Часть 21. На халяву и уксус сладкий

   
     Витька храпел, как большой мужичина. Меня это раздражало, и я его несколько раз толкал, переворачивал на бок, открывал двери, выстужая помещение, но ничего не помогало. Тогда выходил сам покурить, чтобы хоть несколько минут не слышать его храпа. Но с другой стороны это мне помогало бороться со сном. Так, кое-как, я дождался утра. И когда у меня уже не было сил бороться с Витькиным храпом и со своим сонным состоянием, к половине шестого, пошёл народ. Я невидяще смотрел в раскрытые пропуска и привычно кивал головой, давая добро на дальнейшее следование…
     - Серёжа, - вдруг услышал я знакомый женский голос, - Проснись.
     Подняв голову, я увидел перед собой Ольгу.
     - Ой, извини. Ты давно тут? - встрепенулся я ото сна, - Меня кто-то видел в таком состоянии?
     - Да нет, я только подошла. Никого не было. Пусти меня внутрь.
     Я открыл  дверь. Войдя, она достала из сумочки пару стеклянных пузырьков, вату.
     - Что между вами произошло? – спросил я.
     - А он разве тебе ничего  не рассказал?
     - Нет. Пришёл, и сразу спать завалился. Вон и сейчас даже не реагирует, - я смотрел, как Ольга, смочив вату в перекиси водорода, оттирает Витькино лицо, а тот, только недовольно морщится во сне.
     - Он говорил мне, что почти двое суток не спал… Бедненький.
     - Ну, а почему у него лицо-то в зелёнке? – не унимался я.
     - Да я сама дура, - Ольга, подождав, когда перекись впитает в себя бриллиантовую зелень с Витькиного лица, стала оттирать её спиртом.
     - А если подробней?
     - Ну что, пришли мы ко мне – я в студенческом общежитии живу, думала, он по женской ласке соскучился, постель начала расстилать, а он, видимо разволновался, спрашивает: «У тебя покушать что-нибудь есть»? А мне, жалко что ли.  «Конечно, есть», - говорю, и стала вытаскивать всё, что у меня было: соленья, варенья, консервы, молоко, сметану… я ведь деревенская, продукты из дома – всё натуральное, - «Может, ты выпить хочешь»? – спрашиваю. Понимаю, мужику не помешает для храбрости. «Не откажусь», - говорит. Ну, я пошла к коллеге, спирту у неё попросить, а его закрыла на ключ, чтобы воспитательница не засекла, и наказала ему, чтобы свет не включал и никому не открывал, у нас посторонним можно находиться только до одиннадцати…
     - А как же ты его в общагу провела?
     - Да через окно.
     - Ну и…
     - Пока я к подруге ходила, он, видимо решил духами побрызгаться.
Меня стал распирать смех. Витька заворочался на кушетке.
     - Ага, тебе смешно, а мне не до смеха было, - улыбнулась Ольга.
     Я ткнул Витьку в бок кулаком, заметив, что он давно уже не храпит.
     - Вставай, Казанова. Хватит притворяться.
     Витька нехотя поднялся и сел на кушетке, стыдливо опустив голову.
     - Оль, ты меня прости, пожалуйста…
     - Да ладно. Просто убегать не надо было.  У меня на комоде трельяж стоит, и на нём же - вся парфюмерия, среди которой и оказался этот злосчастный пузырёк из-под одеколона, - продолжила Ольга, - Я туда зелёнку слила для удобства, потому что со всей общаги, то одна придёт с порезом, то другая с царапиной. Вот он в темноте и принял его за духи.
     - А понюхать-то не мог? – смеялся я, забыв, что только несколько минут назад засыпал на ходу. Весь сон, как рукой сняло.
     Витька сконфужено молчал.
     - Открываю дверь, - продолжала девушка, - включаю свет, а на меня нечто такое зелёное в очках смотрит… - она сама засмеялась, видимо вспомнив эту картинку, - «Что с тобой»? – спрашиваю. А он: «Что со мной»? Говорю: «Посмотри в зеркало». Он посмотрел внимательно,  подошёл к двери, одел сапоги, шинель, и за дверь.   
     - Не сердись на меня, пожалуйста, Оль. Я же не нарочно.
     - А специально, - добавил я, не в силах сдержать смех.
     - Да я не сержусь. Сама виновата. Надо было хоть свет оставить включеным, - немного помолчав, она добавила, - Приходите сегодня оба, я Ленку позову. А, Серёж?
     - Мне неудобно, - снова опустил голову Витька.
     - Давай, мы не будем обещать, - сказал я, - посмотрим по обстоятельствам.
     - Ну, хорошо, - она ещё что-то вытерла у Витьки на лице, чмокнула его в щёчку для успокоения и направилась к выходу, - Мы будем ждать вас.
     Уже выйдя за дверь, она помахала нам рукой в окно.
     - Да, Витька, чем-то ты ей определённо понравился, - улыбался я во весь рот, - Чем же ты её так зацепил?
     - Может быть, своей непосредственностью? – улыбнулся он.
     - Вот такую жену тебе надо – заботливую. Как она тебя оттирала от этой зелёнки, ты бы видел!


Продолжение следует.