Прнципиальный раввин

                Принципиальный раввин

      Еврейская  девушка  Белла вышла замуж за русского  парня с фамилией Финкельштейн.   В его семье «подкачал»  папа.
      Как вам нравится это сочетание? - «русский Финкельштейн?»  Не понравилось? Понятно. Ему тоже это очень не нравилось, и потому он при регистрации брака взял фамилию жены - Тульчинский.

      Окончил он Московский Государственный университет. Получил не лучшее направление  на работу при распределении. Так ему показалось. Тем не менее, замена фамилии оказалась благотворной и оправданной в советские времена. 
Устроился на хорошую работу, защитил диссертацию кандидата наук. Саша, так его звали, был парень неглупый. Даже очень себе на уме. Хваткий, энергичный, с задатками лидера.
      Когда в стране началась перестройка, он понял, что ему лучше уехать за рубеж. Он надеялся на свои силы. Возраст - тридцать три года, специалист по  компьютерному обеспечению в области медицины, востребованной почти во всех странах. Политические мотивы его не интересовали. Хотелось работать только  на себя.

      Израиль был сразу отвергнут. Уж больно много там евреев, к которым он был безразличен. Страна маленькая, требует больших усилий для адаптации при массовом переселении из России и стран СНГ около миллиона человек.  Иудаизм не привлекал, как и другие вероисповедания. То, что жена еврейка его не смущало. Главное, что она красивая, образованная, преданная, хорошая хозяйка, из порядочной, культурной семьи.   

      В Соединенных Штатах, интенсивно заселяемых эмигрантами из бывшего Советского Союза и стран Восточной Европы, можно затеряться. Не исключено, что, не смотря на свои амбиции, он может стать водителем такси, если научится вождению  автомобиля. По такому пути пошли некоторые его знакомые.  Друг Григорий, кандидат технических наук, открыл пиццерию в маленьком городке и даже «разбогател» по нашим меркам. Трудился и денно и нощно со всей семьёй. И  стал вполне удовлетворён судьбой.  США - страна больших возможностей и риска.

      После подобных недолгих размышлений и письма полученного от товарища по университету заявление на эмиграцию подал в посольство Австралии. Разрешение на въезд получил через год. И вскоре очутился с женой и двумя детьми в городе Сиднее.
      Не стану рассказывать, как тяжело на первых порах эмигрантам. Но если вы еврей, то  сразу  идёте в синагогу и просите помощь. Так и сделал Саша, собрав все свои документы.

      Встретил его раввин - рослый пожилой человек с большой седой бородой и внимательным, пронизывающим взглядом.  Начал он разговор с  вопросов  на иврите. Саша не знал ни иврита, ни идиш. И потому предложил для беседы  английский язык, который знал неплохо. Особенно фразы, касавшиеся рассказа о себе. Как ни как учился то на «отлично». Саша начал представлять себя раввину с рассказа о том, что школу окончил с золотой медалью, затем  Московский университет, имеет степень кандидата технических  наук и надеется, что в Австралии в его визитной карточке появится запись - доктор. У него прекрасные связи с вычислительным центром Московского университета. Задел в работе, начатый в России, сулил хорошую перспективу. Войдя в азарт своего самовосхваления, чуть было не сказал, нечто вроде того, что Австралии здорово повезло в связи с его приездом. И наверно сказал бы, но его остановил раввин.
      - Все о чём вы рассказали - это хорошо, несомненно, поможет вам устроиться, но меня интересует совсем другое.
     И он начал задавать Саше вопросы.
      - Скажите, пожалуйста, какой еврейской общине в России вы уделяли своё внимание? - Саша явно не понял вопроса и потому бойко ответил: – «московской». –  Раввин усмехнулся.

      Неудовлетворенный ответом он попросил уточнить синагогу и место её расположения, которую его собеседник посещал. Саша ни разу не был в синагоге и потому ответить не мог. Последовали другие вопросы: знает ли он еврейскую историю, придерживается ли  национальных традиций, может ли назвать приближающийся еврейский праздник, оставил ли ему умерший отец талес...   

      Последний вопрос раввина обескуражил Сашу,  ему стало не по себе:
      - А какое вы, молодой человек, имеете отношение к нам? Языка не знаете, об иудаизме не имеете представления, в документах вы значитесь русским.  На мои элементарные вопросы, мягко говоря, затрудняетесь ответить.  Как я должен вас воспринимать?
      Глаза раввина были хитро прищурены. Надо полагать ему не раз приходилось встречаться с «русскими евреями», прожившими большую часть жизни в советской стране. И их отношение к еврейству ему не нравилось. 

      Саша понял, что надо защищаться.
      - Я же всё равно Финкельштейн, что бы ни было написано в этих бумагах, - почти кричал Саша, показывая свидетельство о рождении, доказывая свою принадлежность к еврейству, выкручиваясь при этом словесно, как карась на сковородке.   
      Раввин его урезонивал:
      - Это не совсем так. У вас была возможность стать евреем, но вы от этого добровольно отказались, о чём свидетельствуют не только документы, но и ваше отношение к еврейству. Нам известно, что сейчас в России  евреи могут свободно жить еврейской жизнью. Открываются синагоги, культурно-просветительские центры, еврейские школы и университеты. И этим вам бы стоило воспользоваться. Но, если так не получилось, то над этим стоит задуматься. С приездом в Австралию вы можете восполнить этот пробел,  если у вас на то есть желание. Именно это я хотел бы от вас услышать.

      Саша был человеком с большим самомнением, упрямым, не привыкшим слушать других, и потому покинул синагогу ни с чем.
      Дома обо всём рассказал жене, надеясь  на сочувствие, и осуждение непонятливого раввина. Но Белла, сожалея о случившемся разговоре с раввином, оказалась  прагматичной, трезво оценившей обстановку. Хотя и она мало что знала о еврействе.

      На следующий день она сама пошла в синагогу. Отношения были отрегулированы. Синагога помогла:  младшего сына устроили в детский сад, а старшего в школу, стали помогать и в других вопросах. 
      Через три года в Австралию  приехали родители жены.   
      Сегодня семья  твердо встала на ноги. Саша создал свою фирму и успешно ведёт бизнес, а старикам обеспечена достойная старость, как в материальном, так и в моральном отношении.  Не забывает о них и еврейская община. Главное, чтобы  Тульчинские не забыли о ней.
                Ноябрь   2003


Рецензии