для нас»?! Как работать, так – мы, а как хороший товар, так – «не про нас»! Анну выкладывай, что ты там под прилавком запрятала?!
     Такой гвалт поднялся в сельмаге, что даже курившие на крыльце мужики, начали в дверь заглядывать. Тогда только и прозвучало это, загадочное слово – лимон. Оказалось, что мужики больше баб знают о лимонах. А когда продавец назвала цену, то покупателей в магазине заметно поубавилось. Теперь уже мы, втроём, стояли на крыльце и ждали пока горластые доярки, шкрябая негнущимися резиновыми сапогами, спустятся с крыльца.
     Если у взрослых интерес к этим жёлтым яблокам быстро угас, то у нас он только нарастал. Анюта смекнула, что хоть одно «яблоко» вскладчину всё таки можно купить. Стала нас подбивать на такой грех. Вся беда в том, что лишних денег ни у кого не было. Матери, посылая в магазин, каждую копеечку, как от сердца отрывали. Купить нужно было только то, что велено, а больше – ни-ни. Однако Анюта так давила на нас, так стыдила и упрекала в скупости, что постепенно мы поддались на её уговоры. Прячась друг за друга, мы несмело подошли к прилавку. Долго упрашивали заносчивую продавщицу продать нам самое маленькое чужеземное яблоко.
     - Да, не нужно оно вам! Вы его есть не будете…
     В конце концов, вмешался сторож, дядька Михайло.
     - Чо ты ерепенишься? Они же тебе деньги дают. Может они его и есть не собираются, а вместе с яйцами под наседку положат…
     Купили мы тот лимон. Потом только раскумекали, что Анюта меньше всех денег вложила. Да ещё, откуда ни возьмись, брат её в нашу компанию затесался. Конечно же, тоже попробовать лимон хочет. И отказать ему никак нельзя. У него, на верёвочке к ремню привязан перочинный ножик. А без этого ножика плод разделить никак нельзя.
     И опять получилось так, что самые большие кусочки оказались в руках Анюты и Василя. Василь же, долго не думая, весь кусок и отправил себе в рот, заработал челюстями. Мы застыли от любопытства, уставились на него. Вдруг, скуластую Василёву физиономию словно судорогой свело. Слюна потекла по подбородку… Еле ворочая онемевшим языком, он вытолкал изо рта нечто бесформенное на придорожную траву, затоптал его ногами, употребляя при этом весьма не детские выражения.
     Анюта осторожненько откусила маленький кусочек, сморщилась и забросила свой кусочек в крапиву. Маруся смотрела на свой кусочек и шмыгала носом. Мало того, что она мать ослушалась и, теперь у неё не хватает денег купить то, что ей велено, так его ещё и есть невозможно.
     У меня тоже кошки на душе скребли. На эти деньги я могла бы купить себе и брату полный карман «подушечек», а теперь понесу домой четвертинку невкусного яблока…
     Путь домой нам казался бесконечно длинным. Всё, что велено купить, я, прямо в авоське, положила на стол, а рядом чуть обсохший кусочек лимона.
     - А эту гадость где ты взяла? – спросила бабушка.
     - Купила, - шёпотом, сквозь слёзы, пролепетала я
     То, как меня ругали мама с бабушкой, я уже смутно помню. Всему положил конец вошедший в хату отец. Выслушав бабушкины упрёки в мой адрес о том, что я ещё не заработала ни копейки, а уже сунула деньги…
     - Ладно! Сегодня будем пить настоящий чай! – прихлопнув широкой ладонью по столешне, объявил отец. Все тут же приумолкли и ждали, что он дальше скажет. А отец достал с полки, что под самым потолком, запылившуюся упаковку с прессованным чаем. Аккуратно разорвал обвёртку, нечто чёрное и неприглядное разрезал пополам и сам, в чугунке, стал воду кипятить.
     В тот день мы, впервые, всей семьёй, пили настоящий чай, да ещё и с лимоном.

                08.02.11 г.


Рецензии
отличненые у Вас рассказы о детстве!
читаю с удовольствием

Элина Шуваева   01.12.2013 15:21     Заявить о нарушении
Просто пишу, чтоб не забыть. Жаль терять то, что Богом подарено.
И Вам желаю счастливых воспоминаний!

Анна Боднарук   02.12.2013 02:03   Заявить о нарушении
На это произведение написано 11 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.