Слово и миф в творчестве М. А. Волошина

                СЛОВО И МИФ В ТВОРЧЕСТВЕ
                М.А.ВОЛОШИНА.
                В начале было Слово…
                (Евангелие от Иоанна 1:1)

Именно слово определяет духовное бытие человека и человечества в целом
Вне слова в различных его ипостасях невозможно представить личность. Целесообразно в этой связи отметить известное суждение А.Ф.Лосева о слове: «Можно сказать , что без слова и имени нет вообще разумного бытия , разумность проявления бытия , разумной встрече с бытием. Пусть вы не верите в магию слова , которой полны все религии всех времен и народов .Но не возможно всё-таки, немыслимо отрицать могущество и благость слова , в особенности в наши, пусть позитивическое, время. Слово – могучий деятель мысли и жизни»[8:24].
Магия слова в русской культуре это магия преображения мира. Еще Афанасьев А. Н. в этом плане писал: «..слово человеческое обладало изначально чародейной силой»[1:351]
Для поэзии  Волошина и русских символистов это особенно важно. В этом отношении Волошин , следуя традициям религиозно-мифологического
мышления, отмечал: «Слово плоть бысть. Поэзия совершает обратную эволюцию : плоть слова делается словом .Понимание- это инволюция. Творчество – эволюция .Слово – выше действия »[2:7].
Таким образом, слово для Волошина имеет логосное начало, превращаясь
в своеобразный творческий акт, тем самым, приобретая черты, по мысли современного исследователя А.Ф.Лосева, мифа ,ибо «Миф есть поэтическая отрешенность , данная как вещь .»[7:570] Более того , «Миф есть слово о личности , слово, принадлежащее личности, выражающее и выявляющее личность .» [7:579].Поэт, как бы предвосхищая мысли Лосева, осознает слово как проявления лика Божия.
Поэтому для Волошина лик человека , воплощенный в слове, был особенно важен.
Под ликом он понимал : «… некий синтетический образ человека , в котором
духовные особенности выступают во внешних проявлениях: во внешности,
в повадках, в событиях жизни . В « Ответе Валерию Брюсову»(газета «Русь» 4.1. 1908 ) Волошин отмечал , что « Читает душу поэта не только «по
изгибам его ритмов , по интонации его стиха , по подбору его рифм , но и
тому , как сидит на нем платье, как застёгивает он сюртук , каким жестом
он скрещивает руки и поднимает голову .» [5:433].
Иными словами лик человека есть слово, которое говорит сама себе. В этой связи вне сущности слова , понять мифотворчество и миропонимание Волошина невозможно. Творчество Волошина есть попытка не просто быть откровенным  в мироздании, в нем выразилось стремление к самопознанию  и познанию личности как таковой, преображению словом и мифом, понимаемым поэтом как сущностное бытие,
как странствие на перекрестках мироздания .
Гаснут во времени , тонут в пространстве
Мысли, событья , мечты, корабли …
Я ж уношу в своё странствие странствий
Лучшее из наваждений земли.
[3:69].
« Наваждение земли» для поэта – слово становящееся мифом и миф ставший
сущностным  словом. В этом отношении Волошин писал: «Видимый мир
создан словом Божьим , воистину он только слово .Все вещи , все явления-
это лишь видоизменение единого слово, ставшего вещественным.»[2:146].
Это и есть та точка соприкосновения мифа и слова в мифопоэтическом соз-
нании  Волошина . О ком бы и о чём бы он не писал , он творит свой миф
как легенду , как представление о жизни , что в полной мере соответствует
идеям русских религиозных философов и символистов. По Лосеву ,миф
« Не выдумка , но наиболее яркая и самая подлинная действительность.
Это совершенно необходимая категория мысли и жизни, далёкая от вся-
кой  случайности и произвола» [8:396].
Предвосхищая мнение философа , Волошин воссоздаёт , например, лик
Бальмонта в стихотворении « Фаэтон» , он стремится представить  жизнь
человека  как именно мифотворчество , как необходимую суть духовного
пути поэта . Не случайно он пишет , зная основу бальмонтовского миифа
о самом себе : « Будем как солнце.»
Здравствуй, отрок солнцекудрый,
С белой мышью на плече!
Правь твой  путь слепой и мудрый ,
Как молитва на мече.
[5:82.]
Мифологичность волошинского слова – это своеобразный путь пре –
ображения и  мира , что в полной мере соответствует традициям русской
культуры. В этой связи следует отметить рассуждение известного мысли-
теля А. А. Потебни: « Миф есть словесное выражение такого объяснения
( апперцепции), при котором объясняющему образу , имеющему только
субъективное значение, приписывается объективность действительное
бытие в объясняемом.»[11:25].
Волошинское мифопоэтика развивалась в контексте не только русской
культуры, но и мировой культуры в целом, соприкасаясь с концепциями о мифе и слове таких известных мыслителей, как Дж.Фрэзер, М.Элиаде и  Г. Гадамер, которые представляли поэтическое слово как миф .Мы вправе высказать гипотезу о том, что мифопоэтика Волошина и русских символистов оказала заметное влияние на мифологические теории современных мыслителей. Характерно в этой связи высказывание о слове и мифе Гадамера, которое в полной мере соответствует мифопоэтике Волошина « Даже там ,где уже нет прочных религиозных традиций и связей , поэтическое мировидение мифично – оно изображает живым и деятельным истинно всемогущее действительное.» [ 6:99].
«Символический метод поэтического мышления Волошина естественным образом вел его к мифологии. А его обострённое чувство истории не давало ему заняться мифотворчеством в духе столь популярного тогда  Метерлинка. Волошину требовались уже существующие, так сказать«реальные» мифы .Символический миф создаётся из уже созданных реальным мифом своих символов. < >
Для Волошина миф – это выработанная историей идиома, входящая в
систему  подобных ей идиом .Его поражает ёмкость этих идиом , которая,
даже будучи выяснена в своих причинах, остаётся удивительной. Для него
миф – это интуитивное проникновение в связь явлений. Миф – всегда прозрение , в нем заключен символ бессмертной правды» [7:21].
Через слово-миф Волошин стремиться постичь путь мгновение в вечном,
а вечность в мгновении. Как уже указывалось в работе, для поэта « слово
есть бысть», а мгновение точка соприкосновения слова и бытия, связь между временем и пространством , между землёй и вечностью. « Единственная связь между временем и пространством – это мгновение. Сознание нашего бытия , доступное нам лишь в пределах  мгновения, является как бы перпендикуляром , падающим на линию нашего пространственного движения из сфер  чистого времени.  < >
Время – вечность, напряженная и вечно движущаяся сфера внутренних
интуитивных  чувствований…» [4:100-101].Магия мифического слова для Волошина – это акт самовоплощения и самоутверждения, преображение мира. Не случайно  в записных книжках он напишет : « Гений слова – Эрос, который руководит переход от одной ступени на другую. Божество в процессе воплощения  носит имя Бога  - Слова . «Слово плоть бысть».
В этом разоблачается глубокая сущность слова. Слово – это общее понятие, в котором подразумевается воплощение на следующей ступени .Слово – это всегда переход в иную сферу» [2:107].
В этом смысле Волошин всем своим творчеством и призывает воплотить
Евангельское слово и евангельский образ, которые немыслимы вне мифа,
понимаемого Волошиным как реальность .Волошин уверен ,что если
жить евангельским словом , то оно станет воистину смыслом бытия.
Ветшают дни, проходит человек,
Но небо и земля – извечно те же.
Поэтому живи текущим днем.
Благослови свой синий окоём.
Будь прост,как ветер,неистощим,как море,
И памятью насыщен,как земля.
Люби далекий парус корабля
И песнью волн,шумящих на просторе.
Весь трепет жизни всех веков и рас
Живет в тебе.Всегда.Теперь.Сейчас.
[5:264].
У Волошина слово выполняет те же функции, что и миф. В данном случае мы исходим из понимания мифа и мифотворчества известного исследователя  мифа Мирчи Элиаде, который указывал : « Миф всегда имеет отношение к « созданию» ,он рассказывает ,как что-то явилось в мир или каким образом возникли определенные формы ,поведения, установление и трудовые навыки ; именно поэтому миф составляет парадигму всем значительным актам человеческого поведения …» [12:24].
Волошин действительно путем слова создаёт новую реальность, модель
мира  и человека, устанавливая тем самым новые формы поведения, облика
и лика человека в целом. Вместе с тем , познавая миф, по мысли М. Элиаде,
« Человек познаёт «происхождение» вещей , что позволяет овладеть и
манипулировать ими по своей воле …»[12:24].
Таким образом , для Волошина слово , как и миф,  - мера познания вещей ,
та система ценностей , которая позволяет ему творить по своей воле .Его
слово, точно так же, как  и миф , проживается всеми нами , что конкретно
находится в традициях русской культуры .Так функции слова и мифа вырастают, соединяясь в мифопоэтику  Волошина, где чётко разграничены
мифологическое время , мифологическое пространство, на что указывает
С.М.Пинаев : « Думается ,что к творчеству Волошина применим  известный
афоризм  древнего мыслителя : время есть подвижный образ вечности , а
вечность есть неподвижный образ времени .Это мифологическая слитность
времени и вечности выражена Волошиным уже в стихотворениях из цикла:
« Когда время останавливается».
Тесен мой мир .Он замкнулся в кольцо.
Вечность лишь изредка блещет зарницами.
Время порывисто дует в лицо.
Годы несутся огромными птицами.[10:588]
Сам Волошин , осмысливая время и пространство , писал : « Между
сферами  времени и пространства то же отсутствие соотношений и параллелизма, как между интуитивным знанием и логическим сознанием. Первое
постигает изнутри жизненные токи мира, второе  снаружи  исследует грани
форм» [4:100].
В нашем понимании волошинское слово и воплощает в себе как при-
сущее  мифу интуитивное познание мира, так и логическое сознание его
самоценности.
Таким образом, слово и миф у Волошина единое целое , то ядро его мифо-
поэтики, которое составляет основу его духовного пути , его стремление
преобразить мир ,создав новую модель этого мира .
Можно сделать вывод ,что Волошин остаётся верен сознанию слова как
Слово – Логос , как евангельское слово , как  слово – архетип .Для него как продолжателя традиций русской культуры создание нового слова о себе о человечестве и о мироздании в целом есть творение нового мифа. Интересно в этой связи упомянуть слова А. А. Потебни: «Создание нового мифа состоит в создании нового слова, а никак не в забвении значения предшествующего»[11:266].
Универсализм мифопоэтики Волошина в этом отношении предвосхитил и оказал влияние, на наш взгляд, на процесс «ремифилогизации» в культуре XX века в целом.

Литература:
1. Афанасьев А.Н.”Живая вода и вещее слово”.М.Сов.Россия 1988,с.351
2.  Волошин М. Записные книжки. – М., 2000.
3.ВолошинМ.Избранное.–Минск:Мастацкая лiтература,1993     .                4. Волошин М.Лики творчества. – Л.: Наука, 1988.
5. Волошин М. Стихотворения. Воспоминания современников. Статьи. – М.:          Правда, 1991.
6. Гадамер Г. Миф и разум.// Гадамер Г. Актуальность прекрасного.- М.: Искусство, 1990.
7. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. // Лосев А.Ф. Из ранних произведений. – М.,1990.                8.Лосев А.Ф..Философия имени.// Лосев А.Ф. Из ранних произведений. – М.,1990. .
9. Менделевич Э. «Пойми простой урок моей земли».Статьи о Максимилиане Волошине. – Орел., 2001.
10.Пинаев С.М. Максимилиан Волошин или себя забывший бог. – М.: Мол.гвардия, 2005. (Серия «ЖЗЛ»)
11.. Потебня А.А. Слово и миф. – М.,1989.
12. Элиаде М. Аспекты мифа.- М.: Академ.проект, 2005.