Ее глаза

Вася, а теперь - Василий Петрович, всегда считал себя атеистом. Понятное дело: в период юности, сразу после войны, когда он формировался как личность, и не могло быть иначе. Да и желания особого у него никогда не возникало. Даже на экскурсиях в Загорск он постоянно избегал заходить в церковь... уж и не знаю, что его так пугало...
Лишь однажды Василия посетила мысль о неминуемой встрече с Богом. Случилось это после того, как на его руках умерла бабушка. Давно всеми ожидаемое событие, казалось, уже не могло удивить, а тем более в корне изменить чью-то судьбу. Василия поразила не сама смерть, не муки боли, отразившиеся на лице умирающей, а то, как в последние мгновения свой жизни она отходила в иной мир. Перед ним развернулась удивительная картина преображения человека, порывающего с физическим прошлым и всем своим существом устремляющегося в будущее, настоящее, подлинное будущее.
Лицо Клавдии Ивановна просветлело, черты утончились, отеки сошли, и Василий увидел молодое, бледно-голубоватое лицо, как-то по-особому, очень робко ему улыбавшейся. В ее улыбке была любовь, надежда и какая-то едва уловимая печаль. Василий все понимал, но ничего, совершенно ничего не мог поделать. Он плакал не только от потери единственного родного человека, но и от осознания собственного бессилия. В тот самый момент он стал взрослым.
Перед ним открылась правда жизни в ее нерушимых законах. Взяв умирающую за руку, Василий взглянул ей в глаза. У Клавдии Ивановна всегда они были карие, но тогда …– голубые, огромные, детские. Бабуля как будто спрашивали: «А что меня ожидает?». Василий склонился над ней и еле слышно ответил: «Жизнь!». В тот момент он сам не понимал почему произнес это слово, почему, заливаясь слезами и не владея голом, стал пристально смотреть ей в глаза… В течение нескольких секунд их тон и рисунок изменились, ушли едва заметная усталость и страх. Во взгляде Клавдии Ивановны осталось только радужное сияние, ясность и покой.
Долго после смерти бабушки Василий не мог придти в себя. Иногда ему казалось, что вот-вот из-за угла появится родной силуэт, он явственно чувствовал руку воспитавшей его «Клавушки» и слышал знакомый голос. Он не мог жить прежней жизнью, и вскоре сделал выбор. Василий поступил в Мед. институт и стал врачем-офтальмологом. Только через много лет он объяснил свое решение - «Меня поразили глаза бабушки, я видел в них всю ее жизнь: годы лишений, горестей, счастья и обид, видел смятение, боль, прощение, успокоение и огромную любовь… В последние мгновения она успела показать мне как я был слеп, не замечая настоящей жизни и отрицая то, что истинно…».
Вот так Василий, известный врач, достигший к 60 годам большого научного признания и уважения коллег, сделал новый выбор. Долгой дорогой он шел к Богу, и наконец, исцелив очень многих и облегчив их страдания, принял постриг и стал монахом Иоанном. Думаю, в течение последних десятилетий Василий знал к чему стремится, и бабушкины глаза были ему напоминанием о жизни Вечной.
***
Такими удивительными словами закончил свою прощальную речь иерей Игорь. А все присутствовавшие еще раз вспомнили батюшку Иоанна, его большие, добрые, любящие небесно-голубые глаза. Глаза врача и монаха, почившего, и родившегося для будущей Жизни.