Теомонизм. Гл. 2. Роза Мира Д. Андреева

Философия теомонизма. Роза Мира Даниила Андреева.
Сын писателя Леонида Андреева, Даниил — представитель русской философии всеединства. В знаменитом труде «Роза Мира» размышляет о метаистории. Элементарная частица, человек, общество, народ, планета — все это для него свободные части единого космического целого, пронизанного энергиями Божества. Универсум, представляющий собой единое целое, открывает свои тайны только на путях «цельного знания», только в ответ на совокупное усилие всех сторон человеческого духа. Так называемое «метаисторическое» познание развертывается для Андреева в трех стадиях — стадии озарения, стадии созерцания и стадии размышления.
Отправной точкой в рассуждениях Андреева о религиях является - учение о разрядах «левой руки» и «правой руки»: «Религии, к разряду учений "левой руки" не относящиеся, разнствуют между собой не в силу истинности одной из них и ложности остальных, а по двум совершенно другим координатам. А именно: во-первых - в силу различных ступеней своего восхождения к абсолютной истине, то есть сообразно убыванию в них субъективного, эпохального элемента. Это стадиальное различие можно условно назвать различием по вертикали; во-вторых - они разнствуют между собой в силу того, что они говорят о разном, отражают различные ряды объектов познания. Этот род различий - различий сегментарных - можно условно назвать различиями по горизонтали». К разряду «левой руки» он относил все так называемые языческие религии и различного рода секты как старые, так и вновь возникающие. К разряду «правой руки» он относил все старые мировые монорелигии… Никакие учения, кроме учений "левой руки", распознаваемых, прежде всего, по их душевно растлевающему воздействию, не могут быть отвергнуты полностью.

В развитии науки мы наблюдаем непрерывный процесс накопления относительных частных истин и их совершенствование, уточнение…Но в истории религий господствуют, к сожалению, иные обычаи. Вместо преемственно сменяющих друг друга осмыслений не подвергающихся сомнению духовных фактов, мы видим чаще всего, как на очередной стадии религиозного развития отвергаются значительные ряды ранее постигнутых относительных, частных истин, а свой, новый ряд их, со включением некоторого числа старых, выдаётся за абсолютное. Это наблюдение особенно справедливо по отношению к смене так называемых языческих религий системами монотеизма… Можно, правда, построить, исходя из телеологии истории, определённую классификацию религий, которая позволила бы выделить религии высокоразвитые в особую группу, и убедиться, что есть тезисы, утверждаемые всей этой группой религий, хотя и с различной степенью чистоты и силы. К их числу принадлежат: тезис о единстве Бога, о множественности различных духовных иерархий, о множественности разнозначных миров, о бесконечной множественности становящихся монад, а также о существовании некоего общего нравственного закона, который характеризуется посю- или потусторонними воздаяниями за совершённое человеком в жизни».

Андреев приводит несколько примеров разногласия в различных вероисповеданиях. Первый пример - идея перевоплощений, глубоко присущую индуизму и буддизму, имеющуюся в эзотерическом иудаизме (Каббала), отвергается ортодоксальным христианством и исламом: «ничего принципиально неприемлемого для христианства или ислама в существе этой идеи нет, кроме, разве, того, что об идее перевоплощений до нас не дошло никаких высказываний основателей христианства и ислама… В результате возникло между двумя группами мировых религий разногласие, кажущееся неразрешимым. В действительности же, обе эти антагонистические идеи истинны в своей основе, фиксируя два из возможных типов пути, и для снятия этого "противоречия" не требуется ничего, кроме отказа каждой из сторон от претензий на универсальную исключительность своей идеи. Итак, одна из исторических причин непримиримых якобы противоречий между религиями заключается в неправомерной абсолютизации какого-либо тезиса». Или одним из основных догматов христианства является - учение о Троичности Божества. «Основатель ислама, - пишет Андреев, - отверг этот догмат, заподозрив в нём реминисценцию многобожия, а главное - потому, что его собственный духовный опыт не заключал в себе положительного указания на подобную истину, …христианское вероучение не только не имеет никаких возражений против мусульманского учения о Единстве, но полностью с ним совпадает.». Историческая и психологическая причина укоренившихся разногласий между вероучениями: неправомерное отрицание чужого утверждения только на том основании, что мы не располагаем положительными данными по этому вопросу.

Второй пример. Одним из основных догматов христианства является, как известно, учение о Троичности Божества. Основатель ислама отверг этот догмат, заподозрив в нём реминисценцию многобожия, а главное - потому, что его собственный духовный опыт не заключал в себе положительного указания на подобную истину. Но вряд ли стоит в XX веке повторять аргументацию христианских богословов, в своё время доказывавших и объяснявших коренное различие между догматом Троичности и многобожием: это настолько элементарно, что, надо полагать, теперь и среди магометанских мыслителей не найдётся таких, которые, разбираясь в вопросах христианского вероучения, стали бы настаивать на этом ошибочном утверждении.
«Что же касается второго аргумента, - пишет Андреев, - того, что духовный опыт Мухаммеда не содержал подтверждения Троичности, - то он несостоятелен логически. Ничей вообще опыт не может содержать подтверждений всех истинных идей, возникших ранее, в ходе коллективного человеческого богопознания и миропознания. Всякий личный опыт ограничен; только премудрость Всеведающего охватывает всю сумму истин "в себе". Поэтому то обстоятельство, что Мухаммед не пережил своим духовным опытом ничего, подтверждающего тезис Троичности, само по себе никак не должно служить аргументом для опровержения этой идеи, даже в глазах ортодоксальных мусульман. Вместо формулы "Пророк, познав совершенное единство Божие, убедился в ложности учения о Троице", следует, по справедливости, формулировать так: "Пророк, познав совершенное единство Божие, не получил, однако, указаний на Троичность Единого". Вполне естественно, что христианское вероучение не только не имеет никаких возражений против мусульманского учения о Единстве, но полностью с ним совпадает. Оно лишь дополняет этот тезис той идеей, которая одною своей устойчивостью две тысячи лет и своей распространённостью на миллиарды сознаний указывает на истинность своей основы».

Третьим примером как поводом для разногласий является культ святых, признаваемых православием и католицизмом, но отрицаемых исламом (суннизмом) и протестантизмом, которые также не приемлют иконы – изображение этих святых. Возражения против этого культа сводятся к тому, что человек не нуждается ни в каких посредниках между собой и Божеством и что духовные почести и молитвы, будучи возносимы не к Богу, а к тем, кто были людьми, - греховны, ибо ведут к обожествлению человека. «Но что, собственно, значит эта знаменитая формула: "Человек не нуждается в посредниках"? – спрашивает Андреев, – «Если мы, не испытывая потребности в чём-либо (есть люди, не испытывающие потребности, например, в музыке), станем негодовать на всех, эту потребность испытывающих, как на глупых выдумщиков, корыстных лжецов или тёмных невежд, что мы докажем этим, кроме собственного невежества?.. Протестантизм отрицает понятие святости вообще. Но здесь обнаруживается скорее спор о частностях, чем о существе дела: ведь, отвергая аскетический монашеский идеал, Лютер и Кальвин не умаляли значения мирской праведности, хотя и понимали её, с одной стороны, шире, чем католицизм, а с другой - несколько сниженно: отрицался Узкий Путь как таковой. Мухаммед, умирая, запретил своим последователям обращаться к его духу молитвенно. Это показывает чистоту и искренность его помыслов, но противоречит основам религиозно-нравственного миропредставления вообще… Только после смерти, праведник будет осуществлять помощь живущим и нижестоящим в их восходящем движении. Это так же естественно, как помощь взрослого ребёнку, и столь же мало, как эта помощь, умаляет или уничижает тех, на кого направлена. Вряд ли это могло быть неизвестно пророку Мухаммеду. Надо полагать, что некоторые крайности, излишества в культе святых, которые он наблюдал у христиан, побудили его запретить своим последователям какие бы то ни было установления этого рода. Возможно, он полагал, что этот запрет уравновешивается тем обстоятельством, что усопшие праведники не обязательно нуждаются в напоминании со стороны молящихся, чтобы оказывать им невидимую помощь». Быть может эти доводы глубоко религиозного человека, каким был Андреев, убедят сторонников ислама и протестантизма в благой роли святых, в том числе и в их религиях? А иконы – это искусство, причем глубочайшего нравственно-эстетического воздействия.

Четвертый пример. Значительно большую сложность являет основное противоречие между христианством и другими религиями: утверждение божественности Иисуса Христа, как догмат, почитание Его за воплощение одной из ипостасей Троицы. Не случайно это утверждение вызвало появление ересей Ария и Нестория. Арианство получило название по имени его основателя — александрийского священника Ария (ум. в 336). Арий утверждал, что Христос сотворён Богом, и следовательно, во-первых, имеет начало своего бытия и, во-вторых, не равен ему: в арианстве Христос не единосущен Богу, а лишь подобосущен ему. Арианство являлось попыткой рационализировать (Сократ Схоластик называет Ария «человеком не без знания диалектики») христианскую догматику в духе субординационизма, то есть привнесением иерархичности отношений в Троицу. Вместе с тем, споры о такой полноте продолжаются и поныне: отчасти они связаны с дополнением положения, что Святой Дух исходит и от Бога-Сына. Это положение получило название филиокве (от латинского filioque — «и от Сына») и послужило одним из формальных поводов разделения Церкви в XI в. на Восточную (православную), не принявшую филиокве, и Западную (католическую); такое несогласие продолжается и по сей день. В 2006 году в городе Орле была зарегистрирована местная религиозная группа — «Арианская община города Орла». В настоящее время община насчитывает 20 человек.

Несторианство — христологическое учение, приписываемое Несторию, Архиепископу Константинополя (428—431) и осуждённое как ересь. Главный богословский принцип несторианства состоит в том, что оно признает полную симметрию богочеловечества Христа: в едином богочеловеческом лице Христа с момента зачатия неслитно соединены две ипостаси (две природы) Бога и человека. В несторианстве признается одна богочеловеческая воля Христа, сложная, состоящая из двух согласных между собой воли Божественной и человеческой. Поскольку, согласно Несторианству, рождение от Марии имеет отношение только к человеческой ипостаси Христа, но не к божественной ипостаси, термин «Богородица» в несторианстве допустимым только с оговорками. Несторианство воспринималось как разделение Христа на двух Сынов, даже если сам Несторий и пытался свести единство двух ипостасей Бога и человека в едином лице соединения.
Андреев, комментирую факт того, что остальные религии либо соглашаются на признание Иисуса пророком в ряду других пророков, либо игнорируют Его, иногда даже энергично отрицая Его провиденциальную миссию, считает, что каждое речение Христа требует рассмотрения именно под таким углом: говорит ли Он в данном случае как Вестник истин духовного мира или же как человек. Один из виднейших деятелей религиозно-философской индийской общины Брахмо Самадж, Кешуб Чандер-Сен, высказал весьма глубокую мысль: он сказал, что мудрость индуистов, кротость буддистов, мужество магометан - всё это от Христа. Очевидно, под этим именем он понимал в данном случае, конечно, не историческую личность Иисуса, а Логос, Себя в Иисусе Христе выразивший преимущественно, но не исключительно. В этой идее нащупывается путь к такому углу зрения, на котором могут прийти к взаимопониманию христиане и многие течения восточной религиозности. В домонгольскую эпоху, несторианство было широко распространено среди тюркских и монгольских народов Центральной Азии: кереитов, меркитов, найманов, уйгуров. В настоящее время последователи несторианства в основном проживают в Индии, Иране, Ираке, Сирии.

Пятый пример. С тех пор, как существуют христианство и ислам, они продолжают бороться с тем, что они называют язычеством. С течением веков человечество прониклось идеей о непримиримости, несовместимости монотеизма с многобожием, как своего рода аксиомой. Здесь налицо типичный случай разнствования религий по горизонтали: не противореча друг другу по существу, не сталкиваясь друг с другом в необозримом духовном космосе, христианство и индуизм, буддизм и ислам, иудейство и религия шинто говорят о разном, о разных, так сказать, духовных странах, ограниченность же человеческая толкует это как противоречия и объявляет одно из учений истинным, а остальные - ложными. Таким образом, первый вывод, вытекающий из сопоставления междурелигиозных разногласий, заключает в себе путь к устранению тех из них, которые основаны либо просто на недоразумении, либо на несовпадении объектов религиозного познания в различных рядах опыта, то есть противоречия "по горизонтали". Но не только политеизм, но и анимизм, и праанимизм не исчерпываются мутными, случайными, субъективными образами, возникавшими в сознании первобытного человечества: трансфизическая реальность стоит и за ними. Заканчивает Андреев перечень основных противоречий между религиями пожеланием:
…Пусть христианин вступает в буддийский храм с трепетом и благоговением: тысячи лет народы Востока, отделённые от очагов христианства пустынями и горными громадами, постигали через мудрость своих учителей истину о других краях мира горнего. Сквозь дым курений здесь мерцают изваяния высоких владык иных миров и великих вестников, об этих мирах говоривших людям. Мирам этим не соприкоснулся западный человек; пусть же обогатятся его разум и душа хранимым здесь знанием… Пусть мусульманин входит в индуистский храм с мирным, чистым и строгим чувством: не ложные боги взирают на него здесь, но условные образы великих духов, которых поняли и страстно полюбили народы Индии и свидетельство о которых следует принимать другим народам с радостью и доверием… И пусть правоверный шинтоист не минует неприметного здания синагоги с пренебрежением и равнодушием: здесь другой великий народ, обогативший человечество глубочайшими ценностями, оберегает свой опыт о таких истинах, которыми духовный мир открылся ему - и никому более…

Роза Мира по замыслу Андреева – это церковь последних веков, объединяющая в себе церкви прошлого и связующая себя на основе свободной унии со всеми религиями светлой направленности. В этом смысле Роза Мира интеррелигиозна или панрелигиозна. Розу Мира Андреев сравнивает с опрокинутым цветком, корни которого - в небе, а лепестковая чаша - здесь, в человечестве, на земле. Её стебель - откровение, через него текут духовные соки, питающие и укрепляющие её лепестки, - благоухающий хорал религий. Но, кроме лепестков, у неё есть сердцевина: это - её собственное учение. Учение это не есть механическое сочетание наиболее высоких тезисов различных теософем прошлого: кроме нового отношения к религиозному наследию, Роза Мира осуществляет новое отношение к природе, к истории, к судьбам человеческих культур, к их задачам, к творчеству, к любви, к путям космического восхождения, к последовательному просветлению. Произведение Андреева оказывает существенное влияние на экуменическое движение. Последовательным экуменистом выступает Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл.