Город Надежда

Молочные стены в густом тесте из эмоций… Раскрытые ворота, но наглухо закрытые двери и окна… Белизна… Все здесь белое, даже гильотина… Такая чистая, такая белоснежная… а рядом с ней голова с вывалившимся языком… «Держи меня, жизнь моя»… Здесь холод сильнее… Здесь боль тупее… Здесь одиночество гуще… И нет ничего этого здесь… Круглые ставни смотрят слишком откровенно… «Ни одного места, которое способно тебя спрятать»… Кривоватые, но почти ровные ветви деревьев с белой корой, подталкивают в спину… И словно это был острый нож, ощутима боль от пореза и теплая, еще не белая струйка крови… Черная одежда теряет цвет… Все поглощается … Пустой… Никого… Город пустой, и нет в нем никого, хотя из печных труб высится белая струйка дыма, такая неестественно прямая для того ветра-охранника, который теребит слипшиеся волосы на отрезанной палачом голове… Что-то под общий цвет подлетает ближе… Такое теплое и приятное… Доброе… Единственное доброе и живое… Оно постепенно приобретает формы… Колкие и резкие… Которые впиваются в побелевшую кожу и несут… Прочь… К мельнице… Крик стих сразу, слетев с пересохших губ… И нет его, как и всего… Кровь льется по белым дорогам… И чем меньше ее становится, тем совершеннее становится эта белизна… Она обещает многое, но потом… прогоняет… навсегда… Двери города всегда открыты… Но в него ни войти, ни выйти… Где-то там, над ним или под, только там, являясь его частью, можно быть… Той головой, которая смотрит такими знакомыми глазами… Такими родными и близкими, как… Свои собственные.